Генерал-полковник Юрий СОЛОВЬЕВ: Самолеты с террористами будем сбивать!

На прошлой неделе много комментариев вызвало заявление генерал-полковника Юрия Соловьева, возглавляющего Командование специального назначения - КСпН (бывший Московский военный округ ПВО, охраняющий небо над столичным регионом).

Напомним, что в первый раз с обещанием «сбивать захваченный террористами самолет вместе с заложниками» генерал выступил накануне 60-летия Победы. Когда на Красной площади собрались 55 президентов, он заявил: «Несмотря ни на что, в случае угрозы совершения террористических действий любыми воздушными судами в зоне ответственности войск КСпН я без колебаний отдам приказ на принуждение нарушителей к посадке или уничтожение». А вчера Госдума приняла соответствующие поправки в Закон «О противодействии терроризму». Чем же это вызвано?

Неделю назад в войсках КСпН была объявлена воздушная тревога. По оперативной информации, из Хабаровска в Москву летел заминированный пассажирский самолет. «Крылатая бомба» приближалась к «Домодедово» со скоростью 900 км в час. Военные уже выбрали аэродром, куда опасный самолет должны были посадить истребители. Но в этот момент в Хабаровске задержали хулигана, сообщившего ложную информацию о минировании. Хорошо, что все так обошлось. А если бы в багаже лайнера действительно находилась взрывчатка? Сбивать самолет еще на подступах к Москве? Но кто возьмет на себя ответственность? И здесь генерал Соловьев абсолютно прав: законодательной базы, разрешающей военным сбивать гражданские самолеты, нет.

Зона ответственности КСпН - это 23 области вокруг столицы. За смену над этой территорией пролетает до 3500 самолетов и вертолетов. Для людей в погонах все они - воздушные цели.

Система зональных центров ПВО, разбросанных по России, способна сопроводить каждый самолет, пересекший госграницу и оценить его потенциальную опасность. Пока «Боинг» летит, например, из Стокгольма в «Шереметьево-2», диспетчеры сверяют номер борта, данные пилота, им известен даже остаток топлива в баках. Но это когда есть время до подлета к 30-километровой границе вокруг Москвы. А в небе Подмосковья и Москвы на малых высотах воздушные цели исчезают с большинства военных радаров.

До трагедии в США, похоже, никому и в голову не приходило, что пассажирский самолет по чьему-то злому умыслу может изменить направление. Например, прикрываясь пассажирами, взять курс на ядерный реактор, химический завод, плотину.

- Воздушное пространство над Москвой - запретная для полетов зона, - объяснил корреспонденту «КП» командующий войсками КСпН генрал-полковник Юрий Соловьев. - По закону полеты над населенными пунктами должны выполняться на высоте не менее 50 метров над самым высоким препятствием. Сегодня в Москве 10 объектов высотой 250 метров, 25 объектов свыше 180 метров, «Останкино» - 533 метра. А планируется еще появление 200 небоскребов. Поэтому надо менять Федеральные авиационные правила и «Воздушный кодекс».

- А кому сегодня позволено летать над столицей?

- Только трем видам вертолетов: МЧС, скорой помощи и МВД. Летают они «под честное слово» диспетчеру и только по специальным заданиям. Высота их полета над городом - не менее 150 метров, над МКАД - не ниже 50 метров. Отследить в реальном времени, как и куда они летят, довольно сложно.

- А как же будущие авиатакси и дирижабли ГИБДД?

- Все нынешние законы и правила исключают появления над столицей частных вертолетов, дирижаблей и аэростатов ГИБДД, как и авиатакси. В одной воздушной зоне все это вместе летать не может. Мы не сможем видеть, кто, как и куда летит. В США на двух захваченных террористами самолетах была отключена система вторичной локации - когда борт активно отвечает на запрос. И они пропали с радаров. Сейчас в Лондоне и других крупных городах идет установка радиолокационных станций, которые начнут отслеживать любое движение в воздушном пространстве. Изменится и наша работа. Небо над Москвой будут сканировать оптически (ночью в инфракрасном излучении) восемь станций наблюдения, установленных на высотных зданиях. Эту систему под названием «Око» правительство столицы установит в дополнение к силам и средствам КСпН.

- Откуда еще исходит угроза столичному небу?

- Сегодня в Подмосковье полтысячи вертолетов и самолетов в частной собственности. И только 82 из них сертифицированы. Около 1000 мотодельтапланов летают в запретных зонах. Такая же техника есть и за рубежом. Но там не зовут в сарайчик слесаря дядю Васю, чтобы он отремонтировал двигатель самолета. За рубежом летательные аппараты проходят государственный техосмотр, хранятся не на огородах, а на охраняемых аэродромах. Помните, недавно разбились под Ступином восемь пассажиров на легкомоторной «Сессне»? Они летели из Воронежа в «Домодедово» без заявки. Необходимо наводить строжайший порядок в малой авиации.

- Госдума вчера приняла в третьем чтении закон, согласно которому можно уничтожить захваченный террористами самолет вместе с пассажирами. Как это будет происходить?

- На любом пассажирском самолете есть «кнопка захвата». Если получен сигнал тревоги, диспетчер постарается узнать требования террористов и есть ли заложники. Если террористы стремятся улететь из России, мы решим через Министерство иностранных дел вопрос о воздушном коридоре. Будем присматривать, чтобы самолет не изменил курса, повернув, например, к ядерному реактору. В противном случае захваченное судно вынудят приземлиться истребители. Сделают предупредительный залп. Если самолет без заложников - уничтожим незамедлительно. То же случится, если террористы попытаются, прикрывшись пассажирами, совершить таран крупных зданий. Раньше в таком случае предстояло доложить о ситуации Главнокомандующему ВВС, министру обороны, премьер-министру и Верховному главнокомандующему. Но кому брать на себя непопулярное решение - уничтожить десятки людей во имя жизни тысяч? Теперь решение об открытии огня по гражданским самолетам будет принимать по «Закону о терроризме» специальная комиссия. Но приказ об открытии огня по боевым самолетам противника может отдать дежурный войск КСпН.

СПРАВКА «КП»

Войска Командования специального назначения были созданы 1 сентября 2002 года. Они объединили боевую авиацию Московского военного округа, зенитные системы С-300 и радиолокационные станции. Такое решение было вызвано тем, что прежняя система ПВО доказала свою неэффективность - она предназначалась для отражения массированного налета авиации вероятного противника или ракетного удара.

А В ЭТО ВРЕМЯ

Депутат Госдумы Виктор ИЛЮХИН:

- Сбивать или нет захваченные самолеты с заложниками? Большинство депутатов голосовали «за». Я воздержался, «против» - только один мой коллега. Считаю, что в новом законе очень размыто понятие «терроризм» и какое-то легкое отношение передачи силовикам прав на принятие решения. Я думаю, закон легко пройдет голосование в Совете Федерации 1 марта.

Но вот представьте ситуацию. В небе - захваченный террористами самолет с 300 пассажирами. Он движется в сторону резиденции президента, в которой находится один человек. По принятому «Закону о терроризме» в случае такой угрозы над регионом вводится режим контртеррористической операции. Ее возглавит руководитель УФСБ или руководитель субъекта Федерации, в чьем воздушном пространстве произошел захват воздушного судна. Какое решение примет руководитель контртеррористической операции, готов ли он переложить на чаши весов эти жизни? В законе четкой инструкции нет...