У Хемингуэя были не глюки: его и правда затравило ФБР

«Нью-Йорк Таймс» вспомнила писателя заметками его приятеля, Аарона Хотчнера: общались они много лет, Хотчнер написал книги об Эрнесте - и сейчас его рассказы о писателе свежи и поучительны.

Последние годы Хемингуэю всюду мерещились слежка и прослушка - причиной тому, мол, связи его с враждебной Кубой... Как-то Эрнест с дружком Дюком заехали за Аароном на станцию, подбросить до городка Кетчем, но в бар, где обычно сидели, Эрнест вдруг идти отказался: там люди из ФБР. Доехали до Кетчема в гробовом молчании. Въезжают - Хемингуэй просит тормознуть у банка, погасить фары: в окна видно - внутри копаются в бумагах двое. «Они изучают мои счета». - «Эрнест, да с чего ты взял?» - «А с чего еще они тут среди ночи?»

Логика Хемингуэя показалась друзьям странной. Да и вообще он вел себя как-то не так. Никак не мог завершить «Праздник, который всегда с тобой» (книга о его парижской жизни вышла лишь после смерти писателя), психовал, подозревал, изводил всех. Ясно: Папе Хэму (как называли его не только свои) нужен психиатр. Его уложили в клинику раз, провели 11 сеансов электрошока (потом их повторяли еще). Но он и из клиники звонил крича - и тут, мол, кругом «жучки». От электрошоков писателю становилось лишь хуже. Он несколько раз пытался покончить с собой, его успели перехватить, когда он кинулся к пропеллеру самолета.

«Зачем ты делаешь это, Папа?» - спросил как-то Аарон. Тот чертыхнулся: «Человеку что нужно - здоровье, выпить-закусить с друзьями, получить удовольствие в постели. А у меня ничего этого больше нет»... 2 июля 1961 года, пока жена Мэри спала, Хемингуэй достал свое ружье и застрелился.

А десятилетия спустя ФБР, отвечая на запрос, открыло личное дело Хемингуэя. Тут-то и выяснилось: с 40-х годов спецслужбы не оставляли его в покое ни на секунду - и правда, все из-за Кубы, - почту читали под лупой, телефон прослушивали, каждый шаг отслеживали. Ему не верили - но даже в том самом госпитале, откуда он звонил, действительно стояли «жучки»!

Хемингуэя записывали в параноики, а паранойя-то была не простая, от такой электрошоком не отделаешься. Перемолола его идеальная госмашина, оплот человечности, - и не подавилась. Печальная история. Но и полезная - для тех, кто верит иллюзиям о том, что перемена госмашин с неправильной на правильную делает человеков счастливее.