Премия Рунета-2020
Москва
+2°
Boom metrics
Досуг20 декабря 2012 11:00

В МХТ «сварили» «Новые страдания юного В.»

Спектакль словом и жестом обращенный в зал, частенько напоминает телевизионное ток-шоу [рецензия]
Источник:kp.ru

«Страдания юного Вертера» Гете в свое время и впрямь вызвали у молодых читателей множество страданий, приведших к самоубийствам. Кое-где книга и вовсе была запрещена. Оказавшись «посильнее чем «Фауст» Гете» роман этот вошел не только в сокровищницу мировой литературы, но и в социологию. «Эффектом Вертера» принято называть теперь волну самоубийств, возникающих после какого-либо публично освещаемого суицида. В общем, как сказали бы сегодня, роман попахивал экстремизмом. По той причине Гете написал к нему предисловие, в котором просил читателей «почерпнуть силы» в страданиях героя, а значит не брать с него пример. «Новые страдания юного В.» - вызвали эффект прямо противоположный – вдохнули жизнь в отгородившуюся бетонной стеной культуру и молодежную среду ГДР.

Поклонники Вертера, говорят, одевались на его манер - в синие фраки и желтые жилеты (желтые вещи возникают и в спектакле). Сторонники нового «В.» - Эдгара Вибо – предпочитали синие джинсы. Им в пьесе посвящен целый монолог-гимн. «Джинсы - не брюки, а жизненная позиция», - стало уже афоризмом. Этот предмет гардероба шел не только образу его героя, но и его социальному положению, ведь джинсы изначально были рабочей одеждой. Эдгару, ухватившемуся за репутацию «непризнанного гения», жизнь предложит вместо синих джинсов «синий воротничок»: вместо желанной кисти художника ему будет уготована малярная кисть. Картин он не напишет, только контуры, да и жизнь сгустит краски так, что смерть окажется «красочней» - смерть от форсунки (детали для распыления красок).

Вибо (отличная работа Александра Молочникова) наталкивается на Вертера в располагающем к чтению месте, в туалете. Эта смятая «туалетная» книжка оказывается книгой жизни для использующего ее по назначению (и не только, а так, как это бывает в туалете), а ее читатель - ее персонажем. Сюжет Гёте повторен Пленцдорфом на свой лад. Чем больше герой углубляется в чтение, комментируя сюжетные перипетии своего книжного ровесника, тем более пародия автора походит на метафору. Эдгар примерит и парик, и страдания юного Вертера, дополнив роман драмой собственной жизни и новыми (вечными) страданиями.

Строки Экклезиаста «Всему свое время и свой срок» вдохновили Ульриха Пленцдорфа на написание песни, которую исполнила одна из старейших в ГДР рок-групп «Puhdys». Она и служит музыкальной доминантой спектакля. «Что пользы работающему от того, над чем он трудится?», - словно бы продолжает стиль песни на библейский мотив поведение Эдгара-мл. У жителей СССР той эпохи ответом на это стала фраза Михаила Жванецкого: «Что охраняешь, то и имеешь». Житель ГДР Эдгар решил избавить себя от этого вопроса – перестать работать, ничего не делать. Таков путь героя к свободе, которая оказалась ему не по плечу, мнимой свободе. Он уходит из дома, освобождаясь от упреков и советов матери; бросает работу (одну, вторую), освобождая себя от начальников; ступает по жизни налегке, растаптывая все нормы поведения. Только его сердце остается несвободным. От любви. В финале «ничего не делать» превращается в «нечего делать», «все сводится к этому», - понимает герой, которому тесно, а не просторно, как в начале, в своей одинокой каморке. Желанная свобода оборачивается одиночеством и неприкаянностью. «Джинсовая свобода» протирается, а освободиться от себя не удается.

Как у Шекспира есть отец и сын Гамлеты, так и у Пленцдорфа главными героями оказываются отец и сын Элгары. Но, как и герой, так и исполнитель роли отца уступают в темпераменте и игре Эдгару-мл., В пьесе Эдгар мл, рассказывает о своей жизни уже после собственной смерти, он как бы тень сына Эдгара. В спектакле же есть «тень» отца, так вяло, монотонно и томно сыгран Евгением Миллером его персонаж. Актер, виртуозно играющий в «Табакерке» Базарова в спектакле «Отцы и дети», в новой роли как-то потерялся. Публике довольно скучно наблюдать за поисками отца и его попытками узнать сына «задним числом», но повествование спасают оппоненты героя, т.е. те, чьими рассказами и составлен портрет юного В.. Среди них прекрасные эпизоды Ростислава Лаврентьева, Валерия Хлевинского, Полины Медведевой и Артема Волобуева. Приятно и примечательно, хотя и краткое появление на сцене Виктора Сергачева.

Программку спектакля предваряет фото со знаменитым поцелуем Брежнева и руководителя ГДР Хонеккера. На заднем плане – картинки, иллюстрирующие быт Восточного Берлина. Фото эти служат чем-то вроде исторической справки, краткого экскурса в наше найди-десять-отличий-прошлое. Немецкие рабочие в спектакле вволю распевают хит Исаака Дунаевского «Эй, товарищ! Больше жизни!» и, если и отличаются от наших рабочих той эпохи, то только аккуратностью комбинезонов. Членские взносы, коллективные субботники, план и все пронзившая ложь, - смотришь и забываешь о месте действия пьесы. Впрочем, стоящие на сцене баки для раздельного сбора мусора, сразу напоминают, что «ordnung muss sein», а это точно не про нас. Казалось бы, режиссеру следует как в песне «Левый край! Правый край! Не зевай!», но опасаться не стоит, политики спектакль лишен, если не считать томов коммунистических идеологов и знамени ГДР, но все это, скорее, из категории музейных ценностей. Василий Бархатов и Михаил Дурненков (автор редакции пьесы) рассказали историю не о времени, а о себе. А заодно и о поколении, которому время пело: «А не в меpу гоpячих - успокой!». А уж в «успокоительных» средствах недостатка в истории никогда не было

«Я не знаю поймет ли меня кто-нибудь», - твердит герой публике. Спектакль словом и жестом обращенный в зал, частенько напоминает телевизионное ток-шоу, наподобие телевизионных исповедей, или близкого режиссеру «Yesterday life». У Бархатова юмор особый, возникающий из самых простых и привычных действий и мелочей. Предсказуемого здесь тоже нет: спектакль открывает неловкое раздевание юной особы, за которым мешают следить рассаживающиеся зрители. Кажется, что тем самым режиссер готовит публику к тому, что драма немецкая, а значит и откровенных сцен немецкого театра здесь не избежать. Но опасения оказываются напрасны. За режиссерской шуткой скрыт чистый (не считая пятен краски) и порой сентиментальный спектакль. Без «джинсы», не на продажу. Здесь нет ничего «специального», заранее рассчитанного на аплодисменты и смех. Но смех и аплодисменты есть, потому как режиссер показал в спектакле не только «рабочий класс», но и просто «класс!».

ГДЕ: МХТ. им.Чехова, ст.м. "Тверская", Камергерский пер., д. 3

Ближайшая дата: 23 декабря, 23, 25 января

Цена билетов: от 500 до 1500 руб.

Здесь можно купить билеты