Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Звезды25 декабря 2014 22:00

Николай Сличенко: Наша с Тамилой любовь – небесное дело

Сегодня отмечает юбилей «главный цыган России» - народный артист СССР и руководитель театра «Ромэн». Человек удивительной судьбы поговорил с «КП» накануне своего 80-летия
Николай Сличенко никогда не сдается

Николай Сличенко никогда не сдается

Фото: РИА Новости

«НИКОГДА НЕ СДАВАЙТЕСЬ»

- Николай Алексеевич, какая ключевая вещь определяет вашу жизнь?

- Убеждение, что нельзя сдаваться ни при каких обстоятельствах. Надо держать себя, жить и радоваться.

- Вы прямо как Черчилль, который тоже говорил «никогда не сдавайся».

- Я не знаю, что там говорил Черчилль, но установка «не сдаваться» сама по себе дает настроение и силы.

- А чем еще, кроме этого девиза, вы поддерживаете силу духа и, что так же важно, силу тела? Гимнастика, диета? А может, вы с утра поете?

- Любовью – разве не она единственная дает человеку силу и духа, и тела? Конечно, сила моя – это моя семья: у меня семь внуков, две правнучки и даже один праправнук уже есть! Сила – мой театр, где я работаю уже 64-й год. Моя дочь Тамила – она киносценарист. И моя любимая жена - мы уже отпраздновали 55 лет нашей общей жизни.

«К СВОЕЙ ЛЮБВИ МЫ ШЛИ ПЯТЬ ЛЕТ»

- Потрясающе! И это при том, что история вашей любви с Тамилой Суджаевной – тайна. Известно лишь то, что ваша жена тоже артистка театра «Ромэн»…

- Да, в театре мы и встретились 62 года назад. Она уже была артисткой, когда я туда только пришел. Понравились мы друг другу – это не то слово. Так и не расскажешь. Я как в обмороке был, когда ее увидел. Еле-еле пришел в себя. Пока приходил – понял, что без нее мне нет жизни больше. Так все и началось. Шли мы к своей любви пять лет.

- Вы на колени встали – Тамила, будь моей?

- Ох, все было! И на колени вставал. Мое счастье и спасенье, что я ей тоже приглянулся. Я вроде ничего так был, внешне-то. А так и не знаю, чем бы кончилось. Когда встречаются двое, кому еще до рождения уготовано в жизни встретиться, это, я убежден, дело небесное, и прятаться от этого бессмысленно.

- Так что же - были ясные признаки того, что это свыше вам дано?

- Это сразу не бывает ясно, только потом, глядя назад, видишь – вот, было же знамение. Конечно, были моменты. Когда я еще только-только вздыхал по ней, помню, летели на гастроли и я как бы невзначай, как бы от тесноты, присел в самолете на ручку ее кресла. Меня оттуда тут же согнала стюардесса, а потом, спустя время, Тамила мне призналась: «Помнишь, в самолете? Я знала, я сразу поняла, что рядом присел мой муж, я увидела всю нашу жизнь». Как это понять? Не знаю. Сейчас говорят, что это особая любовная химия, которая тобой управляет помимо сознания. Но я все-таки думаю, что это великое небесное дело. Я - цыган, а Тамила моя – азербайджанка, - вот такое неслабое сочетание. Хотя сейчас я уже не понимаю, кто я больше - цыган или азербайджанец. И жена не понимает, кто она – может, уже и цыганка совсем. Когда находят люди друг друга, они становятся одним целым.

- А говорят, что любовь с годами тает!

- Ничего подобного – она еще сильней становится.

«ДО СИХ ПОР НЕ ПОНИМАЮ, КАК ВЫЖИЛ»

- А что вас волнует больше всего прямо сейчас?

- То, что количество добра, точнее, доброты в мире катастрофически уменьшается. Что-то человек в последнее время потерял. Люди затевают какие-то разборки, в которых гибнут невинные дети. Я понимаю и принимаю стремление посоветоваться, разобраться, но категорически не принимаю крепнущее в последнее время желание навредить друг другу. Надо опомниться.

- У вас потрясающая линия жизни - вы стали тем, кто вы есть сейчас, без всяких связей, без стартового пинка от богатого папочки. Вы действительно из простой семьи, как говорят?

- Это абсолютная правда. Но это долгая история – в двух словах не расскажешь, это как снова жизнь прожить. Я же ребенок войны. Война, понимаете? У мамы нас четверо маленьких, я старший из них. Папу арестовали фашисты. Потом расстреляли. И мы все это видели. Разве это можно вот так просто рассказать? Когда закончилась война, мама меня одного отправила в цыганский колхоз, потому что есть было нечего, и бабушка умирала от голода на наших глазах. Я до сих пор не понимаю, как я выжил. Как дал Бог мне эту дорогу жизни? Меня, мальчишку неграмотного, колхоз, как-то собрав по копейке на билет, отправил в Москву. Я приехал – и представьте, что со мной было? Ясно же, что жил я не в отелях-гостинцах (я и слов таких не знал), а на вокзале приходилось ночевать. Но тем не менее меня приняли. И с тех пор я живу с ощущением, что театр - это моя жизнь и ничего другого нет. Я и сейчас уверен, что без посвящения себя своему делу, ничего не будет. И Тамила моя такая же, упорная – она народная артистка России, закончила два института. Но наши институты были потом, а сначала мы несколько лет сидели вместе за одной партой в школе рабочей молодежи. Когда вместе – это большое дело, скажу я вам. То, что я пережил – мне до сих пор кажется, что так не бывает. Как будто это сон мне приснился. «Жизнь моя! Иль ты приснилась мне?..»

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Николай Сличенко - кумир моего детства!

К международному Дню Цыган 8 апреля корреспондент "КП" побеседовал с руководителем Московского музыкально-драматического цыганского театра "Ромэн"

В детстве я не мечтал быть летчиком или пожарником. Я мечтал быть цыганом с гитарой, винтовкой и на белом коне. Моя русская матушка часто напоминала мне, что отец мой (у него была другая семья) был цыган. Она водила меня, пытливого мальчугана, на концерты цыганских ансамблей, коих в пору развитого социализма разъезжало по стране великое множество. И ненавязчиво она уважать цыган меня заставила и гордиться своим происхождением, привила мне любовь к цыганской песне и даже отдала учиться в музыкальную школу по классу скрипки (подробности)