Георгий Бовт: «Есть надежда, что ошибки, сделанные при создании Особых экономических зон, будут учтены и исправлены»

Говорят, китайское экономическое чудо началось с «особых экономических зон» (ОЭЗ). Но далеко не всякий знает, что в России такие зоны существуют уже больше 10 лет. Где же тогда наше экономическое чудо?

Особые экономические зоны были учреждены в России еще в 2005 году, с тех пор их было создано больше 30. Немногим меньше, чем в США, где через 50 таких зон проходит 3% импорта и 2,5% экспорта. По идее особый экономический статус и разнообразные (в зависимости от специализации) льготы должны были привлечь российские и зарубежные компании в приоритетные для нашей страны отрасли. В основном предусматривались ОЭЗ двух типов: промышленно-производственные и технико-внедренческие. На их территории допускается ведение только определенных видов деятельности.

Однако, несмотря на таможенные и налоговые льготы, а также предоставленную инвесторам инфраструктуру, за 11 лет ОЭЗ даже не вышли в ноль. Только на строительство ОЭЗ в 2006–2016 гг. было потрачено 383,2 млрд рублей федеральных и региональных средств, однако удалось привлечь лишь треть запланированных инвестиций. От резидентов ОЭЗ в госбюджет поступило 40 млрд рублей - на 10 млрд больше, чем было предоставлено им льгот. За 11 лет в ОЭЗ была создана лишь 21 тысяча рабочих мест. Почему такой результат?

Аналитики указывают на несогласованность между инвесторами и властями, непрозрачность финансирования, бюрократизм. Счетная палата в прошлом году признала относительно эффективной деятельность только 4 особых экономических зон из 33 – в Татарстане («Алабуга»), в Липецкой, Самарской областях и Санкт-Петербурге.

Более перспективной сегодня видится такая форма, как «Территория опережающего развития» (ТОР). Они создаются на 70 лет, причем статус может быть продлен в отличие от ОЭЗ, статус которых по времени был короче в несколько раз и продлен быть не может. ТОР создаются под конкретных инвесторов. С каждым должна вестись индивидуальная работа. Для каждой территории определяется перечень видов деятельности, которые можно осуществлять компаниям-резидентам. Разумеется, с учетом пожеланий этих компаний. Это тоже отличие от ОЭЗ в сторону большей гибкости. По льготам – тоже больше вольностей: под ТОР пришлось вносить изменения в ряд кодексов – гражданский, градостроительный, Трудовой, земельный и Лесной. Для ОЭЗ такого не делали. Например, для ТОР сняты ограничения на прием в компании-резиденты иностранных работников. Для них не требуется получения разрешения на работу, на них не распространяются российские квоты по въезду иностранных специалистов.

Первые ТОР появились в 2015 г. на Дальнем Востоке, затем в моногородах. И хотя ряд проблем, типичных для ОЭЗ, остался, в целом данная форма выглядит более жизнеспособной. Денег на ТОР пока выделено меньше, чем на ОЭЗ, но отдача больше: на 2016–2020 гг. на развитие ТОР из федерального бюджета выделено 56,1 млрд руб., а за 2021–2025 гг. выделят еще 111,2 млрд руб. В то же время, если, к примеру, в некоторые дальневосточные ОЭЗ в свое время не поступило вообще ни одной заявки на резидентство, то на конец 2017 года, по данным Счетной палаты, было заключено уже 178 соглашений с резидентами при общем объеме заявленных частных инвестиций – 1,1 трлн руб. В конце 2017 года правительство одобрило создание еще 4 ТОР: «Сарапул» в Удмуртии, «Петровск» в Саратовской области, «Рузаевка» в Мордовии и «Тутаев» в Ярославской области. Это позволит диверсифицировать экономику данных моногородов, создав там 6 тыс. рабочих мест.

Так что дело пошло. Есть надежда, что ошибки, сделанные при создании ОЭЗ, будут учтены и исправлены.

Политолог, журналист, ведущий программы «Личный взгляд Георгия Бовта» на радио «Комсомольская правда», известный политический и экономический обозреватель