Владимир Сунгоркин: Шикотан и Хабомаи могут отойти Японии. Но на условиях неразмещения военных баз
Обсуждаем главные события и строим прогнозы на будущее вместе с главным редактором «Комсомольской правды» Владимиром Сунгоркиным
Фото: Евгения ГУСЕВА
А. Яковлев:
- В этой студии главный редактор Издательского дома «Комсомольская правда» Владимир Сунгоркин. Самые разные темы затронем мы в течение ближайшего часа.
15 декабря президент России Владимир Путин наносит официальный визит в Японию. Буквально вчера он дал интервью ведущим СМИ Японии и, конечно же, на повестке дня две больные темы – это мирный договор и Курильский вопрос. Владимир Николаевич, ничего не меняется?
В. Сунгоркин:
- Ну, что-то происходит интересное на самом деле, видимо, потому что, ну, некие знаки такие осторожные… Путин говорит – будем обсуждать, будем искать, будем предлагать. Вот в предыдущих сериях, когда тему Курильских островов затрагивали, мы были гораздо более категоричны, да. Ну, просто отделывались какими-то самыми общими словами. Что я бы еще отнес к неким знакам? В течение года японский премьер встречался с Путиным четыре раза. Это очень много. Если еще добавить к тому, что японцы тоже участвуют в санкциях против России, Япония присоединилась к санкциям против России, связанным с Крымом, то, конечно, это очень многое. Но вообще следующий знак опять такой, что что-то происходит, это сам факт того, что Путин поехал в Японию. Если мы сейчас находимся под санкциями японскими, то по всем обычаям, Путин не должен был бы ехать в Японию. Дальше, из двух очень напряженных планируемых дней, которые будут проходить в Японии, один день он проведет в родном городке, в родной провинции нынешнего премьер-министра, что тоже знак. Вот вчера показали собаку. Даже, казалось бы, ну, при чем тут собака-то, которую подарили японцы в свое время… Для японцев это все очень серьезные знаки. И, наконец, то, что Путин едет с огромной свитой наших олигархов, промышленников и т.д. Это все серьезные вещи.
А. Яковлев:
- Но при этом сегодня в японских СМИ появилась информация, что правительство Японии допускает возможность размещение военных баз США на двух островах Южных Курил в случае передачи их…
В. Сунгоркин:
- Ну да, это так поразило – хочешь стой, хочешь – падай. Мы им еще их и не отдали ни в какой форме, а они уже рассуждают, что да, мы можем, у нас договор с американцами… У них очень интересный договор с американцами. Вообще эта история очень интересная с Курилами… Он несет все признаки оккупированной страны. Он тогда и заключался-то…
А. Яковлев:
- То есть, суверенитет Японии это весьма спорная история в принципе?
В. Сунгоркин:
- Да, там в этом договоре есть такая позиция, что вот где американцы сочтут необходимым базу ставить военную, на территории Японии, там они и будут ее ставить. Ну, по согласованию, конечно, с японской стороной, но имеют право в любой точке страны. Это заявление, которое сделано – да, мы на Курилах поставим базу, можем поставить, да – оно, конечно, абсолютно идиотское с точки зрения стремления что-то заполучить, да. Как-то странно вы, ребята, у нас просите Курильские острова, да. Как-то необычно очень. Но я думаю, что оно отражает разные кланы в японской политике. Там же тоже идет борьба в политической сфере. И те, кто сделал это заявление, это сделало не правительство, а это сделал глава совета безопасности Японии, это заявление. Оно абсолютно, казалось бы, неуместное, но, я думаю, глава Совета безопасности относится к более такому свирепому крылу, которое не устраивает замирение с Россией и который по сути этим заявлением пытается торпедировать найти какой-то компромисс. Потому что после таких заявлений ну какой имеет смысл искать компромисс? Вы нам отдайте острова, а мы там сделаем непотопляемый авианосец.
А. Яковлев:
- Это может быть исключительно какое-то ограничение нашего суверенитета и передача островов или это может быть совместное пользование? Если это состоится?
В. Сунгоркин:
- Надо, наверное, начать разговор со слушателями все-таки с истории вопроса. Итак, мы разгромили Японию в 1945 году, очень быстро, успешно, что интересно – в течение месяца. И, значит, очень долго шли процедуры, как нам дальше с Японией жить. Ну, там был, естественно, конфликт интересов. Были представления самой Японии, американцев, наши представления – все-таки много мы натерпелись от японцев. В итоге, так как в это время правил такой легкий на подъем руководитель, как Никита Сергеевич Хрущев, ну, вот Крым он так же легко и весело передал Украине, вот он в рамках такой веселой разухабистой политики сделал заявление, что, если мы обо всем с японцами договоримся – хороший заключим договор, с какими-то взаимными гарантиями о ненападении, там подразумевалось, чтобы никаких американцев не было в Японии, в частности, - вот будет Япония, типа, как Швейцария, такая вот страна нейтральная, мы тогда с нашего барского плеча передадим – там были разные версии – в декларации 1956 года написали, что возможна передача двух островов – Шикотан и Хабомаи, строго говоря, Хабомаи не один, а несколько мелких островов. Ну ладно, будем считать его за один. А где-то он в разговоре, что японцы добросовестно записали, сказал – ну, да можно и четыре. А четыре – это уже другие два острова – Итуруп и Кунашир. Я с хорошим знанием дела сейчас рассказываю, потому что я работал на этих островах, в моей молодости это была зона моего обслуживания, как корреспондента газеты «Советская Россия». У меня была зона обслуживания – Курильские острова, в частности. И вот так весело поговорили, широковещательно, где-то это в протокол записали… Японцы уперлись, с 1956 года, и стали говорить – да, да, мы скоро заключим, только, может, острова вперед? И четыре. Наши дипломаты уже стали отрабатывать – подождите, почему четыре? Два – Шикотан и Хабомаи. Нет, четыре, потому что Хрущев где-то что-то сказал. И это продолжается 60 лет уже. 60 лет! Кстати, в этом году юбилей!
А. Яковлев:
- Вот если говорить о реакции, Владимир Николаевич, неужели Путин пойдет на то, чтобы отдать часть нашей территории? Даже обсуждать это законодательно запрещено, а тут – два острова, четыре острова? Неужели это возможно в принципе? Народ не поймет.
В. Сунгоркин:
- Ну, давайте так, народу, который не поймет, надо напомнить, что в истории российской таких случаев было, как ни странно, довольно много. Самый хрестоматийный – мы продали Аляску. А Аляска, если сравнивать с Курильскими острова, это раз в сто больше территория. Аляска была частью Российской империи. Вот как Вологодская область, да. Или Тверская. Мы ее продали. Ну, по целому ряду соображений. Продали… В 1939 году многими нашими патриотами любимый вождь и учитель Сталин Иосиф Виссарионович абсолютно спокойно прагматично вел переговоры с Финляндией, что мы даем кусок земли там-то, а просим отодвинуть границу от Ленинграда, потому что он слишком близко к границе. В итоге мы не договорились с финнами и началась финская война. Но до того, как она началась, мы сами внесли предложение об обмене территориями финскому правительству. Дальше. У нас было очень много территориальных споров с Китаем, связанных опять с разным толкованием, на которые имел право и Китай, и Россия. Вот здесь граница по договору должна идти по фарватеру, фарватер у нас идет здесь, а почему-то этот остров тут. Вот здесь кусок земли должен быть у Китая, а он у России. И мы долго очень, типа, ни пяди земли и так далее, но в конце концов спокойно, без шума и пыли договорились с Китаем. Это была такая болезненная история, потому что делили не только какие-то мало кому известные острова, но мы отдали остров Даманский, за который, если уж так ура-патриотически рассуждать, было пролито огромное количество нашей крови, за который наши бойцы стали Героями Советского Союза и погибло много советских солдат. Так вот, этот остров Даманский, за который мы воевали, тихо-спокойно отдали Китаю. Но нам прирезали в другом месте кусочек, где-то в районе Забайкалья. То есть, если есть добрые, хорошие отношения и если есть аргументация с обоих сторон, а она всегда есть с обоих сторон, то можно договариваться и так, как мы очень дружественно и, я считаю, правильно, договорились с Китаем. Потому что вот эти территориальные вопросы – это такая заноза, которая постоянно создает какие-то нехорошие для здоровья последствия, - интоксикацию отношений. То же самое с Японией. У японцев есть свой набор аргументов. Неважно, при каких обстоятельствах Хрущев что сказал. Слушайте, мы в декларации написали – да, если только… но они говорят – давайте договариваться. Мирный договор подпишем. Собственно, об этом вся речь. Мы в свое время допустили возможность передачи островов. Ну, сами же сказали, сами. И вот 60 лет вся эта байда тянется. С тех пор очень много законодательств изменилось, безусловно. Международное законодательство стало более изощренным. И если в 50-е годы никто не задумывался о таких понятиях, как шельф и полезные ископаемые на шельфе, то в 70-80-е годы уже были приняты международные решения о том, кому принадлежит шельф. Это мелководная часть морей, окружающая сушу, на сколько километров твои территориальные воды, на сколько километров экономические разрешения действуют, - ловить рыбу и т.д. И вот если мы сейчас отдадим два больших острова, на которые японцы также азартно претендуют – Итуруп и Кунашир – они оба размером примерно с Тверскую область, или Тульскую область, или Чечню, если вам угодно… Там дело даже не в земле, которую мы передадим, а дело в том, что они закрывают проливы в Охотское море. А сейчас Охотское море считается внутренним морем России. А там, значит, они могут проходить и оно будет международное море. И возникнут в Охотском море международные воды. Что очень нежелательно, потому что там будет другой режим прохода тех же военных судов. Дальше - шельф. Вот есть куча всяких глупостей по теме Курильских островов. Например, есть такая глупость, что островов много, их около ста, ну, отдать четыре – ну, чего страшного, да? Они же все одинаковые, наверное? Ничего подобного. Вот эти южные острова неизмеримо богаче, чем все 90 с лишним северных островов. Я говорю это со знанием дела, потому что экспедиция «КП» и Географического общества три года назад прошла по всем островам с севера на юг и на своей шкуре обнаружили, что большая часть островов это мертвые, пустынные территории, где «крокодил не ловится, не растет кокос» - там ни рыбалки нету, ни морепродуктов. Ну, так получилось. А вот южные, которые японцам нужны, они самые процветающие. Там горячие источники, огромное количество полезных ископаемых, море изобилует морепродуктами и рыбой, там идут косяки лосося и там рыборазводные заводы и у японцев стояли, и у нас. Там самые интересные полезные ископаемые, порой очень редкие, начиная от распространенной серы – там серу добывают – до самых редкоземельных. Там климат другой. Там бамбук растет, например. И вот весь этот набор делает эти два острова из четырех, по поводу которых мы спорим, очень драгоценными камнями во всем этом ожерелье. Поэтому японцы и вцепились.
А. Яковлев:
- Но при этом этот регион уже стал таким центром мира – об этом говорят многие. Вот где-то там, в океане, с одной стороны побережье США, с другой – Япония, Китай, еще там Южная Корея и Россия со слаборазвитым Дальним Востоком. И вот появляется вероятность того, что мы еще там ослабеваем свои позиции, отдавая острова?..
В. Сунгоркин:
- Я думаю, что Путин должен предложить, по логике вещей, некий компромисс. Первое – Шикотан и Хабомаи все-таки отдать. Я считаю, что ничего страшного не произойдет. Как раз Шикотан и Хабомаи – они в стороне от цепочки Курильских островов, они в океан выдвинуты, они не закрывают никаких проливов. Они немножко лишние на этой цепочке, они в стороне немножко… причем, не в нашу сторону, а туда, в открытый океан. На Шикотане сегодня есть два небольших населенных пункта, ну, по сути, две деревни. И небольшой рыбокомбинат. То есть, какой-то экономики на Шикотане всерьез нету. Это небольшие такие локальные производства. На Хабомаях нет ничего. Это просто мертвые пустые островки. Если вы на Шикотане подниметесь на верхнюю точку, вы увидите весь остров, на Хабомаях вообще не о чем говорить – это совсем немножко. Но опять – зачем их надо отдавать? Наверное, их надо отдавать в обмен на очень масштабный мирный договор. Я думаю, Путин предложит следующее. Ребята, мы отдаем, но в обмен на то, что вы берете на себя первые гарантии того, что никаких военных объектов там не будет. Второе – мы будем их вместе эксплуатировать. На Шикотане в советское время были десятки комбинатов. Потом под всю эту чуму, которая на нас свалилась, они все рассыпались, но в советское время вся сайра, сельдь иваси – все производилось на острове Шикотан. Практически вся сайра, которую там до Калининграда люди ели, это все шикотанская была. Хек знаменитый, минтай – это все производство этого островка. Сейчас там все поразвалилось и сейчас там один комбинат местного уважаемого олигарха нашего, Верховский там такой руководит этим всем. И вот это можно как-то передавать в обмен на очень большой экономический договор. Первое – мирный договор, который должен подразумевать уход американцев, чтобы их тут не было, как минимум, в этой части Японии, никаких военных баз. Второе – широкомасштабный мирный договор. С Итурупом, вокруг которого японцы пляшут сейчас, связаны очень серьезные такие страницы, трагические, мировой истории. На Итурупе сейчас у нас там очень современный аэропорт.
А. Яковлев:
- Это самый большой остров?
В. Сунгоркин:
- Да. И этот аэропорт может принимать любые самолеты, какие в мире существуют. А во время войны именно с Итурупа поднялась огромная эскадра самолетов японских и именно эскадра, поднявшаяся с Итурупа, внесла главный вклад в бомбежку Пирл-Харбора. Разгром главной военно-морской базы на Тихом океане у американцев был совершен доблестными камикадзе с острова Итуруп. Понимаете, как все с Курилами закручено? Поэтому при всем при том, если японцы поведут себя как прагматики и предложат большое экономическое сотрудничество по возрождению Курил на совместных началах, российских Курил и российского Сахалина, и российского Приморского края, и российского Хабаровского края… ну, допустим, огромное количество можно сделать рыбоперерабатывающих предприятий, рыборазводных заводов – на руку и нам, и Японии. Значит, добыча полезных ископаемых на островах. Но под российской юрисдикцией. Под это можно два острова вот этих ни к чему нас не обязывающих – Шикотан и Хабомаи – отдать. Вот когда в ответ на мои слова все эти патриоты опять разорутся про проливы, про все это… Никого отношения к заливам, к проливам, к безопасности Охотского моря передача Шикотана не имеет. Но опять цена вопроса. Если нам это выгодно, то можно.
А. Яковлев:
- Ну что ж, переходим к другим темам. На парламентских слушаниях в Совете Федераций известный кинорежиссер Никита Михалков раскритиковал программы Ельцин-центра. Подчеркнем, не само существование центра, посвященного деятельности первого президента Российской Федерации, а именно то, что там происходит. Получил ответ сначала от пресс-службы, а затем и от вдовы первого президента Наины Иосифовны Ельциной. Эта тема стала самой обсуждаемой в соцсетях и вновь заговорили не только о том, что происходит в центре Бориса Николаевича Ельцина, но и в целом об исторических оценках 90-х годов. Вот как вы оцениваете эту полемику, к которой позже даже министр культуры присоединился.
С. Сунгоркин:
- Я лично ближе к Михалкову в этой полемике. Я был на открытии этого центра…
А. Яковлев:
- Вы были, да? Потому что Михалков не был, но обещал приехать…
В. Сунгоркин:
- Да, не был, но сказал. Но у него тоже есть аргумент. «Ну и что, что я не был, - говорит. – Но фильм, который мне очень не понравился, смотрел»… А в Ельцин-центре крутят фильм, который показывает, что вся история России это сплошной ужас, мракобесие и рабство и единственное светлое пятно в истории России – это годы, когда правил Ельцин Борис Николаевич. Я, может быть, не так свирепо отношусь к этому правлению и к этому центру, как Никита Сергеевич, но осадок все равно остается. Во-первых, фильм действительно необъективный очень. Во-вторых, сам центр тоже какой-то неадекватный. Он гигантский, там несколько десятков тысяч квадратных метров. Знаете, там все какое-то очень религиозное, сектантское… Вот как семь дней творения было у Господа Бога, так вот семь дней Бориса Ельцина… Все очень сильно героизировано… Ну, нельзя так. Нельзя отдавать вот эту историю на откуп, ну, скажем так, болельщикам той или иной команды. Я вот недавно узнал такую ужасную для меня новость – я не знал, что настолько размах! – вот достаточно серьезные исследования прошли 90-х годов и обнаружилось, что все поколение, которое было детьми в эти годы, ну, начиная с 1989 года, все, кто родились и росли, чье детство выпало на годы Ельцина, они в целом более низкорослы, чем другие поколение. Знаете, это и по торговле, и по закупкам одежды… То есть, пятилетние выглядели как трехлетние, семилетние как пятилетние. То есть, насколько был серьезный удар по всей нации в эти годы. Почему надо начинать с позднего Горбачева? Потому что, конечно, та склока, которая была у Горбачева и у Ельцина, которая привела к развалу страны, надо ее честно поделить. 50% Михаил Сергеевич виноват, 50% - Борис Николаевич. Ну а дальше мы помним, как все было. Это ж ужасное было время. Как люди не знали, на что жить, как кормить детей, во что одеть. Сейчас лучше не вспоминать, что было тогда. И вот в Ельцин-центре ничего этого нет, там есть просто благостное время. Да, все было ужасно при Горбачеве! Потом пришел Господь бог, снизошел на землю, в виде Бориса Николаевича и семь дней творения эти совершил! Конечно, это все ни в какие ворота! Что с этим делать, я не знаю. Потому что Ельцин-центр…
А. Яковлев:
- …который существует за бюджетные деньги… миллиарды рублей выделены…
В. Сунгоркин:
- Да, он создан по нашему законодательству – у каждого президента должен быть центр – это взято из опыта США – это уважение к институту президентства, уважение к власти и т.д. – все нормально.
А. Яковлев:
- То есть, по форме вопросов нет?
В. Сунгоркин:
- Конечно. Остался вопрос о чувстве меры. Ребята, у нас, что, был приход Господа Бога? Да нет. Это было самое счастливое время? Да нет. Это было самое демократичное время в истории России? Да нет. Одно дело, если бы всем этим управляли некие хладнокровные историки, да. А Ельцин-центр превратился действительно в такую, знаете, баптистскую церковь, вот «Свидетели Иеговы» есть, а есть «Свидетели Ельцина». Там проходит куча мероприятий, которые на все это нацелены – Ельцин наше счастье, Ельцин наша надежда, Ельцин наше все. И отсюда возникло вот это раздражение. Что с этим делать? Непонятно. Ну, может быть, низенько, осторожно там сменится постепенно руководство, будут менее такие свирепые ельцинисты, да. Наверное, скажут – ребята, а не много вам? Бюджету тяжело, у нас же кризис вроде экономический, почему бюджет должен содержать эти 60 тысяч квадратных метров? И вот так осторожно это все привести в более адекватное состояние. Там неадекватная сейчас история с ним. Вот так.
А. Яковлев:
- Юрий, добрый вечер. Откуда вы нам дозвонились?
Юрий:
- Добрый вечер. Я из Владимира. Во-первых, хочется поблагодарить вас за вашу передачу и вообще за ваш канал. Это открытие! Такого канала «Комсомольская правда» на радио я вообще не встречал ни разу. Честный, справедливый, очень такой открытый!
В. Сунгоркин:
- Вы не из рекламной службы, нет?
Юрий:
- Нет. Я хотел также сказать, что вот Михалков проявил серьезную, честную гражданскую позицию. Вот ему большой поклон до земли за то, что он правду сказал об ельцинском центре. Потому что Ельцин разрушал Россию. И его память должна быть стерта…
В. Сунгоркин:
- Ну, я абсолютно не согласен, что должна быть стерта память. У каждого правителя России есть и хорошее, и плохое. И каждый правитель работает, служит в реальной жизни. Поэтому вот эта наша категоричность, наше стремление «вот давайте сотрем память» - это нельзя. Заслуги Ельцина перед страной велики. Точно так же, как во второй части было много нехорошего, да. Вот это и должен центр отражать. И черное, и белое.
А. Яковлев:
- Геннадий, добрый вечер.
Геннадий:
- Добрый вечер. Я из Владимира. Михалков, конечно, все правильно сказал. Все хорошо. Вот этот Ельцин-центр надо уничтожить. Не было, ничего хорошего не было, понимаете. Ничего не было хорошего при Ельцине. Ведь он же развалил всю страну, разграбил всю страну, все разворовал. Вся эта клика его. Что, не так, что ли? Так. Вы посмотрите, кто теперь правит страной…
В. Сунгоркин:
- Подождите, скажу одну только вещь. Именно при Ельцине магазины, как к этому ни относись, но магазины наполнились продуктами и товарами, и народ забыл об унижении стоять в очередях, а потом вообще оказался на талонах за пачку сигарет и за килограмм мяса. Именно при Ельцине это все закончилось. Ну, хоть это-то вы отдайте эпохе Ельцина. Ведь Горбачев завершал свое правление абсолютно полной катастрофой снабжения населения. При Ельцине волшебным образом все заполнилось.
А. Яковлев:
- Ну что ж, одно из самых обсуждаемых событий в мире – это решение Дональда Трампа предложить Сенату на пост госсекретаря Рекса Тиллерсона. Рекс Тиллерсон на данный момент является руководителем крупнейшей частной нефтяной компании мира – «Эксон мобил» - и, судя по всему, именно он с конца января 2017 года станет следующим госсекретарем США. Отметим, что Рекса Тиллерсона многие эксперты считают пророссийской фигурой. Некоторое время назад он, кстати говоря, получил Орден дружбы из рук президента нашей страны Владимира Путина. Владимир Николаевич, как вам это решение Дональда Трампа?
В. Сунгоркин:
- Как когда-то Чубайс Ельцину говорил - сильный ход, Борис Николаевич – по поводу какого-то абсурдного назначения… Безусловно, очень необычное решение Трампа, оно отражает представление, по-моему, очень правильное представление Трампа, что все-таки главная политика – это экономика. Кто такой этот Тиллерсон? Это человек, который управляет бизнесом, у которого есть интересы во всем мире. Но именно бизнеса. И именно американского бизнеса. Там у них была давняя поговорка – что хорошо для «Дженерал моторс», то хорошо для Америки. Ну, вот здесь, наверное, можно перефразировать – что хорошо для «Эксон мобил», то хорошо для Америки. Вот он с этой позиции его и назначил. Слушай, мужик, типа, ты знаешь, где какие наши экономические интересы, ты знаешь, как наши экономические интересы продавливать в тех или иных углах мира, ты знаешь, что, наверное, есть куча историй и территорий, и элит каких-то национальных, которые нам на фиг вообще не нужны, и чего мы туда будем тратить? Нам, американцам, как бизнесу, да. Потому что страна, абсолютно замешанная на предпринимательстве, на бизнесе, вся страна США – и вот с этой точки зрения, конечно, это очень интересный ход, когда такой свирепый бизнесмен будет смотреть на все эти международные истории с точки зрения прагматики, чего им очень не хватало последние годы. У них была другая крайность – они залезали везде, по всему миру, били посуду везде, под какими-то дикими лозунгами, типа «наведем демократию»…
А. Яковлев:
- У вас еще нет демократии? Тогда мы идем к вам!
В. Сунгоркин:
- Да, да. У вас плохой начальник? Мы вам хорошего придумаем. Перепугали весь мир этим. Устроили огромное количество проблем всему миру. И все это совершенно не прагматично, так скажем, с точки зрения защиты собственно национальных экономических интересов. Ну и вдруг Россия. Да, вот вы правильно сказали, очень трогательно, что Путин буквально пару лет назад…
А. Яковлев:
- Три года назад, в июне 2013 года…
В. Сунгоркин:
- Да, в Петербурге, по-моему, на экономическом форуме он вручил ему Орден Дружбы – то, что раньше называлось Орден Дружбы народов. Больше того, этот Тиррельсон дружит с нашими большими людьми, тут выяснилось, что он очень дружен с Сечиным, нашим главой Роснефти, даже вместе хотели как-то на мотоциклах пересечь Америку. Ну, мечтать не вредно, но красивая мечта была!
А. Яковлев:
- По крайней мере, мечтали вместе.
В. Сунгоркин:
- Ну да. Поэтому тут, кроме плюсов, я ничего не вижу для нас. Но маленький пустяк – его должен утвердить Сенат. Там не так роскошно живет президент, как некоторые руководители стран. А утвердит ли его Сенат? Черт его знает. Потому что как-то все идет, что Сенат будет, как мне кажется, сильно раздражаться. Но посмотрим. Я бы сказал так – 60% что утвердит все-таки, есть понимание, что надо Трампу работать с теми людьми, которых он выберет, а не ставить ему палки в колеса. Ставить палки в колеса президенту, это всегда чревато тем, что проблемы могут тебе же по лбу вернуться. В любой стране. Но процентов там 40 есть вероятности, что могут и не утвердить, потому что больно уж непривычное решение для бюрократии, которой Сенат является. Там может возобладать эмоциональное отношение – типа, что за дела? Не по правилам?
А. Яковлев:
- И плюс это воспринимается как шаг в сторону Москвы, за что Трампа сильно критикуют.
В. Сунгоркин:
- Да, и это тоже… Ведь главный человек, с которым нам общаться, нам, России, - это госсекретарь. Потому что мы проходим для Америки по разделу международной деятельности.
А. Яковлев:
- Ну что ж, от выборов в США к выборам в нашей стране. Напомню, в 2018 году должны пройти президентские выборы и вот тут несколько дней назад о желании принять в них участие заявил известный либеральный оппозиционный блогер Алексей Навальный. Из оппозиционеров Навального поддержали пока не многие известные персоны, но в их числе Михаил Ходорковский. В соцсетях в либеральной тусовке это тема номер один в последние дни. Как вам?
В. Сунгоркин:
- Тут есть несколько версий произошедшего. Одна версия, что Навальный быстренько себя объявил кандидатом в президенты для того, чтобы его было сложнее посадить, если что. Потому что дело его сейчас пересматривается и возникла такая калитка у него, такая щель, что именно сейчас он может себя объявлять кандидатом.
А. Яковлев:
- Юридически?
В. Сунгоркин:
- Ну, потому что он сейчас не осужден и его дело сейчас пересматривается.
А. Яковлев:
- А судимые у нас выдвигаться не могут?
В. Сунгоркин:
- Да. А скоро это, возможно, захлопнется, потому что будет пересмотр дела, буквально в конце декабря, по-моему, и, возможно, ему снова впаяют какое-то наказание уголовное. Правильный ход абсолютно с его стороны, потому что как-то ну нехорошо кандидатов в президенты в тюрьму или даже условный срок ему навешивать… ну, как-то некрасиво, да. С другой стороны, вот вы тоже можете себя объявить сейчас кандидатом в президенты. Это примерно будет одинаково, что Навальный себя объявил, что вы…
А. Яковлев:
- Ну, я пока не могу, там с 35 лет можно объявлять… Но вы можете, Владимир Николаевич.
В. Сунгоркин:
- Да, я могу. Но это абсолютно никого ни к чему не обязывает, потому что между объявляю и зарегистрированный кандидат – огромная дистанция и никого сейчас не регистрируют, потому что регистрация кандидатов будет только тогда, когда будет соответствующее объявление Центральной избирательной комиссии. А для этого должен быть принят указ о выборах. И все это будет, ну, наверное, я так подозреваю, не раньше, чем по весне. А, может, и позже.
А. Яковлев:
- Во второй половине 2017 года.
В. Сунгоркин:
- Ну да. Тогда проходите процедуру, получайте удостоверение и так далее. Тем не менее, заявился, так заявился. К чему и кого это обязывает? Да никого и ни к чему. Будет ли это облегчать участь оппозиции? К сожалению, нет. Потому что по всем признакам опять, значит, на это кресло выскочит обязательно шесть человек. Обязательно Явлинский, Жириновский, Зюганов, Миронов, наверное… кто остался? И вот уже, значит, эта наша несчастная демократическая оппозиция и так немноголюдная, будет раскалываться на ровно месте… Вот как в пьесе «Женитьба» - если бы галантность Явлинского добавить к мужественному профилю Навального, вот тогда бы… И все это, в общем, опять дурная игра. Им надо бы договориться по единому кандидату, тогда было бы что-то с чем-то…
А. Яковлев:
- В довершение этой темы хочется сказать, что Владимир Путин возглавил рейтинг «Форбс» самых влиятельных людей мира…
В. Сунгоркин:
- Вот. А тем временем, как говорится…