Счётная палата подвела итоги года

Личные деньги

Шевцова:

- Здравствуйте! Николай Вардуль сегодня в студии. Мы подведем сегодня некие итоги. И можно сделать сегодня определенный вывод, каким был год.

Вардуль:

- Здравствуйте! Достаточно просто было послушать предыдущие программы. Итоги подводят все, прогнозы делают все. К корпоративам готовятся все. Предновогоднее время этим и знаменито.

Я предлагаю попробовать слегка заглянуть в следующий год с точки зрения макроэкономики. Может, это будет не так интересно. Например, гораздо любопытнее была информация о том, что поднимутся акцизы на слабые алкогольные напитки. Мне очень понравилась реакция корреспондента, который сказал, что будут подниматься проценты. Пока цены низкие, то можно закупиться, если вы хотите вести здоровый образ жизни. Последнее мне очень понравилось. Это тоже прогноз.

Давайте посмотрим, какие у нас прогнозы экономические. Мне очень нравится такой ливанский философ, который биржевой трейдер. Его зовут Насим Талеб. Это он придумал «черных лебедей». Что это такое? Не только красивые птицы, персонажи «Лебединого озера». Так он назвал события, которые неожиданно валятся нам на голову, которые предсказать было очень трудно. И которые кардинально меняют ситуацию. Он напоминает, что в древности считалось, что это очень редкая птица.

Черный цвет, он такой немного тревожащий. И принято считать, что черный лебедь – исключительно катаклизмы, которые сыплются на нас неожиданно. И от этого становится только хуже. Нет, черные лебеди бывают и со знаком плюс. С этого я и хотел бы начать. 2017-й год Россия встречает, окруженная стаей добрых черных лебедей. Что я имею в виду? Конечно, цены на нефть. Предсказать, что ОПЕК суме т договориться, конечно, задним числом вам все скажут: я-то знал! Я, например, не очень в это верил, потому что до последнего да и сейчас сохраняются противоречия не только между Саудовской Аравией и Ираном, но свою позицию имеет и Ирак. Иран и Ирак – вторые и третьи по уровню добычи страны. Там противоречия были дай бог. Тем не менее, договориться сумели, потому что Саудовская Аравия проявила гибкость и взяла значительную часть сокращения на себя. Потом присоединились не входящий в ОПЕК страны. Не все. США с самого начала заявляли о том, что это дело компании, и они в этом не участвуют. Неприсоединившиеся страны возглавляла Россия. Чем все кончилось, вы помните: цены подскочили почти на 15 процентов. И это и есть добрые черные лебеди.

Шевцова:

- Звучит зловеще.

Вардуль:

- Талеб – философ-скептик. У него такие образы.

Еще один «черный лебедь» со знаком, скорее, плюс, чем минус. Это наш привычный Дональд Трамп. В свою победу и он не очень верил. Я помню его первое интервью в ночь, когда он сказал, что это волшебный сон. Я думаю, что он и сам не вполне верил в победу. Это тоже «черный лебедь». С каким знаком? Давайте попробуем разобраться.

Я понимаю, что многие из нас настолько привыкли к противостоянию с США, что все, что бы там не происходило, все плохо. На самом деле, не совсем так. Главный плюс заключается в том, что на Трампе не лежит груз конфликтов, споров, недопонимания. Он в какой-то степени начинает с чистого листа. Это уже хорошо. С другой стороны, те назначения, которые он собирается сделать, это уже политика. Пока эта политика со знаком плюс, чем со знаком минус. Кто бы мог подумать, что президент США будет предлагать на должность госсекретаря человека, который награжден Орденом Дружбы из рук Владимира Путина. Помимо этого он, конечно, миллиардер, бывший главный управляющий крупнейшей нефтяной компании и так далее. Новые лица и пока незашоренные – это пока хорошо.

Здесь возникает довольно любопытные неожиданные поля для возможного сотрудничества. Если посмотреть на эти назначения Трампа, еще пока не состоявшиеся, думаю, он на этом настоит, то получается, что госсекретарем становится бывший глава Exxon Mobil, советником по энергетике становится человек с фамилией Хамм. Это один из основателей крупнейшей фирмы США по сланцевой добыче нефти. Советник по окружающей среде, он тоже ярый противник теории глобального потепления.

Что я имею в виду? Есть такое парижское соглашение. Россия в лице вице-премьера Александра Хлопонина его подписало, но пока не ратифицировала. В чем смысл этого соглашения? Вроде открывает светлое будущее, дескать, хватит заниматься загрязнением среды, потеплением, надо сосредоточить усилия на том, чтобы ограничилось потепление за счет выброса парниковых газов. Замечательно? Да. А теперь делает следующий шаг. В этом соглашении такого положения нет, но почему-то все считают, что вот-вот оно появится в процессе реализации. Это так называемый углеводный сбор. Речь идет о том, что страны, которые будут развивать традиционную энергетику, должны платить дополнительный сбор в некий «Зеленый фонд», который будет стимулировать «зеленую» энергетику. Вроде бы хорошо. Но теперь давайте не отрываться от родных осин. А что является основой экспортной российской экономики? Получается, что парижской соглашение национальным интересам России аккуратно не вполне соответствует.

Дальше. Давайте обратимся к ученым. Я понимаю, что ученые – люди свободные. Поэтому говорят все, что угодно, и между ними нет согласия в отношении того, что потепление в мире если и происходит, то за счет деятельности человека. Они приводят разные цифры. Насколько я понимаю… Какую-то цифру я назову. С 1860-го года происходит потепление на 0,6 градуса. При этом с 40-го года происходит похолодание в мире. Вопрос: где здесь роль человека? Если согласиться с тем, что консенсуса у ученых нет, то парижское соглашение – это фактическое вытеснение с рынка традиционной энергетики под «зеленым прикрытием». Это в наших интересах? Думаю, нет.

Трамп заявил, что США будут выходить из парижского соглашения. Вот это уже зона для сотрудничества с новой администрацией США. По-моему, это стоит использовать.

Общее договоренность об ограничении добычи нефти. Навсегда ли это? Январь покажет. Почему январь? Соглашение должно начать реализовываться в январе. И где-то во второй половине января можно будет понять, соблюдают ли страны принятые на себя договоренности или нет? Стопроцентной уверенности, что все пойдут в ногу, и одним темпом нет. Но будем надеяться.

Чем мне нравится экономика? Она всегда находит баланс. Не бывает так, чтобы что-то было хорошо, а что-то только плохо. Казалось бы, что плохого в том, что цены сейчас высоки? Я не буду говорить, что это дестимулирует наши внутренние ресурсы. Я скажу в рамках все того же ТЭК. Когда цены на нефть были низкие, то реализовывать крупные инвестиционные проекты не было никакого резона. Они бы не окупились и инвестиции бы пропали. Когда цены подросли и есть надежда, что они задержатся на этой высоте, картина меняется. Если инвестиционные проекты будут реализованы, то есть вероятность, что вместе с этими проектами будут реализовываться те самые новые технологии. И вот здесь Россия может вплотную столкнуться с воздействием санкций. Сейчас санкции на российский ТЭК носили такой дремлющий характер. Да, нельзя передавать технологии, но их никто пока не использовал в период низких цен. А цены вырастут, будут использоваться. И мы рискуем больше отставать. То есть, как ни странно, повышенные цены на нефть – это вызов, обращенный к политикам. Потому что я считаю, что задача политиков – добиться того, чтобы санкции начали сокращаться. Пока этого не происходит. Буквально сегодня в официальном журнале Евросоюза опубликовано решение о том, что антироссийские санкции продляться на очередные полгода. До середины лета.

Шевцова:

- А мы ожидали какого-то другого?

Вардуль:

- Нет, здесь ничего неожиданного нет.

Шевцова:

- А почему они сразу на пару лет не…

Вардуль:

- Слава богу, что они этого не делают.

Шевцова:

- Очевидно, что продлится.

Вардуль:

- А на следующие полгода для вас очевидно?

Шевцова:

- Я уверена, да.

Вардуль:

- Видите, у вас такие лебеди…

Если они не продлят или начнутся сокращения масштабов, да, это будет очередной «черный лебедь» добрый. Я не исключаю, что он прилетит. Я считаю, что задача политиков, российских тоже, добиться того, чтобы это произошло.

У нас обычно как говорят? Что не мы первые начали и все такое прочее. Все это одна логика. Есть и другая. Есть интересы будущего. Они заключаются в том, чтобы Россия не была отстающей страной. Чтобы она не была еще более отсталой страной. Технологически мы и так довольно отсталые, давайте смотреть правде в глаза. И Для решения этой задачи, решения будущего оно гораздо важнее этого спора, кто там первый начал. Логика противостояние редко бывает продуктивной. Если эту спираль раскручивать, то можно зайти очень далеко. Сейчас, как мне кажется, мы ее уже начинаем потихоньку раскручивать в обратную сторону, о чем свидетельствует такой важный документ, каким является российский трехлетний бюджет, в котором довольно резко сокращены военные расходы. Возможно, это связано с какими-то технологиями вооружения и их закупок, но факт в том, что нынешний бюджет, который должен подписать президент, он гораздо более мирный. И это хорошо, на мой взгляд. Это шаг в сторону от конфронтации. А это то, что нужно.

Что еще? Пока мы говорим, что мало что зависит, к сожалению, от России. Всякие лебеди, цены на нефть – это мы в этом участвуем. В какой-то степени все без нас не обходится. Но не мы здесь первая скрипка. А что зависит, собственно, от нас? Что должно произойти в российской экономике, где этот знак, за который можно ухватиться? Случилось – не случилось. Все мы ждем, что экономика будет расти. И понимаем, что что-то должно произойти, чтобы этот рост случился.

С 2015 года у нас происходит ситуация, когда прибыли российских компаний растут. Они росли и в 15-м, и в 16-м. А инвестиции не растут. И возникает ситуация, когда прибыли не конвертируются в инвестиции. Во что угодно: в дивиденды, в сбережения, но не инвестиции. Эта ситуация долго продолжаться не может, потому что прибыли должны расти из-за чего-то. И есть аналитики на рынке, которые считают, что 2017 год – это будет тот год, когда инвестиции должны начать расти. Потому что иначе не будет нужного компаниям уровня прибыли.

Хорошо. Что нужно для того, чтобы росли инвестиции? Есть масса ответов на этот вопрос, начиная от довольно мудреных о сочетаниях разных реформ, прорывов в улучшении инвестиционного климата. Все это, конечно, имеет значение. Но есть и довольно простой критерий, о котором говорят аналитики сбербанка …. Это подразделение, которое возникло от слияния Сбербанка и …. Это довольно авторитетная компания. Она считает просто: для того, чтобы поворот в сторону больших инвестиций случился, надо, чтобы ЦБ снизил ставку. Снизит ли ЦБ ставку? Вот это большой вопрос, потому что в последнюю пятницу, когда ЦБ оставил ставку в неприкосновенности на уровне 10 процентов, то был довольно консервативный комментарий Эльвиры Набиуллиной, из которого следовало, что снижение ставки следует ждать не в первом квартале, как она говорила раньше, а в первом полугодии 2017 года. Говорилось о том, что есть разного рода риски, что нулевое кредитование реального сектора, в принципе, можно было понять, это нормально. Рост реальных доходов населения – это инфляционные ожидания. Такое вот выступление, из которого Наталья Орлова, главный экономист «Альфа-банка» сделала вывод, что весь 2017 год ставка пробудет 10 процентов. Так будет ли рост инвестиций? Вот это уже вопрос политических решений. Это вопрос, который делают люди, не «лебеди», не соотношение спроса и предложения на какую-нибудь нефть. Это вопрос к тем, кто вершит экономическую политику. И это уже очень важно. Я думаю, что где-то середина года для этого будет иметь очень важное значение.

ЦБ снизить ставку сейчас стало труднее, потому что ФРС… Казалось бы, где США и гдеп мы? Тем не менее, экономика едина. Мировая экономика. В Америке начали ставку повышать, значит, доллар крепнет, значит, нефть опускается, значит, давление на рубль. Если давление на рубль, то это лишний аргумент в пользу того, чтобы ставку не снижать. ЦБ, на мой взгляд, упустил возможность большей свободы рук, когда ??? не трогала свою ставку. Теперь ситуация несколько изменилась. И возникает та самая загадка про эмира, верблюда и инвестиции. Будет ли снижена ставка? Когда она будет? И произойдет ли рост инвестиции нашей экономики в 2017 году? Вот такой клубок, ответа на который пока нет. Но рынок… Это, в общем, тоже аргумент. Рынок ждет, что ставка будет снижена. И очень рассчитывает, что где-то во втором квартале следующего года ЦБ будет к этому решению подвигаться вплотную. Подождем - увидим.

Шевцова:

- Возвращаемся к итогам года и планам на будущее.

Вардуль:

- Я специально эту тему приберег к концу. Когда мы говорим о прогнозах на 2017 год, возникает некая магия цифр. 2017 год – это столетие русских революций. Кто-то их считает великим, кто-то – ужасными, кто-то – прогрессивными, кто-то – наоборот. Это столетие русских революций. Как мы будем встречать этот юбилей? Казалось бы, зачем вообще эти ассоциации, это было давно. Но в 2017 году все будет по-другому. Да, я согласен с тем, что свой лимит на революции Россия исчерпала. Я ни в коем случае не призываю новых революций. Но я предлагаю от этого юбилея все-таки не отмахиваться. Вот давайте, есть все-таки факты, от которых не отмахнешься. Мы их уже в эфире приводили, но я приведу их еще раз. Сейчас в конце декабря в России ниже прожиточного минимума живут 18,8 млн. граждан.

Шевцова:

- Я слышала – каждый седьмой.

Вардуль:

- Дальше уже просто арифметика, тут каждый может посчитать сам. Причем это оценка не, скажем, политически ангажированной Коммунистической партии Российской Федерации, не какой-нибудь еще политической силы. Это оценка традиционно нейтрального швейцарского банка Credit Suisse. Он взял и посчитал. Это одна цифра. Вторая цифра от того же банка. В России 10 % семей владеет 89 % национального богатства. Как хотите относитесь к этим цифрам, что это никакого отношения к 1917 году не имеет. По-моему, имеет. По-моему, это показывает, что хотя по конституции Россия социальное государство, но до общепринятых канонов социального государства мы явно не дотягиваемся. Поэтому давайте помнить об этом юбилее. Хотя бы для того, чтобы быть дальше от революций. А это еще значит, что я вот сейчас говорил, казалось бы, скучные вещи. Будет подъем экономики, не будет подъема экономики. Будут инвестиции, не будут инвестиции. То решение примет ЦБ или не то решение примет ЦБ. Читатель мог заснуть. Так вот, я предлагаю проснуться. Потому что от того, будет ли в России рост в 2017 году, зависит, будет ли уменьшаться число тех, кто выживает в нашей стране, или увеличиваться. От того, каким будет этот рост, как он будет организован, будет зависеть, нарастать будет социальная дифференциация в России или нет. И вот это, как и вопрос об инвестициях, в какую сторону подвинется в конце концов Центробанк, это все вопросы к людям, принимающим решения.

Поэтому 2017 год, как, собственно, и любой год, это год, когда никто не должен почивать на лаврах. У нас как-то бывает принято, что, ну, раз цены на нефть вышли из красной тревожной зоны, когда уже бюджет начинает трясти и все такое прочее, когда у нас Резервный фонд проедается, как говорила Татьяна Голикова, глава Счетной палаты, а вот как только мы выходим на более или менее мягкий уровень, то и все хорошо. И никаких там, бог с ними, с реформами, бог с ними, со многими другими вещами. Пронесло – и ладно. Вот этого должно быть как можно меньше в 2017 году. Хотя бы из-за магии цифр. Я предлагаю помнить историю, хотя бы для того, чтобы какие-то ее события не повторялись, которые нам, думаю, одинаково не нужны всем. И все-таки я хотел бы предложить свою версию событий. Самое важное, на мой взгляд, и хорошо, что окрашено в розовый положительный цвет событие – это решение по добыче нефти и, стало быть, рост цен, по крайней мере, слом тенденции, когда цены на нефть все время шли вниз. Это первое событие. Второе событие – такое любопытное, которое, на мой взгляд, еще не совсем прояснено, это, как ни странно, приватизация «Роснефти». Потому что это событие со всех точек зрения любопытное.

Шевцова:

- Некоторым это событие и свободы стоило.

Вардуль:

- Да, кое-кому это стоило свободы. Отчасти потому, что непонятен статус компании «Роснефть». Контрольный пакет не у государства, а у компании «Ростенфтегаз», которая на сто процентов принадлежит государству. 20 % «Роснефти» до приватизации и сейчас принадлежит ВР. Это государственная компания или нет? Или подконтрольная государству? Казалось бы, это спор юристов, сколько чертей уместится на острие иглы. На самом деле – нет. Это и есть то, что назвал Шохин «ловушкой Улюкаева». Если это госкомпания, то она не могла приватизировать «Башнефть». Что же это за приватизация? Если это не государственная компания, то все в порядке. Такие детали тоже важны были в истории с «Роснефтью». Но я хочу сказать немножко о другом. Казалось бы, простая вещь – приватизация пакета акций. Ну, не совсем простая, но все-таки достаточно простая. А у нас получился триллер.

Потому что до сих пор не вполне понятно. Вот Сечин доложил о том, что бюджет получит 10,5 млрд. евро. Ну да, столько он должен получит. И в рублях он столько же получит. Но за эти пакеты акций заплатили совсем другую сумму. Потому что часть этой суммы была оплачена, например, акциями компании Glencore и так далее. Банки – да, они, конечно, заплатят рубли. Потому что была масса сейчас операций РЕПО. Это когда Центробанк выдает кредиты по залог акций. Вот как раз в середине декабря был рывок больших операций. Здесь простая вещь, а у нас получилось непрозрачно, запутанно. В общем, где-то даже здорово. Потому что в конце концов бюджет деньги получи. А что там дальше будет, как они дальше будут рассчитываться, это они потом уже сами разберутся. Это тоже в какой-то степени бизнес по-русски. Вместо того, чтобы провести нормальный конкурс, чтобы было с самого начала понятно, что где и как, мы сначала создаем условия, когда времени для этого конкурса уже нет, потом мы на флажке проводим операцию, которую никто не ждет. В результате те, кто ее провели, конечно, победители, и по праву победители. Я считаю, что Игорь Иванович Сечин весьма эффективный управляющий.

Шевцова:

- Это ирония?

Вардуль:

- Он действительно решает задачи. Вот как он их решает и самое ли это оптимальное решение, здесь можно спорить. Что он их решает – факт. А вот как он их решает – мне, например, не всегда понятно. Может быть, я просто не успеваю за ним уследить. Это второе событие, на мой взгляд, очень важное в нашей экономике, которое, слава богу, что оно не повлияло на курс рубля в значительной степени.

Следующее событие. За 2016 год, между прочим, рубль окреп на 20 %. Мы с вами всегда бурно, и это понятно, реагируем на то, когда рубль падает. А когда он так растет, он, правда, не в один день вырос и не в два, но все-таки он вырос, и мы как-то вот считаем, что хорошо, конечно, но вот нет такого же острого восприятия. Мы к несчастьям относимся острее, это и понятно. Вот это тоже событие. С одной стороны, это для нас с вами, как потребителей, хорошо. Скажем, импорт подешеветь должен. Наш уровень жизни несколько вырос вместе с рублем. С точки зрения экономики ситуация уже не такая благостная. Потому что укрепившийся рубль – это сокращение возможностей для экспорта нашей экономики. У нас и так не очень большой потенциал, хотя он увеличился. И это тоже хорошо. Мы стали больше экспортировать зерна. Это здорово. Мы стали больше экспортировать программной продукции. Это очень хорошо. Экономика наша меняется, не так быстро, как нам бы всем хотелось, но все-таки прогресс налицо. И я очень рассчитываю на то, что эти положительные тенденции в 2017 году будут продолжены.

Шевцова:

- Президент России подписал федеральный закон о повышении с 1 июля 2017 года минимального размера оплаты труда. Повысили его на 300 рублей. теперь 7800.

Вардуль:

- Но все-таки повысили. У нас ведь прожиточный минимум сократили.

Шевцова:

- Было такое. Потом его повысили опять.

Вардуль:

- А потом опять понизили. Всегда интересно смотреть… цифры бывают гораздо интереснее букв. Хотя их меньше, чем букв. Так что еще раз: я призываю серьезно относиться, казалось бы, к мелочам, о которых я говорил. Все эти темы повышения, снижения ставки, это не скучно. Потому что от этого зависит наша с вами жизнь. А я считаю, что наша жизнь должна быть лучше, богаче, надежней. И это зависит прежде всего не от этих событий, от них тоже, но и от нас с вами. От нашей жизнестойкости, от нашей уверенности в себе, от нашей конкурентоспособности. Желаю вам всем ее повышать в будущем году.

Шевцова:

- У нас выбора нет. Нам придется выживать. Нам надо будет не попадать в эту категорию…

Вардуль:

- Выбора нет – это залог успеха.

Шевцова:

- Каждый седьмой находится за чертой бедности. Я не знаю, какие выводы сделает правительство. Я не знаю, какие будут меры предприниматься. В любом случае каждый из нас будет работать на благо своей семьи, своего личного дохода, своих личных денег.

Вардуль:

- А значит, и на благо всех. Именно так это и устроено.

Шевцова:

- Мы только что подвели итоги года.