День сурка: человек в коронавирусном огне

«Ничего, скоро этот чертов 2020-й кончится», - думает каждый и при этом, конечно, знает, что 2021-й ничем нам не обязан

Фото: Алексей БУЛАТОВ

3 кг сырых семечек воробьи и синицы съедают примерно за месяц.

Я храню их в коробке из-под кроссовок. Не птиц, семечки. «Надо бы пересыпать их во что-то приличное», - думаю я каждое утро уже давно. Но не пересыпаю. В коробке поверх семечек — половник: он возник случайно, но это очень удобно - половником. Птицы уже ждут. И кот ждет — с нашей стороны: смотреть, как за стеклом исчезают семечки, - его ежеутренний ритуал. Два половника и хватит: нельзя перекармливать, а то забудут, как самим еду искать, и умрут с голоду, если вдруг я перестану их кормить. По каким-то причинам.

Мы с котом давно ждем, что прилетит снегирь — пусть самый завалящий, или поползень какой-нибудь. Но нет, у нас только воробьи и синицы.

Скоро я вам расскажу про одного енота и еще про сурка, не расходитесь.

А помните, была весна? Тогда все были напуганы. Вылазка в магазин за продуктами приравнивалась к подвигу. Надо было набраться мужества. Многие тогда мыли упаковки продуктов с мылом. Я завидовал умению людей за раз покупать все нужное на неделю. Одна моя знакомая запирала продукты на балконе на пару дней — чтобы вирусы передохли. Ненаучно, но успокаивает. Я еду не мыл и не запирал. Но купил поллитра санитайзера по спекулятивной цене. Так и стоит теперь в ванной - едва початый, памятником моему страху.

Весной я думал, что главный вред вируса — помимо угрозы здоровью и экономике - в том, что он если уж не лишил, то полностью перестроил налаженные коммуникации между людьми. Человек — существо социальное: поначалу чертовски не хватало общения. В гости не сходить, а если сходить, то тревожась. И не позвать - у всех дети, пожилые родители. Чертова школьная удаленка эта еще. Здороваться издалека, без обнимашек. А пьянки по зуму помните?

Потом было умеренно беззаботное лето. Потом осень, и стало понятно: мы окончательно изменились. Нас прежних больше нет и не будет никогда. Парадокс: мы отчетливее стали понимать степень угрозы — если не переболели сами, то близкие знакомые точно, но при всем при этом мы стали меньше бояться.

Ничего удивительного: просто защитный механизм психики. Часто повторяющееся негативное событие перестает угнетать, становится белым шумом. От разума оно не ускользает — в каждом кармане по маске, но эмоции больше не затрагивает. Раньше известия о погибших на коронавирусном фронте ввергали в страх, теперь — максимум в короткую печаль.

Привычно стало довольствоваться новыми, поскромневшими дозами общения. А и не надо больше. Те, кто надо, все равно рядом. И каждый примерно представляет, что делать, если вдруг что. Предыдущее поколение умело ложиться ногами к ядерному взрыву - теперь мы знаем, где на районе делают платное КТ.

Привыкают даже дети. «Скучаешь по школе, по ребятам?», - спрошу, бывало, сына-подростка, готовясь выдать что-то утешительное, но слышу «нет»: друзей хватает в сетевых битвах в Fortnite. Да и сам я, признаться, привык к сузившемуся кругу социальных контактов. Человечество — вид с фантастической приспосабливаемостью, круче нас только цианобактерии.

Это все еще и потому, что надеяться и верить мы умеем не хуже, чем приспосабливаться. «Ничего, скоро этот чертов 2020-й кончится», - думает каждый и при этом, конечно, знает, что 2021-й ничем нам не обязан. Но это детское предвкушение Нового года не выпилить из генома никаким вирусом. Как обычно, супермаркеты вынесли со складов праздничное барахло с наступлением ноября. Но если прежде мы говорили друг другу «рано еще», то кое-кто уже ставит елки. Будто бы порадовать замученного удаленкой ребенка. Ага-ага.

Вот Новый год встретим (строго дома, как и надо бы всегда). Потом перезимуем. Чуть-чуть ослабим пружину внутри, чтоб было, куда ее дальше затягивать. И тогда.

Продолжим соревноваться с цианобактериями с новыми силами.

Новогодние утренники отменили. Но зато катки работать будут.

А там, глядишь, и выход на плато, и кривая вниз, и массовая вакцинация.

Выжить помогают не только маски и социальное дистанцирование. Не стоит преуменьшать роль мемасиков, Моргенштерна и Ольги Бузовой. Популярна на удаленке и другая методика, пропагандируемая, в частности, футболистом Дзюбой - и нечего тут стыдиться. Некоторые стали больше выпивать (но это они зря). Как никогда велико значение шоу Андрея Малахова — если там по-прежнему дерутся жены с любовницами мужей, значит, тот милый старый мир еще цел хотя бы частично.

Каким, оказывается, мелким и незначительным было многое из того, что заставляло нас переживать в прежние времена — на них, кстати, можно посмотреть в любом сериале: так никто не носит маски!

Вы же еще помните, я про сурка и енота обещал? У обоих есть инстаграм, я за ними слежу. Сурок впал в спячку в ящике на балконе, хозяева следят за ним с помощью датчиков, а пока можно смотреть, как смешно он летом ел арбуз. А енот — он в Кемерове живет, порвал на лоскуты подвесной потолок в доме — сумел же добраться, чертяка, но его все равно любят. Жизнь одомашненных зверей полна неги и лишена забот. Этот чужой успех воодушевляет. Дарит иррациональное ощущение, что все будет хорошо. Когда-нибудь. Желательно побыстрее, конечно.

Семечки заканчиваются, надо купить еще.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

От витаминок до гормонов: почему больных коронавирусом в России лечат по-разному даже с одинаковыми симптомами

На что ориентироваться пациенту, чтобы еще больше не навредить здоровью в попытке победить болезнь — советы экспертов по доказательной медицине (подробности)