«Сибирский цирюльник» осиротел

Павел Лебешев был другом Никиты Михалкова и его любимым оператором.

В народе кинооператоров знают не очень. Павла Лебешева знали. Причина? Сам Лебешев говорил, что оператор - верная жена режиссера. С «мужьями» Лебешеву действительно везло. Среди режиссеров, с которыми Павел Тимофеевич находился в многолетнем творческом «супружестве», - Никита Михалков, Сергей Соловьев, Роман Балаян, Георгий Данелия. Всем им он был верен, во всех, как преданная жена, находил и лелеял только им одним свойственные грани таланта.

Вместе с Андреем Смирновым он мог быть простым и по-мужски сдержанным («Ангел», «Белорусский вокзал»), с Соловьевым - без берегов романтичным («Спасатель», «Наследница по прямой», «Избранные»), с Данелия - искрить юмором («Кин-дза-дза», «Настя»)...

Он был выдающимся мастером лирического кинопейзажа (вспомните пробег маленького Илюши Обломова по зеленым лугам в «Нескольких днях из жизни И. И. Обломова» или припорошенную снегом Ялту в «Ассе»). Но умел снять кино и язвительно («Родня», «Сукины дети»), и грубо, мобильно, с рук - как «Свой среди чужих, чужой среди своих». Этот фильм, с которого началось блистательное сотрудничество Михалкова и Лебешева, не устарел ни единым кадром, даром что ему почти тридцать лет. Бурная, лихорадочная, захлебывающаяся эстетика этой картины дышит отчаянной современностью. Многие молодые операторы пытаются снимать сегодня именно так. Получается по-другому.

От оператора остаются кадры и сцены. Вспомните снятый на рассвете (это труднейший для оператора режим) эпизод из «Неоконченной пьесы для механического пианино» с героем Калягина, бегущим по коридорам спящей усадьбы («Мне тридцать пять лет!») с последующей попыткой утопиться в пруду, где воды по колено. Вспомните Гурченко со спящим на ее коленях Любшиным, приговаривающую «Только бы не было войны» в «Пяти вечерах». Или убегающий в никуда трамвай с мечущейся в нем «Рабой любви». Или кустодиевскую «широкую Масленицу» в «Сибирском цирюльнике».

О Лебешеве останутся истории. О том, как готовил, как любил ругнуться матюком, как привел на съемки «Кавказского пленника» Олега Меньшикова, как упал, поправляя упряжь на санях, в «... цирюльнике» да так и остался лежать на снегу, чтобы не испортить кадр. Как, борясь с поливальной установкой, затащил «под дождь» неумелого администратора, а потом сушил актрису, сдвинув вместе софиты со всей площадки...

Снимал он и плохие фильмы. А как же без этого? Оператор - профессия, где творчество неизбежно сопряжено с техникой, а долгие простои чреваты элементарной потерей профессии. Всегда много снимавший Павел Тимофеевич охотно признавал низкий художественный уровень некоторых фильмов, над которыми трудился. Но при этом задавал критикам справедливый вопрос: «Претензии ко мне как к оператору есть?» Претензий в общем-то не было. А когда после какой-нибудь «Мамы» или «Чека» выходили на экраны «Нежный возраст» или «Сибирский цирюльник», становилось понятно, что Павел Тимофеевич просто разминался. Как говорят художники, писал этюд.