Смерть антифашиста из Кунсткамеры

Николай Михайлович Гиренко с дочерью друзей.

Их было двое: лет по восемнадцать; бейсболки, надвинутые на глаза. Спросили «Николая Михайловича». Пожилой человек в нижнем белье, подходя к двери, вопросил: «Что вам угодно?» Грохот и треск: прорвавшая дверь пуля отбросила тело назад... А уже через час, когда приглашенному в качестве понятого соседу стало плохо (кровь была повсюду, парня рвало прямо под ноги начальнику РУВД), информ-агентства взорвались: «УБИЛИ ГЛАВНОГО ЭКСПЕРТА ПО ФАШИЗМУ!» Это было 19 июня 2004 года. ...Новости по всем каналам: «Николай Гиренко был главной фигурой... Фашисты его ненавидели...» Статьи: «Его убийство - поворотный момент истории...» Правительственная телеграмма с соболезнованиями, берущая следствие под контроль губернатор Матвиенко, сбор подписей под письмом Путину... Так кто же был этот человек, которого так необходимо было убить фашистам? «Группа неудачников» Этнографы, историки, лингвисты. Приличные (Кунсткамера, университет) места работы, ученые степени. Они называют себя группой по правам национальных меньшинств при Санкт-Петербургском союзе ученых. ...Все началось с «Памяти». Летом 87-го года монархисты митингом встали в Румянцевском садике Питера. А там же рядом Кунсткамера... Ученые пошли смотреть на «зверинец». Этнограф Валентина Узунова - подруга Гиренко, его коллега: - Это был ТАКОЙ шок: в нашем блокадном городе услышать неонацистов... (От редакции: «патриоты» обычно очень возражают, когда их называют нацистами. Информируем: суд «Память» нацистской организацией не признавал.) Мы, ученые, стали бить во все колокола: свернули это действо... Разумеется, бились с «Памятью» не все ученые. Первоначально в группу вошли шесть человек. ...Страшны были начавшиеся девяностые: русских резали в Туве, Питер был обклеен листовками со свастикой, а по Хотьковскому саду в Подмосковье маршировало РНЕ. Местные жители (сюжет прошел по Центральному ТВ) от души благодарили крепких ребят за то, что те разогнали хулиганов и пьяниц. А по залам ДК певец Паук ревел песню: «Евреев - на крахмал!» Ученые продолжали бороться. Они интервьюировали членов экстремистских организаций, анализировали их идеологию... По результатам писали научные статьи: «Для демонстрации важности дефиниций...», - хватит, пожалуй? (Н. М. Гиренко, «Национализм, нацизм и теории этноса.) Наверное, в своей области ученые были лучшие. Но... Председатель правозащитной организации «Гражданский контроль» Борис Пустынцев: - Идеи этой группы были и остались невостребованы ни на каком уровне власти. Ученые работали в пустыне... Одно время Гиренко (он рассказывал сам) был председателем совета по национальным вопросам при губернаторе: за два года к нему пришел ОДИН документ; ученый проанализировал бумагу, отправил обратно. О результатах ему не сообщили. ...Правозащитник сказал: группа не была услышана властью. Члены группы сказали мне, что с некоторых пор их перестала слышать и правозащита. Социолог Вячеслав Сухачев: - Сначала Коле удавалось получать гранты; был грант Копенгагенской группы... Но с 95-го года начались сбои. Их (западных правозащитников. - Авт.) начала раздражать наша тема. Они говорили: «Этого не может быть!» В смысле: в стране победившей демократии не может быть нацизма... Тема плохая, тема неправильная... В данный момент исследования национальной вражды в России ведутся, и активно (отдельный вопрос: почему западные организации то платят, то не платят за них? - Авт.). Есть всевозможные мониторинги... Но группа Гиренко доступа к фондам так и не получила. Без денег, по словам Сухачева, «исследовательский социологический проект стух», и в итоге последние годы Гиренко читал лекции и делал доклады на «круглых столах». Выступления, на мой взгляд, нельзя читать без зевоты: все осторожно и просто скучно (по свидетельству ученых, неподготовленные слушатели иногда даже не понимали смысла докладов: думали, что Гиренко защищает фашистов). А коллеги Гиренко смотрели на него и его соратников «как на городских сумасшедших» или «паникеров» (цитаты из антифашистского журнала «Барьер»). А на основной работе «периодически случались... неприятные разговоры с начальством, которое справедливо заботилось о выполнении академических планов...». Когда я была в Питере, выступающий на пресс-конференции совершенно по другому поводу докладчик пригорюнился: «Эх, Гиренко... ОДИН хороший человек был...» Тридцать журналистов, не сдержавшись, хрюкнули. Потом оправдывались передо мной: «Когда был жив - никому не нужен был...» (подчеркиваем: это мнение части питерских журналистов. - Ред.). Бесполезные экспертизы Когда я узнала все это, то просто оторопела. Чем этот ученый мог помешать нацистам? Не лекциями же?! Дело в том, что Николай Гиренко и Валентина Узунова были еще и уголовными экспертами. Милая особенность законодательства: если в газете написано «Бей жидов», сразу посадить автора за разжигание межнациональной розни нельзя: нужна еще и экспертиза. В чем в чем, а в экспертизах Гиренко был востребован, и весьма. Валентина Узунова: - Экспертиза за экспертизой: органы всех известных мне городов страны до бесконечности запрашивали наш НИИ... Работа безумно объемная, всегда срочная, всегда без копейки. При этом ты имеешь дело с грязью (текстами нацистов. - Авт.)... Но это не значит, что мы отказались хоть раз. А потом их вызывали на суд. - В зале полно сторонников подсудимого. Взрослые люди сидят, строят рожи, шипят... Один щипнул меня! И перед всеми оглашаются фамилия-имя-отчество, адрес, телефон эксперта... С 89-го года им с Гиренко потому звонили всегда (телефонный терроризм). Обещали сделать из кожи ученых абажуры... Не желая, чтобы близкие догадались об угрозах, ученые молча вешали трубку; только раз Николай Михайлович оттянулся: ответил таким же виртуозным матом. И долго хвастался потом Узуновой, и, говоря об этом, двое друзей буквально ползли от смеха! Фашистов Гиренко не боялся и не ненавидел: он все же был именно ученый: как можно ненавидеть предмет изучения? - Мы только изумлялись им - изумлялись неизбывности человеческой глупости! Между собой Узунова и Гиренко шутили, звали нацистов «орлы» и «наши клиенты»... Только раз, предчувствуя что-то, Николай Михайлович серьезно сказал: «Я не хочу умереть раньше жены: ей будет ТАК больно». 22 июня Валентина Узунова рассказала об этом на похоронах. ...Самое грустное, что, по большому счету, ученые и здесь работали впустую. Нет, суды нацистов осуждали, но условно. И тут же амнистировали в честь 50-летия Победы над нацистской Германией (это не шутка: под амнистию попали все осужденные за разжигание розни в 94 - 97-м годах). Случаев, когда уличенные в нацизме газеты закрыли, было ровно два. Винить здесь некого: разве тех, кто писал Уголовный кодекс: «разжигание розни» по нему - статья «несерьезная»... Ученые, впрочем, склонны винить конкретных судей, сочувствующих фашистам. По рассказам, Николай Гиренко переживал - до боли. Мучился из-за постоянных неудач: несправедливых приговоров. Злился, если выяснялось, что правозащита - лишь бизнес (речь не об уважаемом «Гражданском контроле». - Авт.). Почему - фактически без отдачи - ученый продолжал свою деятельность? Почему (было и такое) платил за исследования из собственного кармана? Вячеслав Сухачев говорит, это была нравственная позиция. Валентина Узунова - что интерес (в частности, в экспертизах) был скорее научный, академический. Говорят, органы сейчас в панике: вдруг ученые перестанут делать им экспертизы? ...Лично я умоляла ГУВД и прокуратуру Петербурга сказать о Николае Михайловиче «хоть два добрых слова». Оба ведомства отказались. Минимальная информация Я стою в парадной старого питерского дома; по этой лестнице бежали убийцы. На стенке написано «Скинз форевер» (англ.: «Скины навсегда»). Квартира Гиренко мертва: вдова не выходит из дома. Слева на двери квадратная фанерная заплатка - здесь дырка от пули. В первый же день прокуратура озвучила: ученого убили из хулиганских побуждений. Журналисты разорались: «Нацистов отмазывают: убийство представляют как хулиганство!» А заявление значило всего-навсего, что УБИВАТЬ (нацисты это были или не нацисты) не хотели: хотели напугать, случайно попали. Что обидно: и рана-то была пустяковая, но пуля со смещенным центром в теле начала «гулять», вращаться... Ученые, впрочем, считают, шли именно убивать (раз пуля была именно такая). Органы на все вопросы о следствии отвечают: «До свидания». Мальчик Женя со второго этажа: - Был хлопок; я дверь приоткрыл - они вниз по лестнице... Могли и меня... Были накануне убийства угрозы? Были: за полгода. Все газеты сообщили: в союзе ученых на ноябрьские расколупали железную дверь: отбили кирпич по периметру, будто хотели прорубить арку. Не дорубили, а на висевшем рядом расписании написали: «Это урок вам, ученые! Уроды! После каждого убивать будем». Гиренко сказал тогда: «Это для меня»... Сопредседатель координационного совета союза Сергей Новиков, правда, придерживается другой версии: год назад он заподозрил, что «тусующиеся» в организации молодые люди по-тихому используют ее компьютеры: качают-тиражируют фильмы-программы. На организацию приходили астрономические счета, молодые люди упоминали «белый порошок» (так называют наркотики)... Новиков выгнал их из союза и врезали новый замок... Наплевав на общественное мнение, «нефашистские» мотивы органы проверили в первую голову. Нет, пустота. Убивают за деньги, а Гиренко был бедным человеком (зарплата - три тысячи). Нехотя прокурорские признали: нацистская версия - центровая. Фашисты известие приняли на ура. Сайт одной партии: «С почином, друзья!» Еще сайт: картинка - скинхед с пистолетом; название - «Памяти Гиренко». Одна организация заявила, что Гиренко убила именно она. ИЗ ДОСЬЕ «КП» Николай Михайлович ГИРЕНКО, 64 года. Родился в Ленинграде, пережил блокаду; по рассказам, был питерской шпаной. Ученым стал случайно: служил в армии, соскучился по Питеру и отпросился поступать в вуз (срочники имели такое право). Имел целью просто погулять, но на всякий случай зашел на восточный факультет ЛГУ и сдал экзамены. С бесконечно любимой женой Валентиной познакомился тоже в армии - в самоходе, на танцах. После института с подругой жизни и новорожденной дочерью уехал в Африку, три года прожил на Занзибаре, там родилась вторая дочь, там семья Гиренко пережила голод: несколько месяцев они ели только бананы (после чего Николай Михайлович всю жизнь их ненавидел). Затем работал в Кунсткамере (НИИ этнографии), занимался африканистикой, стал кандидатом наук. С перестройкой занялся политической деятельностью; возглавил группу ученых: соратники боролись с фашизмом и просто дружили. Он был веселым и добрым, любил пить пиво и петь песни и был убит неизвестными преступниками. А В ЭТО ВРЕМЯ Нацисты травят правозащитника В июле на фашистских сайтах появились домашний адрес и телефон орловского правозащитника Дмитрия Краюхина (организация «Институт общественных проблем «Единая Европа»); его фото было перечеркнуто надписью «Узнай врага в лицо». Краюхин не угодил наци тем, что выступил свидетелем на процессе против брянского РНЕ; теперь «патриоты» звонят и угрожают ему... Учитывая судьбу Гиренко, Краюхину очень не по себе. Одновременно фашисты обнародовали данные следователя, который вел уголовное дело, секретаря суда, судьи... ПЕРВЫЙ ОТКЛИК Статья - заказная! Перед публикацией по договоренности мы показали текст соратнице Гиренко. Вот ответ: «Ульяна, Ваш текст исправлению не подлежит. Дело даже не в том, что Вы не поняли того, что Вам говорили. Дело даже не в том, что Вы неверно нас цитируете. Дело даже не в том, что Ваша статья производит впечатление заказной (скажем, со стороны тех представителей правоохранительных органов и властных структур, которые не хотят замечать фашизации общества). Все это вещи для нас привычные. Но Ваша статья написана в хамском и развязном тоне и является оскорбительной для памяти Н. М. Я хочу предупредить Вас, что, если она будет опубликована, мы подадим на Вас в суд за оскорбление чести и достоинства убитого. Все люди, на которых Вы ссылаетесь (Узунова, Сухачев и я), запрещаем Вам нас цитировать. Левинская». (Приводится с сокращениями.) (Продолжение следует.)