Тайна смерти Слободана

В Сербии смерть Слободана оплакивают многие.

В субботу утром надзиратель гаагской тюрьмы, как обычно, вошел для проверки в камеру Милошевича. Знаменитый узник неподвижно лежал на кровати. Заподозрив неладное, охранник бросился к тюремному врачу, но оказалось поздно: Слободан Милошевич был мертв уже несколько часов. Он скончался во сне...

Результаты официальной экспертизы тела пока неизвестны. Но версию самоубийства медики отмели сразу. Говорят, что 64-летний Милошевич страдал серьезными сердечно-сосудистыми заболеваниями. Недавно он даже безуспешно просил своих тюремщиков отправить его на краткое лечение в Москву (Россию и Сербию всегда связывали особые отношения).

А за день до смерти заключенный написал письмо главе российского МИДа Сергею Лаврову, в котором сообщил, что его пичкают не теми лекарствами - дают препараты от проказы и туберкулеза. Тут же поползли слухи, что бывшего югославского лидера просто отравили, потому что он стал слишком опасен для своих обвинителей.

Под давлением Запада в апреле 2001 года югославский экс-президент был выдан Международному трибуналу по бывшей Югославии (МТБЮ) новыми сербскими властями. Милошевичу предъявили аж 66 обвинений в преступлениях против человечности. Именно на него возложили ответственность за кровопролитие, которым сопровождался развал СФРЮ. Эти наветы «железный Слобо» отмел и, отказавшись от услуг адвокатов, принялся защищать себя сам. Да делал это так пламенно, что гаагский процесс едва не превратился в лейпцигский. Прокуроры МТБЮ так и не сумели пригвоздить подсудимого к позорному столбу, зато Милошевич рассказал многое о своих переговорах с западными политиками. Теми самыми, которые в 1999 году отдавали приказы нещадно бомбить Белград, а теперь рядятся в одежды праведников.

ЛИЧНОЕ МНЕНИЕ

Константин ЗАТУЛИН, депутат Госдумы: Россия его предала

- Его смерть была очень выгодна устроителям Гаагского трибунала. Запад исчерпал все свои «липовые» обвинения, и процесс над ним зашел в тупик. А они даже после кончины экс-президента Югославии продолжают обливать его грязью.

- Но он ведь не был ангелом?

- Конечно, Милошевич - фигура неоднозначная. Но когда тот же бывший генсек НАТО Хавьер Солана обвиняет его в военных преступлениях, он бы лучше на свое отражение в зеркало посмотрел. Сам же Запад обманул Милошевича, пообещав сохранить Косово в составе Югославии и выделить кредит стране, но так и не сделал этого. А в 2000 году сфальсифицировал итоги президентских выборов в Югославии: к власти тогда пришел Коштуница. Фактически это была первая успешная «цветная» революция. А Россия тогда промолчала.

- Правильно ли вела себя Москва в 1999 году, допустив натовские бомбежки Сербии?

- Увы, но нашему тогдашнему политическому руководству не хватило жесткости. Разворот премьером Примаковым самолета над Атлантикой после начала натовских бомбежек Белграда - жест сильный. Но потом Ельцин почему-то отдал Югославию в руки Черномырдину. И тот способствовал тому, что Запад поставил Милошевича на колени, заставив его подписать ультиматум о выводе югославских войск из Косово. Знаете, как это происходило? Как рассказали мне знакомые сербы, Милошевич поинтересовался у Черномырдина: можно ли избежать этого ультиматума? Тогда Виктор Степанович смахнул все, что было на столе у Слободана, и заявил: «То же самое будет с Белградом». В итоге мы сыграли на руку НАТО.

Беседовал Максим ЧИЖИКОВ.

ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

Виктор ЧЕРНОМЫРДИН, в 1999 г. - спецпредставитель Президента РФ по урегулированию кризиса в Югославии: Милошевича убили. Но только другим образом

- Виктор Степанович, а вы верите, что Милошевич умер сам?

- Экспертиза покажет. Но когда человека пять лет держат в тюрьме, и вот теперь его нет... Какая разница - застрелить или отравить? Конечно, его убили. Но только другим образом. Человек просто не выдержал.

- Достаточно ли настойчива была российская сторона, когда предлагала перевезти Милошевича в Москву на время лечения?

- Россия давала серьезные гарантии, что после лечения он вернется в Гаагу. Какая еще должна была быть настойчивость? В этом случае мы сделали все, что могли. И даже больше.

- А если вернуться к 1999 году - правильную ли позицию заняла тогда Россия и лично вы, уговорив Милошевича принять ультиматум Запада?

- Мы в той войне не участвовали - ни на одной стороне! - и никаких ультиматумов Милошевичу не предъявляли. У нас, как у посредников, была другая задача: остановить бомбардировки, усадить за стол переговоров противоборствующие в Югославии стороны, сохранить государство. Бомбардировки удалось прекратить, парламент Югославии признал автономию Косово...

- В Сербии гуляет версия - будто во время встречи с Милошевичем он у вас спросил: «Что будет, если ультиматум Запада мы отвергнем?» Тогда вы будто смахнули все, что было у него на столе, и сказали: «То же самое будет с Белградом».

- Что за бред? Во время наших встреч с Милошевичем рядом никого не было, мы говорили наедине.

- Милошевич ставил перед вами вопрос о собственной безопасности, если ультиматум Запада им будет принят?

- Он мог обсуждать варианты развития кризиса и мирного обустройства страны. Но никогда, даже в дружественной обстановке не ставил вопрос о себе. Это был мужественный человек, заслуживающий огромного уважения.

- Как вы оцениваете результаты трибунала в Гааге?

- А какие результаты? Пять лет держали Милошевича и ни к чему не пришли... Они и не могли ни к чему прийти. Не Милошевича надо было судить, а тех, кто бомбил Югославию.

- Ельцин и Черномырдин виноваты в том, что произошло? Может быть, надо было занять более жесткую позицию в 1999-м?

- Ну что это за вопрос? Я с таким же успехом могу Гамова сделать виновником. Куда же еще жестче? Воевать, что ли, надо было? Насколько мы могли влиять, мы влияли. И не надо больше ничего выдумывать...

Беседовал Александр ГАМОВ.

ВЗГЛЯД ОЧЕВИДЦА

Эта Карла не извинится

И все-таки Милошевич их «сделал»! Теперь точно можно сказать, что в битве «дель Понте - Слободан» победил последний. Потому что своей смертью сделал работу трибунала бессмысленной.

Гаагский трибунал был создан фактически под одну страну - Югославию. Вернее, под одного Милошевича. Так делают дешевые антрепризы, приглашая в качестве приманки для провинциальных зрителей единственную звезду.

Гаагский трибунал и был театром. 4 года назад я провела в нем целую неделю. И очень хорошо помню, как у меня дрожали пальцы, когда я в первый раз открывала двери судебных залов. А потом пальцы дрожать перестали, потому что невозможно было не заснуть от той тягомотины, которая звучала тут со сцены. Единственным украшением был Милошевич.

Отказавшись от адвоката (экс-президент сам - профессиональный юрист), лениво покачивая ногой, он все равно оставался президентом.

«Почему вы говорите, что Косово граничит с Сербией? Косово - это Сербия. А Гаага не граничит с Нидерландами», - резко обрывал он судью, англичанина Ричарда Мэя. «Перерыв 20 минут», - бурчал судья. «Полчаса», - высокомерно поправлял экс-президент. «Господин Милошевич, вообще-то это время для отдыха переводчиков», - ставил его на место Мэй. «О’кей, - соглашался Милошевич. - Я как раз собирался выпить чашечку кофе...»

Он был прекрасно готов к процессу, точно знал расположение каждой церквушки, каждой югославской деревни. Свидетели, дававшие показания по телемосту, тушевались. Он не то чтобы торжествовал. Он метал бисер, прекрасно понимая, что это его не спасет.

Особенно интересны были его спарринги с госпожой Карлой дель Понте. Они давно напоминали двух рассорившихся любовников: Милошевич, не стесняясь, ей хамил. Дель Понте вывесила в своем кабинете три портрета «любимых мужчин» - Милошевича, Караджича и Младича, чтобы всяк входящий видел, что расправа над Милошевичем - дело ее жизни.

И что теперь? Жизнь Карлы, получилось, прожита зря - ей забудут борьбу с сицилийской мафией, но всегда будут помнить проигранный бой с Милошевичем, на который тратились немыслимые деньги - примерно $96 млн. в год.

Сделать из Гаагского трибунала Нюрнбергский процесс, а из Милошевича - нового Гитлера явно не получалось, да и тема давно утратила свою актуальность. Особенно после падения башен-близнецов и войны в Ираке. Хорваты с сербами давно помирились, а про саму тюрьму ООН мне рассказывали, будто по утрам узников выпускали в общий коридор. И вчерашние враги - сербы, хорваты и мусульмане - наперебой зазывали Милошевича на кофе. Теперь Милошевича нет. Но именно он был для трибунала курицей, несущей золотые яйца. По логике, Карле дель Понте следовало оплачивать ему самое дорогое лечение в милой ее сердцу Швейцарии только ради того, чтобы он жил и чтобы ООН по инерции продолжала выделять деньги.

Что же теперь? Выхода два: свертывать свою деятельность либо... искать новую жертву. Кто же ею станет? В 2001 году Карла дель Понте приняла в своем кабинете чеченскую делегацию во главе с Закаевым и констатировала - с удовольствием бы занялась Россией, да мандата у меня на вас нет... А может, обратит взор на другого «перспективного» президента - Лукашенко.

Меньше всего верится в то, что она извинится перед Сербией и тихо уйдет в отставку.

Что лично мне запомнилось от трибунала - это лакированная фальшь, при которой адвокаты и прокуроры после сражения в суде мило шли дружить в гостиничный бассейн. И выражение лица Слободана, на котором читалось: «В гробу я вас всех видал».

Теперь в гробу увидят его...

Галина САПОЖНИКОВА

ДОСЛОВНО!

Мадам прокурор в ярости

Вчера Карла дель Понте дала интервью итальянской газете «Репубблика», в котором не скрывала своего раздражения тем, что Слободан Милошевич уже неподвластен гаагскому правосудию.

- Возможно, он бросил нам свой последний вызов. Может быть, это было самоубийство?

До лета процесс мог бы завершиться. По нашим оценкам, он закончился бы приговором к пожизненному заключению.

Я была разъярена, узнав об этой смерти. Как прокурор, я поняла, что никогда не смогу закончить главный процесс моей жизни. Шесть с половиной лет тяжелейшей работы - все впустую.

P. S. Кого еще ищет трибунал?

Под прицелом у Гаагского трибунала по бывшей Югославии находятся еще порядка 20 человек.

Самые известные из них - бывший лидер боснийских сербов Радован Караджич и его военный помощник - генерал Ратко Младич, которого Белград обещал поймать и выдать трибуналу до конца марта.

ВОПРОС ДНЯ

Верите ли вы, что Милошевич умер сам?

Владимир ЖИРИНОВСКИЙ, вице-спикер Госдумы:

- Нет, не верю. Он был умерщвлен в тюремной больнице. Гаагский трибунал работал пять лет и не смог бы вынести аргументированный приговор о причастности его к геноциду собственного народа. Чтобы закрыть эту проблему, Милошевича убили. Так же будет и с Саддамом Хусейном.

Валерия НОВОДВОРСКАЯ, лидер «Демсоюза»:

- Верю. Только сам он и мог умереть. Поверить в то, что трибунал в Гааге кого-то убивает! Такое и во сне не приснится...

Михаил ВЕЛЛЕР, писатель:

- Есть смерти, которые происходят удивительно вовремя. Смерть Милошевича разрешила много проблем и Гаагского трибунала, и Сербии. И, как сказали бы в древние времена, здесь просто проявился перст богов.

Леонид ИВАШОВ, вице-президент Академии геополитических проблем РФ:

- Гаагский трибунал и силы, стоящие за ним, давно вели дело к физическому устранению Милошевича. Они не могли доказать его вину, но и оправдать боялись, поскольку это автоматически потребовало бы осудить НАТО и его приспешников. Потому нетрудно догадаться, кому была очень нужна «внезапная смерть» Милошевича.

Константин КОСАЧЕВ, глава Комитета Госдумы по международной политике:

- Это должно показать медицинское заключение. Самоубийство Милошевича исключаю. Слишком много значил для него этот процесс. Нелепой кажется и версия о его устранении. Зачем Гаагскому трибуналу создавать себе такую проблему?

Дмитрий ЛЬВОВ, академик Российской академии наук:

- Не верю! В отсутствие квалифицированной медицинской помощи Слободану могли дать не те лекарства. Это показало всем народам тот маразм, который США и Европа силой насаждают где только можно под соусом демократии.

Александр ВЛАДИМИРОВ, вице-президент Коллегии военных экспертов РФ:

- В естественную смерть Милошевича в тюрьме «имени Карлы дель Понте» я не верю. Сербский лидер уже не первый узник, который при загадочных обстоятельствах ушел из жизни в цитадели этой самой «демократии» - гаагской тюрьме.

Марьяна, Москва, читательница сайта WWW.KP.RU:

- Я не верю, что Милошевич умер сам. К сожалению, до сих пор поддерживаются мнения: нет человека - нет проблемы.

ЗВОНОК РОДНЫМ

Борислав МИЛОШЕВИЧ: Брата надо похоронить на родине

- Борислав, примите наши соболезнования. Вы уже решили, где будет похоронен брат?

- Это предстоит решать его жене и детям. Слободан - великий сын сербского народа. Поэтому я считаю, что он должен быть похоронен на родине.

- Однако жене и сыну вашего брата в Сербию въезд запрещен.

- С сына Марко все обвинения уже сняты. А вопрос с его женой - Мирой, я думаю, тоже будет решен положительно.

- Вы что-нибудь слышали о предсмертном письме своего брата главе российского МИДа Сергею Лаврову, в котором Слободан намекает на то, что его вполне могут устранить?

- Да, я знаю, что в пятницу это письмо было передано в российское представительство в Гааге. Я, в свою очередь, проинформировал о нем МИД России. Мне было сказано, что с этим письмом в Министерстве обязательно ознакомятся.

- Вы сейчас живете в России. В Гаагу собираетесь?

- Нет. А что мне там делать? Вот на похороны я обязательно полечу.

КОММЕНТАРИЙ ВРАЧА

Лео БОКЕРИЯ, директор Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева: Ну куда он в тюрьме мог таблетки прятать?

- Лео Антонович, почему Милошевич так рвался к вам в институт?

- К Милошевичу еще в 2003 году выезжали наши специалисты. Затем мы давали рекомендации его лечащему врачу. И когда в прошлом году Слободану стало хуже, он обратился за помощью именно к нам.

- И что же беспокоило Слободана?

- Милошевич жаловался на боли в сердце, на головные боли, которые особенно беспокоили его, когда он сидел на процессе в наушниках. Приехавший на его обследование наш доктор обнаружил у него целый букет болезней: сужение сосудов головного мозга, ишемическую болезнь сердца и еще много чего. К сожалению, Гаагский трибунал не отпустил его к нам в Москву.

- Более того, Милошевича обвинили в том, что он намеренно не принимает лекарства, которые выписывали ему гаагские врачи?

- Ерунда все это. И куда, интересно, он мог таблетки в тюрьме прятать? Под язык, что ли? Анализы крови тогда действительно показали недостаточное наличие в ней медицинских препаратов. Может, голландские врачи просто мало ему этих таблеток давали? Или курс лечения был неверный?

- То есть Милошевича все же угробили?

- Так нельзя сказать. Он мог умереть или от обширного инфаркта, или от инсульта.

Беседовал Максим ЧИЖИКОВ.