Как свитер с надписью «Вознесенский» попал в «Нью-Йорк таймс»

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Андрей Вознесенский. Родился в Москве в семье гидроинженера. В 1957 году окончил Московский архитектурный институт. Его стихи в 60-е запрещали в СССР, самого поэта травили в официальной прессе. Но его книги продавались из-под полы. «Антимиры» в 1965-м легли в основу спектакля Театра на Таганке. Поэма «Юнона» и «Авось» на музыку Рыбникова до сих пор не сходит со сцены «Ленкома».

Весь апрель и май Андрей Вознесенский вместе с женой Зоей Богуславской провели за границей. Поправляли здоровье, отдыхали от столичной суеты. И только за несколько дней до юбилея поэта вернулись в Москву.

- Зоя Борисовна, какие теплые слова вы бы сказали о муже?

- Он ослепительный человек. Добрый, восхищенный, умеющий мчаться навстречу событиям. Это поэт, который пропускал через свои нервные клетки все, что происходило с нами последние четыре десятилетия.

- Мы знаем, что в последнее время Андрей Андреевич себя не очень хорошо чувствует.

- Вознесенский в своей жизни много чего перенес. Он трижды попадал в ситуации, я бы сказала, катастрофические.

Первая - во время встречи Никиты Хрущева с интеллигенцией. Вознесенский взял слово с трибуны, а Хрущев стал обвинять его в «антисоветчине» и кричал, чтобы он завтра же уезжал из страны. Андрей держался мужественно и повторял только одно: «Дайте мне договорить».

Второй случай - авария. Такси выбросило в кювет. Андрея извлекали из покореженного автомобиля. С сильным сотрясением мозга он должен был лежать месяц. Но уже через пару дней сбежал в редакцию.

А третья катастрофа случилась в Переделкине на даче. Андрей в шесть утра гулял, и вдруг на него напала стая собак. На нем было 36 укусов!

Сегодня у Андрея сильно нарушены равновесие и речь. Но он по-прежнему пишет стихи.

Генриетта Перьян и Андрей Вознесенский, январь 1974 года, гримуборная Московской консерватории.

«Этот свитер мне связала одна из лучших вязальщиц Волгограда. А как идея возникла? Я побывала в Ленинграде на представлении «Поэтория» на стихи Андрея Вознесенского и музыку Родиона Щедрина. Под впечатлением я решила связать свитер, посвященный Вознесенскому. Пряжу в то время трудно было достать, и я специально отстояла несколько часов очередь за цветной шерстью в «Детском мире». В Волгограде нашла ассистента режиссера на местном телевидении Любу, которая вязала уникальные вещи. Рассказала ей свою задумку. Узор-то я сама придумала. Все было вышито английскими буквами. На рукаве - Вознесенский, снизу спереди - объемный рисунок обложки книги «Ахиллесово сердце», на спине - «Антимиры».

Сначала я повезла этот свитер в Переделкино показать Вознесенскому. Он труд мастерицы волгоградской оценил так - подписал ей свою книгу «Любе международного класса». А мне сказал:

- Придешь в нем на «Поэторию»?

- Конечно.

Мое появление в этом свитере на представлении «Поэтории» в Москве в Большом зале Консерватории имени Чайковского произвело фурор. В антракте я встала у лестницы, смотрю, идет документалист Роман Кармен с женой-красавицей и смотрят в мою сторону. Потом из зала появляются Зоя Богуславская с Майей Плисецкой под ручку.

- Да вот она, - говорит Зоя и показывает на меня.

Позже Александра Пахмутова, моя землячка, рассказала мне, что в партере все обсуждали мой свитер. А чуть позже в «Нью-Йорк таймсе» вышел отчет о представлении, где корреспондент описал мой свитер».

Андрей Вознесенский, Театр на Таганке.

«Это был 200-й, юбилейный спектакль «Антимиры». После представления актеры сели сбоку, а Вознесенский читал новые стихи. Были Владимир Высоцкий, Борис Хмельницкий, Валерий Золотухин, Тая Додина. Тая - яркая симпатичная блондиночка. Производила на мужчин неизгладимое впечатление. Андрей Вознесенский в ее честь в кабинете у Любимова на стене написал стихотворение: «Все богини - как поганки перед бабами с Таганки».

В тот вечер я тайком пронесла на спектакль радийный диктофон. На меня «настучал» один актер и меня вывели из зала, отняли «репортер», пленку забрали в КГБ. Но запись потом подпольно растиражировалась и гуляла по Москве».

Андрей Вознесенский с женой Зоей Богуславской у себя в квартире в высотке на Котельнической набережной. Конец 60-х.

«Вознесенский был в очень хорошем настроении. Он только вернулся из Новосибирска - отсиживался в Научном городке, скрываясь от гонений властей. Напряжение уже в этот период спало, наступило расслабление. Поэт много общался с друзьями, по которым соскучился. Хулиганил, как ребенок. Вот и на этом снимке он шутит - делает вид, что играет на гитаре, хотя никогда на ней играть не умел».

«Комсомолка» публикует стихотворение «Архитектор», написанное в последнее время.

Архитектор

Вступление

Глобальное потепление Хрюкает над головой Семидесятипятилетие Стоит за моею спиной.

Я хрупкие ваши камеи Спасу, собой заслоняя. Двадцатого века каменья Летят до вас сквозь меня.

Туда и обратно люди Летят точно дуга вольтовая Стреляющий в Джона Кеннеди Убил Старовойтову. Стреляющий в Джона Леннона Убил Владимира Ленина

Магнитофонной традиции Смешны экстрадиции Спасибо за вивисекции Нельзя, говорят, узнать Прежнего Вознесенского В Вознесенском – 75

Нет Лермонтова без Далрьяла В зобу от пули першит Стою меж веков – дырявый. Мешающий целиться щит

Госпремия съела Нобеля Не успели меня распять Остался шикарным шнобелем Вознесенский – 75

К чему умиляться сдуру? Гадать, их чего был крест Есть в новой архитектуре Архитектор и архитекст.

***

Люблю мировые сплетни В семидесятипятилетие Люблю про себя читать Отечественную печать Но больше всех мне потрафила Недавняя фотография Ее снял, наверно, Харон Главное, квинтессенция - В подписи: Вознесенский В день собственных похорон. Газета шлет извинения, А «Караван историй» Печатает измышления Как в Риге или в Эстонии Я без стеснения всякого У публики на виду Имел молодую актрису Как падающую звезду Все это не элегантно Я отвергаю месть Публикаторы - аллигаторы, Но их дети хочут есть

Спасибо за «встречи» с Хрущевым За критические затрещины Пришла Воскресеньем прощенным Сменившая имя женщина Спасибо, что век нас принял Спасибо, что миновал Что я отыскал твое имя и переименовал Ведь имя – не просто хреновина А женщина – это земля Тобою переименована Значит – навеки твоя Актрисы из дома Хонжонкина – Заложницы имени Не только жены художника, а им любимые Все это носится в воздухе, А Афанасий Фет, Сирень окрестивший «гвоздиком», Стал первый ее поэт.

На все была воля Божья: Вознесенский 75 И так свою жизнь и прожил Родившийся, чтоб понять Зачем в этот мир незасраный Продуктами телесистем Мы, люди, посланы-засланы Когда и зачем.

Поэты чужды гордыне Для них года – ерунда Были б стихи молодые Значит, муза была молода. А может травы масс-медиа Хвалимый со всех сторон Быть может, я стал свидетелем Собственных похорон? Прорвавшийся без билетика и слушавший нас сейчас 75-летними хотел бы представить вас Скажу очень простое Как секс у Бордо Брижит За что ожидать жизнь не стоит И попросту стоит жить Умрут живые легенды Скажу я, оставив спесь, Есть русская интеллигенция! Есть!

Я не был только протестом Протест мой звучал как тест Я был твоим архитектором Пора возвращаться в Текст