Михаил Делягин: «Перед прыжком в Европу посмотрите, налили ли в бассейн воду»

- Михаил Геннадьевич, в последнее время в Молдове резко активизировались сторонники интеграции с Румынией...

- Давайте называть вещи своими именами – поглощения Молдавии Румынией. Когда 3,6 миллиона человек интегрируются с 21,5 миллионом – это называется поглощением. А активизировались они по понятной причине: осень. У нас один известный политик так и говаривал: люблю, мол, когда выборы весной и осенью – у моего электората обострение.

- А что Вы можете сказать про эту идею содержательно?

- По-моему, это просто послушное, а может, и оплаченное отражение исторического хобби части румынской элиты - поуправлять Молдавией.

Прошлый раз, с 1918 по 1940-й годы, они занимались этим весьма убедительно. Напомню, что все это время Молдавию отделяла от Румынии таможня, так что Молдавия отнюдь не была частью Румынии - это была колония, причем жестко отделенная от метрополии.

И эту колонию, в отличие от британских, французских, испанских, немецких и прочих, никто и не думал развивать: ее только грабили. За 22 года румынского господства во всей Молдавии не было построено ни одного каменного общественного здания, - это исторический факт. Даже румынские же депутаты после поездок в Молдавию не выдерживали и в своем парламенте буквально рыдали, - мол, невозможно так относиться к людям, как мы относимся к молдаванам.

И постоянные – и вполне безнадежные при этом - крестьянские восстания в Молдавии были вызваны не столько свободолюбием молдаван или чьим-то внешним влиянием, сколько жесточайшим гнетом со стороны румынского государства. Небольшая часть интеллигенции, живущая за счет поддержки этой самой Румынии, об этом постаралась забыть – и прилагает титанические усилия, чтобы забыли все молдаване.

Ну что ж – кто забывает историю, обрекает себя на ее повторение.

- Но согласитесь, что Румыния всегда была постоянным экономическим центром притяжения для Молдавии.

- Это когда в конце 80-х, на закате Чаушеску, румыны скупили в Молдавии все стеариновые свечи – из-за перебоев с электроэнергией? Ну да, в принципе это тоже можно назвать «центром притяжения».

Сегодня, конечно, ситуация иная: масштабы экономик, емкость внутренних рынков несопоставимы. Однако Румыния не относится к числу развитых и даже относительно благополучных членов Евросоюза. Румынской элите нужна Молдавия, как японцам Курилы: как некая цель, к которой они будут стремиться. Но молдавское общество за последние 70 лет все же привыкло развиваться без румынского управления. Думаю, оно само вполне в состоянии определиться, нужен ли ему в качестве главной им управляющей им силы румынский оголтелый национализм, который применительно к молдаванам граничит с самым откровенным фашизмом.

- Но ведь путь в Европу для Молдавии лежит через Румынию…

-Для физических лиц – да, безусловно. Но на индивидуальном уровне этот вопрос, по-моему, решен: кто хотел, обзавелся румынским паспортом и спокойно ездит на заработки в развитые страны Европы в качестве гражданина Румынии.

А на уровне государства путь в Евросоюз лежит все же через Брюссель, а не Бухарест. Хотя в своем прежнем виде европейский проект, насколько можно судить, закончился.

- Это как?

- Ключевая проблема Евросоюза - глубочайшая внутренняя дифференциация, связанная не только с уровнем развития экономик, но и с разностью культур. Даже французы и немцы по-разному реагируют на одни и те же управленческие воздействия, - а в 2004 году единая Европа расширилась и вовсе за пределы своих культурных границ.

Евроинтеграция идет, по сути, с конца 80-х, - но Восточная Европа так и осталась больше «Восточной», чем «Европой».

Рассмотрение подтягивания стран Восточной Европы, скажем, к Франции по уровню ВВП на душу населения способно принести много неприятных сюрпризов. Например, рубеж в половину французского уровня по ВВП на душу населения пересекла лишь Словения, - причем она вплотную приблизилась к этому уровню еще в 2003 году. Отставание остальных стран, хотя и сокращалось до кризиса, остается качественным, а не количественным.

Неуклонность подтягивания к уровню «старой Европы» во многом обусловлена катастрофой рубежа 80-х и 90-х годов. Лишь Венгрия превысила свой «относительный» уровень 1980 года уже в 1996 году, то есть через 16 лет. Чехия превысила свой «относительный» уровень 1985 года (то есть почти накануне рыночных реформ) лишь в 2008 году, а в 2009 из-за кризиса вновь «провалилась» ниже него, Румыния приблизилась к нему лишь в 2008 году, но потом вновь отступила, Польша достигла его лишь в 2003 году, через 18 лет, а Болгария, похоже, не достигнет в ближайшее десятилетие.

Сохраняется неравномерность развития стран Восточной Европы, хотя аутсайдеры частично сменились: место Польши заняла Болгария, а вот Румыния осталась на предпоследнем месте.

- Но зато Восточная Европа уверенно демонстрирует высокие темпы роста!

- Например, Румыния за 2001-2009 годы увеличила свой ВВП на 51,2%. А Молдавия за то же время (напомню, 2001 год – время прихода коммунистов к власти) без всякого Евросоюза – на 53,2%! И где здесь позитивное влияние Евросоюза?

Кризис обнажил неустойчивость прогресса стран Восточной Европы: кроме Словакии (обладающей мощной нефтеперерабатывающей и химической промышленностью при малом населении, что выводит ее из общего ряда), все они пострадали относительно более сильно, чем взятая за «точку отсчета» Франция. При этом регресс был незначительным в наиболее (Словения и Чехия) и наименее (Болгария) развитых странах; остальные отступили весьма существенно. Скажем, экономический спад в Румынии был глубже, чем в Молдавии.

- Но почему, ведь в Восточную Европу вложены огромные европейские деньги, - что, не в коня корм?

- Дело не в коне, дело в корме.

Причина перечисленного - сама модель европейской интеграции.

Ориентация Евросоюза на внутренний рынок, а не на экспорт, - следствие рационального стремления к устойчивому развитию, защищенному от внешних шоков, воспроизводящее экономические модели Советского Союза и Китая. Однако для новых членов это обернулось требованием переориентации внешней торговли на внутренний рынок Евросоюза, что, наряду с кризисом, способствовало разрыву торговых связей с Россией.

Вступи Молдавия в Евросоюз – о поставках вина на Украину, в Белоруссию и в Россию придется просто забыть: эти поставки не смогут превысить поставки на рынки стран Евросоюза.

Поскольку высокотехнологичная продукция новых членов, как правило, неконкурентоспособна на внутреннем рынке Евросоюза, их европейская ориентация способствовала деиндустриализации этих стран. «Гиперконкуренция» со стороны европейских фирм вела к массовой безработице и деквалификации рабочей силы, вытеснению населения в сектора с высокой самоэксплуатацией (мелкую торговлю, малый бизнес и сельское хозяйство). Поскольку рабочих мест в этих секторах не хватило, люди вынуждены были мигрировать в развитые страны Евросоюза. А чрезмерное «измельчение» бизнеса объективно снижает национальную конкурентоспособность.

Экономики Восточной Европы (в первую очередь банковские системы, оставшиеся слабыми) перешли под контроль глобальных корпораций «старой» Европы. Те сохранили промышленность лишь там, где имелась квалифицированная рабочая сила (до присоединения к Евросоюзу прошел также перенос экологически вредных производств). В странах с менее квалифицированной рабочей силой (Румыния, Болгария, страны Прибалтики) произошла подлинная промышленная катастрофа. При этом квалифицированные работники при открытии границ просто бежали. Так, в 2007-2008 годах из Румынии уехало 20-30% экономически активного населения – 2-3 млн.чел.. Бегство создавало дефицит рабочей силы и повышало стоимость оставшихся, что во многом лишило соответствующие страны преимущества дешевизны квалифицированной рабочей силы. Подготовка же ее почти прекратилась.

Сохраненная промышленность в значительной степени занимается сборкой продукции, в том числе ориентированной на экспорт на емкие рынки России и Украины.

Возникла двухсекторная экономика, характерная для колоний.

- Но ведь в Восточную Европу пришли огромные европейские инвестиции – они же все модернизировали!

- Увы: как правило, западный капитал не создавал новые, но использовал существующие в Восточной Европе и созданные до него ресурсы, придавая модернизации «рефлективный» характер.

Добавочная стоимость выводится в страны базирования глобальных корпораций, что обусловливает парадоксальное сочетание экспортной ориентации (в Румынии 85% инвестиционного импорта идет на обеспечение экспорта, а не на развитие страны) с хроническим дефицитом текущего платежного баланса (во многом за счет высоких инвестиционных доходов).

Президент Чехии Клаус признал, что вступление Чехии в Евросоюз превратило ее в «объект выкачивания денег». Это касается всех стран Восточной Европы: их сальдо текущих операций платежного баланса еще до начало кризиса было намного хуже, чем в 1990 году, последнем году существования социалистической системы. Так, в Болгарии оно снизилось с -8,3% ВВП в 1990 до -25,5% ВВП в последнем предкризисном 2008 году, в Чехии – с 0,00 до – 3,1% ВВП, в Венгрии – с +1,1 до -8,4% ВВП, в Польше с +1,9 до -5,5% ВВП, в Румынии с -4,7 до -12,4% ВВП. За 1992-2008 годы оно снизилось в Словении с +5,8 до -5,5% ВВП, Литве с +5,3 до – 11,6% ВВП, в Латвии с -0,3 до -12,6% ВВП; за 1993-2008 годы в Эстонии с +1,2 до -9,3% ВВП, в Словакии с -4,9 до -6,5% ВВП.

Отрицательное сальдо текущего платежного баланса некоторое время может поддерживаться притоком иностранных инвестиций, но означает «жизнь в долг» с высокой зависимостью от внешних шоков и рисками девальваций либо, если они невозможны (например, из-за введения евро), ухудшения социальной защиты.

- Подождите, но ведь Евросоюз вкладывает огромные деньги в реструктуризацию экономик своих членов!

- Тех, которые могут эти средства взять.

Структурные фонды Евросоюза обусловливают выделение средств жесткими условиями, которым сложно соответствовать. Так, в 2007 году только вступившая в Евросоюз Румыния могла получить 2 млрд.евро, но смогла использовать лишь 400 млн.евро - из фонда рыболовства. В то же время ее взнос в бюджет Евросоюза составил 1,1 млрд.евро (1,8% ВВП), то есть Румыния стала не бенефициаром, а донором Евросоюза!

Во всей Восточной Европе мы видим массовую скупку активов, в ходе которой западные корпорации становятся хозяевами не только банковских систем, но и всей экономики, а через нее - и всей политики стран Восточной Европы.

Показателен провал попытки выработать стратегию развития экономики Румынии: выяснилось, что ее будущее зависит исключительно от корпораций «старой» Европы. Если это суверенитет, то что такое зависимость? И где тот суверенитет, который от нас требуют признавать?

Понимаете, сегодня молдаване могут смеяться над планами Филата и обещаниями Гимпу или верить им, - но это их дело. А в Румынии оказалось, что реальных планов национального развития выработать нельзя, ибо оно уже не зависит от властей этой страны.

Нужно ли такое Молдавии – решать ей. Мое дело – просто уточнить, о чем же именно идет речь.

- Но все равно Евросоюз ведь поможет своим членам в случае чего.

- Греции – да, а Румынии – нет: она совсем новый член, и реальных прав у нее нет.

Развитые страны Евросоюза принципиально отказали в значимой кризисной помощи новым членам. Это разумно: и на себя денег нет, а благополучие зависимых стран определяется состоянием развитых, поэтому для выживания возможно большего числа слабых в замкнутой системе надо помогать сильным.

Но этот отказ зафиксировал разделение «единой Европы» на страны даже не двух, а четырех сортов: крупных доноров; развитых стран, обеспечивающих свои нужды (как правило, небольших); крупных получателей помощи; неразвитых стран, не имеющих политического влияния для получения значимой помощи.

Это - крах основополагающей идеи Евросоюза об однородной, равно развитой и, соответственно, равно демократичной Европе.

Поэтому я и говорю, что европейский проект в том виде, в котором мы его знаем, завершен: он сейчас интенсивно трансформируется во что-то иное, пока еще непонятное.

- Ну, трансформируется-то весь мир, а из Ваших слов следует, что обещания либералов о том, что они сейчас обеспечат 2,6 миллиардов евро инвестиций, доступ к европейским фондам, наращивание огромного экспорта в Европу…

- Обычная предвыборная пропаганда. На дворе глобальная экономическая депрессия, весь мир ужесточает протекционизм, и Евросоюз тоже. Для его стран главная задача – обеспечение своих граждан рабочими местами и поддержание собственного производства, - а что может произвести Молдавия, что не производит для себя Евросоюз?

Надо понимать: развитая часть Евросоюза будет пытаться выходить из кризиса, бросив Восточную Европу вместе с Румынией - и тем более Молдавию - «на потом».

Потребность развитых стран в «демонстрации успеха» в ближайшее время удовлетворят Эстония, вводящая евро, и Хорватия, вступающая в Евросоюз.

Поэтому Молдавии, насколько можно судить, разумно использовать все доступные для нее шансы без исключения. Главный ресурс – оборотная сторона главной проблемы: в небольшой экономике высокий общенациональный эффект могут дать даже локальные хозяйственные успехи.

Добиваться их логично на пути самостоятельного развития и самостоятельного же определения собственной политики: отказ от суверенитета, даже в пользу Евросоюза – это отказ от своей экономики как таковой.

Поймите: добрые дяди, которые готовы сделать за вас вашу работу, вымерли – может, чуть позже динозавров, но уж точно до развала Советского Союза.

…А кто хочет с головой окунуться в Европу – дело доброе, только проверьте перед прыжком, есть ли вода в бассейне.

daria@kp.md