Король Лев и его свита

Лев Лещенко на Голубом огоньке-2013

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

В программе "ДОстояние РЕспублики" говорят комплименты под тройным отрицанием, журналисты революционно пьют из фляжки прямо в кадре; превозносимые сверх всякой меры бенефицианты вместо того, чтобы если не остановить (лизание и лебезение суть становой хребет программы), так хотя бы, чтоб лицо сохранить, хихкать, нет, они с дорогой душой включаются в славословие насчет себя. Человек сидит среди превозносящего его карнавала, а потом исподволь делается Человечищем, который позволяет себя захваливать, а после еще и недоумевает, почему именно его слюнявили так недолго.

Не так было, конечно, в программе, посвященной покойной Анне Герман, воплощению душевности, до сих связанной с легионом слухов. Но наши артисты таковы, что даже разговор о технологии синтеза аммиака переведут на разговор о себе.

Выглядит это так: какой-нибудь Добрынин начинает: «Анечка была светлым человечком, но вот у меня был случай...я...я...я». Потом поет, имитирует. Если речь о мужчине, совершенно точно это окажется единственным мужчиной на эстраде, если о женщине - самой красивой и голосистой. Если в этот изысканный разговор вмешивается журналист с робкой репликой, что вот эта пьеса послабее будет, а позднее творчество инерционно, ему пеняют, что он слеп и глух, только что сдохнуть ему не рекомендуют.

У Льва Лещенко, само собой, просодия глубока и полнозвучна, и мужик он что надо (откуда Кире Прошутинской про это знать?), и украшение он человеческой расы, и... ЛЛ кивает - а что еще ему оставалось делать, жанр такой, апокриф, житие святых.

Мне хочется знать, из какого сора, видеть не едва шевелящегося классика, не сусальный байопик, а летопись отчаяний и двадцатого пота.

В одной из программ Саша Маршалл, дождавшись окончания долгого вопроса о творчестве, то есть неуместного, спросил: "Вы Родину любите?". Ему ответили, что да. Тогда к чему эта софистика? Я тоже Родину люблю с ее достояниями, поэтому замолкаю.