Михаил Лысенко о "взятке" за "Лазурный": Я три года искал покупателей. И получил меньше четырех процентов от суммы сделки

Фото: Роман ЗЛОБИН

Громкое дело медленно, но верно близится к своему завершению. В Саратовском областном суде прошел очередной этап прений сторон. Если накануне слово брали гособвинитель Эдуард Лохов и адвокат Виктор Паршуткин, то в среду, 27 августа, свою позицию решил озвучить сам Михаил Лысенко.

- Уникальное дело вам пришлось рассматривать, - обратился от к присяжным. - Это первый случай роспуска коллеги в совещательной комнате. Это первый случай когда присяжные отказываются принимать присягу. Но уникальность дела в том, что никогда еще в России не рассматривать дело об убийстве вора в законе. Это особая каста, самая верхушка преступного мира. И эта каста никогда не прибегает к помощи государства в решении своих внутренних проблем. У них все свое. И следователи, и судьи, и палачи. За смерть вора в законе — только смерть. И уж никак не суд, у них никто не томится в ожидании вердикта по четыре года.

А потом, вооружившись толстой тетрадью, Лысенко начал по пунктам разбирать обвинение против него.

... об убийстве вора в законе Балашова

- С какой целью мне было убивать Балашова? Не поделили казино? Бред! Я вышел из состава учредителей казино "Эльдорадо" самостоятельно, за 3,5 года до убийства. Продал свою долю. Зачем? Потому что решил идти на выборы. А статус депутата плохо соотносился с образом владельца казино, - подчеркнул Лысенко.

- Обвинение добавило в убийство Балашова мотив – личная неприязнь. Якобы, неизвестными лицами в неизвестное время мне было доведено до сведения, что Балашов собирается убить меня. И вроде как за это я собрался его убить. Почему? По версии следствия, во время конфликта Балашов сломал мне бейсбольной битой пятки. Но тут – очередной проколола следствия! Да, я пятки ломал, но уже после смерти Балашова, через три месяца. У меня на обеих ногах были аппараты Елизарова. Так что увы, этот мотив рассыпается! К тому же, если бы я имел какие–то отношения с Балашовым, то его близкие бы знали обо мне. Но гражданская жена Балашова Климова ничего не слышала о Лысенко. Водитель Балаша – не слышал, брат Балаша услышал фамилию Лысенко только в 2010 от следователей. Нам нечего было с ним делить. За всю жизнь я видел Балашова раза четыре. Общался раза два. Один из которых он приезжал на «Газ»(фирма «Автогазтехобслуживание», которую тогда возглавлял Михаил Лысенко - прим. авт.), чтобы обслуживать автомобили. Я тогда подвел его к начальнику участка и сказал: занимайся. Да. В то время нельзя было полностью оградиться от криминального мира, повесить на дверь замок и объявление «ворам в законе и членам ОПГ вход воспрещен». Иначе бы я уже лежал в земле. Хотя кто знает, может если бы я владел заводом по производству башенных кранов, то я бы тогда с ними мог бы не пересекаться.

... о дружбе с криминальным авторитетом Нефедовым

- Первые две встречи он описывает так же, как и я - в 1988 и в 1994. А вот третью совсем иначе. По его показаниям получается, что встретившись через четыре года в 1998 году, я вдруг начинаю обсуждать с ним заказ убийства Балашова! С чего вдруг? Нефедов уверяет, что был у меня в кабинете, что мы вместе смотрели кассету с пытками.

Но при этом он не может достоверно описать мой кабинет. Сказал, что секретарша в короткой юбке и длинноногая. А у меня - не такая была. Говорил, что сидел сбоку у стола, но у меня нет места для посетителей у стола. А еще я на работе никогда не курю. Когда появилась возможность – сделал комнату для курения, - терпеливо объясняет все детали Лысенко. – Получается, Нефедов сидит на несуществующих стульях у несуществующего стола и курит у меня в кабинете, даже не подозревая, что я этого не позволяю. Откуда такие нестыковки? Может быть это потому, что он никогда не был у меня в кабинете? И дел у меня с ним не было.

... о взятке за "Лазурный"

- Это была не взятка, а честно заработанные деньги. И здесь важны три вещи. Во-первых, сроки. Обычно, как мы знаем, взятку просят до оказания содействия, а не через четыре года спустя. Мол, я тебе сейчас помогу, а ты мне через несколько лет денег дашь. Во-вторых, сама ситуация. Обвинение упорно игнорирует третьего учредителя — Станислава Невейницына, зятя Аяцкова. Вы себе как представляете эту ситуацию? Я пришел к зятю губернатора и попросил взятку? Почему его нет в деле? Да потому что он - «абонент недоступен». Он ни за что не стал бы плясать под дудку следствия, и обвинение по этому пункту рассыпалось бы.

Как все было на самом деле? На самом деле я появился уже после ухода Невейницына из учредителей, когда в проекте начались серьезные проблемы. Представьте картину: два друга вместе засеяли поле. А когда пришла пора собирать урожай, они разругались в пух и прах и стоят на разных концах поля с ружьями, и готовы поубивать друг друга. Потому что каждый считает, что ему положено больше. А время идет. И урожай осыпается и гниет! Так было и с оставшимися учредителями ТЦ «Лазурный» Борисовым и Кремневым. И они попросили меня помочь продать этот проект и поделить между ними деньги. Я три года работал с этим вопросом. Я искал покупателей. Я продал его по очень хорошей цене. И получил меньше 4% от всего того, что я пропустил через руки. Продать недостроенный объект за полтора миллиарда — это фантастика. При том, что мне еще приходилось вытирать им обоим сопли и стараться, чтобы они не загрызли друг друга. Борисов и Кремнев таскали мне папки компромата друг на друга, каждый просил уничтожить бывшего друга. А я пытался поделить все поровну. Так что за эту нервотрепку я эти 92 миллиона 400 тысяч вполне заработал. Это была оплата за мою работу посредника и арбитра.

.... о создании банды

В материалах дела есть формулировка «Лысенко создал банду для физического устранения возможных конкурентов в бизнесе и политической деятельности». Но, как ни странно, со своими членами банды я виделся раз в четыре года — с Нефедовым, например. Не помогал им финансово, они не ездили не на машинах «Газа». Да и ни одного конкурента не устранено, все живы. Наверное потому, что из меня плохой главарь банды, - горько усмехнулся напоследок Лысенко.