57-ая школа отказывается признать, что в ее стенах работал развратник

Школа считается элитарнее некуда. Ее выпускники сейчас – известные журналисты и писатели, дизайнеры, историки, ученые

Последние три дня казалось, что у этой истории не будет дна. Каждый новый пост в соцсетях погружал все глубже и глубже в темную, беспросветную бездну. И страшно было наблюдать в режиме онлайн (все «главные» сообщения появлялись первым делом в Фейсбуке), как все новые и новые пятна ложатся на еще недавно (с очередной публикацией рейтинга московских школ) блестящий мундир 57-ой.

И я сейчас уже не столько об похождениях историка Меерсона. Для меня сейчас не принципиально были ли у него регулярные интимные контакты с ученицами и учениками или это вдруг выпускники прошлых лет как с цепи сорвались в желании «развалить» любимое образовательное учреждение.

Вопрос ведь в другом – КАК школа, гордящаяся своими традициями, системой воспитания и почти семейной атмосферой, отреагировала на известие, что один из учителей использовал свое положение, свое обаяние и свою харизму, чтобы развращать абсолютно доверявших ему учеников.

Школа, которая считалась элитарнее некуда. Школа, чьи выпускники сейчас – известные журналисты и писатели, дизайнеры, историки, ученые…

Я допускаю, что часть учителей не знала о том, что происходило на протяжении многих лет. (Сейчас выясняется, что «похождения» были не только 10-15 лет назад, а и совсем недавно – в 2013-2014 годах). Допускаю, что мало кто поинтересовался почему это завуч и один из ведущих учителей вдруг тихо уволился и не связал это с приходом выпускников, которые принесли администрации доказательства.

Но вот уже 29 августа выпускница 57-й Екатерина Кронгауз в доступном всем посте рассказывает о том, что происходило.

Тот самый пост Екатерины Кронгауз в Фейсбуке, с которого и начался скандал

Вот уже Ольга Николаенко пишет:

«Началось всё с одной очень храброй девочки. Она уже назвала себя и теперь я тоже могу – это Ривка Гершович. Ривка была волонтером в Центре адаптации и обучения детей беженцев, где я на тот момент была директором. Однажды она пришла ко мне и рассказала о том, что с ней происходило в школе. И сказала, что очень хочет, чтобы этого больше не было ни с кем и никогда. И что есть еще люди, которые готовы мне рассказать о том, что произошло с ними. Я пообещала что-нибудь предпринять…

Мы начали самопальное расследование, привлекли юриста и зафиксировали свидетельства ряда жертв разных годов выпуска. Что меня окончательно убедило в том, что это правда, так это полное совпадение в показаниях у людей, незнакомых друг с другом. Версии болезненной фантазии или какого-то ужасного клеветнического заговора выглядели совершенно несостоятельными.

Мы решили без крайней необходимости не придавать огласке имена жертв, потому что этот опыт был для них крайне травматичен, а огласка могла усилить эту травму. Кроме того, мы опасались давления на жертв со стороны Бориса Марковича.

Я хочу здесь сказать еще одно важное – в значительном числе случаев происходящее нельзя было описать как «романы с ученицами». Это было сознательное и циничное использование положения учителя без всякой «романтической» составляющей.

В конце июля мы пришли к администрации и рассказали им о том, что узнали. Борис Маркович на тот момент находился в Израиле. Мы не планировали этого – мы выбрали единственный день, когда все представители администрации были в Москве. Мы назначили встречу с самим Меерсоном, однако Борис Маркович остался в Израиле и подписал заявление об увольнении.

На следующей встрече директор попросил меня предоставить ему хоть какие-то свидетельства, без них, по его словам, он не мог до конца нам поверить. Я обещала спросить пострадавших, что я могу предоставить. Однако через день Сергей Львович (Менделевич, директор школы – «КП») позвонил мне и сказал, что дополнительные свидетельства ему не нужны, он уже знает достаточно, чтобы выбрать сторону.

29 числа состоялся педсовет, на котором выступила Надежда Ароновна (Шапиро, учитель русского языка – «КП») и рассказала преподавателям школы о причинах увольнения Бориса Марковича. В тот же день появилась публикация Кати Кронгауз, которая вынесла этот разговор в публичное пространство. Друг с другом эти два события никак не связаны – Катя узнала не от нас и, насколько мне известно, не от учителей».

Для НОРМАЛЬНОГО педагога, для совестливого учителя теперь уже выбора нет. Дети, которые сидят в соцсетях и которые придут в 57-ю учиться с нового учебного года, их родители - в курсе. Они в шоке. На их глазах рушится миф о справедливой и ценящей свободу каждого ученика школе.

Что делать? Идти к детям, к родителям, беседовать с ними, пообещать – «больше никогда ничего подобного в 57-ой случиться не может». Нужно извиниться (по крайней мере за нечуткость). Нужно думать о том, как помочь пострадавшим – тем, кто много лет держал свою беду в себе и решился наконец о ней рассказать и тем, кто до конца своих дней будет бояться доверить кому бы то ни было что с ним произошло.

Но нет. Школа встает в позу обиженного. Четверо учителей – Сергей Волков, Анна Волкова, Надежда Шапиро и Наталья Супрунова, которые на педагогическом совете призывают к этим нормальным человеческим поступкам, вынуждены хлопнуть дверью.

- Коллеги улюлюкают. Ущипните меня. Выпускники-учителя молчат, - пишет Сергей Волков. – Ни один не сказал слова в поддержку. А вот замолчите! Валите отсюда! Чистенькие руки об вас марать!

Пускается слух, что все сделано, чтобы отобрать у школы здание неподалеку от Кремля. На стихийный ночной митинг поднимаются родители… Директор Сергей Менеделевич, который еще недавно говорил Ольге Николаенко, что он «все знает и выбрал сторону» сначала пишет о создании некоего общественного совета, потом сообщает о своем увольнении. Потом сообщение об увольнении с сайта снимает…

Я понимаю, почему 57-я до последнего пыталась разыгрывать из себя осажденную Брестскую крепость. Как любое закрытое образование живет по собственным внутренним и не всегда высоконравственным законам и только в крайнем случае впускает в себя посторонних. Но плотину-то прорвало…

Мало того, теперь-то понятно, что 57-я уже давно жила в ожидании этого прорыва. Я очень хорошо помню, как еще десять лет назад в Интернете появились намеки на то, что в этой школе есть учителя, которые подозрительно сильно любят мальчиков. По крайней мере до меня эти слухи дошли. Я тогда позвонил директору школы, но он меня отбрил – с «Комсомолкой» разговаривать не буду!

Да, доказательств кроме сплетен действительно не было – расследование заглохло.

Но если уж слухи выползли за пределы школы, наверное стоило насторожиться, проверить и сделать выводы? Нет, мы создавали «школу с прекрасной атмосферой»!

Сейчас выясняется, что администрации и некоторым учителям время от времени и родители, и ученики рассказывали о подозрительном, странном (выбрал мягкое слово) поведении некоторых педагогов. То есть, говоря кондовым языком протоколов, сигналы поступали. И что? Им говорили о «болезненных фантазиях детей»?

А по сути выходит, что администрация покрывала «любителей клубнички». Хотя опытный педагог не хуже, чем следователь, может провести расследование и выяснить истину.

И вот тогда становится понятна нынешняя реакция большинства учителей. Защищают не только честь мундира школы, но и себя. Потому что промолчали, скрыли и тем самым дали возможность продолжать «крутить романы».

Главный фигурант скандала историк Борис Меерсон даже стал завучем (почему-то именно в то время, когда по школе пошла первая волна слухов о его глубоком интересе к старшеклассникам). Он курировал одно из зданий школы (их у 57-й три). Он был президентом благотворительного фонда помощи московской государственной пятьдесят седьмой школе «Друзья 57-ой школы». Говорят, что даже рассматривался на место часто в последнее время болевшего директора.

В результате всей школе теперь сложно будет отмыться. Да, наверное, и невозможно. И с таким трудом созданная атмосфера, уникальные педагогические методики, собрание сильных учителей-предметников все будет похоронено под «делом педофила-историка».

И только потому, что болезненную страсть учителя (теперь выясняется – не одного его) эти милые интеллигентные люди старались не замечать. Или не хотели?

И потому что школа и сейчас продолжает делать вид, что это «внутренние враги» гадят.

- У школы стояли родители и собирали подписи за возвращение Менделевича, - пишет Соня Кабанова уже про события этих выходных. - Раз в полчаса к ним выходил Андрей Игоревич (преподаватель права Петроковский – «КП») и начинал рассказывать, «кто виноват на самом деле» и «что здесь случилось». По его словам, все, что происходит сейчас в школе – вина Шапиро и Волкова, которые «давно уже планировали этот переворот, а теперь сбежали». Когда такое слышишь, то о каком «диалоге» мы вообще тут можем говорить? Меня не пустили в школу. Встретили на входе два охранника со словами «Товарищ, разойдитесь». Я разошлась и собрала у турникетов довольно большое количество учеников, которые все как один мне рассказывали, что никаких петиций за Менделевича они не подписывали, что они все понимают. Охранники говорили только две фразы: «приказ такой» и «сейчас придет Марина Георгиевна (Прозорова, завуч – «КП»), она должна лично одобрить входящего ученика». Я начала сомневаться, что хочу, чтоб меня одобряла Марина Георгиевна. Меня не хотят пускать в эту школу, ну а чего, гордиться надо!

… А еще с первого дня, как начала разворачиваться эта история, я думаю о жене учителя Бориса Меерсона, которая все эти годы работала в той же 57-й. Ей-то как жилось? Она-то что чувствовала?

В ТЕМУ

«Молчи, а то школу закроют!»

Столичная 57 школа – особенная. И дело не только про место в рейтинге. Про нее снимали фильмы, ей грезили и мечтали там учиться. Дети не могли дождаться окончания каникул, чтобы прибежать не уроки. Занимались весело, остроумно. С аттестатом 57-ой поступали в лучшие вузы – еще и выбирали куда документы подавать. А в это время… (подробности)

ЕЩЕ МНЕНИЕ

Историк школу пропил

Егор ХОЛМОГОРОВ

Наш колумнист, учившийся и потом преподававший в «той самой 57 школе» - о том, как она из образцовой советской превратилась в ту, где учитель превращает вверенный ему класс в личный султанский гарем (подробности)

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Из школы, где учителя обвиняют в педофилии, уволились директор и учителя

Для тех, кто следит за "историей с историком" сегодняшний день напоминал фронтовые сводки.

Напомним: незадолго до 1 сентября журналист Екатерина Кронгауз в соцсети рассказала о достижении выпускников одной из школ (номер на назывался). Им удалось заставить уволиться учителя, который много лет назад "крутил романы с девочками". Причем, как ясно из поста, когда одна ученица заканчивала школу, он переключался на тех, кто помоложе. Не была названа ни школа, ни фамилия учителя. Но уже через несколько часов в Интернете стали называть и номер школы, и фамилию учителя (подробности)

Крутить романы со старшеклассницами учитель начал больше десяти лет назад

Знаменитая элитная школа на первых местах в рейтинге по качеству образования в столице (топ был как раз недавно опубликован Департаментом образования). Журналист Екатерина Кронгауз написала в соцсети об учителе истории из этой школы, который «крутил романы» с ученицами. Причем, это не была обычная влюбленность ученицы в состоявшегося, взрослого, умного мужчину и учителя, разглядевшего в старшекласснице свою будущую половинку. Старшеклассницы заканчивали школу, их место занимали новые влюбленности (подробности)