Народная дипломатия сметает стены между странами

Тарту. Могила старшего минного офицера минного заградителя «Енисей» Георгия Павловича Унтербкргера. Фото: Виктор Миина.

Когда-то, причем совсем по историческим меркам недавно, мы жили в одной большой коммунальной квартире. Обозначенной аббревиатурой «СССР». Иногда ворчали друг на друга, но бытовали, в общем-то, дружно. Потом времена изменились. Коммуналку перестроили. Каждый выхлопотал себе отдельное жилье, кто большое, кто - поменьше. Принялись обустраиваться. Искренне верили: можно существовать автономно. Радовались. Но недолго. Вскоре начали замечать: перегородки-то, как были, так и остались тонкими, а вот связи между соседями – прочными. И тогда появилось то, что сегодня принято называть народной дипломатией. Которая с легкостью рушит потуги некоторых политиков забетонировать стены между народами…

Минута на размышление

Они познакомились меньше года назад – советник заместителя Генерального секретаря Совета межпарламентской ассамблеи государств-участников СНГ, петербургский бизнесмен, армянин Грачья Погосян и русский парень-поисковик, житель Таллина Андрей Лазурин. Разговорились. Предприниматель рассказал о том, что за последние 10 лет финансировал установление на территории России, Армении, Белоруссии, Грузии, Монголии и Словакии свыше 50 памятников духовного и военно-исторического значения. Поисковик похвастался своей цифрой – восстановленными по его инициативе 80 воинскими захоронениями. И к слову вспомнил про то, что недавно в Тарту обнаружены две оскверненные могилы. Одна – героя Первой мировой, сына губернатора Владивостока Георгия Унтербергера, который служил старшим офицером минного заградителя «Енисей». И вторая - награжденного двумя «Аннами» настоятеля храма 95-го пехотного Красноярского полка Русской императорской армии протоиерея Павла Цитовича. Когда и кто именно завалил кресты на могилах, не известно. Да и вообще до оскверненных памятников никому нет никакого дела.

В общем, один рассказал, второй выслушал. И - родился совместный проект.

На вопрос, почему взял на себя расходы по изготовлению утерянных намогильных крестов по сохранившимся чертежам, Погосян отвечает коротко:

- А как же иначе?! Когда начинаешь думать о том, что такое любовь к своей Родине, о том, как отражается на воспитании наших детей уважение к прошлому, приходит четкое понимание: многое в нашей жизни несправедливо забыто. А мы должны помнить и увековечивать имена не только выдающихся полководцев, но и рядовых защитников Отечества. И такая работа ведется нами в содружестве со всеми, кто дорожит исторической памятью, ценит ратные подвиги русского, советского, российского воинства…

Тарту. Могила Благочинного 24 пех дивизии, настоятеля церкви 95 пех Красноярского полка Павла Петровича Цитовича.

Среди тех, кто через полгода пришел на тартуское кладбище, были явные армяне, грузины, русские, прибалты, татары, башкиры, евреи – представители едва ли не всех народов, объединенных основательно подзабытым сегодня словом «интернационал». При этом о ностальгии по социалистическим временам речи не шло. Все они собрались, чтобы почтить память героев. Возможно, кому-то такие слова покажутся слишком уж пафосными, даже официозными. Но, когда кресты из черного гранита, выполненные петербургскими мастерами, уже были освящены и установлены, петербургский армянин-меценат подошел к эстонскому русскому поисковику и коротко заметил:

- Я хотел бы вам еще помочь.

Не согласиться на такое предложение было бы, разумеется, просто смешно. А потому за последние полгода на территории Эстонии стараниями этих двоих и тех, кто им добровольно помогал, были заменены два десятка надгробий на могилах павших солдат. Но Эстонией дело не ограничилось…

Точка стопроцентного зрения

Почему в латгальском имении Arendole, что в 30 километрах от Даугавпилса, появился барельеф великого поэта Серебряного века Николая Гумилева? Все просто. Именно здесь во время Первой Мировой войны был расквартирован штаб 5-го гусарского Александрийского полка Ея Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны. В нем ровно 100 лет назад, в 1916 году, служил знаменитый русский поэт.

В усадьбе, принадлежащей сегодня латгальцу Арвиду Турлайсу, все напоминает о тех временах. Показывая музейные экспонаты, хозяин Arendole рассказывал о быте тех времен, о гусарских традициях, о том, как, приобретя казавшуюся ему тогда достаточно обычной недвижимость, стал хранителем истории. А гости тем временем с любопытством посматривали на установленный возле дома огромный валун, на котором был укреплен, но пока еще закрыт памятный знак, посвященный русскому поэту, прозаику, переводчику и литературному критику, создателю акмеизма, путешественнику и офицеру Николаю Гумилеву.

В тот день в усадьбу съехались латыши, армяне, русские, французы, эстонцы, татары, евреи. Однако до того, какой из национальностей принадлежит тот или иной из гостей, никому не было дела. Армянский священник беседовал с представителем Русской православной церкви, эстонский поисковик – с генконсулом России, известный латвийский журналист – с не менее известным петербургским. И все наперебой поздравляли Грачья Погосяна, благодаря которому русский поэт оказался увековечен в Латвии. А тот, отвечая на бесконечные вопросы корреспондентов, говорил:

- Вообще-то Латвия – уже восьмая страна, где я устанавливаю памятники великим людям, прославившим мое Отечество. А занимаюсь этим потому, что считаю: мы должны своими делами доказать нашим соотечественникам, живущим ныне за рубежом, что помним о них, поддерживаем их проекты и хотим показать свою любовь к нашей общей истории. Я живу в Санкт-Петербурге, Гумилев родился недалеко от Петербурга, в Кронштадте. В России много поклонников его поэзии, они обращались ко мне со словами признательности, говорили: «Мы очень рады, что за границей помнят о великом поэте серебряного века!» И я убежден: такие события укрепляют взаимоотношения между нашими государствами.

Латвия. Поместье «Арендоле» открытие барельефа русского поэта Серебряного века Николая Гумилёва.

В том, что подобные мероприятия хотя бы отчасти стирают границы между странами, можно не сомневаться. Как, впрочем, и в том, что подобная деятельность далеко не всем по нутру. Однако справедливость все-таки торжествует, о чем говорил инициатор и непосредственный организатор установки памятного знака, активист Латвийского исторического общества Ordenis Айварс Аболиньш:

- Год назад мы исследовали окопы, которые находятся тут неподалеку, а потом, изучая архивные материалы, с удивлением поняли: они же остались от легендарного 5-го Александрийского полка, а в нем служил Гумилев! Начали искать возможность увековечить память поэта, воевавшего на территории нынешней Латвии. Грачья Погосян согласился сразу, и это стало для нас огромной радостью. Конечно, если бы он отказался помочь, мы бы не бросили свою идею. Однако дело растянулось бы на несколько лет, так как пришлось бы собирать нужную сумму по крохам, объясняя знакомым бизнесменам, насколько важно то, что мы задумали. Ну, а так все сложилось даже более удачно, чем можно было бы предположить…

Сложилось действительно удачно. Но, давая интервью, Аболиньш еще не знал, что Погосян уже обдумывает новый проект. На сей раз в Литве…

Имеющий глаза да услышит

Километрах в тридцати от Вильнюса, в крошечном городке Шальчининкай лет пять назад появился музей. На первый взгляд – самый обычный, посвященный Великой Отечественной войне. Но в то же время - уникальный. Потому что он был открыт самими ветеранами, не желающими сидеть и спокойно наблюдать за тем, как упорно и старательно некоторые деятели переписывают сегодня историю. И ведь правда, только самые ленивые из антироссийски настроенных политиков не вкладывают свой булыжничек в выстраиваемую между народами стену.

К чему приведут такие «труды», если их не остановить, старики понимали лучше всех. А потому, походив, сколько хватило сил и терпения по инстанциям, они решили: пора браться за дело самим. И создали экспозицию, в которой собрали то, что бережно хранили 75 лет, добавили вещи, найденные поисковиками на местах боев, устроили библиотеку.

Музей получился вполне удачный. Но, как ни крути, очень не современный – стеллажи, полки, карты, фотографии. Чтобы привлечь в него молодежь, на которую ветераны, собственно, и рассчитывали, необходимо хоть какое-то современное оборудование - без него современные тинейджеры совершенно не способны воспринимать информацию. А на эти-то вещи у пенсионеров денег как раз и не было…

Узнав от Лазурина и Аболиньша, что их литовский коллега, президент Вильнюсского военно-исторического объединения «Забытые солдаты» хочет помочь ветеранскому музею, да не может найти мецената, который купил бы старикам телевизор, систему спутникового телевиденья «Триколор», DVD и набор дисков с фильмами о войне, Погосян отреагировал моментально:

- Для меня память о событиях Великой Отечественной войны является святой. И это не просто слова. Я внук солдата, в прошлом тоже военный, так чувствую. . На долю этих людей пришлось самое страшное, что может случиться с человеком. В общем, я просто не могу не помочь литовским ветеранам…

Уже очень скоро все необходимое для музея будет доставлено в Литву. Вероятнее всего, старики устроят по этому поводу какую-то торжественную церемонию. Кто на нее придет? Можно не сомневаться – литовцы, латыши, русские, башкиры, караимы, грузины, армяне – все те, кто согласен со словами Орлова, сказавшего в интервью корреспонденту КП в Северной Европе:

- Нельзя мириться с тем, что сейчас формируются две разные истории. Получается, у нас нет общего прошлого, каждый имеет свое. Это разрушает объединяющую часть между народами. Поэтому наша задача сегодня – рассказать обо всем этом детям, которые учатся по нынешним западным учебникам. И тогда они поймут, кто эту войну выиграл на самом деле, и почему мы зажигаем огонь памяти не немецкому, а советскому солдату. И еще то, что советский солдат - это и белорус, и украинец, и армянин, литовец, и грузин, и поляк, и эстонец, и русский в том числе…

Автор: Светлана Белоусова, Санкт-Петербург.

Фото: Виктор Миина