Ранний секс, алкоголь, наркотики: что на самом деле происходит между школьниками

Ранний секс, алкоголь, наркотики: что на самом деле происходит между школьниками

Арсюхин:

- Это программа для тех, у кого дети школьники. Потому что вы на самом деле понятия не имеете, как живут ваши дети-школьники, они вам ничего не рассказывают. То, что вы видите по телевизору, это все часто ерунда и вымыслы. Сегодня мы поговорим с реальным московским школьником. Очень трудно было привлечь его к нам в эфир. Там история была какая? Я читал лекцию для школьников, после лекции мы с одним пареньком пообщались, он мне рассказал массу интересного про спайсы, про алкоголь, про сигареты, откуда дети берут деньги. Я его попросил прийти в эфир. Он очень долго не давал согласия на эту встречу, мы поменяли ему имя, мы не называем школу, в которой он учится, мы поменяли ему голос – он очень боится, что его голос узнают родители, не дай бог, учителя. Тем не менее, он полностью откровенен. То, что вы услышите, на самом деле, так и есть. Давайте немного о нем. Мы назвали его Максимом, он учится и живет в центре Москвы, в пределах Садового кольца, школа у него очень хорошая. Это не элитная школа, там нет детей Ходорковского, Абрамовича и прочих больших людей, нет детей чиновников, но это очень хорошая школа, она муниципальная, она побеждает на всевозможных конкурсах, она входит во всевозможные списки лучших из лучших, все учителя там заслуженные, все дети отобраны. Ну, так получается. Вы понимаете, что в муниципальной школе может учиться кто угодно, это в теории, а на практике школу все равно подбирают под себя. Дети там отобраны. То есть, мы говорим сейчас о верхнем слое среднего класса или, так скажем, о нижнем слое нашей российской элиты. Учится Максим в 9-м классе. Сначала я его расспрошу о спайсах, потом о алкоголе, о наркотиках, о сексе… есть ли среди учителей педофилы… Голос Максиму мы поменяли… Ну что, Максим, давай мы начнем с такого момента – откуда ребята в твоем классе берут деньги?

Максим:

- В основном просят у родителей на всякие личные нужды, повседневные траты, да и просто так попросить могут, им дадут.

Арсюхин:

- Родители главный источник денег?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Вот ты мне рассказывал до эфира про то, как некоторые ребята у вас торгуют спайсами.

Максим:

- Ну, в основном это происходит на школьной территории. В не сильно людных местах встречаются, договариваются и, как я понял, все, сделка оформлена.

Арсюхин:

- Что нужно сделать, чтобы тебя взяли в эту команду? К тебе же подходили, говорили – давай, Максим, толкай спайсы?

Максим:

- В первую очередь, нужно влиться в их компанию, завести общие темы для разговоров, проявить себя, можно показать свою крутость в классе, например, нагрубив учителю – они сразу тебя заметят и поймут, что ты не тихоня и возьмут тебя в свой коллектив.

Арсюхин:

- Это ребята из твоего класса или это ребята постарше?

Максим:

- Это в основном старшие классы.

Арсюхин:

- Тем не менее, они все равно подмечают, вот ты в 9-м классе, они подмечают, что ты нагрубил и они знают, что с тобой можно иметь дело?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Вот к тебе подошел парень и сделал такое предложение. Ты отказался. Что он тебе сулил? Какая работа и что надо делать?

Максим:

- Он будет мне давать сам продукт – если это можно так назвать – а мне лишь предлагать ходить.

Арсюхин:

- Хорошо, а тебе самому предлагали?

Максим:

- Самому мне как раз не предлагали. Я был сильно удивлен, но меня это как-то обошло стороной – предложений в мою сторону не поступало.

Арсюхин:

- Хорошо, сколько сейчас доза спайса стоит?

Максим:

- Понятия не имею, так как полностью не вникал в эту сферу. Я попытался поскорее открутиться от этого.

Арсюхин:

- У вас в классе сколько человек примерно?

Максим:

- 29.

Арсюхин:

- Сколько ребят, которые, как ты думаешь, или как они сами говорили, спайс употребляют?

Максим:

- Человека 3, 5 – максимум. Это не массово. В основном это мальчики, да, только.

Арсюхин:

- В других классах – больше? Меньше? Девочки употребляют?

Максим:

- С другими классами я дела не имею, так как общение мы не производим вне школы, да и в школе особо мы не общаемся, поэтому на этот вопрос я не могу точно ответить.

Арсюхин:

- Я понимаю, что ты не наркодилер, но все-таки, откуда спайсы изначально берутся в школе? Вот чтобы ты предлагал, они должны тебе дать эти спасы. Они откуда их берут?

Максим:

- Если только предположить, а так точно я не могу сказать… Ну, может быть, определенные люди…

Арсюхин:

- Пушеры?

Максим:

- Да, пусть будет так.

Арсюхин:

- Берем американское слово за неимением русского.

Максим:

- Да. И внедряют, например, точнее, создают связи с учениками школ, например, с одним учеником каким-то. Видно, что он лидер и с ним начинают общаться. И под действием своего лидерства он уже распространяет в своем кругу все эти вещества.

Арсюхин:

- Грубо говоря, они берут какого-то лидера из старшего класса, да? А кто эти изначально люди? Это кавказцы или это свои, славяне?

Максим:

- На этот вопрос я точно не могу ответить, так как с этим я абсолютно не знаком.

Арсюхин:

- Сам этот лидер, которому предлагают стать центром школьного наркобизнеса, он сам наркоман или нет?

Максим:

- Скорее всего, нет. Если не ошибаюсь, в каком-то фильме слышал, что первое правило наркодилера – это самому не употреблять свой товар. Поэтому я сомневаюсь, что он это использует.

Арсюхин:

- А когда с тобой говорили, когда тебе предлагали эти спайсы распространять, тебе говорили, что, дескать, клево было бы самому попробовать?

Максим:

- Нет, мне просто предлагали распространять. Но как попробовать, нет, я сразу сказал – нет, я в этом никак не участвую… Мне не успели предложить попробовать, потому что я отказался распространять сначала и все. Но так как я не вхожу в эту компанию особо, поэтому не было мне доверия изначально…

Арсюхин:

- Денег-то много сулили?

Максим:

- О точеной сумме речь не шла.

Арсюхин:

- А как там платят? Как продашь или какая-то фиксированная сумма?

Максим:

- Могу только предположить. Скорее всего, процент от продажи.

Арсюхин:

- Вот те трое или пятеро ребят, которые в вашем классе употребляют спайсы, как они выделяются? Вот ты можешь на них посмотреть и сказать – все, они уже обдолбанные.

Максим:

- Особенно их выделить сложно среди обычных хулиганов или каких-нибудь раздолбаев их почти невозможно определить. Они не выделяются из толпы особенно.

Арсюхин:

- Училки знают, что они употребляют спайсы?

Максим:

- По-моему, нет.

Арсюхин:

- А родители знают?

Максим:

- Тем более.

Арсюхин:

- То есть, это самая большая тайна от родителей. Ну что, получается, что мы можем представить себе такого обычного хулиганистого паренька, который употребляет спайсы и про это никто не знает.

Максим:

- Ну да.

Арсюхин:

- Где они это делают?

Максим:

- На так называемых вписках. Они приезжают к кому-нибудь на квартиру, когда там никого нет, и там употребляют…

Арсюхин:

- Это обычная квартира какого-то школьника?

Максим:

- Да, обычная.

Арсюхин:

- Хорошо, им надо как-то ее потом проветрить?

Максим:

- Открывают балконные двери и проветривается это как-то.

Арсюхин:

- Хозяева квартиры ничего не подозревают?

Максим:

- Как я понял, нет.

Арсюхин:

- Ты не помнишь ситуации, когда кто-то запалился?

Максим:

- Такого не было.

Арсюхин:

- А долго они вообще их там держат? Долго у них измененное сознание?

Максим:

- Из рассказов, для них это длится долго. И в реальном времени это, наверное, минут 10-15 от силы.

Арсюхин:

- То есть, со стороны это 10-15 минут, а сами они переживают это очень долго?

Максим:

- Да. Видения у них начинаются, могут с ума сойти спокойно, вообще без проблем, это побочный эффект. Один из самых страшных.

Арсюхин:

- Хорошо, ты в 9-м, у тебя впереди еще 2 класса и там ребята постарше есть, которые вот все, уже наркоманы, уже все знают.

Максим:

- Таких людей я не замечал, речи о них никогда не было. Вживую я их не видел. Да и вообще когда кто-либо употреблял, я не видел. Все из рассказов своих одноклассников. Но про старшеклассников информации мало и визуально наркоманов нет.

Арсюхин:

- Но вообще у тебя, как я понимаю, школа довольно хорошая. Такая чистенькая, все у него прекрасно со стороны?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Ладно. С наркотиками мы разобрались… Давай про алкоголь. Начнем с пива?

Максим:

- В основном это пиво – те, кто побогаче, могут что-нибудь покрепче приобрести.

Арсюхин:

- Ну, например?

Максим:

- Виски. Особо пропитые пьют водку.

Арсюхин:

- То есть, уже вот есть особо пропитые, уже есть эта категория?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Ладно, давай так. Я знаю, что ты тоже по алкоголю не специалист, потому что сам не употребляешь, сколько у вас в классе ребят, которые более-менее регулярно пьют? Вот раз в неделю – уже регулярно для твоего возраста…

Максим:

- Максимум человека два. Вот стабильно один человек. А так, с ним за компанию, может быть, еще один человек. И все.

Арсюхин:

- Расскажи мне про него. Что значит он пьет часто? Как?

Максим:

- Ну, сидит на тех же вписках, пьет, гуляет с друзьями, на улице все это делает зачастую. У них в компании это так принято, как я понял.

Арсюхин:

- Что у него за семья?

Максим:

- Семья, на мое удивление, вполне благополучная. Насчет профессии родителей не знаю, так как у нас в классе особого общения между семьями нет, но семья достаточно хорошая. Забирали его на хорошей машине, отец и мать выглядели очень прилично.

Арсюхин:

- Хорошо, а как ты думаешь, допустим, со спайсами понятно – 10 минут подержало, там отпустило и, пока организм не засорен, все, прокатит. Алкоголь ведь довольно долго остается. Как думаешь, родители и этого тоже не знают?

Максим:

- Они пьют, когда родителей нет рядом или они, например, куда-то уезжают. Поэтому у них есть возможность спокойно проветриться и более-менее в хорошем состоянии предстать перед родителями.

Арсюхин:

- И опять родители ничего не знают, да? Потому что он пока еще может себя контролировать и он прикидывает время, которое нужно, чтобы ему выветриться? Хорошо. Вписки, где пьют и вписки, где употребляют спайсы – это одни и те же вписки?

Максим:

- В основном да.

Арсюхин:

- Одновременно спайс и алкоголь?

Максим:

- Спайс под алкоголь.

Арсюхин:

- Они понимают, что они вообще подохнуть могут от этого?

Максим:

- Судя по всему, они этого не подозревают. Но адекватные понимающие люди это знают и поэтому не хотят даже с этим никак связываться.

Арсюхин:

- Хорошо, тот парень, который пьет, он и спайсы употребляют, заодно уже, да?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Неужели по его учебе, по его поведению не видно, что он такой?

Максим:

- Его выдает только его запах перегара иногда. Ну, зачастую. А то, что он спайс употребляет, только из рассказов.

Арсюхин:

- А училка разве никогда не чувствовала, что от него перегаром несет?

Максим:

- Нет, она только чувствовала один раз, когда от него пахло сигаретами. Ну, хронически пахнет сигаретами, поэтому она это замечала и выгоняла его из класса. А вот перегара она не чувствовала никогда.

Арсюхин:

- Может, она не хотела чувствовать?

Максим:

- Может быть. Но как мы можем это знать?

Арсюхин:

- А вообще, скажи мне, вот училка как-то старается выявить серди вас каких-то людей неправильных?

Максим:

- В какие-то моменты она пытается направить нас на путь правильный, более-менее дать совет. Но иногда может закрыть глаза, как, например, вот этот – может, она просто не хочет замечать, но замечает.

Арсюхин:

- Давай про курево поговорим. Курят у вас практически все электронные сигареты, так? И очень многие курят табак. Я прав?

Максим:

- Многие курят в основном электронные сигареты. А табак уже, можно сказать, вышел из моды и его пытаются не курить. Пытаются себе доказать, что пар намного полезнее табака, что он не вредный. Ну, на самом деле, есть такие жидкости для заправки электронных сигарет, которые безвредные относительно для организма – в них нет никотина, только аромат и пар. Но все равно это химические вещества, они могут откладываться на легких. В основном у нас в классе только электронные сигареты распространены. Вот редкий случай есть табака.

Арсюхин:

- Я так понимаю, что тот парень, который употребляет спайс, алкоголь, он еще и курит?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Ты мне рассказывал, что, когда к тебе пришли в гости, сразу же побежали на балкон, принялись сразу курить…

Максим:

- Ну да, они курили нормальные сигареты, но все официально – я спросил разрешения у родителей - на тот момент их не было дома, они сказали – только на балконе. Но все равно были немножко возмущены по этому поводу.

Арсюхин:

- Что твои ровесники курят?

Максим:

- Да. Мои родители знают, что я не курю, но что ровесники курят, они – ну, это плохо… но, раз сильно нужно, то пусть на балконе…

Арсюхин:

- Я так понял, ребята, которые к тебе пришли, их там было человека 3-4, они же все и курили?

Максим:

- Пришли ко мне два человека и курили они вместе. Я с ними выходил за компанию, поддержать разговор, постоять, была очень атмосферная обстановка…

Арсюхин:

- А зачем они курят? Сам же говоришь, что табак из моды вышел.

Максим:

- Причем, самое интересное, что они перешли на этот табак от электронных сигарет. Как они говорят, что это расслабляет и доставляет им удовольствие. Я этого не могу понять.

Арсюхин:

- То есть, они начинали с электронных сигарет и после этого им захотелось курить табак?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- А как ты считаешь, это вообще стандартная ситуация, когда школьник начинает с электронных сигарет, а потом он хочет курить табак?

Максим:

- В современное время это становится, по-моему, стандартной ситуацией, потому что все хотят курить электронную сигарету, потому что она дешевая, много пара дает, ну и всем хочется похвастаться перед классом. Например, на уроке сделать незаметно там облако… а потом это переходит в зависимость и переходят на сигареты, потому что хочется более тяжелое.

Арсюхин:

- То есть, на самом деле нам не надо радоваться, когда мы видим, что молодежь курит электронные сигареты?

Максим:

- Ну, я бы не сказал. Это палка о двух концах. Этот человек, может быть, только начал курить. А. может, он перешел с обычной сигареты на вэйп и тем самым он уменьшает тот вред, который мог нанести курением обычных сигарет.

Арсюхин:

- Обратный процесс тоже возможен?

Максим:

- Да. Сами электронные сигареты созданы для обратного процесса. Нельзя судить, что, если большинство молодых людей начинают с электронной сигареты, что сами электронные сигареты вредны. По-моему, наоборот, они даже полезны для курильщиков заядлых.

Арсюхин:

- Когда человек не знает, как слезть, может быть, лучше ему и электронные. Хорошо. Представим себе, что человек и курит, и пьет, и спайсы употребляет – вот спрашивается, откуда он берет деньги? Сначала ты рассказывал, что деньги берут у родителей в основном. Но у родителей, получается, тогда должно быть много денег, чтобы давать ему?

Максим:

- Скорее, не у родителей много денег, скорее, родители должны быть щедрыми. Они могут, например, дать ребенку на покушать в столовой, а он может это отложить и потом потратить на свои нужды…

Арсюхин:

- А вот, если, допустим, родители не дают денег, какие способы еще есть?

Максим:

- Пойти работать.

Арсюхин:

- Кто-нибудь так делает?

Максим:

- Да. Один парень разнорабочий, второй парень сидит в кол-центре и принимает звонки и обзванивает людей.

Арсюхин:

- Вот тот, кто разнорабочий, там тяжелая работа – ему приходится таскать тяжелые вещи. Тем не менее, он это делает. Родители знают?

Максим:

- Родители знают, что он подрабатывает. Но куда уходят деньги, они не знают.

Арсюхин:

- Они знают, что он делает и они это одобряют, получается, да?

Максим:

- Ну да, они знают об этом. Даже, по-моему, хвалят его, что он молодец, деньги зарабатывает сам… Правда, они не знают, на что он зарабатывает… когда они узнают, это будет уже на его совести…

Арсюхин:

- А на что они уходят? На то, о чем мы говорим?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Ты мне рассказывал, что, когда ты отказался распространять спайсы, тебе сказали – ну, хотя бы пиши вот эти надписи на стенах рекламные про спайсы. Ты от этого тоже отказался?

Максим:

- Конечно.

Арсюхин:

- Сколько давали денег?

Максим:

- Все зависит от того, сколько позвонит по этому номеру. По-моему, как я понял, на каждого человека свой номер. Вот сколько человек на этот номер позвонит, столько тебе приходит денег в процентном соотношении.

Арсюхин:

- И выглядело это, наверное, так. Ты должен взять там какой-то баллончик краски, номер выучить и бегать по району и писать?

Максим:

- Ну да.

Арсюхин:

- Ты знаешь людей, которые так делают?

Максим:

- Таких людей я не встречал, таких знакомых у меня нет.

Арсюхин:

- Тем не менее, я знаю твой район, у тебя район весь исписан этими надписями.

Максим:

- Да, такие надписи есть, но я не замечал, чтобы кто-то из моих друзей или одноклассников этим занимался.

Арсюхин:

- Многие из этих надписей замазаны. Это менты замазывают или конкуренты?

Максим:

- Скорее всего, и не менты и не конкуренты. Замазывают интересующиеся люди, которые не хотят, чтобы нация портилась в этом смысле.

Арсюхин:

- Таких людей идейных много среди подростков?

Максим:

- Да, есть определенные организации, которые делают замечания тем, кто курит на улице, пьет, замазывает эти надписи.

Арсюхин:

- То есть, ты знаешь лично этих людей?

Максим:

- Я их лично не знаю, я знаком с их деятельностью.

Арсюхин:

- Ну смотри, у тебя в классе есть бухари, есть наркоманы, но так, чтобы у тебя в классе был активист, такого нет?

Максим:

- Такого нет.

Арсюхин:

- Ты в качалку ходишь?

Максим:

- Хожу.

Арсюхин:

- Говорят, в качалках сосредоточены такие нормальные ребята, которые за здоровье нации.

Максим:

- Да, в основном там только такие. Там, во-первых, форма одежды не позволяет тебе быть тем же героиновым наркоманом, у тебя все руки видны. Твое поведение сразу заметят. К примеру, у тебя начнут трястись руки, ты начнешь дергаться, неадекватно себя вести… организм будет перенапряжен…

Арсюхин:

- А бывают у вас в качалке разговоры, что вот давайте очистим там район от нечисти…

Максим:

- Нет, в тренажерном зале у нас такого нет. У нас там каждый сам по себе. Иногда некоторые компанией ходят по 2-3 человека, но между собой в самом зале никто не общается.

Арсюхин:

- Если они это делают, они это делают где-то за пределами?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Хорошо, давай с тобой поговорим о нравственности. Если посмотреть сериалы типа «Школа», то возникает впечатление, что все девчонки уже давно с мужиками, с одноклассниками, все уже попробовали секса, - насколько это правда?

Максим:

- По моему мнению, в данных сериалах слегка привирают на эту тему. В моем классе, по крайней мере, есть очень много спокойных адекватных девушек, которых точно нельзя заподозрить в сексе со взрослым мужчиной.

Арсюхин:

- Вообще девчонки так почище, чем мальчишки? Меньше курят, да?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Ну, наверное, в школе есть такие девчонки, которые курят и пьют, но в целом почище, да?

Максим:

- В основном почище, я бы так сказал. Редко кто курит и пьет.

Арсюхин:

- У вас девчонок или парней больше в классе?

Максим:

- У нас поровну.

Арсюхин:

- На твой взгляд, какая доля девчонок уже, знает, «распечаталась»?

Максим:

- Процентов 10.

Арсюхин:

- Немного. В человеках это получается, если у тебя 30 человек, 15 девчонок, то это где-то 3-4 человека, да?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Они это сделали с одноклассниками или с парнями постарше?

Максим:

- Большинство с одноклассниками. Точнее, с парнями своего возраста.

Арсюхин:

- Это могут быть и не одноклассники?

Максим:

- Да, это просто парни, с которыми у них есть темы для разговоров. В основном, это те парни, с которыми они встречаются уже давно.

Арсюхин:

- Получается, что это как бы нормальные отношения, просто с точки зрения общественной морали рановато?

Максим:

- Да.

Арсюхин:

- Хорошо. Сейчас много идет разговоров, что учителя педофилы, устраиваются специально в школу физкультурниками и т.д., чтобы совращать девчонок и мальчиков… Такое на самом деле есть?

Максим:

- Мы на эту тему тоже думали, присматривали за учителями, такого пытались заметить, но не смогли. У нас учителя адекватные и явно, что они по маленьким детям не специализируются.

Арсюхин:

- То есть, получается, что, по крайней мере, относительно вашей школы преувеличили?

Максим:

- Да, я бы так сказал. Насчет нравственной составляющей нашей школы это было преувеличением на самом деле.

Арсюхин:

- Давай теперь поговорим о том, умненькие ребята вот сейчас подрастают или тупые – играют в игры, смотрят телек и больше ничего знать не хотят?

Максим:

- В наше время происходит такое раздвоение учеников средних и старших классов. Некоторая часть слегка глуповата, смотрит телевизор целыми днями и ничего, кроме этого, не делают. Это меньшая часть. Большая часть сейчас в основном гуляет, готовится к экзаменам, учит уроки, чтобы потом открыть себе успешное будущее. Да в данное время и телевизор-то как таковой выходит из моды. Смотреть телевизор неактуально.

Арсюхин:

- С твоих слов получается, что телевизор для какого-то быдла, да?

Максим:

- Не сказать, что для быдла, просто в телевизоре очень сложно сейчас найти, например, те же честные новости. Вот я тоже иногда могу посмотреть телевизор, но только такие развивающие телеканалы, например, Дискавери и такого рода…

Арсюхин:

- Кем ребята в основном хотят стать? Берем сейчас тех, которые хотят кем-то стать.

Максим:

- Большинство хотят идти на гуманитарное направление. Например, историк. Все сдают обществознание. Некоторые идут в технические вузы. Но намного меньше. У нас в школе преподносится не так хорошо, как гуманитарные предметы, поэтому выбор в нашем классе, по крайней мере, падает на более гуманитарные профессии.

Арсюхин:

- Может быть, это особенность вашей школы такая. Как считаешь, компьютеризация, вот у каждого из вас гаджет – по этому поводу много говорят, что это сделало ребят более тупыми – ты с этим согласен?

Максим:

- Все зависит от человека, который пользуется этими гаджетами. Есть человек, который без них жить не может – это, по-моему, уже зависимость. А есть человек, который пользуется ими иногда и по делу.

Арсюхин:

- Вот у вас есть ребята с конкретной зависимостью?

Максим:

- Не замечал. У нас в классе у ребят есть распределение между учебой и гаджетами. Например, если начнется урок, ты его спокойно отложишь и только после урока сядешь и посмотришь, что тебе интересно и нужно.

Арсюхин:

- У тебя нет ощущения, что все прямо туда ушли и никто ничего не делает? Скажи, а вообще быть отличником круто?

Максим:

- Я бы не сказал. Когда ты являешься отличником, тебя по-другому воспринимают в классе. Тебя просят дать списать. Но зачастую у тебя нет возможности это сделать, потому что тебе самому нужно хоть что-то написать, так как иногда просто на везение проходят самостоятельные и ты все сдаешь на хорошо и отлично.

Арсюхин:

- Ненависти нет к отличникам со стороны ребят?

Максим:

- Как таковой нет. Все понимают – этот парень сам, свой головой все заслужил, зачем его обижать?

Арсюхин:

- А вот если взять такую вещь – собрались, там взяли, темную устроили, избили… У вас такое бывает?

Максим:

- У нас такого никогда не было. Вот я смотрел фильмы, в фильмах такое было, но в нашей школе такого вообще никогда не происходило. Были чисто открытые драки, прямо в коридоре – один на один.

Арсюхин:

- Ну, это как обычно у детей, да?

Максим:

- Не как уже у детей, старшеклассники там сильнее дерутся, но имеется в виду, что таких темных подлых не устраивают.

Арсюхин:

- Получается, нет какой-то мафии, которая там присматривает за детьми, собирает с них деньги, избивает непокорных?

Максим:

- Нет, такого вообще нет. В голову мне такое никогда не приходило, что такое может быть.

Арсюхин:

- Во дворе тоже нет?

Максим:

- Я особо с дворовыми ребятами не общаюсь, потому что у нас как таковых их мало, у нас в основном бабушки сидят, ну а о чем с бабушками поговоришь-то?

Арсюхин:

- Вот ты живешь школой и ты не живешь двором – это нормальная сейчас ситуация? Так все сейчас делают?

Максим:

- В основном, все так и делают. Потому что те, кто живет двором, в основном, заканчивают школу не самым успешным образом.

Арсюхин:

- Таким образом, как и раньше, как и во все времена, остается какой-то процент дворовых ребят, которые вот живут двором, да?

Максим:

- Он намного меньше, например, чем раньше. Потому что сейчас дворовые игры заменили компьютеры, гажеты и человек может сидеть дома в компьютере, чем играть на улице.

Арсюхин:

- Та же вписка, да?

Максим:

- Ну, это для тех, кому не жалко свой организм и свою моральную составляющую.

Арсюхин:

- А вот, допустим, дворовые могут побить не дворового?

Максим:

- У нас как такового разделения на дворовых и не дворовых нет. У нас все в одной школе в основном учатся, все друг с другом здороваются, но не общаются. Ты всех знаешь на районе. Ну и кто будет бить человека, которого он знает? У нас так более-менее адекватные.

Арсюхин:

- Хорошо. Вот я знаю, что ты стараешься скопление приезжих мигрантов с Азии, с Кавказа обходить, ты живешь в центре, у вас их очень много. Вот думают, что в Бирюлево много мигрантов – ребята, все это неправда, вот кто нас слушает не из Москвы, на самом деле центр Москвы просто переполнен мигрантами, причем, они очень здорово уже осели. Это проблема?

Максим:

- Это проблема для людей менее общительных и толерантных. Есть люди, которые спокойно уживаются с другими людьми и для них это абсолютно не является проблемой. А если люди, которые просто не терпят других людей, если у него другой цвет кожи.

Арсюхин:

- Максим, ты говоришь сейчас вот как по писаному, вот как на уроке… ты скажи как есть… Ты же вот вечером все равно стараешься обойти их стороной, так?

Максим:

- Конечно, стараюсь. Просто стараюсь обойти.

Арсюхин:

- Короче, ты их боишься, но я понял из твоих слов, чтобы у тебя с ними была проблема…

Максим:

- Да, проблем у меня с ними как таковых не было. У меня был друг не славянин так скажем. С ним я поддерживал очень хорошие отношения и я не считаю, что все не славянины плохие. Я положительно отношусь ко всем нациям, просто иногда у некоторых наций бывает неадекватное поведение.

Арсюхин:

- Ну, да, у славян тоже бывает неадекватное поведение.

Максим:

- Да, нельзя судить нацию по поведению нескольких людей. Нужно знать много людей, чтобы хоть как-то ее оценить.

Арсюхин:

- Хорошо, как ты идеально свою жизнь видишь? Вот цель.

Максим:

- Моя цель кончить школу желательно с золотой медалью, отлично сдать ЕГЭ, поступить в успешный вуз и найти хорошую работу. Завести семью первым делом.

Арсюхин:

- У тебя на самом деле обычное нормальное желание, которое было 50 лет назад у людей, и в царской России было?

Максим:

- Да, у меня обычные стандартные желания, которые я считаю вполне с хорошим будущим.

Арсюхин:

- А вот говорят, что пора валить… все мечтают валить… У вас в классе кто-нибудь хочет валить?

Максим:

- Есть такие люди, которые хотят свалить, но это меньшинство. В основном у нас в классе люди, которые хотят быть преданными своей стране.

Арсюхин:

- Хорошо, Максим, ты прекрасно сейчас сказал насчет преданности, на этом и закончим. Удачи тебе!

Максим:

- До свидания!

Арсюхин:

- Дорогие друзья! Вот закончилось это интервью, давайте я, может быть, поделюсь своими соображениями. Что мне показалось тревожным, что мне показалось странным и какие выводы я сделал? Ну, что мне показалось тревожным? Во-первых, если ребята употребляют спайсы, если они выпивают, то родители не знают ничего. Дети достаточно хитрые создания, они до поры до времени, пока их организм не разрушился от химических веществ, они вполне в состоянии скрывать свою пагубную привычку и вы никогда не догадаетесь о том, что ваш ребенок употребляет спайс. Конечно, если вы будете с утра убегать на работу и вечером приходить, валяться у телевизора, вы не догадаетесь. Но давайте положим руку на сердце – все так делают. Мы взрослые люди, мы занятые, мы все так делаем. Конечно, если вы начнете задавать себе вопросы – зачем ему 10 тысяч в месяц. На что он их тратит? Что он купил? Где он был? Если вы начнете задавать себе эти вопросы, все поймете. Проблема в том, что мы не задаем этих вопросов. Другое, что меня напрягло в рассказе Максима. Это то, что на детей в общем-то всем наплевать. Есть учителя, которые стараются закрывать глаза на всякие проблемы детские, стараются не замечать, что от ребенка с утра пахнет перегаром, например. Они не хотят портить статистику, они не хотят, чтобы их школа выглядела плохо и они не поднимают шума. Есть какие-то общественные организации молодежные, которые ходят заклеивают эти надписи с телефонами с рекламой спайса. Он их не видел, но где-то они есть. Возможно, они собираются в качалках… Дети брошены на произвол судьбы родителями, учителями и пресловутыми вот этими общественниками. Это вот что мне показалось плохо.

Что мне показалось нормально. Нормально мне показалось, что на самом деле все вот эти, как сказали бы раньше, негативные явления, они не носят массовый характер. Примерно столько же в нашем классе, когда вот я учился еще в советское время, было пьяниц, примерно столько же ребят курили, но, правда, девочки у нас практически все, сто процентов, закончили школу девственницами. Сразу скажу – им это мало помогло потом в жизни, у них были и аборты, и дети от мужчин, которые потом убежали… Вот у Максима в классе уже не сто процентов. Но опять же обратим внимание, что никто за ними не гоняется – ни взрослые, ни приезжие, ни учителя-педофилы, ничего этого нет. И мы начинаем подозревать, что все вот эти телевизионные передачи, все эти истерики в социальных сетях по поводу того, что страшно жить и т.д., это все-таки потому, что журналистам надо о чем-то писать. Несмотря на то, что никто не думает об этих детях – родителям некогда, учителям это не надо, общественники где-то там существуют в своем безвоздушном пространстве, - старшеклассники в подавляющем своем большинстве остаются нормальными, разумными людьми, которые хотят вырасти, сделать нормальную карьеру, получить нормальную работу, завести нормальную семью. Человек сильнее всяческих влияний… Человек всегда остается человеком. А значит у нас с вами какое-то будущее есть…