Теперь мы живем в медленном, медленном времени, где шаг в двадцать лет – кажется крохотным, и только лет тридцать-сорок – хоть что-то меняют.
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
Старость всегда несправедлива, но в ХХI веке она несправедлива особенно.
Те, прежние старики, которых мы застали в детстве, и которых уж точно застали наши родители, - какую огромную жизнь они прожили.
На их памяти – в мире переменилось примерно все.
Эти люди – видевшие начало и середину ХХ века – пришли из мира черно-белой фотографии, где «вылетала птичка», извозчиков, бесконечных звенящих трамваев, очередей, которые называли «хвостами», нищих крестьян в обмотках, сплошных кепок, фуражек, мужских сапогов.
Они прошли сквозь революции и мировые войны, сквозь голод, расстрелы, конфискацию всего имущества, а потом еще раз – отбор того, что успели собрать заново, и строительство заводов на пустом месте, и взятие городов, и снова голод, и сложные для нас, но такие простые радости: отдельная комната через тридцать лет, и не надо стоять в очереди в туалет.
И время было таким быстрым, оно так летело, пока эти люди взрослели и старились, что финал оказался логичным: конечно, им уж так много лет, ведь они столько всего пережили.
А вы бы не постарели, если бы на ваших глазах целые государства, - да что там государства, вселенные, – рушились и заново возникали, как это было в 1914, 1917, 1929, 1939 или 1945?
Теперь все иначе.
Теперь мы живем в медленном, медленном времени, где шаг в двадцать лет – кажется крохотным, и только лет тридцать-сорок – хоть что-то меняют.
И даже это расстояние, честно говоря…
Так, например, сказали бы советскому человеку 1977 года, что через сорок лет, в непредставимом, фантастическом для него 2017 году, - будет что?
Алла Пугачева, Иосиф Кобзон и Валерий Леонтьев.
«Ирония судьбы» по телевизору и салат Оливье.
Блочные многоэтажки в спальном районе.
КВН с Масляковым.
Сложные отношения с Америкой.
Да, в магазине продают сорок сортов колбасы, а компьютеры и телефоны сильно изменились.
Но так-то, положа руку на сердце, - много ли изменилось за сорок лет?
И можно ли сравнить эти перемены – с разницей, например, между 1913 и 1953 годом?
Да хоть бы и – между 1923 и 1963?
И даже на цветных фото сорокалетней давности – люди так современно молоды, что хочется сказать: как? Почему же вы постарели?
Почему вам уже не тридцать, а семьдесят, и у вас внуки?
Ведь ничего практически не изменилась, и та же Алла Пугачева поет, но вы-то почему стали бабушками и дедушками?
Разве была мировая война, революция, голод?
Ничего этого, к счастью, не было.
Был только возраст.
Только течение времени – сонное и малозаметное.
Но его – даже такое – к сожалению, не остановить.