Почему эсер №1 не восстал против большевиков

Виктор Чернов вернулся в Россию в марте 1917 из десятилетней эмиграции, чтобы добиться выборов в Учредительное собрание, которое он и возглавил.

Потомков, готовых сегодня рассказать о своих знаменитых предках то, что не пишут в Википедии.

Внук сооснователя и идеолога партии эсеров, министра земледелия Временного правительства и главы Учредительного собрания Виктора Чернова, известный математик Алексей Сосинский — о своем великом деде.

«ДЕД НЕ ЛЮБИЛ КЕРЕНСКОГО»

- Алексей Брониславович, в 1917-м году Виктор Чернов был идеологом и рупором партии эсеров или ее реальным лидером?

- И тем, и другим. В некоторые моменты дед самоустранялся от руководства партией. Но в период февральской – октябрьской революций он, безусловно, был главою партии социалистов революционеров. Самой популярной в России, судя по итогам выборов…

- Адепты монархических идей любят обсуждать картинку – большевики и эсеры въезжают в кипящую Россию в немецком пломбированном вагоне.

- Главе РСДРП (б) Владимиру Ульянову-Ленину это удалось. Глава партии эсеров Виктор Чернов в момент отречения Николая II от престола был на итальянском острове Капри. Добраться по суше в Россию не мог. Получив известие о том, что царя скинули, дед вместе с женою Ольгой Елисеевной Черновой, и тремя дочерьми, в том числе с моею мамой Ариадной, смог перебраться в один из французских северных портов. И оттуда на пароходе по Балтике - до Петербурга.

- Ваш дед стал министром земледелия Временного правительства лишь в мае 1917-го. Претендовал ли Виктор Михайлович на большее?

- Подобные вопросы я с дедом не обсуждал, но помню из семейных разговоров, что всем, моей бабушке в первую очередь, казалось нелогичным, что деда не привлекли на должность главы аграрного министерства сразу. Его труды по аграрной политике, его вовлеченность в крестьянскую тему – это хрестоматия.

- Его отношения с буревестником революции Александром Керенским…

-…С Керенским у деда не сложились отношения совершенно. Это было и в 1917-м, и в эмиграции. Впрочем, Чернов плохо уживался и с другими членами правительства.

Математик Алексей Сосинский - с фотографией своей мамы Ариадны, запечатленной в Петрограде в 9-летнем возрасте Фото: Игорь ЕМЕЛЬЯНОВ

- Это идеологические расхождения или личная неприязнь?

- Думаю, здесь доминировала политика. Но, насколько я понимаю, Виктор Михайлович лично плохо относился к Керенскому.

- Не видел в нем истинного лидера новой страны?

- Уверен, что не видел. Добавлю от себя, что именно в этом трагедия Февральской Революции – не нашлось человека, который по своим масштабам мог бы возглавить Россию без царя. И превратить царскую устарелую монархию в меру демократическую страну.

- Но вы обсуждали с Виктором Михайловичем такую возможность?

- Дед умер в Нью-Йорке, когда мне шел 15-й год. Мы с ним много говорили про французскую литературу, про его поволжское детство и про природу – но не о политике. Уже после смерти деда политику я обсуждал с бабушкой и мамой. В том числе события 1917-го и 1918-го годов и роль в них деда. Страна, в которую он вернулся после 10 лет эмиграции, очень изменилась. В ней были внутренние течения, которые он и не мог себе представить. Вся его работа в 1917-м была направлена на созыв Учредительного собрания. Он и решительные реформы по земледелию не проводил из-за этого – считал, что землю крестьянам должно легитимно отдать именно Учредительное собрание.

«СТРАНА ПРОГОЛОСОВАЛА ЗА ЭСЕРОВ»

- Министром земледелия он перестал быть в конце лета, в октябре большевики совершили революцию – как Виктор Чернов ее принял?

- Как раз в это время в партии социалистов-революционеров произошел раскол. Левые эсеры отделились, став союзниками большевиков. Правые и центристы (дед тяготел к центру) большей частью перешли на нелегальное положение. Но работа по выборам в Учредительное собрание продолжалась. Октябрьский мятеж совершался ведь не под лозунгом «Вся власть Советам!». Лозунг, популярный в народе, был такой: «Вся власть Учредительному собранию!». Ленин вынужден были позволить выборы 12 ноября. Большевики надеялись получить большую часть мандатов. Но страна, за исключением Москвы и Петрограда, проголосовала за эсеров.

- Неужели Чернов не понимал, что такое Учредительное собрание просто разгонят?

- Я знаю, что дед и его соратники это предполагали. И возник вопрос, как быть в случае разгона. Часть руководства эсеров стояла за восстание. Чернов оказался против.

- Почему?

- Думаю, в основном из нравственных соображений.

- Но он прежде был сторонником террора, мало того, его идеологом?

- Индивидуальный террор как политика партии эсеров был отменен, кажется, в 1912 году, после убийства Столыпина. Аргументация деда против вооруженного восстания в случае разгона УС была такая: прольется море крови, но, скорее всего, большевики победят. У них - хорошо подготовленные военные силы.

Это был решающий момент в жизни Чернова.

Ариадна Чернова вышла замуж за поэта, критика, белого офицера Бронислава Сосинского, жила в Париже и Нью-Йорке.

Фото: семейный архив.

- Выступи Чернов «за» вооруженное восстание, история России пошла бы по-другому?

- Да. Хотя, может быть, пошла бы так же, но после того, как тысячи людей погибли бы. Моя бабушка считала, что шансы на успех были, и страна могла бы стать демократической республикой.

«ИЗ ПРЕДСЕДАТЕЛЕЙ – НА НЕЛЕГАЛЬНОЕ»

- Делегаты собрались в Таврическом дворце 5 января, заседали до утра 6-го, пока не пришел матрос Железняков, и не сказал вашему деду «Караул устал»?

- Учредительное собрание под председательством Чернова успело принять Закон о национализации земли, провозгласило страну федеративной демократической республикой и призвало воюющие страны к мирным переговорам. Закон о земле – это детище деда. А к перемирию, насколько я знаю, он не стремился, поскольку примыкал к оборонцам. Но, возможно в тот момент передумал.

Чернов не вспоминал ни о Железняке, ни о его фразе, вошедшей в историю.

- Его могли убить прямо в Таврическом, или арестовать?

- Убить – вряд ли, арестовать – вполне. Когда пьяные анархисты ворвались в зал, вряд ли их хоть кто-то мог контролировать. В том числе и Ленин. Дед тогда исчез из зала. И глубоко ушел на нелегальное положение. Бабушку посадили в Бутырку на несколько лет. Ее старших дочерей определили в спецшколу-интернат в Серебряном бору, а младшую, мою маму Ариадну – к одной заслуженной большевичке в Москве.

- Большевики не пытались давить на Чернова через детей?

- Про то, где живет родная дочь эсера №1 (старшие девочки были приемными) узнали быстро. И начались визиты. Первым заявился пролетарский поэт Демьян Бедный. Он повез Ариадну к себе на квартиру в Кремль. Бедный жил в чудовищной роскоши. Страна голодала, а Чернова-младшая с поэтом пили чай с очень вкусными пирожными. Одна из комнат его квартиры была заставлена застекленными шкафами с фантастическими по красоте куклами. Ариадна, 9-летняя девочка, первый раз видела такое богатство и попросила поэта дать ей поиграть с одной из кукол. Тот сказал «нет». Видный чекист Мартын Лацис тоже привозил Ариадну на свою квартиру, тоже поил чаем. Посадив девочку на колени, Лацис спросил, сильно ли девочка скучает по папе. Предложил помочь встретиться - надо только узнать, где папа сейчас.

- Чекисты не знали, где Чернов?

- Нет. Моя мама была умной девочкой и к своим девяти годам уже имела опыт конспирации. И убедительно, чуть не плача, рассказала, что сильно скучает, но не знает, где ее отец. Через несколько дней приехала старшая сестра Ленина, Анна Ильинична. Сказала, что ее брат хотел бы пригласить Ариадну к себе. Но у старой большевички то ли лопнуло терпение от этих визитов, то ли недолюбливала Ульянову-старшую – в общем, послала ее куда подальше.

- Какой шанс ваша мама упустила – посидеть на коленях у вождя мировой революции?

- Да, она потом смеялась, что вошла бы в учебники и ездила бы по пионерлагерям с рассказами об этом факте своей биографии…

Ариадна с дедом, Елисеем Колбасиным, писателем и историком литературы, другом Тургенева.

Фото: семейный архив.

«ГОРЬКИЙ ВЫТАЩИЛ ИЗ БУТЫРОК»

- На Чернова можно было давить и через жену, сидящую в Бутырках.

- Удивительно, но не давили. Зато бабушка, которая сама была видной революционеркой и ярким оратором, смогла разагитировать свою стражу. Ей хотели устроить побег, он не удался, часть из тех, кто ее охранял, расстреляли, а ее саму оставили в живых. И в 1921 году даже выпустили.

- Время было смутное, кто спас любимых женщин Виктора Чернова?

- Максим Горький. Вместе с дедом они сотрудничали в журнале «Современник», потом Чернов предлагал вместе выпускать новый журнал, но не сошлись во взглядах. Но Горький продолжал дружески относиться к Чернову, он и его жена Екатерина Пешкова ходатайствовали перед Лениным, чтобы Ольгу выпустили из страны. В 1922 году она с дочерьми смогла легально покинуть страну.

- Сам Чернов эмигрировал в Эстонию в 1920, успев оказаться в расстрельных списках Колчака?

- Дед был в Самаре в 1918-м, где около сотни его бывших соратников организовали так называемый Комитет членов Учредительного собрания – КомУЧ. Но руководили там другие люди, их пути с Черновым разошлись. Дед был и в Екатеринбурге, и в Уфе, на территории директории. Он скрывался не только от большевиков, но и от Колчака, который его заочно приговорил к смертной казни. Впоследствии Чернов оценивал Колчака как одиозную для истории России фигуру.

- Как, находясь на нелегальном положении, он смог выступить перед делегатами международной конференции профсоюзов в Москве в 1919-м?

- Представители левых западных профсоюзов охотно ехали в Россию по приглашение Советов. Их собрали почему-то в Большом зале консерватории. Когда разные профсоюзные и политические деятели говорили о том, как в Советской России все замечательно, вдруг на трибуну вышел мужичок в кепке - и на прекрасном французском стал разоблачать советскую власть. Среди большевиков в президиуме оживление, суета. Но тут появились люди с винтовками и в кожаных пальто. Они подошли к Чернову и под руки увели его. Большевики успокоились, а зря. Потому что это были люди из бывшей БО – боевой организации эсеров. Они вывели Чернова к ожидавшей у консерватории машине и укатили.

«ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО СТАЛИНУ»

- Как он смог уйти из страны, ВЧК бросило за ним охотиться?

- Удивительная история. Он выехал легально. Хотя до границы добирался нелегально. У Чернова оставался старый российский паспорт. Тогда общей выдачи советских паспортов не было. Его выпустили благодаря пустяковой бумаге – дед предъявил документ об участии в маевке. Этого оказалось достаточно, чтобы главный эсер России оказался в Эстонии. Обычный русский бардак.

- В 1942 году Чернов опубликовал открытое письмо Сталину о необходимости объединения всех антифашистских сил. Сталин прочел его? Известна реакция вождя?

- Известно, что Сталин на это обращение не ответил. Не исключено, что был с ним ознакомлен. Но дед и не ждал ответа – ему был важен факт публикации, чтобы общественность знала позицию русской демократической эмиграции по поводу главного вопроса второй мировой – как бороться с нацизмом?

- Почему во время второй мировой Чернов оказался в Америке, он ведь жил во Франции?

- В нем поначалу была очень заинтересована власти США. Американцы считали, что Гитлер победит Сталина, а потом они вместе со странами свободного мира победят Гитлера. Вот тогда России понадобится новое демократическое правительство и новый руководитель страны. И им может стать Чернов. Самая подходящая фигура. Потому организовали его приезд в Америку. Дали ему финансовую поддержку.

Но после Сталинграда интерес к Чернову исчез. И дед оказался в бедственном положении. Поселился в Бронксе, в районе наполовину негритянском, наполовину пуэрториканском. Единственный способ зарабатывать – писать статьи и книжки. Но писал он по-русски, а жалкие издательства для русских давали ничтожное количество денег. Поскольку третья, эстонская жена Ида Самойловне Сырмус-Пыдер (с которой деда познакомила моя бабушка) была еврейского происхождения, в местной еврейской общине их поддерживали.

В апреле 1952 в "Нью-Йорк Геральд Трибьюн" был опубликован некролог на смерть Чернова, где его называли не только министром в правительстве Керенского, но и главным российским социалистом Зарубежья, кто смог перед объединить левые силы русской эмиграции.

Фото: семейный архив.

«ЛЕНИНА В 17-м НЕДООЦЕНИЛ»

- Почему ставку американцы делали на Чернова, а не на Керенского?

- Керенский успел себя в глазах мировой общественности дискредитировать. Не знаю, общались ли дед с Керенским в Америке по политическим или общественным поводам, но перед смертью Чернов осуществил мечту жизни – объединил социал-демократические и социалистические организации России в эмиграции. В 1952 году. И факт этого объединения был отмечен в пространном некрологе на смерть Чернова в одной из центральных газет Нью-Йорка. Пусть уже никакого реального политического значения этот факт и не имел.

- Какие оценки эсер №1 давал главным фигурам Российской истории начала ХХ века?

- К Николаю II Чернов относился крайне отрицательно, но его физическое устранение не одобрял. Премьера Столыпина дед воспринимал чрезвычайно негативно: обвинял его в поддержке погромов и считал его аграрную политику провальной. Витте недолюбливал за дворянскую вальяжность.

- А Ленина? Не считал ваш дед, что главной его ошибкой в 1917-м стала недооценка Ленина?

- Ленину он посвятил длинный замечательный текст. И прямо писал, что недооценил будущего вождя мирового пролетариата. Но Чернов подчеркивает, что главному большевику было гораздо легче – у него не было сдерживающих препон. Ни брать власть любой ценой, ни проливать чью угодно кровь, ни действовать любыми методами против вчерашних союзников. Наличие нравственных барьеров помешало деду, а Ленину помогло их полное отсутствие.

Исторический масштаб личности Ленина Чернов оценивал высоко. Но никогда не сожалел, что большевики и эсеры, которых представлял он, не были союзниками в 1917-м.

- А все таки, если бы Учредительное Собрание не было разогнано, сумел бы Чернов стать тем лидером, который превратил бы Россию в демократическую державу?

- Думаю, что нет. Для сохранения власти ему не хватило бы решительности. Помешало бы стремление к честности, легитимности и нравственности. В этом его трагедия как политика - и его величие как человека.

Ольга Чернова, в девичестве Колбасина, оказалась в Бутырках после разгона Учредительного собрания и ухода мужа на нелегальное положение. Была освобождена стараниями Максима Горького и эмигрировала в 1922-м.

Фото: семейный архив.

ИЗ СЕМЕЙНОГО АЛЬБОМА

Азеф – казнить нельзя помиловать

Почему идеолог теории индивидуального террора пошел убивать предателя, но дал ему уйти

- Расскажу семейную историю, связанную с Азефом. Знаменитая фигура, один из организаторов создания боевой организации (БО) эсеров. Эти боевики убили двух министров внутренних дел и великого князя Сергея Александровича. И при том всю жизнь Азеф был крупным деятелем охранки. Но Чернов до последнего верил в честность Азефа. В конце концов собрался ЦК партии эсеров. И постановили: Азефа ликвидировать. Чернов поначалу занимал половинчатую позицию. Но, когда его убедили, дед решил привести приговор в исполнение сам. Вместе с Борисом Савинковым.

Замечу, что у Черновых была классическая русская няня. И когда Азеф впервые пришел к Черновым в гости, няня бросилась к моей бабушке и сказала: как его можно пускать – это вор! Няню объсмеяли тогда, а зря.

И вот Чернов с Савинковым явились на квартиру Азефа. Чтобы прочитать ему решение ЦК партии эсеров и тут же застрелить. Чернов взял с собой револьвер. У Савинкова тоже был. Но когда они пришли в его дом, оказалось, что рядом находятся жена и дети. Чернов не смог убить вчерашнего соратника на глазах его близких. Он зачитал приговор и оставил боевиков у дверей. Чтобы те привели приговор в исполнение, когда Азеф выйдет. Но тот ушел по крышам.

ИЗ ДОСЬЕ "КП"

ДЕД, Виктор Чернов, родился в 1873 г. Хвалынске, умер в 1952 г. в Нью-Йорке. Один из основателей и идеолог партии социалистов-революционеров, глава Учредительного собрания, министр земледелия во Временном правительстве. Автор значимых трудов по аграрной реформе в России (в известной мере по заветам Чернова организованы израильские кибуцы) и переводов Верхарна.

ВНУК, Алексей Сосинский, родился в 1937 году в Париже, учился в Нью-Йорке и на мехмате МГУ, где защитил диссертацию по топологии. В начале 70-х, после письма в защиту Солженицына, ушел из МГУ в журнал «Квант». Преподавал в Московском институте электронного машиностроения, работал в Институте Проблем механики РАН, позже стал профессором Независимого московского университета. Основал российско-французскую математическую лабораторию Понселе, награжден Орденом академических пальм Французской республики. Лауреат Премии Правительства РФ в области образования (2012 г.).