Уехав во вторник на остров Валаам, считающийся одной из твердынь русского православия, Владимир Путин решил остаться здесь до четверга. Слева на фото - Патриарх Кирилл. Фото: Михаил КЛИМЕТЬЕВ/ТАСС
- В среду и четверг Владимир Путин тоже проведет на Валааме, - сказал журналистам Дмитрий Песков, не вызвав тем самым никакого ажиотажа. Ну проведет и проведет, новость даже не вышла в топ интернета, куда выскакивает все что угодно, связанное с именем Путина. Для понимания, в среду, например, там было, что в Кремле (читай - Путин) считают нормальным перенос сроков сдачи ледокола "Арктика". Ни заголовков "Путин ушел в монастырь", ни рассуждений - как, почему и зачем. Ну поехал и хорошо, его дело, имеет право.
Хотя случилось небывалое - Владимир Путин получил право на частную жизнь. До сих пор, когда он в свой день рождения брал отпуск, чтобы полазать по алтайским горам, реакция была такая, как будто он полетел на Марс. А тут тишина и спокойствие. То есть общество фактически признало, что находящийся на сакральной в нашей стране должности главы государства тоже может иметь свои человеческие желания.
А может быть, это еще и сам Путин приучил общество спокойно относиться к своему интересу. Съездил на Афон, специально приехал к мощам Николая Чудотворца, а потом и на открытие нового храма Сретенского монастыря, посетил Русский православный центр в Париже...
- Ну а что такого, - думает обыватель в Саратове, глядя в телевизоре на президента на Валааме. - Живой человек. Не оркестром же дирижирует, как некоторые.
Но ведь и про православный уклон этот парень из Саратова не подумает. Вместе с Эрдоганом и Аббасом Путин открывал в Москве самую большую в Европе мечеть, и к старообрядцам приезжал, и в еврейский центр толерантности приходил, и в буддистский дацан к нетленному хамбо-ламе Итигэлову на вертолете за 200 километров летал. Многонациональная страна Россия, многоконфессональная.
Все улыбались, когда в Кремле говорили про духовные скрепы - фигура речи красивая, а на деле - ну, что особенного за этим стоит? А получается, что стоит. Как раз тот случай, когда слово не разошлось с делом. Когда, сходя с трибуны, человек живет тем, про что говорит и во что верит. Все бы так делали, включая обывателя в Саратове.