Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+6°
Boom metrics
Политика9 августа 2017 16:55

Михаил Делягин: Если США захотят, в один день мы лишимся своих денег, вложенных в их ценные бумаги

Известный экономист в эфире Радио «Комсомольская правда» рассказывает, что изменится из-за новых американских санкций и почему пенсии не пострадают [аудио]
Известный экономист Михаил Делягин

Известный экономист Михаил Делягин

Фото: Антон АРАСЛАНОВ

Делягин:

- Здравствуйте, дорогие друзья. У нас сегодня с вами много разных интересных событий. Но прежде всего, давайте определимся с санкциями. Надо ли мне рассказывать сейчас про американские санкции, их последствия, и то, что мы должны в этой ситуации делать? Мне кажется, что за последние дни все уже прожевано.

А сейчас – о текущих событиях, то, что происходит прямо сейчас. Авария на алмазном руднике в «Алросе». Последние новости. 89 горняков подняты, как пишут, на безопасный уровень. То есть они находятся в безопасности. В подтопленной части находится еще около 60 человек. Пострадавших пока нет, и будем надеяться, что их и не будет. Это классическая авария. «Алроса» всегда славилась довольно высоким технологическим уровнем, высоким уровнем безопасности работ. Но, к сожалению, на мой взгляд, эта авария не случайна. Дело в том, что длительное время «Алросой» руководил финансист, как и многими другими российскими компаниями. Когда-то, в поздний советский период, было общее негодование, все говорили: все наши беды оттого, что страной руководят инженеры, а вот когда страной будут руководить экономисты и юристы, все будет хорошо, потому что они будут разбираться в рыночной экономике. Практика показала, что это не так, и ошибки экономистов и юристов оказались другими, чем ошибки инженеров, но значительно хуже и страшнее.

В последние два десятилетия стало популярным назначать руководителями крупных корпорации (в том числе крупных промышленных корпораций) финансистов. В этом есть свой смысл, потому что даже крупнейшие мировые экспортеры сырья зарабатывают критически значимую часть своих доходов за счет финансовых спекуляций с разного рода производными инструментами. И понятно, что если главное дело добывающей компании, условно говоря, не добыча железной руды, а организация финансовых спекуляций вокруг этого дела, то вполне естественно, что компанию возглавляет финансист.

То же самое произошло с многими нашими производственными компаниями. Конкретно «Алросой» руководил один из лучших финансистов РФ. Мое мнение, что он был лучшим, но мнение всех экспертов, с которыми я разговаривал на эту тему, что он был один из лучших финансистов РФ, который сделал, в частности, невозможное дело. Он обеспечил привлечение иностранных инвестиций в государственную корпорацию РЖД. Казалось, что это невозможно, потому что это государственная корпорация, под жесточайшим госрегулированием, тарифы регулируются, все регламентируется, система полувоенная. Тем не менее, он сделал так, что иностранные инвесторы дрались за эти небольшие 5% акций.

И вот человек пришел руководить «Алросой». И, что называется, начали возникать производственные трудности, и производственники очень сильно ругались по этому поводу. В чем проблема? Проблема в том, что у финансиста и производственника разные представления о допустимых рисках, просто в силу их жизненного опыта, в силу их воспитания. Для финансиста риск наступления негативного события в 1% - это вполне приемлемый, нормальный риск, с которым можно работать. Ну да, мы понесем убытки, но в среднем мы заработаем больше, поэтому это риск терпимый и приемлемый. Для инженера, для человека, который связан с производством, негативное событие – это не потеря денег на какой-то локальной спекуляции, о которой думают финансисты. Для инженера это авария, которая может привести к уничтожению производства. Если рудник затопило, его потом очень сложно восстановить. Если произошел Чернобыль, восстанавливать уже нечего и невозможно. Поэтому один и тот же риск может быть абсолютно приемлем для финансиста и нормален для финансовых спекуляций, но запредельно высок и недопустим для производства. И когда финансист приходит руководить производством со своими представлениями о допустимых рисках, что называется, могут начаться большие трудности.

У нас есть звонок. Роман, Московская область.

- Роман из Сергиева Посада. У меня два вопроса. К 100-летию Великой Октябрьской революции Путин, на ваш взгляд, решится на амнистию всех политзаключенных, Квачкова например?

Второй вопрос. У меня такая идея возникла. После разгрома американской дипмиссии в Серебряном Бору, на ваш взгляд…

Делягин:

- Какого разгрома? Просто дачу арестовали.

Роман:

- Да. Вы наверняка видели по телевизору парад 43-го года, когда немцев прогоняли, потом парад в Донбассе, когда полчища бандеровцев прогоняли. На ваш взгляд, пока дипломаты не разъехались к 1 сентября, не стоит ли в Москве провести парад 750 человек, этих дипломатов, и потом их обменять на Бута?

Делягин:

- Очень приятно, что вы знаете о параде 43-го года. Надеюсь, что вы не оговорились. Потому что это на самом деле уникальное событие. Дело в том, что когда по Москве прогнали пленных немцев в 44-м году, это был уже второй парад такого рода. Первый парад такого рода был в 43-м году, когда по Москве тоже прогнали пленных немцев. Но это было настолько необычное, настолько потрясающее событие, что просто забыли организовать киносъемку, не подумали об этом. Их прогнали по сокращенному маршруту, но, тем не менее, это было.

Но есть маленький нюанс. Дело в том, что это были военнопленные. И мы в то время находились с фашистской Германией в состоянии войны. Какие бы чувства мы ни испытывали к США, мы находимся с ними в состоянии мира. Очень худого мира, но это тот самый худой мир, который лучше доброй ссоры. Министр иностранных дел Громыко, который помимо всего прочего был еще и белорусом по национальности, и хотя бы по своим родственникам знал, что такое война, говорил, что лучше 10 лет вести переговоры, чем 10 минут вести войну. Это остается правильным. Так что, конечно, хорошо бы сделать что-нибудь элегантное с американскими дипломатами, но никто с ними ничего делать не будет, потому что, во-первых, у большинства из них есть дипломатический статус неприкосновенности, а во-вторых, самое главное, мы не находимся в состоянии войны. Хотя отношение российского государства к США такое, как будто США являются нашими хозяевами. Я напомню, что мы даже разрешили американцам самим определять, кого высылать, а кого нет. Они сейчас вышлют всех работников консульского отдела, и потом скажут: у нас некому выдавать визы. Это теоретически вполне возможно.

И второе, насчет амнистии. Во-первых, 100-летие Великой Октябрьской социалистической революции не является государственным праздником, поэтому никакой амнистии к этому дню не будет. И вряд ли сделают амнистию даже к 4 ноября, по крайней мере, политзаключенным. Я в это не верю.

Вернемся к «Алросе». Я повторяю, практика назначения финансиста директором промышленного предприятия показывает свою ущербность. Потому что представление о допустимых рисках в финансовых спекуляциях и в производстве совершенно различны. Те риски, которые допустимы для финансовых спекуляций, абсолютно, как правило, недопустимы, чрезмерно высоки для производства. Это касается всего. Это одна проблема.

Вторая проблема, которая у нас везде (но я надеюсь, что ее нет в «Алросе» и других крупных добывающих предприятиях), это методика написания инструкций. Те инструкции, которые остались с советского времени, они обычно уже не соответствуют современным технологиям, которые сверхпроизводительные, резко повысили эффективность за последние 30 лет. У меня есть знакомые люди с одного завода, который производит бульдозеры. Так вот, количество производства бульдозеров в штуках у них упало в 100 раз, а общая энерговооруженность этих же самых бульдозеров, которые они производят, их производительность выросла на 30%. То есть у нас сейчас уже другая техника, и советские инструкции, если они подходят, слава тебе, господи. Но они подходят не везде. А современные инструкции – нет специалистов, которые способны эти инструкции готовить, типа эксплуатации по инженерным вопросам, по технике безопасности. Конечно, к каждому станку, к каждому агрегату, к каждому механизму есть своя инструкция, есть своя техника безопасности, но на производстве их нужно интегрировать. А вот этим заниматься особо некому.

У нас есть звонок. Александр из Перми.

- Я бы хотел внести ясность в один вопрос. Чем вызвана причина размещения наши денег в американские ценные бумаги? Об этом как-то вскользь всегда говорят, и многие специалисты стараются обходить этот вопрос. Как вы думаете, возможно ли вывести наши деньги в виде размещения в американских ценных бумагах, и как это может вообще произойти?

Делягин:

- Произойти это может элементарно. Мы выводили эти деньги. Пока их не заморозили, их можно вывести совершенно спокойно. В 2008-2009 году эти деньги выводились. Я участвовал в заседании «Валдайского клуба», там выступал Путин осенью 13-го года. Я помню, он с некоторым таким внутренним изумлением говорил, что вот нам понадобилось – мы вывели, никто нам не помешал. Другое дело, что нельзя выводить 109 миллиардов в один день, потому что тогда рынок рухнет, и мы потеряем деньги на этом. Но выводить постепенно нет никаких проблем, пока они не заморожены.

Почему мы храним деньги в американских госбумагах? Очень простая причина.

Российской экономикой управляют либералы, то есть люди, которые считают, что государство должно служить не своему народу, а глобальным спекулянтам. У кого-то это осознанное понимание, у кого-то это на уровне религиозной догмы, которая не обсуждается. Потому что если развивать Россию, то будет инфляция якобы, и это абсолютно недопустимо. А если этими же деньгами развивать наших конкурентов, которые ведут против нас пока холодную войну на уничтожение, это замечательно, это правильно и нормально. У кого-то из этих людей, я вполне допускаю, другая идентификация, они ощущают себя, управляя российской экономикой, не гражданами России, которые должны служить России, а гражданами Соединенных Штатов, гражданами консолидированного Запада, которые должны служить Западу. Тем не менее, у них абсолютный блок: Россию развивать нельзя никогда, ни при каких обстоятельствах. А если Россию нельзя развивать, значит, деньги нужно хранить. Соответственно, если их хранить в России в рублях, то они будут съедаться инфляцией, значит, их нужно хранить в наиболее надежном виде активов. А наиболее надежные активы – это американские государственные ценные бумаги. 109 миллиардов долларов вложено в американские госбумаги. Как только Россия что-то зарабатывает, она эти деньги сразу вкладывает в американские и европейские госбумаги. И в итоге мы работаем сегодня на американцев. И санкции предусматривают возможность анализа последствий заморозки наших активов на территории США, то есть именно этих вложений. То есть мы в один день можем лишиться более чем четверти своих международных резервов, которые чуть выше 400 миллиардов долларов.

Я говорю всегда, что это не фатально и не страшно, это меньше, чем мы потеряли в кризис 8-9-го годов в результате экономической политики господина Кудрина. Это меньше, чем мы потеряли в 14-15-м годах из-за политики госпожи Набиуллиной. Но знаете, это все равно больше четверти всех международных резервов, и на 100 миллиардов долларов можно построить просто новую Россию. Но правительство и Банк России категорически не хотят развивать нашу страну.

Почему не золото? Потому что когда вы вкладываете деньги в золото, то это ваше золото, оно принадлежит вам, и это ваш ресурс. А когда вы вкладываете деньги в американские госбумаги, вы отдаете деньги хозяину, и не важно, что этот хозяин является не жестким. Российские либералы де-факто управляют Россией, управляют российской экономикой и социальной сферой России, исходя из интересов глобальных спекулянтов и страны их базирования, то есть США. Сознательно или бессознательно, это пусть следователи решают и психиатры, я констатирую факт. Наше государство в социально-экономической сфере из 90-х годов не вышло и, на мой взгляд, ведет войну против нас. Санкции, которые накладывает на Россию правительство Медведева и Банк России Набиуллиной, на мой взгляд, на порядок страшнее тех санкций, которые накладывает на нас проклятый Запад. Ущерб от западных санкций на фоне ущерба от санкций правительства Медведева и Банка России Набиуллиной, которые они велеречиво называют экономической политикой и социальной политикой, на мой взгляд, несопоставим.

Возвращаясь к нашей сегодняшней теме. Как пишутся инструкции? Написание инструкций состоит из двух этапов. Первый этап. Приходит какой-нибудь эффективный менеджер, который не знает ничего и ни о чем. Я в 2003 году столкнулся с ситуацией, когда пришло новое поколение людей, я их учил в госаппарате, и вдруг выяснилось, что эти люди в принципе не понимают, зачем им, работая в аппарате правительства, как-то учитывать реальность. Понимаете, есть карьеристы, которые говорят, что нужно в первую очередь знать мнение начальника, от этого все зависит, а что там происходит на самом деле, это вопрос второстепенный. Но эти карьеристы понимают, что есть какой-то реальный мир. А вот более 10 лет назад пришло новое поколение карьеристов, и некоторые из них сейчас дослужились до очень высоких позиций, чуть ли не губернаторских, которое не верило в существование реальности. И вот такие люди пишут инструкции, которые ни с чем не связаны. А потом приходит финансист и начинает сокращать издержки. И действительно сокращают издержки топором, не обращая внимания на то, что происходит в реальной жизни.

Вот у меня недавно была детская задача – заменить газовый счетчик на даче. Я пришел в райгаз, потратил там два часа. И сначала я был страшно зол, был готов порвать всех и даже высказываться начал. А потом я смотрю и вижу, что все люди очень хорошие. Они действительно стараются помочь. Они действительно сильно выходят за пределы своих должностных обязанностей, то есть они делают то, что делать не должны. Когда вы мастера по ремонту оборудования сажаете на компьютер, он его видит второй раз в жизни, смотрит на него, как я смотрел бы на тикающую атомную бомбу, и мучительно с ним пытается взаимодействовать, то 30 потерянных моих и его минут на заполнение простейшей анкеты, это сделано теми, кто писал эти безумные инструкции, а потом урезали штаты, совершенно не интересуясь тем, что после этого урезания штатов, после этой экономии, после этого сокращения издержек будет происходить. К сожалению, эта проблема у нас по всей стране, сверху донизу. Если бы меня кто-то пустил в аппарат президента, думаю, я увидел бы там то же самое. Такое происходит везде. Это главная беда сегодняшней России, когда сначала эффективные менеджеры, сдавшие ЕГЭ и не понимающие ничего, понимающие, что им не нужно ничего знать, потому что главное – улыбаться начальнику, сначала пишут инструкции. Потом финансист, не понимая реальных производственных или управленческих процессов, урезает все, что можно урезать, а потом это валится нам на голову. И это перестает работать в самых драматических обстоятельствах. Я надеюсь, что 59 человек на «Алросе» спасут, но нас с вами от этого не спасет никто, кроме нас самих. Мы должны оздоравливать это государство.

У нас есть звонок. Борис из Москвы.

- Я молодой пенсионер, 1,5 года на пенсии. 6-го числа у меня пенсия. Как вы думаете, возможны ли трудности с выплатами пенсий из-за западных санкций, не опустеет ли наша казна?

Делягин:

- Нет, невозможны. Возможны трудности из-за нашей глупости, но, знаете, федеральный бюджет, более 7 триллионов рублей, валяется без движения. Из них только 50 млрд. долларов, не очень большая часть, не катастрофическая, вложена в американские госбумаги. Основная часть действительно вложена в западные госбумаги, но 45% только из этих вложений вложено в американские госбумаги, а часть находится в России без движения в тех или иных банках или просто в казначействе. Так что деньги есть, правительство Медведева от денег захлебывается, и из-за американских санкций трудностей с пенсией не будет. И вообще, учитывая сегодняшнюю политику, не будет трудностей с пенсией, по крайней мере, до президентских выборов. То, что официально работающим пенсионерам надбавку сделали издевательскую 200 с небольшим рублей в месяц, это другая тема. То, что у нас проводится пенсионный геноцид по социальному признаку, по сути дела, это другая тема. То, что пенсионная реформа носит характер вивисекции, то есть опыта над животными без наркоза, об этом тоже поговорим, если хотите, но прямой угрозы вашим сегодняшним пенсиям нет.

У нас еще звонок. Сергей из Волгограда.

- Михаил, я немного постарше вас, мне довелось жить при социалистической модели развития, причем в зрелом возрасте, и сейчас. Так вот, мне довелось изучать Карла Маркса и Энгельса и в школе, и в институте. Когда я изучал частную собственность по Марксу (я имею в виду, где есть наемный труд), он объяснял, что это нажива и только нажива. Тогда я этого не понимал, но на практике после 90-х годов увидел. Михаил, ваше отношение к частной собственности? Вы, я так понимаю, ученик Ясина, а тот ярый сторонник частной собственности. Вы как к этому относитесь, Карл Маркс прав или нет?

Делягин:

- Я ученик Игоря Васильевича Нита. Он был первым советником по экономике Ельцина, но при этом он был абсолютно вменяемым человеком, очень хорошим экономистом. Так вот, ничего лучше марксизма, несмотря на то, что он очень давно сформировался и в другой экономической базе, в другую эпоху, ничего, лучше описывающего ситуацию, не существует. Поэтому частная собственность – это способ эксплуатации, способ, грубо говоря, грабежа. В этом отношении товарищ Прудон (хотя Маркс на него и ругается) с бытовой, житейской точки зрения прав. Другое дело, что в нашем нынешнем мире отношения между народами, между государствами, и эксплуатация глобальным бизнесом, глобальными спекулянтами той или иной страны (и России, и Америки) значительно выше, чем эксплуатация нашим домашним капиталистом рабочих. Когда вы приезжаете на завод и видите людей, которые работают за 10 тысяч рублей (или за 25 тысяч рублей), и знаете, сколько они производят, сколько оказывается у предпринимателя, и какая часть этих денег идет в производство, какая часть на личные развлечения этого предпринимателя (ну и на взятки, само собой), это действительно эксплуатация, это недопустимо. Другое дело, что социализм или его следующая стадия – коммунизм, это очень сложная организация, которая требует глубокой перестройки общества и общественного сознания. И первая попытка построения социализма в нашей стране сорвалась, так же как сорвались первые попытки построения капитализма. Первый блин всегда комом. Очень грустно оказаться внутри этого блина, но что ж поделаешь. Мы обязательно это построим, потому что человек стремится к счастью, к справедливости и к достоинству. Между прочим, и к порядку тоже. Капитализм себя уже выработал полностью.

Есть очень важная мысль Ленина, которая показывает всю сложность построения социализма, и она у нас не популяризируется. Мысль заключается в том, что социализм – это не обобществление производства. Грубо говоря, капитализм может, защищаясь, ввести даже 100-процентную государственную собственность, и это все равно останется капитализмом, потому что вопрос – в чьих политических интересах это используется. Социализм отличается от капитализма не формой собственности, он отличается характером власти, то есть вещью глубоко субъективной, связанной с тем, готовы ли люди защищать свои права или они готовы быть грязью под ногами уважаемых руководителей, будь то в ларьке цветочном или будь то на уровне государства. Вот в этом проблема, чтобы люди начали бороться за свои права. И один нынешний марксист, Марк Евгеньевич Ткачук, как-то был у нас в эфире, и он сказал мудрую вещь. Что люди отказываются от коммунизма до тех пор, пока есть хоть какая-то альтернатива. Потому что люди не хотят, стесняются, ленятся бороться за свои права. И только когда другого выхода уже нет, уже полный край, тогда люди действительно начинают строить справедливое общество, и у них получается. Потому что это задача, которая не решена, но решать нам ее придется, потому что деваться некуда.

У нас еще звонок. Александр, Нижегородская область.

- Недавно в «60 минутах», обсуждая санкции, было высказано такое мнение одного из присутствующих на передаче. В санкциях будет идти вопрос, в частности, о проверке доходов и расходов нашей псевдоэлиты. Действительно ли это так?

Делягин:

- Да, это действительно так. Санкционный закон достаточно обширен, там есть вещи малоизвестные, которые мелким шрифтом обозначены. Среди этого мелкого шрифта возможность исследования последствий заморозки наших активов, о чем публично не говорят. И среди этих исследований требование к российским обеспеченным людям, которые что-то имеют в Штатах, доказать и объяснить происхождение своих активов. С одной стороны, это действительно защита от воров, бандитов и либеральных реформаторов. Потому что если вы украли, значит, вы, скорее всего, не сможете доказать, откуда у вас взялись ваши деньги. Никакая страна не хочет пускать к себе чужих преступников (кроме, может быть, Великобритании, которая на этом деле старается подняться). Но самое главное, что в процессе этих разъяснений вы тем самым даете на себя признательные показания. То есть вы разоружаетесь перед руководством этой страны. И когда многие эксперты, в том числе Михаил Владимирович Леонтьев, говорят, что это способ вербовки нашей так называемой элиты, то конечно. Представьте себе, какой-нибудь первый вице-премьер, который якобы арендует замки за границей. Его спрашивают: откуда ваши деньги? В России он может сказать: а пошли вы все лесом, у меня конституционные права, я не хочу с вами разговаривать, это ущемление моих прав человека. А если он так скажет в приличной, уважающей себя стране, не в России, а на Западе, ему скажут: отлично, тогда мы арестовываем все ваше имущество до тех пор, пока вы не объясните, откуда вы взяли эти деньги. И не надо приносить левые бумажки, и не надо рассказывать, что это были реформы, и вы так славно заработали. Если вы рассказываете: ой, вы знаете, моя жена такой отличный бизнесмен, она купила землю как раз в то время, когда я проводил реформы, благодаря которым эта земля в разы выросла, - то это там не пройдет, потому что это коррупция во всех развитых странах мира. А в колониальных странах, которые находятся под внешним управлением своей элиты, типа России, да, это нормально, это проходит до сих пор.

Я вообще считаю, что любой человек, который имеет активы стоимостью больше миллиона долларов и не может объяснить, откуда они взялись, он не может находиться на госслужбе и не может избираться ни на какую должность, не может быть судьей, не может вообще заниматься юридической деятельностью. Должен быть абсолютный запрет на профессию, должна быть защита народа от потенциальных жуликов. Но в Америке эта защита осознанно направляется на то, чтобы вербовать нашу элиту. Как сказал Збигнев Бжезинский, если все деньги вашей элиты лежат в наших карманах, почему вы считаете эту элиту вашей?

Итак, еще одно событие. В Самарской области бойцы Росгвардии задержали 30-летнего мигранта после того, как он набросился на сотрудника ОМОНа с ножом во время рейда по выявлению нелегалов. В тепличном хозяйстве было выявлено 60 иностранцев из Средней Азии. Из 60 человек составлено только 42 протокола на выявленные нарушения миграционного законодательства. Очень интересно. 60 нелегалов, 42 протокола. Может быть, кто-то из этих трудолюбивых соотечественников находился там легально.

Аналогичный случай произошел 2 августа в Самаре. Уроженец одной из республик Средней Азии 92-го года рождения ранил двоих полицейских ножом и скрылся с места преступления. Только что у нас была банда ГТА, которая устроила пальбу в Московском облсуде. Что, нужно, чтобы трудолюбивые соотечественники устроили пальбу в кремле, что ли, и перестреляли половину администрации, прежде чем наше уважаемое некоторыми государство введет визы со странами Средней Азии, хотя бы с теми, кто не хочет с нами интегрироваться? Да, есть Киргизия, где безумная ситуация, где непонятно вообще, что из себя представляет государство, где президент, который постоянно выступает с оскорбительными заявлениями в адрес России и представителей России, но при этом Киргизия формально является членом ЕврАзЭС, то есть она с нами хоть как-то пытается интегрироваться, и там в школах людей учат русскому языку. Ладно, пусть с Киргизией не нужно визового режима. Посмотрим для начала. Но такие страны, которые отказались от русского языка и растаптывают русскую культуру – Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан, они не хотят с нами интегрироваться, они хотят сосать из нас деньги. Мы должны защитить себя от волны преступности, в конце концов. И когда выходят бизнесмены и говорят: без рабского труда мой бизнес будет неэффективен, без превращения Москвы в Москвабад у меня будет низкая прибыль… Простите, если такие люди хотят, чтобы у них была высокая прибыль, пусть едут в свою Среднюю Азию, и не надо, чтобы они были здесь. Нам необходим визовый режим.

У нас есть звонок. Александр из Владимира:

- Михаил Геннадьевич, у меня вопрос по поводу сотрудника ДПС, который задержал пьяного судью. Как вы считаете, с ним как поступили?

Делягин:

- Что случилось с сотрудником ДПС?

Александр:

- В Иркутской области сотрудник ДПС задержал нетрезвого судью, который прятал свое удостоверение под ковриком внизу, а потом сказал, что он судья. И за это сотрудника уволили. Как вы относитесь к этому?

Делягин:

- Сотрудник ДПС должен получить повышение, должен быть полностью реабилитирован, перед ним должны все извиняться года полтора и выплатить ему материальную компенсацию. Те, кто его уволил, должны быть уволены с волчьим билетом, чтобы разнорабочим овощного магазина не взяли. А такой судья, который позволяет себе сначала напиться и нарушить закон, который он якобы должен защищать, а потом еще и козырять своим судейским удостоверением, должен быть уволен с волчьим билетом, без права занимать какие бы то ни было должности вообще и заниматься юридической деятельностью пожизненно. И должен быть отдан под суд, потому что, вообще-то говоря, это состав преступления – превышение полномочий, злоупотребление. И вождение автомобиля в пьяном виде - это халатность, которая может перерасти в повлекшую за собой особо тяжкие последствия. И то, что он, как и госпожа Багдасарян, должны пожизненно быть лишены права вождения автомобиля, это само собой разумеется.

У нас безумная проблема с судьями. Потому что под либеральный визг о том, что судья должен быть полностью независимым, это реализовалось. Государство такая штука, что если оно что-то хочет сделать, то на троечку, кривенько, но оно сделает это обязательно. И судьи у нас сейчас независимы практически ни от чего. Возникает ощущение, что в первую очередь они независимы от закона. У них есть своя судейская вертикаль, и не дай бог, судья что-то сделает, что вызовет неудовольствие руководителя данного суда. Если руководитель данного суда недобросовестен, то этот судья шансов не имеет, он, скорее всего, вылетит с работы, лишится всех гарантий. И поэтому у нас огромное количество случаев, когда судьи принимают решения заведомо противозаконные, когда судьи прямо нарушают закон. И никакого механизма контроля за ними, работающего механизма, никакого работающего механизма обеспечения не то что справедливости, а хотя бы законности судебных решений у нас нет. Поэтому когда людей посылают в суд, типа, защищать свои права, это выглядит, как посылание по матерному адресу. Когда-то Ксения Собчак сказала, что есть русское матерное ругательство из трех букв, посередине «у», называется суд. Вот эта ситуация, на мой взгляд, только усугубляется. И судейскую реформу у нас в начале нулевых годов делали те самые люди, которые в принципе не интересовались, как оно устроено на самом деле, которые не понимали, что помимо закона, его буквы, есть еще его дух, есть еще практика правоприменения, еще практика правонарушений. Если юрист это не учитывает, то он не юрист, а винтик непонятно в какой системе. Вот главная проблема – это оздоровление судебной системы. Потому что сейчас граждане России, неважно кто, бомж или офицер спецслужб, мы все не имеем доступа к правосудию. Понятно, что если вы начальник, то у вас шансы повыше, если вы богач, то у вас шансы повыше. А это тоже абсолютно несправедливо.

Я напоминаю лозунг, который либеральная общественность до сих пор считает экстремистским. Лозунг Манежной площади (тогда на ней беспорядки были под этим лозунгом): закон един для всех. И для тех негодяев, которые у нас строят сословное общество и сословное государство, которые считают, что мы должны быть вновь, как в средние века, разделены на сословия, и к разным сословиям должно быть разное отношение), эти самые люди правда считают, что это экстремизм, за который нужно сажать в тюрьму. Я не утрирую. Я долго думал, что это какое-то творческое преувеличение, пока, что называется, не провел несколько включенных интервью. Они правда считают, что если человек исповедует либеральные взгляды, то есть считают, что российское государство должно служить Западу и глобальным спекулянтам, кому угодно, кроме российского народа, вот эти люди должны быть неподсудны, потому что они правы. Знаете, когда какая-нибудь пожилая интеллигентка считает, что она имеет право хамить, потому что она пожилая женщина и она интеллигентная женщина, поэтому имеет право хамить, это смешно, это нелепо, это вызывает даже такую брезгливую жалость. Но когда, исходя из этой догмы, начинает строиться весь общественный порядок, да еще и в условиях, когда у нас нет доступа к правосудию, знаете, это страшно. Нормализация судебной системы – это главное, чем мы должны заняться, это главная задача, которая стоит перед сегодняшним российским обществом.

А теперь хорошая новость. Вот говорят, у нас производство падает, говорят, у нас все плохо с экономикой. Действительно плохо, но вот хорошая новость. У нас на 62%, почти на две трети, за первые 5 месяцев этого года вырос экспорт ракообразных и моллюсков, в том числе устриц. То есть мы ввели санкции, импорт переориентировался, и мы действительно ввезли за то же время почти 20 тысяч тонн ракообразных и моллюсков (в основном креветок), а 27,4 тонн вывезли. И это не только то, что где-то наши рыбаки ловят и тут же продают, как крабов, скажем, а это и то, что выращивается в различных хозяйствах.

Еще до революции устричный завод в Севастополе снабжал половину Европы. На днищах кораблей с Тихого океана в ходе Русско-японской войны прибыла такая чудесная рапана, сожрала всех устриц. Хотя она очень вкусная тоже, но купить ее можно только в Крыму, это пока не стало предметом бизнеса. Статистика показывает, что экспорт осуществляется примерно за 10 долларов за килограмм. То есть ракообразные и моллюски продаются примерно 600 рублей за килограмм. Понятно, что это оптовые цены, но даже с учетом накрутки торговли за 900 рублей за килограмм было бы очень здорово покупать это везде, но у нас этого что-то нет. Это при проклятых большевиках был лозунг «Все лучшее – детям», а теперь лозунг: все лучшее – чиновникам, либералам и на экспорт. Это абсолютно неправильно.

Вот мне пишут. Это иллюстрация того, что у нас происходит в судах. Дело Подъячего. Валерий Подъячий при Украине активно призывал к воссоединению Крыма и России. За это он был осужден согласно УК Украины. Но с судимостью он нормально работал в вузах полуострова. А как только Крым вошел в состав России, он был уволен, оказался не у дел, потому что по нашим законам человек с судимостью не может быть принят на работу. И причина судимости никого не интересует.

В любом нормальном государстве человек бы пришел, объяснил, что судимость вот за это, и это преступление по украинским законам, но это нормально по российским законам. И на этом тема была бы снята. На худой конец, это можно было бы решить через суд. Но у нас настолько античеловечески построена нашими либералами система, что вот такого бреда очень много. У нас действительно крымчан отдали на растерзание коллекторам, которые действовали в интересах украинских банков. Украинские банки ограбили людей дважды. Сначала они забрали все их депозиты и вывезли, и люди остались без денег. А потом кредиты, которые жители Крыма брали в украинских банках, с них стали выжимать через коллекторов те самые банки, которые их ограбили. И это работает. Только сейчас, по-моему, начали как-то это менять. И это вопрос к нашей судебной системе. С одной стороны, судья тоже находится в состоянии постоянного стресса, а с другой стороны, судья может творить все, что угодно. Он может глумиться над людьми, и ему за это ничего не будет. Это ситуация, которая требует решения. Потому что не может существовать государственность, в которой граждане не имеют доступа к справедливости, не имеют доступа к правосудию, не имеют доступа к закону, в которой преступление невозможно или крайне сложно наказать юридически, через суд. Я это проходил с разного рода мошенниками, которые прекрасно себя чувствуют и сейчас, являясь выдающимися либеральными экономистами.

Еще интересная новость пришла. ФБР арестовало программиста, который остановил распространение вируса Wanna Cry. Это такой вирус, который стремительно распространялся. Потом один программист нашел, как его остановить. Вот сейчас ФБР его арестовало. Пока нет информации, за что именно, но мы знаем, что США создают международный терроризм, поэтому так возмущаются, когда мы с ним боремся. Похоже, что этот вирус тоже был создан американскими спецслужбами, раз человек, который остановил его распространение, попал под каток американцев.

У нас есть звонок. Сергей из Ставрополя.

- Михаил Владимирович, вот сейчас человек выступал по поводу этого пьяного судьи. Потом на всю страну показывают. Выходит председатель областного суда, извините меня, наглючая рожа, сидит и говорит: а это ему инспектор бутылку водки залил. И насмешка такая издевательская. Вы представляете, плевок на государство, плевок на главу государства и плевок на председателя Верховного суда Лебедева. Это в подчинении Лебедева. Вот пусть он с ним разберется. Они клали, извините меня, на государство и на главу государства. Когда говорят иногда, что где-то судью убили, я всегда говорил и говорю: собакам собачья смерть.

Делягин:

- Давайте не будем заниматься экстремизмом. Далеко не все судьи, которых убивают, это плохие судьи. И даже если судья плохой, то он не заслужил смерти, в конце концов. Хотя, как говорил один министр внутренних дел, перелистывая личное дело очередного невинно убиенного якобы реформатора, «некоторым людям можно спасти жизнь, только вовремя их посадив». Вот вы говорите, что этот председатель суда глумился над президентом, над председателем Верховного суда. Знаете, в первую очередь он глумился над гражданами. Вы говорили что начальство, а я думал о том, каково живется людям при таком председателе суда, в каком они адском положении находятся, и у них нет никакого просвета в жизни. При Советском Союзе судьи, которые назывались народными судьями, их избирали, пусть даже и на безальтернативной основе. И если судья не набирал определенного уровня голосов, если его ненавидели, то у него перспективы были плохие. При всех тогдашних несовершенствах. А сейчас демократии меньше, чем при Советском Союзе.

Еще один звонок. Наталья Владимировна.

- Почему федеральный бюджет выделяет деньги городу Москве? 40 миллионов на благоустройство дворов, деньги на строительство МЦК. Почему не направить эти деньги на возрождение более бедных регионов? А потом мы слышим, какая Москва богатая, какое эффективное руководство мэра и сколько у мэра проектов.

Делягин:

- Маленький комментарий. Наталья Владимировна звонила из Москвы. То есть это москвичи, глядя на тот разврат, который творится в городе, уже москвичи понимают, что… Не нищая Россия, где денег нет, не было и, похоже, не будет при либералах у власти, но уже Москва понимает, что так нельзя. По очень простой причине. Потому что федеральный бюджет считает, что когда у одних густо, а у других пусто, это нормально, так и должно быть, это официальная позиция правительства Медведева, которую они корректировать не хотят. Есть бюрократическая процедура, по ней Москва должна получать деньги под крупные инвестпроекты федерального масштаба, под выполнение столичных функций в рамках лоббистской борьбы за разные проекты. А то, что московские власти ощутимо захлебываются от денег… Третий раз плитку перекладывают. Причем придется перекладывать в четвертый раз, потому что сейчас они расширяют тротуары, и в центре Москвы они сужают проезжую часть. Когда выяснится, что по городу нельзя проехать, потому что можно сузить несколько улиц, но нельзя заузить весь центр, тогда их придется расширять обратно и перекладывать в четвертый раз. Я очень надеюсь, что чего-то не понимаю и ошибаюсь. При езде со скоростью 60 км в час, как объясняют представители мэрии, пропускная способность дорог значительно выше, чем при езде на скорости 80 км в час. Мне это кажется абсурдным, но, может быть, они какую-то другую физику и математику учили. То, что происходит в Москве, это катастрофа. Я провел опрос в интернете (он еще идет у меня на сайте). Вы знаете, более половины москвичей считают, что Собянина нужно не просто уволить, а отдать под суд. А еще процентов 15 считают, что его нужно просто уволить. Да, любой интернет-опрос нерепрезентативен, это понятно, но среди не москвичей пропорции почти такие же. Так что, извините, здесь я ничего хорошего, Наталья Владимировна, не скажу.

Возвращаясь к ситуации в торговле. Мы здесь плавно переходим к тому, что нужно делать. Так вот, в части торговли, в части определения цен нужно вернуть предельную торговую наценку. Не как в 94-м году, когда была введена торговая наценка на каждую отдельно взятую операцию, и один и тот же товар, чтобы повысить цену, прогоняли через 10 операций купли-продажи. Вот есть импорт, ввоз товара на территорию страны. Есть производство, и производство продает оптом кому-то. Вот над ценой импорта или над ценой производителя надбавка должна быть зафиксирована. Если продается напрямую, все достается одному продавцу. Если продается через 50 посредников, значит, делится на 50 посредников. Понятно, что для разных товаров предельная надбавка будет разной. Понятно, что если на рынке есть высокая конкуренция (скажем, на рынке бытовой техники, автомобилей), то эту предельную надбавку, скорее всего, и не выберут, то есть цена будет ниже предельно допустимой. Но она должна быть, потому что у нас много рынков монополизированных, а обуздать произвол монополий – дело непростое, это дело долгое, иногда это занимает десятилетия. Вот эта мера должна быть обязательно, и она не противоречит рынку, точно так же, как правила дорожного движения не противоречат ни правам человека, ни законам математики и физики, ни интересам гражданского общества.

Не могу удержаться от гипотезы относительно Михаила Саакашвили. Действительно, без документов нельзя выехать из Америки, но вполне возможно, что у господина Саакашвили есть, как у многих других политиков и Украины, и других стран мира, израильский паспорт. И тогда у него все в порядке. Может быть, ему срочно выдали, как своей марионетке, американцы паспорт. И раз он поехал в Польшу, может быть, он в авральном режиме получил польский паспорт. Конечно, он не знает польского языка, конечно, он ничего или почти ничего не знает о Польше и не имеет представления о польской культуре, но, в конце концов, он ненавидит Россию. Я думаю, что для сегодняшней польской элиты этого достаточно для того, чтобы выдать ему паспорт и принять его с распростертыми объятиями.

Теперь о том, что делать нам, какую социально-экономическую политику должно проводить наше государство, что должны делать даже самые несимпатичные, самые проклятые нами люди, для того чтобы мы сказали: да, вы поступаете правильно, мы вас, может, любить не будем, но уж точно потерпим. Это политика очень простая, она сводится к одному. Ключ развития – это модернизация инфраструктуры. То есть создание инфраструктуры новой, современной, на основе технологий сегодняшнего, а лучше завтрашнего дня. Это резко снижает издержки, резко облегчает жизнь, и это резко активизирует деловую активность. С одной стороны, для того чтобы осуществить какую-то операцию, что-то произвести, что-то перевезти, нужно потратить меньше сил, денег и времени, а с другой стороны, модернизация инфраструктуры это огромное количество заказов, это большой спрос, это само по себе, в силу большого объема работ, резкая активизация экономики. А дальше то, что среди циничных менеджеров, которые занимаются торговлей, впариванием нам чего-то ненужного, - работа с возражениями. Первый ответ. Причем его слышно именно от либералов, когда стоит толпа либералов и каждый либерал говорил: всё украдут. И, слушая это, понимаешь, что коллективно это звучит «всё украдем», и это правда. Поэтому первое, что необходимо для развития, это ограничение коррупции. Ничего сложного здесь нет, было бы желание. Людоедские меры борьбы с коррупцией тоже работают, но есть механизмы абсолютно гуманные. Первое. Как в Америке, если член мафии (а коррупция власти всегда мафия) не сотрудничает со следствием, у его семьи отбирают все, что у нее есть, оставляют социальный минимум, чтобы дети шпаной не выросли и от голода никто не загнулся. И человек выбирает между верностью банде или верностью своей семье. И критически значимая часть людей, поскольку люди нормальные, рискуют своей жизнью ради того, чтобы спасти свою семью. Благодаря применению этой меры мафия в США перестала быть политически значимой силой.

Вторую меру сделали в Италии. Правда, за 5 лет сменилось 6 правительств в результате применения этой меры, но тем не менее. Если взяткодатель сотрудничает со следствием, то он автоматически получает гарантию от судебного преследования. То есть, если человек не является с повинной и не вымогает у следователя какие-то особые условия, если он просто свидетельствует в суде (а он давал взятку и, может быть, он сам коррумпировал этого чиновника), он освобождается от ответственности гарантировано, причем не только по этому эпизоду, но и по некоторым другим (это уж как следствие решит). В результате мафия перестала быть значимой политической силой в центральной и северной Италии и резко ослабла на юге. Это технологии, которые ничего не стоят, было бы желание.

Второе, что нам говорят, и говорят правильно. Если начать масштабные инвестиционные проекты, все деньги завтра будут на финансовых спекулятивных рынках. Зачем мне строить коровник? Я прокручу эти деньги через финансовые спекуляции и через полгода (а если повезет, то и раньше) уже сам буду решать, буду я строить этот коровник здесь для своего заказчика или я буду строить себе шале, причем для себя, а не для заказчика, где-нибудь в Швейцарии, у меня для этого уже будут деньги. Поэтому финансовые спекуляции должны быть ограничены. Все крупные развитые страны стали развитыми только потому, что на уровне зрелости финансовой системы, которая соответствует нашей сегодняшней, ограничили финансовые спекуляции. Причем в Штатах эти ограничения были сняты только в 99-м году, в Японии - в 2000-м, в Европе они работали до середины 80-х, а кое-где и до конца 80-х. Так что все достаточно просто.

Третье – это ограничение произвола монополий, чтобы деньги, выделенные на модернизацию, не ушли в рост цен, как у Медведева с его доступным жильем, которое народ до сих пор вспоминает как недоступное жилье. Необходимо ограничивать произвол монополий. И помимо предельной нагрузки для торговли необходимо дать антимонопольным органам права, которые есть во всех развитых странах, и которые больше напоминают права КГБ, чем права скромной службы в составе правительства РФ. Это, во-первых, право выявления структуры цены. Да, при этом антимонопольная служба может брать на себя обязательства сохранять коммерческую тайну. Но если ей кажется, что какая-то фирма злоупотребляет монопольным положением, фирма должна объяснить, как складывается ее цена, и не дай бог, соврет. Если соврет, об этой фирме вряд ли кто-нибудь потом вспомнит. При этом при резких колебаниях цены антимонопольная служба, скажем, в Германии имеет право сначала вернуть цену на место, а потом уже разбираться, что это было, потому что антимонопольное расследование может занимать годы, и ущерб, нанесенный экономике за это время, может оказаться фатальным, который уже никакими штрафами не восполнишь. И это работает.

Дальше простейшая вещь. Выясняется, что можно начать модернизацию, но если у нас во время подготовки к Олимпиаде в Сочи из-за границы ввозили даже гравий, простите, о чем идет речь. Если мы сейчас начнем модернизацию российской экономики, это обеспечит рост деловой активности в Германии, в Китае, в Швейцарии, в Америке, где угодно, но в России незначительно. Потому что должен быть разумный протекционизм. Не безумный, который уничтожил наш автопром или поставил его если не на колени, то в не поддающуюся описанию позу, но сильно подорвал. Нет, разумный протекционизм. Потому что, для того чтобы создать какое-то производство, всегда сначала его нужно защищать. Вы не будете выпускать трехлетнего ребенка на ринг со здоровым, взрослым, сформировавшимся боксером, вы сначала его должны вырастить. Чтобы его вырастить, должны быть относительно тепличные условия. Поэтому протекционизм – условие развитие. И весь мир доказывает это практикой. Когда отрасль выросла, протекционистскую защиту нужно снимать и выпускать ее в мир конкуренции, но не раньше. Мы скованы правилами ВТО в этой ситуации, находимся в абсолютно колониальной зависимости, в кабальной зависимости от развитых стран. Но международное право делает нам подарок. Если какая-то сделка заключена на основе коррупционных соображений, то эта сделка априори считается ничтожной. Но мы же знаем наших либеральных реформаторов. Они умные люди, и при этом они заключили заведомо невыгодное для России соглашение о запихивании нас в ВТО. Понятно, что в этой ситуации доказать коррупционную подоплеку, на мой взгляд, достаточно просто. Мы можем выйти из ВТО просто по факту проведения соответствующего расследования. А если учесть, что санкции против нас грубейшим образом нарушают правила ВТО, то ждать конца этого расследования не нужно, можно приостановить действие соглашения ВТО в отношении стран, которые ввели против нас санкции, не то что в любой момент, а уже через 5 минут. И никто пискнуть не сможет. И это абсолютно необходимая вещь.

Другая тема, что в ходе модернизации люди должны работать. А для этого нужно, чтобы они получали нормальные деньги. Поэтому прожиточный минимум должен стать реальным, и не только зарплата, но и в целом доход человека должен быть не ниже прожиточного минимума. Ситуация, когда у нас по официальным данным более 10% населения не живет, а медленно умирает, потому что имеет доходы ниже прожиточного минимума, это чудовищная ситуация, это хуже, чем в гитлеровской Германии, где в концлагерях в 38-м году сидело 4600 или 4800 человек, и некоторых из них потом выпустили. Чем мы гордимся, если мы проигрываем на этом фоне, потому что у нас люди живут хуже, чем в тюрьме. В тюрьме человек просто живет – плохо, очень плохо, ужасно, но живет, он наказан. А за что наказано более 10% граждан России, которые имеют доходы ниже прожиточного минимума и в реальности не могут жить лучше? Это не только официальная статистика, она подтверждается социологией. Значит, должен быть реальный прожиточный минимум, а не заниженный, как сейчас. Государство должно зафиксировать, что каждый человек имеет право на жизнь, в конце концов. Значит, каждый имеет право на гарантированный прожиточный минимум. Да, это объективная граница социализма. Дальше работайте, конкурируйте, ищите возможности. Но если вы человек, вы имеете право на жизнь. Соответственно, вся политика должна быть подчинена обеспечению этого права. Для этого нужно порядка триллиона рублей, с учетом всей инфляции. В федеральном бюджете без движения валяется 7 триллионов. И это объективная задача, под которую должна быть переформатирована вся межбюджетная политика. Чтобы не Москва захлебывалась от денег, думала, из какого драгоценного материала выложить тротуар, давайте переложим его в третий раз, а потом придется в четвертый перекладывать. Нет, чтобы деньги распределялись относительно равномерно. Естественно, кто лучше работает, тот должен получать больше, но не безгранично, не бесконечно. И, в конце концов, для того чтобы работать, человек должен быть здоровым. Это значит необходимость нормализации медицины. Потому что здравоохранение должно быть не средством выкачивания из нас денег, а средством излечения людей, как при советской власти. А система образования должна готовить не квалифицированного потребителя (как завещал Фурсенко), который ничего не понимает ни о чем и является объектом эксплуатации, но творца и профессионала, гармонично развитую личность. Вот это наша задача.