Потомственный фермер-животновод Филипп Камю решил закрыть дело в Нормандии и заняться сельским хозяйством в России. Корреспонденты «КП», проехав с ним по подмосковным землям, выясняли — почему.… - У него сыр в руках?.. - въехав в подмосковное Лотошино, французский фермер Филипп Камю с двумя земляками-компаньонами изумленно смотрят на сияющий золотой краской памятник: бородатый русский мужик бодро несет лоток с дырчатыми кусками сыра. Тот же бородач — на гербе Лотошино, что снова удивляет французов.- Это же не просто так? - спрашивают они у местных. А те с удовольствием объясняют неслучайность этих сыров в геральдике райцентра.Родина первого импортозамещенияОднажды, в стародавние времена князья Мещерские, обитавшие в этих местах, отведали иноземного сыра. И до того он им понравился, что решили они подобное же творить и на своих землях. Для чего в 1840 году пригласили швейцарского сыровара Иоганна Мюллера. Князья еще не знали, что стали авторами первого русского импортозамещения.И дело пошло! Перенимать опыт к Мюллерам приезжали со всей России. А брат известного художника-баталиста Николай Верещагин с их помощью даже открыл первую в стране школу сыроваров (на 10 лет раньше, чем в Швейцарии!).Плоды того импортозамещения вызрели знатные. В 1878 году Россия экспортировала в Европу 20 тысяч тонн сыра в год! А сыроварен, варивших «эмменталь», «эдам», «чеддер», «камамбер» и «тильзиттер», было уже за 900!Вот так и оказался бородатый мужик с лотком сыра на гербе Лотошино. Да и название поселка - от того же бодрого лотошника.Потом настал 1917-й с его экспроприацией. Сырная история Лотошино прервалась…Французы слушают историю, затаив дыхание. Переглядываются и делают вывод:- Это знак для нас! Здесь будем ферму ставить! Сюда коровок перевезем! И возрождать ремесло будем!Говорящих знаков на их пути возникнет еще немало.«За молоком уже очередь!»Вместе с друзьями, Николем и Кристианом, Филипп исколесил не одну тысячу российских километров. Уже который месяц он ищет подходящую землю, чтобы создать фермерское хозяйство и навсегда обосноваться в нашей стране.О том, что он не хочет больше жить в родной Нормандии, потомственный французский фермер Филипп Камю понял несколько лет назад.- В голове щелкнуло три года назад, когда Крым стал снова российским, - улыбается он. - Когда увидел, что Россия отказалась подчиняться Европе и США. Я и до этого хорошо к России относился, а стал еще лучше. Зауважал, потому что Россия поставила интересы людей выше интересов Америки. Вот это - настоящая демократия! И какой командир у руля страны стоит — тоже вижу!Планы у Филиппа — наполеоновские. В хорошем смысле. Найти свободный кусок земли, куда собирается перевезти на ПМЖ свои 200 буренок элитной нормандской породы, обустроить ферму и дом.На фоне сыроваренного ажиотажа, происходящего в России, на новость о его приезде собрались местные фермеры-сыровары. У них одна головная боль на всех: хорошее, пригодное для варки сыра молоко — товар дефицитный. Ну а Филипп больше 40 лет специализируется как раз на таком молоке!- Я не успел ничего еще сделать, а за моим молоком уже очередь! - восхищается фермер. - Такое только в России бывает. С сыроваром Олегом Сиротой говорили. Он как узнал, что молоко — специально для сыра, сразу сказал, что заберет все!- Минуточку! Мне тоже молоко нужно! - протестует глава Гильдии сыроделов и ремесленников Александр Никитин, который взялся опекать фермера, объясняя ему российские особенности ведения сельского хозяйства.Филлип Камю, наблюдая за этой конкуренцией, светится от счастья. Причину радости мы поначалу не понимаем.500 самоубийств в год- Но что не устраивает французских фермеров в Евросоюзе? - спрашиваем. - И законы, защищающие частную собственность, и дешевые кредиты, и субсидии есть!Фермер грустнеет:- Я Францию люблю, но там тупик. Субсидии есть, да. Но взамен власть требует покорности: не развиваться, сокращать стадо, не увеличивать площади. Никаких перспектив! В итоге цены на молоко — низкие. Не-случайно фермеры устраивают забастовки и выливают молоко на дорогу. Ну некуда продавать, рынок переполнен, давят крупные корпорации. Дешевле просто слить молоко, чем тратиться на дорогу и продавать его! Да еще и мигранты… Многие фермеры на грани разорения. И каждый год во Франции кончают жизнь самоубийством полтысячи земледельцев!Моей милой патриархальной Франции больше нет… А еще я хочу найти здесь русскую жену…- А француженки как же?- Они все больше по бутикам. Не готовы с мужем крестьянскую лямку тянуть. Из-за чего так и не женился. Слышал, в России остались такие женщины…Кругом закивали: конечно, остались! Хошь в избу, хошь - коня на скаку!- Во! - в знак одобрения его намерений компаньон Кристиан показывает большой палец. Он знает, о чем говорит — уже больше 20 лет женат на русской.«Три гектара на телку бери!»В ожидании встречи с районными начальством, французы обсуждают двух рабочих, которые в проливной дождь со снегом латают крышу на соседнем с администрацией здании. Это Россия, которую они только учатся понимать. Холодно, минус и ветер. На родине Филиппа Камю, в Нормандии, омываемой Ла-Маншем, сейчас плюс 12 и солнце.- А зима у нас знаете, какая иногда бывает? - пугаем французов.- Ничего! - не унывают те. - Это еще лучше для молока: бактерии в холоде плохо размножаются!- Где же вы? - выбегает встречать трех замерзших французов глава район Екатерина Долгасова и ведет в кабинет, где обещает помощь и поддержку.Но будущему российском фермеру Филиппу Камю мало общих фраз. Он заваливает Долгасову вопросами: есть ли кукуруза молочной спелости в районе? А сенаж? А кормовая свекла — да такая, чтобы по 2 кило была? А куда он может сбывать сыворотку?Главу, кажется, проверяют на знание сельскохозяйственной обстановки в районе. Екатерина отвечает без запинки. А потом признается, что в ее частном хозяйстве есть коза, которую она сама доит каждое утро. И даже умеет водить трактор! Французы восхищенно переглядываются: наш человек!- А земля есть свободная? - Доходят иностранцы до главного вопроса.- А сколько нужно?- У нас 200 коров, минимально по гектару на одну корову , - осторожно просит Филипп. И с надеждой смотрит на чиновницу: не слишком ли большая наглость, не много ли запросил?- А что так мало-то? - огорошивает она в ответ. - Минимум 3 гектара на телку бери! Посодействуем аренде у собственников, посмотрим муниципальный фонд.Нормандцы не верят своим ушам и переспрашивают. Мечтательные искорки в их глазах кажется и есть тем, что называется счастьем. Такая Россия им определенно нравится. Ведь поддержку им обещает не только глава Лотошинского района. В прошлом месяце французы были и на приеме у главы минсельхоза области Андрея Разина - тот тоже пообещал помочь.- А что вам на строительство нового коровника тратиться? - «добивают» гостей. - У нас в районе как раз бывший свинокомплекс собственники продают, а из него отличный коровник может выйти!«Эколоджи!»Пресловутый комплекс - в нескольких километрах от Лотошино.- О, туалет! - веселятся французы, обнаружив покосившееся деревянное сооружение типа «сортир».Пока Филиппу что-то рассказывают об инфраструктуре его возможной будущей базы, он уже облачается в рабочий комбинезон и спасает шею от ветра шарфом, отчего становится похож на Маленького Принца, описанного его земляком Сент-Экзюпери. Только с сединой в волосах. В голову фермера, кажется, встроен калькулятор. И вот он уже что-то высчитывает, измеряя шагами расстояния между стойлами, с ловкостью кошки забирается на крышу (проверил утеплитель) и что-то живо обсуждает с компаньонами. Как и полагается французам, импульсивно украшая диалоги жестами. А потом зачем-то лезет в заросли череды и репейника, давшие обильный \"урожай\" на навозной куче:- Эколоджи!- Да у нас тут такой экологии… - не понимают местные причины восторга.- Если договоримся о цене - здесь доильный цех смонтируем. А там — цистерны для охлаждения молока стоять будут, - выносит вердикт фермер. - Поле тоже прилагается? Тре бьен! (очень хорошо!) Там пастбище будет для моих телочек! До апреля успеть бы — перевозить коров буду!- А я буду делать упаковку из дерева для сыра! - строит планы неунывающий Кристиан. - На этот раз точно получится!- На этот? - переспрашиваем. - А были и другие разы?- Да! Меня же в России, два раза, как это по-русски? Кидали! - отчего-то улыбается он.Русский форс-мажорНесколько лет назад, увидев перспективы российского сельского хозяйства, Кристиан с товарищами прибыл в Пензенскую область. Взяли землю, купили трактор, поставили комбикормовый завод.Но покупатели сначала как один восхищались качеством и ценой продукта, а потом извинились, отказываясь его брать. И тыкали пальцем наверх: мол, там сказали, у французов не покупать.Вскоре выяснили: пришлые нечаянно составили конкуренцию местному бизнесу. Эти нерыночные отношения Кристиан сегодня деликатно называет своей «маркетинговой ошибкой».Второй раз он прогорел в Питере. Там пытался открыть ресторан. Тогда, правда, его облапошил некий ушлый американец.Еще одну неудачную попытку Кристиан называет «русским форс-мажором». Захотелось ему тогда сделать эко-деревню в Подмосковье. И даже российский инвестор нашелся, который мечтал о подобном же проекте. Вдвоем оно всегда веселее, да и русский лучше знал особенности ведения национального бизнеса. Ударили по рукам, скинулись, утвердили проект.Но тут пошел российский партнер Кристиана на лыжах в лес покататься, да чуть там и не остался. Охотник из местных принял его за дичь и разрядил ружье, попав в ногу.- Он выжил, - вспоминает француз. - Но после этого у него пропал интерес заниматься русской деревней…- А у тебя?- Еще больше захотел! Как у вас говорят: «Бог троицу любит!» - не унывает француз. - О, еще один знак!Мы вертим головами, но видим лишь дорожный знак с названием реки - Русса.- Это же название для нашего хозяйства! - ликует Филипп. - «Нормандия — Русса»? Была же русско-французская эскадрилье «Нормандия — Неман»!Вариант названия для будущего хозяйства всем нравится.- Точно знак! Остаемся! Сейчас только во Францию сгоняем! Ждите, дела там закончим и вернемся! В декабре приедем!
