Музыкант с Набережной в детстве бил морду Ющенко и считает Донецк лучшим городом

Виктор Резниченко сразу после выступления с удовольствием общается с дончанами

Фото: Ольга ЖУКОВА

Вышли пройтись по Набережной. Идем, и слышим по нарастающей музыку. Прямо концерт какой-то. Над городом звучат песни Великой Отечественной, афганские, Любе, Газманов и еще много чего. И так оно хорошо вписывается в вечерний пейзаж, в настроение людей, в отшумевшие праздник Победы, и в обстановку Донецка в общем. Рядом стоит машина с краснодарскими номерами. На стекле значится «Шурави» творческая группа ветеранов боевых действий». Ага, россияне приехали отметить с нами праздники. Подошли поближе и оказалось, что «Творческая группа «Шурави» - это один человек.

Мы, к сожалению, подошли поздно. Уже темнело. И музыкант сыграл последнюю на сегодня песню «Домой. Домой. Пора домой». Подошла поблагодарить за концерт, разговорились. В общем, человек, который вчера играл на Набережной, наш, с Путиловки. Прошел типичный для Донбасса путь хулиган-спортсмен-достойный человек, за плечами четыре войны, в детстве бил морду третьему президенту Украины Виктору Ющенко.

Знакомьтесь - Виктор Резниченко.

На вопрос – как вы здесь сегодня оказались, ответил:

- Я же с Путиловки. Родился в Донецке. Меня здесь знают, относятся с уважением. Сначала знали как хулигана, потом как спортсмена, потом как музыканта. А потом появилась такая профессия – Родину защищать. И как начал!... 19 лет назад ушел на пенсию. Когда здесь загорелось – позвонил сюда пацанам, сказал – могу командовать отделением, взводом, ротой, батальоном, полком, бригадой. Мне ответили – ты знаешь, братуха, с этим проблем нет, а вот жрать хочется. Я свистнул афганцам. За сутки собрали две с половиной тонны продуктов. Позвонил главе города Тимашевска. Позвонил поздно, после десяти вечера. Глава сказал – Викторович, я не готов ответить на этот вопрос. В шесть утра звонок – ты знаешь, мне ночи хватило чтобы подумать, мы в этом участвуем. Город собрал еще две тонны продуктов. У друга взял машину, свою машину, загрузил и поехал. А потом понеслось как и у всех. Сюда вез продукты, отсюда раненных. Отправляли на лечение, на реабилитацию. И двухсотых вывозил. Добровольцы из России. И такое было.

- Вы в Россию давно перебрались?

- В 1987 году. У меня на Щегловке похоронены родители. Дед, когда началась война, принципиально отсюда не уехал. Сказал – «Как? Я старый танкист, старшина, этих с*к испугался?». Донецк – это самый шикарный город. Когда вижу непотребства в России, мне очень хочется взять за шиворот наших чиновников и привезти сюда.

- Вы говорите, что прошли не одну войну. Что поняли на войне?

- Когда раньше собирались за столом, все желали друг другу денег, удачи, здоровья, дом, машину. А старики улыбались и желали мира. Тогда думал – Какая нафиг война? Откуда? Мир и так будет всегда. А когда тебе достаточн лет и за спиной не одна драка – понимаешь о чем идет речь.

- Моя мама воевала у Ковпака. После ранения, он уже не пошел, пошел Вершигора. Было принято всех девчонок, которые не имеют те специальности, без которых соединение не сможет существовать, оставить. Она из Недрыгайловского района (Сумская область, ред.). А освобожден-то был Путивль. Здесь уже Курская битва прошла. Она развернулась и пошла домой. Я спрашиваю – Как? Немцев же вокруг было сколько? «А, йим вжэ було нэ до нас, воны вжэ пятки салом змазувалы».

Дома мама и брат. Еще двух сестер угнали в Германию. Наши уже вовсю наступали. Одним вечером стук в дверь. Думали немцы. Открыли – наши разведчики.

-Мать, собирай детей и уезжайте. Будет работать «Катюша», можем зацепить.

И мама посадила детей в телегу, запрягла вола, и сказала и поехала есть такое село – Хоружевка, родина Вити Ющенко. Я ему в юные морду частенько бил. Если бы знал, что он будет президентом – лучше бы бил. Ну, как все пацаны найдут за что подраться. И вот как ему морду начищу, на следующее утро приезжал его батько на бричке, шел до моего деда и казав:

- Иван Яковлевич, учора ваш онука знов побыв мого сына.

А дед у меня ветеран первой мировой, гражданской, Великой Отечественной. С палочкой ходил поле Кениксберга. И он всегда говорил –

- Иды звидсы зрадныку, покы я ций килок у тэбэ на голови нэ розбыв.

Я тогда не понимал о чем речь. А потом подрос, дед мне объяснил

- Так його ж батько повэрнувся з "полону" у сични 1944.

А какой лагерь наши освободили зимой 1944? никакой. Его батько до конца жизни проработал в средней школе преподавателем немецкого. Скорей всего был переводчиком в лагере. И когда Виктор Ющенко с трибуны заявил, что его кофе научил пить отец, а его в свою очередь научили в концлагере, это возможно только в одном случае – если сотрудничал с немцами. Мой дед дважды бежал из «Дахау», он не по наслышке знает что это такое. Да все знают. Но каву навчылы пыты чомусь тилькы батько Ющенки.

- ВЫ говорите воевали, а награды почему не надели?

- Я специально китель не надеваю, чтоб людей не пугать. В феврале прошлого года подошел полковник, спросил – Майор, это все твои награды? Я говорю – нет, не все. Вот такой пакет еще дома стоит от иностранных государств. Он – я полковник, у меня столько нету. Я – братан, ты счастливый человек. Ты всю жизнь служил в армии, а я воевал.

- Май - это такие шашлычно-семейные праздники. А вы тут, у нас на Набережной, просто поете

- Нет, тут попытались сказать, надо попросить разрешение на выступление. Я говорю – ребята, звание народного просто так не дают. Мне гораздо проще встать на Набережной и спеть. Я люблю свой город. Возникает необходимость – я сел и приехал. На девятое отменил все концерты приехал сюда. Звали на десятки мероприятий. Нет, говорю, ребята, я поеду в город-герой Донецк. А что, спрашивают, там больше платят? Нет, говорю, просто стану на Набережной и буду петь. Многие не понимают. Эпоха денег же наступила. А я считаю, что все за деньги не купишь. Жизнь за деньги не купишь.

Фото на память

Фото: Ольга ЖУКОВА