Игрушки прошли блокаду и спасли своих маленьких хозяев

НАШЛИ ПОД ЗАВАЛАМИ БЛАГОДАРЯ КУКЛЕ

Первым военным летом Ирине Бочаровой (в замужестве Зимневой) было два годика. Отец, кадровый военный, попал на фронт Великой Отечественной прямо с фронта советско-финской. Мама работала на Кировском заводе. Оставить девочку было не с кем, а потому ее отдали в одно из ленинградских учреждений для детей. Спустя несколько дней детишек собрали в эвакуацию. Каждому к одежде пришили специальный ярлычок, где были указаны имя, возраст и домашний адрес ребенка. Прощаясь, мама дала Ирине фарфоровую куклу. Игрушка была сделана еще до революции и передавалась в семье из поколения в поколение.

На вагон были нянька да воспитатель. И бесчисленное количество детей. Было так тесно, что ехали стоя, прижавшись друг к другу. Еды на всех не хватало, но по дороге продолжали подсаживать других малышей.

Через восемь голодных дней в пути поезд остановился на станции Лычково. К тому моменту эшелон насчитывал дюжину вагонов, в которых везли около двух тысяч детей. Ребят высадили, чтобы покормить кашей. А когда объявили посадку, началась бомбежка.

В первом налете участвовал один бомбардировщик, во втором - четыре. Погибли 28 детей. Выживших пересадили на другие поезда. Раненых отправили в Ленинград.

Первым военным летом Ирине Бочаровой было два годика. Фото: Личный архив.

- На следующий день стали разбирать остатки эшелона: горелые доски, останки детских тел, - рассказывает Зимнева. - 14-летний мальчик Алеша Осокин из ближайшей деревни считался взрослым, помогал. Когда он увидел среди обломков детскую руку с зажатой в ней куколкой, то решил взять ее сестренке Таисе. Так он обнаружил, что я живая.

Девочку забрали в Алешину большую семью - у парнишки были мама Ксения, бабушка и четверо братьев и сестер. Через два месяца в деревню пришли немцы, Осокиных выгнали из дома. После освобождения деревни Ксения передала девочку советским солдатам.

По меткам на одежде военные узнали, откуда малышка, и связались с ее семьей. Больше Ира с мамой не разлучалась. Всю блокаду они прожили в Ленинграде и выстояли. Но подробности истории своего спасения Ирина Алексеевна узнала только в 1988 году. Тогда она пригласила плотника построить баню на своем земельном участке под Ленинградом, а он привел с собой помощника - того самого... Алешу.

Конечно, через столько лет старые знакомые не узнали друг друга. Стройка закончилась, хозяева и плотники сели обмывать новую баньку, и за столом Алеша рассказал, как спас девочку в разбомбленном эшелоне. Что у малышки была кукла, которой он случайно отломил руку, а потом примотал обратно черной лентой. Кукла, которая продолжала храниться в семье Ирины.

- С тех пор мы дружили семьями и с Алешей, и Таисей, а сейчас дружим с их детьми и внуками, - улыбается Ирина Алексеевна. - Все-таки стали одной семьей.

У блокадницы четверо детей, пятеро внуков и девять правнуков. Никто из них с куколкой не играл: еще в войну мама поставила фарфоровую фигурку в сервант, приговаривая, что она уже сделала свое дело - спасла Ирине жизнь.

- Она у меня родная, - говорит Ирина Алексеевна, глядя на куколку. - Словно часть меня.

МИШКА БЫЛ ДОРОЖЕ ХЛЕБНЫХ КАРТОЧЕК

Летом 1941-го Елене Ланцовой было пять с половиной лет. Отец ушел на фронт. Мама осталась за старшую в типографии, которая работала в правом крыле собора Святого Петра на Невском проспекте. Когда квартиру разбомбило, женщине с маленькой Леной пришлось переселиться в собор, где в подвале соорудили нары. Но вскоре подвал затопило: снаряд попал в соседний коллектор, и семья перебралась к бабушке.

- Уходя, мама сажала меня за печку и давала в руки плюшевого медведя, - вспоминает Елена Фишеровна. - То ли чтобы мне страшно не было, то ли чтобы он меня защитил.

Летом 1941-го Елене Ланцовой было пять с половиной лет. Фото: Личный архив.

Плюшевого медвежонка Елене купили в Доме ленинградской торговли летом 1940-го, когда папа вернулся с советско-финской войны. В блокаду медвежонка хотели обменять на хлебные карточки, но все-таки разлучать с ним Лену не стали. Игрушку, которая весила два кило, девочка буквально не выпускала из рук.

От гибели Ланцовых спасли желудевый кофе, который заваривали, словно кашу, и... потоп в типографии. Лежащие там мешки с крахмалом намокли, и каждой сотруднице откололи по куску «монолита». По утрам мама бросала в кружки по ложке крахмала, заливала его водой и ставила на буржуйку. Получался безвкусный белый кисель.

- Было так холодно! До сих пор боюсь холода, - признается Ланцова. - На ночь все, что можно, наваливали на себя, и все равно было холодно. Вселенский холод.

В 1943-м Леночку вместе с матерью эвакуировали в Костромскую область. А уже в августе 1944-го поезд привез их обратно, на Московский вокзал Ленинграда.

- От блокады у меня осталось два «сувенира», - вздыхает женщина. - Первый - радио, которое мы слушали в годы войны. Я его и сейчас не выключаю. А второй - мой мишенька. Даже сын и две внучки всегда относились к нему с уважением и никогда не таскали за лапы.

- Что вы чувствуете, глядя на мишеньку?

- ...Плачу.

ДОКУМЕНТЫ

«…Дети зачастую не знали ни адресов, по которым проживали до войны, ни полных имен родственников, ни дня или года их рождения. Память многих из них сохранила лишь какие-то отрывочные воспоминания. Да и свои-то собственные имена они называли от уменьшительных Миля, Кася или Бобочка…

Кстати, уже после войны знаменитая писательница Агния Барто решилась искать людей по этим отрывочным детским воспоминаниям. И сумела воссоединить многие семьи!»

(Анна Григорьевна БАТРЕТДИНОВА, сотрудница Бугурусланского ЦСБ в 1941 - 1947 гг.)

1943. Блокада Ленинграда во время Второй мировой войны. Плакат гласит: «Смерть детоубийцам!». Фото: Universal Images Group via Getty Images.

ЦИФРА

20 000 писем в день приходило в годы войны в Бугурусланское Центральное справочное бюро.

А в победном 1945-м объем писем увеличился в разы. Только на детей, потерявших связь с родителями, поступило 108 300 учетных карточек.

С 1941 по 1948 год в ЦСБ поступило более 6,5 миллиона запросов о розыске 17 144 625 человек. Установлены места нахождения 3 082 047 человек. 14 миллионов 62 тысячи 578 человек своих родных так и не нашли.

ФАКТ

Бугуруслан - городок в Оренбургской области. С начала войны сюда были эвакуированы цеха заводов, фабрик, институт, Украинский гостеатр им. Щепкина, два детских дома и детский приемник. Здесь же размещались Переселенческое управление СССР и картотека Центрального справочного бюро (ЦСБ), в том числе и детский отдел. Всех потерявшихся родных искали через Бугуруслан. В те годы это название было знакомо всем.

В штате справочного бюро работали 500 полуголодных сотрудниц, без остановки обрабатывавших гигантский объем писем надежды. Работали в полной тишине: не разрешалось даже слушать радио - невнимательное отношение к письмам было недопустимо: «Допустила брак - помогла врагу».