Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics

Актеры «Восьмидесятых»: «Эпохи становятся интересными через 30 лет»

О заключительном сезоне сериала Радио «Комсомольская правда» рассказали актеры Александр Якин, Роман Фомин и Арина Постникова [аудио]
О заключительном сезоне сериала Радио «Комсомольская правда» рассказали актеры Александр Якин, Роман Фомин и Арина Постникова

О заключительном сезоне сериала Радио «Комсомольская правда» рассказали актеры Александр Якин, Роман Фомин и Арина Постникова

Фото: Евгения ГУСЕВА

- Этот сезон, который начинается на этой неделе, последний? Завершающий, крайний?

- Как угодно. Крайний – это неправильно.

- Последний.

- Сериал называется «Восьмидесятые». И мы снимали последний шестой сезон. У нас хронологически на календаре был 89-й год. Сама история изживает себя в прямом смысле. Все логично. Это последний финальный сезон, как нам говорит канал СТС.

- А вот этот момент комедийности в человеческой жизни? Понятно, что любые годы, если взять, вряд ли кто-то, снимая юмористический сериал про наше время, будет вспоминать катастрофы, войны. Это будет фоном? Избирательность комедийной памяти. Вам, кто уже разбираются, вас этот момент не смущает?

- Мне кажется, это формат канала такой. Это не трагедия. Если бы мы снимали для другого канала, то это была бы трагедия.

- Груз 200 какой-нибудь.

- Да. В шестом сезоне будет немножко жести. Она будет показана с точки зрения наших персонажей, которые там никакие не убийцы. Но там будут и любера, которые будут бить и стрелять, еще что-то. Такое будет. Но все это будет показано немножко с позитивной стороны.

Это не трагедия. Это знак того времени, что менялись… Кооперативы, крышевали, игровые автоматы и прочее.

- Изначально, когда сериал только начинался, телеканал ТСТ, когда планировали сериал, то идея была такая: что если бы в СССР сняли ситком? Ведь этот жанр из наших дней. И они решили, Антон Щукин, Вячеслав Муругов решили пофантазировать. В те времена сняли бы сериал по законам нынешнего телевидения. И эта фантазия вылилась в такой сериал.

- Если брать 80-е как эпоху, у каждого есть ассоциация, в том числе, в кинематографе. С каким фильмом у вас ассоциируются 80-е?

- У нас очень было отсылок в первом сезоне к фильмам, знакам того времени. Для меня «Курьер».

- И мне тоже. Нам ребята говорили, авторы сценария сериала: посмотрите. Потому что хотим сделать что-то в этом духе. В эту сторону.

- Первое, что приходит на ум, это да. «Курьер». «Плюмбум» был фильм, который у нас упоминается. «Приключения Гарика и Вали». Мы все это посмотрели.

- У меня 80-е ассоциируются с «Ассой». Наверное, возрастное.

Есть мнение, что люди не меняются, а меняются времена, внешние проявления. А количество дураков примерно такое же. Нынешнее поколение. Погрузившись в ту эпоху, понимаете, что там были такие же люди, как сейчас?

- Мне кажется, другие были. И не потому, что мы лучше или хуже. Просто были другие ценности, рамки. Сейчас рамок у нас практически нет. Ты можешь встречаться с одной девушкой, с другой, послезавтра… В тот момент, насколько нам это рассказывали, это было не норма. Институт семьи, брака, ценности дружбы.

Понятно, и сейчас есть хорошие и плохие, но тогда это было как-то… Пионеры, комсомольцы, октябрятя. Цель у людей была. И рамки. Может, это узко, но у людей была цель. И, мне кажется, порядочней были. Не знаю.

- В процентном соотношении, наверное, да.

- Что-то сдерживало. Сейчас что сдерживает?

- Свобода. Делай, что хочешь.

За границу было не выехать. Никакой техники связи не было. Люди доверяли на слово, договаривались встретиться на том-то месте, приходили на это место. Все было более доверительно что ли. Я спрашивал своих старших товарищей в театре. Они говорят: у нас был случай, что они, будучи… Рассказывали женщины. К нам возле рынка подошел грузин. И говорит: девочки пропадают два билета в Большой театр. Через полчаса начнется спектакль. Я сейчас поймаю такси, посажу вас, езжайте. Потому что жалко. И мы без всякой опаски садились в это такси, брали билет, ехали к театру и смотрели спектакль. Сейчас не каждая девушка поверит грузину, сядет в какое-то такси. Если тогда эта история была естественна, то сейчас сто раз подумаешь, сфотографируешь этого человека, забьешь в интернете. Номер такси и прочее.

Люди, может, и остались. А вот обстоятельства, конечно, изменились сильно.

- А момент, что любое время обрастает легендарностью? Романтизируется сильно. Налет романтики в наше время вы представляете? Что из нынешнего будет романтизировано?

- Я думаю, да.

- Не знаю. Представляю какие-то…

- Мифотворчество свойственно человеку. Мы из всего делаем миф, запоминаем только лучшее, передаем лучшее. Зачем сохранять и помнить негатив, который нас разрушает? Копим положительные эмоции. Когда мы рассказываем, то только светлые стороны. Это же остается в памяти. Этим человек живет. И наверняка и нынешние несуразицы и проблемы будут нивелированные. Они будут как-то прикрыты. Так человек создан, что передает положительные эмоции.

- Будут запоминать соцсети, подвернутые штаны.

- К нам присоединилась Арина Постникова. В понедельник прошла первая серия сериала. И он будет идти в ближайшие несколько недель. Арина, для вас участие в этом проекте насколько заставила погрузиться в историю 80-х?

- Целиком заставила погрузиться. Хорошая эпоха. Интересное время. И все исторические вещи всегда наиболее сложно. И интересно. Хороший проект. Я смотрела хронику, разные фотографии, чтобы понимать, как люди говорили, как существовали.

Я смотрела предыдущие сезоны с моими коллегами. Я думаю, что этот сериал затрагивает положительные, добрые и теплые ноты и темы.

- В 80-е годы любимая шутка юмористов и людей на улице – это о том, как мы одеваемся. Мужчины были одеты одинаково, а девушки всегда изобретали что-то, чтобы выглядеть здорово. Вы почувствовали этот момент?

- Нам, конечно, изобретать особо не разрешали, у нас костюмер сам все изобретает. А вообще, конечно, иначе одевались. Сейчас мода возвращается. Платья легкого кроя, все возвращается. И одежда очень помогает. Я в жизни больше люблю платья и каблуки. А моя героиня более консервативна: широкие штаны, джинсы. И мне это помогало. Я совсем иначе себя чувствовала.

- Момент одежды всегда предполагал, это для мальчиков, дадут тебе по ушам или нет на улицах. Любера – это не шутка. Ходили чуваки, которые совершенно спокойно могли навалять тебе за пиджак не того цвета, который носят пацаны.

Ваши герои выглядят куда элегантнее, чем выглядели люди тогда.

- По своему герою я не соглашусь. Мне кажется, он выглядит еще более скудно. Были сезоны, когда он ездил за границу и фарцевал. Он ездил в ГДР, во Францию, в Чехословакию. И у него был сезон, когда он одевался с иголочки. И вдруг он опять стал одеваться…

Я еще скромненько одеваюсь. Да, сейчас мода возвращается. Кроссовки, штаны, бананы с высокой талией.

- Варенки.

- Под то время.

- Это не документальная хроника. Немножко художественное произведение. И чтобы было лучше, кинематографичнее, одевают поярче.

- Может позволить немного не соответствовать действительности.

- Канал СТС настроен на позитив, на яркие цвета. Конечно, это было заложено нашими художниками, чтобы все были приблизительно… Настроены были сделать ярко, необычно и празднично. Это сериал. У нас возрастная категория 12+. И эти несовпадения, наверное, объясняются именно этим художественным образом.

- Амплуа людей, героев – это вечные ребята, наверное.

- Я думаю, да.

- Вашего героя можно в любом времени встретить.

- Думаю, да. У нас даже двое. Макар еще есть, которого Слава Евлантьев играет. Изначально я был один в этой нише.

- Вы разные.

- Но мы в одной категории. Конечно, они есть и сейчас. Они немного другие. А то, что все типажи повторяются, думаю, все со мной согласятся. На этом и строится любая история. Берутся архетипы и выстраиваются между ними отношения. Нам хватило на целых шесть сезонов.

- По поводу женской дружбы. И менялась ли она с годами?

- Даже женщины не всегда понимают, что между ними происходит. И очень часто. Это очень двоякий момент. Тогда, безусловно, были рамки приличий и так далее. Сейчас чем ярче ты себя ведешь, чем более целовально ты относишься к своим подругам, тем какая-то ты более крутая считаешься. Тогда – нет. Я считаю, что из-за того, что не было интернета, вотсаппов, вайберов и так далее, это были искренние эмоции. Когда вы не видитесь два дня, встречаетесь, от этого как-то все более по-честному было.

- А сейчас и не расстаетесь.

- Да. Сейчас ты на связи 24 часа в сутки и это, конечно, отложило свой отпечаток на человеческих отношениях. А женская дружба, мне кажется, какая была, такая и осталась. Это очень странная вещь.

- А она есть?

- Конечно! Мужская дружбы мне нравится больше, скажу откровенно.

- Твоя с мужчинами?

- Моя с мужчинами. Моя с тобой, Саша!

- Это так называется теперь?

- Ваша дружба более понятная. Открытая. А у женщин логика переплетается в косичку.

- Сейчас тоже времена меняются.

- Саша, ваш герой главный специалист по заграницам. По вашему ощущению, за границей другие были восьмидесятые?

- Конечно.

- У них тоже не было ни смартфонов…

- Но они могли спокойно путешествовать, у них была свобода, другое мировоззрение. И по фильмам с тем же Челентано, грубо говоря, ты понимаешь, что там было что-то другое. Понятно, что в Италии и сейчас другие люди. Которые были в 80-е в СССР, таких не было нигде. Может, на Кубе или где-нибудь в Северной Корее, в Китае.

Другие. В Париже, когда мы снимали, мы снимали это в Питере все…

- Не уговаривали вы режиссеров в Париже это снять?

- Это надо уговаривать не режиссеров, а продюсеров.

- А у вас с ними прямой связи нет.

- Почему? Есть. Первые четыре сезона они постоянно были на площадке. И автор идеи тоже.

- Нормальная телеиндустрия, когда удачные проекты, создается некий формат, когда покупается и продается. В СТС есть несколько фильмов, которые сняты по форматам, есть форматы, которые покупаются у нас. Такой формат, как 80-е, возможет где-либо? Кроме Кубы и Северной Кореи.

- Не знаю. Я не силен в этой эпохе других стран. Я уверен, что там было по-другому. В Европе одни 80-е, в США другие. Но как в СССР не было нигде. Не очень интересно будет.

- Очень специфичный сериал получился.

- По постсоветским странам. Может быть, удастся продать.

- А так нет. Это очень сильная особенность. Ее могут не понять.

- А еще учитывая смекалку советских людей с этими всякими сифонами, что они там гоняли спирт.

- Пойми сейчас, зачем они это делали!

- В любой другой стране скажут: зачем?

- Так же как проект Парфенова «Намедни». Истинно наш проект. Так и «Восьмидесятые».

- С тем развитием соцсетей, которое сейчас происходит, мы все меняемся. Арина, вы находитесь на связи 24 часа?

- Слава богу, нет.

- А есть желание? Рефлекс проснуться утром и сразу включить? А у вас что? Фейсбук, инстаграм?

- По-разному. Обычно почту. В первую очередь. Это ужасно. И я себя периодически бью по рукам. Это просто отвратительно. И я очень завидую по-хорошему…

- Отвратительно что?

- Это неправильно, когда ты не выпускаешь телефон из рук.

- Кучу времени убиваешь впустую. Даже если тебе кто-то должен написать, ты заходишь в тот же ВКонтакт, читаешь это сообщение и зависаешь там еще на 20 минут, смотря новости, картинки и прочее. И потом, спроси тебя через 20 минут, а что там было, ты ничего не вспомнишь. Мне кажется, это как-то… Хотя я сам такой.

- А я хочу думать, что это все проходящее. Люди пресытятся. Равно как с телевизором.

- Сейчас интернет…

- Всей семьей собирались у ящика, у лампы, смотрели телевизор. Сейчас к телевидению спокойное отношение.

- Но не к каналу СТС!

- Никогда! Всегда буду смотреть!

- Как вас выдрессировали!

- Конечно!

- Все это пройдет.

- Вы актеры. У вас другое мировоззрение. Но самое главное, ваша работа – это чтобы вас любили. Когда ты играешь, предполагается обратная связь. Чтобы оценил, заметил человек. Момент оценки чуть отличается от того, что происходит с другим человеком. Вижу по лицу, что не согласен…

- Ему не понравилась реплика «чтобы тебя любили».

- К соцсетям. Синдром ожидания лайка, когда человек что-то сделал в соцсети…

- Новая болезнь.

- Я иду по Тверской. А потом я должен посмотреть, скольким понравилось, что я по ней иду. Ожидание признания. Может иметь значение 20, 100 лайков, когда вас смотрят миллионы людей?

- Мне важнее, чтобы народу нравилось, что я делаю непосредственно на сцене или в театре. Или же… Как нравилось? Может не нравится. Но чтобы вызывало какие-то чувства. А то, что в соцсетях, я делаю для себя. Нет такого – набрать миллион лайков. И сказать, что вот.

- Это не самоцель. Конечно, приятно, когда идет реакция на то, что ты делаешь.

- Но это не профессиональная наша работа – фотографироваться в инстаграм. Я понимаю, что я состоялся в работе, если снимаюсь на телевидении или в других проектах. Делаю актерскую задачу и работу.

- Как сказал Владимир Маяковский: я не червонец, чтобы всем нравиться. Это здорово, когда есть какая-то критика, например, на наш сериал. Особенно после первых сезонов, потому что это был новый жанр, новый прием. Обращение к тому времени в размере сериала. Первым был Шахназаров, снявший «Погибшую империю» не так давно. Перед первым сезоном. Потом сериал. А потом стали эту тему использовать. И детективы того времени. Но мы были первыми, кто обратился к этому периоду.

- И писали в соцстях критику в адрес непосредственно твоей работы над сериалом, что так не было, не говорили, не было пластиковых окон, что вы снимаете.

- Это да. Там кондей было видно.

- Эти замечания, ты следишь за ними. И можешь идти по Тверской и следить: что написали? Да. Мы говорили режиссеру или он нам говорил, мы не послушались. Конструктивные замечания, которые касаются твоей работы. А сколько лайков ты набрал с фоткой на фоне колбасы?

- У меня абсолютно такая же точка зрения в плане того, что чем хорош интернет, что у тебя есть прямая связь с твоим зрителем. И мне было очень приятно, когда вышла первая серия со мной в пятом сезоне, что единственное, о чем говорили, что плохо – это мой белый цвет волос. Что не могла быть в восьмидесятые такая блондинка. Меня порадовало, что обратили внимание на волосы. А фотографии в инстаграм – есть отдельная группа девушек и парней, которые занимаются непосредственно этим. И для них мир инстаграм – главное в жизни. Если мы станем такими же, мы перестанем быть просто актерами и нам перестанет быть интересна наша работа.

- Есть актеры, но они этим занимаются. Кто-то зарабатывает на этом. Кому-то это интересно. Кому-то интересно из спичек домики собирать, а кому-то инстаграм. И накручивать себе фолловеры. Мне просто неинтересно.

- Меня ни в инстаграме…

- Я не отрицаю, что когда-нибудь я буду накручивать себе фолловеры, рекламировать новый чай и говорить, какой вкусный чай! Меня угостили в студии «Комсомольской правды».

- Чай хороший.

- Но это и часть вашей работы. Это работа с аудиторией. Это обратная реакция. И это работает на узнаваемость.

- Я не согласен с этим. Константин Сергеевич Станиславский никогда не говорил, что я должен выходить и что-то делать. Вот на сцене моя работа, в кадре моя работа. А давать интервью, говорят, твоя работа. Ты должен. Это уже придумали маркетологи, пиарщики, чтобы ажиотаж, интерес сделать вокруг этого.

Приятно, когда на улице тебя встречают люди и говорят: а будет? Будет. Настоящее и живое общение. А вот это все как-то… Это бонус. Когда говорят, что это обязаловка, мне всегда прям… Коробит. Я актер, я не промоутер. Я должен играть на сцене, в кадре. Но никак не раздавать интервью. Налево и направо. Это не актерская работа. Да, это неотъемлемая часть сейчас индустрии, но это не обязанность актера.

- Вы так ставите вопрос. Получается, что соцсети, весь интерес – это все плохое. Нет никакой положительной отдачи от всего этого.

- Нет, есть.

- Про соцсети понятно. Есть. Сейчас про другое.

- Надо ли это вам для раскручивания собственной узнаваемости?

- Все хорошо в меру. Не надо сходить с ума, входить в крайности. Иногда надо. Если это совпадает с личным временем и интересом. Если это навязывается…

- Мне кажется, что это не настоящее. Есть куча актеров, у которых нет инстаграма. И они очень круты.

- И востребованы.

- А есть, у кого куча подписчиков. И они популярны в соцсетях. И это считается круто. Я не считаю это крутым. Подмена ценностей происходит.

- Эти люди потом снимаются в кино. Не будем называть их.

Меня очень радует, когда я выкладываю фотографии со съемов. Или вот у нас недавно была пресс-конференция онлайн с Питером и Нижним Новгородом. И мы выкладываем фото. И люди пишут теплые слова, что скорее бы посмотреть, послушать. Когда люди радуются, мне тоже очень радостно. Некоторые заморачиваются, пишут тебе большие письма о том, что и как. Какие-то девочки просят совета. Я не знаю, мне это безумно приятно. И я надеюсь, если я успеваю кому-то ответить, надеюсь, что это кому-то помогает.

- Это приятно, когда известные люди отвечают.

- Соцсети очень удобная штука в другом плане. Тебе пишет куча людей по сотрудничеству. Провести мероприятия. Тебя могут найти, пишут ВКонтакте, в инстаграме.

- Вас это ни к чему не обязывает

- Да. Могу ответить, могу - нет. Или фотограф: хочешь, сделаю портфолио? Супер! Это большой плюс соцсетей.

- Если бы в 80-е появился такой сериал, вас бы носили на руках при такой популярности. Потому что абсолютно любое событие в культурной жизни воспринималось как невероятное. Как полет в космос. Это было что-то… Для того, чтобы шокировать публику, надо было просто сделать шаг влево или шаг в право. У «Комсомольской правды» в тот момент был рекордный тираж. Он даже вошел в Книгу рекордов Гиннеса. 25 миллионов в день!

- У нас есть газета в «Восьмидесятых». И чаще всего это была «Комсомольская правда». Как реквизит того времени.

- Это отвечает исторической правде.

Сейчас, чтобы шокировать публику и разошлось тиражом в 25 миллионов, я не знаю, что должно произойти.

- Ты должен прийти на Красную Площадь. Взять молоток. Гвоздь…

- 35 тысяч просмотров: что за дебил.

- Но миллион комментариев.

- Да.

- Но не 25 миллионов.

- Кому что нужно: миллион комментариев или одно признание какое-то.

- Был информационный голод, блоки сплошные.

- Конечно, сейчас ты заходишь в интернет. Смотришь сериалы, можешь читать сценарий пилот голливудского сериала. В свободном доступе.

- Ты видишь их пробы.

- Мне по профессии интересно. Есть возможность все это посмотреть. Естественно, ты это видел. И тебя не удивить, если показать это здесь. Раньше удивляли в рамках СССР, а сейчас в мировом. Люди путешествуют по всему миру, смотрят разные каналы.

- Сейчас открыто телевидение.

- И кино было меньше. Сейчас куча каналов, разного кино. Хорошего, смешного, страшного. Огромное количество актеров. И при этом многие жалуются, что нет работы. А тогда это была в основном… Все фильмы – это особая каста, которая переходила из фильма в фильм. И каждое кино – это огромное событие. Плюс пленка.

- То же с телеведущими.

Когда показали сериал британский «Робин Гуд», вы не представляете, что это было! Ге-то 86-й. Мы знали наизусть. Мы играли. Ничего более крутого в своей жизни я не смотрел. Я его недавно пересмотрел. Это чушь невероятная. Ужас какой-то!

А вот сейчас возможна всенародная любовь? Артист уровня Евстигнеева. Уровень всенародной любви. Все открыто, все доступно.

- Хороший вопрос. Так ответа не подберешь.

- А мне кажется, что возможно.

- Да? Я думаю, что нет. Объединяющих моментов меньше стало. Все были одинаковы: одна школа, одна программа, одно телевидение, один сериал на всех. Сейчас все разные.

- Понятно, что такого культа, как Евстигнеев не было бы, но все равно это был бы значимый артист, человек в кино и театре. Все равно о нем бы говорили. Это не так, что, например, год он снимается в сериале, о нем говорят. И потом забыли и все. Естественно, это было бы…

- Это интересный вопрос. Так просто не ответишь.

- Сериал значимая веха в вашей актерской карьере. Что бы ни было до, что бы ни было после. Это останется навсегда. Но понятно, существует опасность стать заложником роли оного сериала. Вы имеете для себя жизненный план на дальнейшее? Отталкиваясь от этой роли или не отталкиваясь от нее.

- У меня роль, которая меня не особо заклеймила. Хорошая и интересная роль, которая раскрыла какие-то новые грани во мне. Я не думаю, что за два сезона я смогла поставить на себе штамп Саши-журналистки. Не самый плохой штамп.

У меня, конечно, есть план. Хочется сделать значимый большой хороший фильм. Я не знаю, у кого их актеров нет такого желания. Что-то большое, смысловое.

- Какая роль вашей мечты?

- Если год назад я могла смело на этот вопрос ответить. Любая девочка хочет начать с Джульетты и закончить той же Ниной Заречной, то сейчас не отвечу. Потому что сейчас кино позволяет расширить рамки. Сейчас можно создать фантазийный мир. Тот же «Аватар». Это прорыв. Когда я смотрела, как главная героиня это делала, я не понимаю, как они это делают. И очень хочется попробовать что-то совсем другое, но при этом что-то очень важное сделать. И если раньше я понимала, в какую степь я могу двигаться, то теперь я понимаю, что ко мне это придет чуть-чуть попозже. И просто у нас такая невероятная профессия. Столько всего может быть с тобой, что загадывать я бы не хотела.

- В нашей профессии фактура имеет… Если ты высокий, худой, угловатый и со своеобразным голосом, понятно, героев-любовников тебе сразу никто не даст. Или какой-нибудь режиссер-экспериментатор, который видит героя таким. Понятно, донжауна мне не сыграть.

- Зато Дон Кихота можно.

- Можно.

- Что неплохо.

- Не знаю. Мы все меняемся. Жизнь идет каждую секунду. Мы взрослеем, мужаем. Я не думаю, что я буду заложником.

- Надо сказать, что Ромка и артист хороший. Важно.

- Это в плане кино. Я работаю в театре Маяковского. Там, конечно, больший диапазон: сцена, большая площадка. Там больше вариантов для условностей, для сценического несовпадения с автором, с текстом. Фантазии можно проявить гораздо больше. И во внешнем облике. Кино – оно такой формат. В театре больше свободы выражения. За свою разнообразную работу в театре я не беспокоюсь. За кино – посмотрим.

- Александр, у вас роль хэдлайнерская в сериале. Вы уже лицо сериала.

- До этого был один большой проект на другом канале, за который я боялся больше. Потому что это вот прямо ситком, комедия. Это прямо гипертрофированный какой-то образ, то есть, яркий. Ваня – он более бледнее, собирательный, нежели… Спокойный. Приближенный к жизни. Там было другое.

И когда появились «Восьмидесятые», я радовался, что немножко я отошел. И сейчас надеюсь, чтобы ассоциации не вызывать с какой-то оной ролью. Я думаю, что если получилось справиться с тем персонажем, то получится с другим.

- Если будет писаться учебник «Как уйти от образа», это будет очень яркий пример.

- Противоположный.

- Вас уже из «Счастливы вместе» уже никто не вспоминает.

- Это помогло. И большое спасибо, что так получилось с «Восьмидесятыми». Я очень рад был, что этот проект появился. Даже когда я поступал в театральный институт, снимали «Счастливы вместе». И меня в некоторых институтах не слушали. Потому что настолько в головах у людей, даже у педагогов укоренилось, что это ситкомовский парень. И кривляется там. Пусть и кривляется. И когда появился Ваня, персонаж такой, более герой такой, то я немножко выдохнул спокойно. И теперь я не боюсь, что стану заложником одной роли, потому что если разок получилось, надеюсь, что еще разок получится.

А по поводу того, какую роль сыграть, мне кажется, сейчас можно сыграть беспризорника Петю. И это будет круче, чем сто Гамлетов. Для меня, по крайней мере. Понятно, что Гамлета все приводят… И Митта. Что Гамлет – идеальная роль. Там есть все для актера. Весь диапазон. Но, мне кажется, сейчас есть такие работы, которые тоже могут быть интересны. И необязательно быть принцем. Обычным школьником, но такая палитра в роли будет прописана, что…

- Сейчас, если посмотреть, за что дают «Оскара»?

- «Оскар» закончился для меня, когда ? дали. И что? И как?

- По этой премии для меня, когда Дженнифер Лоуренс получила «Оскара» за «Мой парень псих», она хорошая актриса, но как?

- С другой стороны, Макконахи, когда он больного СПИДом, это же очень крутая роль! Тебе предлагают сыграть человека с заболеванием. И это очень крутая роль. Там все есть! От взлета до падения, до отчаяния. И жизнь, и смерть. На грани. Такую бы роль я бы сыграл. Хотелось бы.

- «Вселенная Стивена Хокинга». Это очень сложно сделать. Как это сделать? И нет нигде в литературе ничего подобного.

- Появляется мир без бога, без нашего бога. «Властелин колец», допустим. Это жутко круто. Александр Акопов произнес очень хорошую фразу, что сейчас телевидение, фильм – уже другое. В чести роман, а его можно экранизировать только сериалом. Форма сериала предполагает некую развернутость п овествования. Тем не менее, «Оскара» дают за кино. Сериалы убили кино в нашем привычном понимании?

- Сейчас такие крутые сериалы! Уж точно не хуже, а есть и лучше, чем кино. Но они, естественно, не вытеснили кино. Делают такие сериалы, где серия час, но она как фильм. Полная история. Ты просто смотришь отдельный фильм.

Сериал – у тебя есть какая-то перспектива, что ты можешь… Сейчас не успею, могу еще дальше рассказать. В кино нужно сконцентрировать все в одну, в полтора часа.

- Особенно это проблема нашего кинематографа, что попытка. При монтаже что-то вылетает. Или это становится трехчасовое и совершенно невменяемое. И это невозможно нормальному человеку посмотреть. При всем моем уважении к великим режиссерам, которые этим занимались. Я не смог ни одного из последних великих ? досмотреть о конца. Это неинтересно.

- Раньше-то как-то делали.

- Первый трехчасовой фильм – это середина 90-х.

- Именно трехчасовой фильм? Наш?

- Наш.

- Не знаю. Я даже не помню.

- Сейчас большое требование к кино. Ты должен за два часа свою идею донести интересно и убедительно. Ярко и игрово.

Сериалы бросили вызов полному метру, я считаю. И кто победит? Я не думаю, что кино проиграет.

- Полностью кино не вытеснит. Есть хорошие режиссеры и фильмы. Кино – это кино. Если сериалы будут показывать в кинотеатрах? Мне поход в кино – это что-то из детства. Событие. Даже сейчас. Хотя ты на неделе можешь пять раз в кино сходить, все равно это для тебя событие.

Сериалы вряд ли будут показывать в кинотеатрах.

- Кстати, «Игру престолов» показывали надысь.

- Это отельная ниша теперь.

- А такая история? Ты сидишь дома. Посмотреть бы какой фильм. Ты же не думаешь: начать бы смотреть какой-то сериал. У тебя сейчас время и интерес к формату два часа.

- Законченная история.

- Чтобы подумать, подключиться. Поэтому я не думаю, что кино погибнет.

- А про качество, то дай нам бог хорошего режиссера монтажа. Потому что это отельная профессия. Монтаж – это 50 процентов успеха фильма. И я очень надеюсь, что в нашем кино будут появляться, а они уже сейчас есть, хорошие режиссеры монтажа. Я видела несколько примеров, когда монтаж убивал полностью картину.

- Как вы относитесь к съемкам в рекламе? И что должно быть в рекламе, чтобы вы согласились сниматься?

- Мирамистин!

- Сейчас, как сериалы… Раньше в сериалах считалось сниматься постыдно. Даже когда я учился в институте, что если ты что-то делаешь плохо, говорили: это ты будешь так в сериалах делать. Сейчас сериалы зачастую лучше, чем фильмы. То же самое и в рекламе. Есть такие рекламы, которые как маленький короткометражки. И я считаю, что да, это работа артистов. Ты не просто говоришь: шампунь «Лошадиная сила»! Если там творчески интересная задача, естественно, все согласятся. Если денег нет совсем, кушать надо, за квартиру платить и ребенка в сад отводить, естественно, актеры будут сниматься. И я не считаю это постыдным. Это тоже работа артистов.

- И тебе за это платят.

- Да. А кто должен сниматься в рекламе? Это работа актерская.

- У меня еще не было такого опыта.

- Мне предлагали несколько раз, но я отказывался. Просто было не время.

- Неловко.

- Нет, не время. У меня были, грубо говоря, деньги, другие работы интересные.

- Это очень сложный формат. На мой взгляд. В несколько минут, в минуту вместить важную мысль. Сейчас есть реклама оной сотовой компании, допустим, хорошие человеческие истории. В которой снимаются знаменитые медийные наши актеры. И прекрасно с этим справляются. И эту рекламу приятно смотреть. Она осмысленна, осознанна.

- Саша Половцев снимался в рекламе: «Ты налей и отойди». Крутая реклама! Очень добрая. И спокойно Саша снимается сейчас в других проектах. Это никак не заклеймило его.

- И все ее помнят! И знают!

- Но это, скорее, исключение.

- Надо быть избирательным. Во всем включать голову, не то, что кидаться во все рекламы.

- Огромное спасибо, что вы пришли. Хочется пожелать вам удачи. И сериалу успеха!