Герман Стерлигов: Я обращаю внимание российских властей на то, чтобы остановить распоясавшуюся банду ветеринаров!
Герман Стерлигов: Я обращаю внимание российских властей на то, чтобы остановить распоясавшуюся банду ветеринаров!
Фото: Евгения ГУСЕВА
Стерлигов:
- Здравствуйте, уважаемые. Сегодня у меня дебют. На 50-м году жизни первый раз в роли ведущего на радио. И такая программа - «Вечер пятницы с Германом Стерлиговым» по предложению «Комсомольской правды» будет теперь выходить регулярно, еженедельно, каждую пятницу. И у нас будет возможность в течение часа разговаривать о главных вопросах нашей жизни – крестьянской жизни, воспитании детей, проблемах современного мира, в общем, о главном будем говорить. Сегодня у нас в гостях русский крестьянин, председатель крестьянского собрания Ростовской области Владимир Савицкий. Он приехал из Ростовской области, привез масло в Москву (он производит прекрасное масло), а был горожанином, был военным человеком. Последние несколько лет он крестьянствует. Скажите, Владимир, как у вас сложилась так ситуация, как вы стали крестьянином?
Савицкий:
- Пожил несколько лет в слободе, поднаучился, переехал на родину и развел свое хозяйство.
Стерлигов:
- А кем были до того, как поднаучились и пожили в слободе, чем занимались?
Савицкий:
- Военный. Воевал.
Стерлигов:
- Можно даже не спрашивать, что лучше – воевать или крестьянствовать. Крестьянствовать лучше.
Савицкий:
- По-любому.
Стерлигов:
- А жена как? Тяжело было жене привыкать к крестьянскому быту, деткам?
Савицкий:
- Все только счастливы жить на крестьянском хозяйстве. Переехали, живем, радуемся.
Стерлигов:
- А как воспитание детей строится, что со школой, с медициной?
Савицкий:
- Рожаем дома. Последнего сына сам принял роды, акушерка не успела немножко.
Стерлигов:
- Сколько у вас уже детишек?
Савицкий:
- Четверо.
Стерлигов:
- Как супруга себя чувствует после родов?
Савицкий:
- Отлично.
Стерлигов:
- К врачам, насколько я знаю, вообще не обращаетесь.
Савицкий:
- Слава богу, нет.
Стерлигов:
- А почему?
Савицкий:
- Большой грех. Зачем травить всех?
Стерлигов:
- Знаете, врачи травят людей, а ветеринары травят скотину. У вас с ветеринарами не возникает проблем?
Савицкий:
- Это атас вообще, а не проблема. Это шайка целая, они нападают на меня периодически. Приходят все время, запрещают пасти, торговать. Не могу я с ними, кроме как подальше посылать от двора. Приходят, вымогают деньги. Или не будешь ничего разводить, ничего держать, нигде торговать не будешь.
Стерлигов:
- А другие крестьяне в вашем регионе, где вы возглавляете крестьянское собрание, как решают эту проблему с ветеринарами?
Савицкий:
- У меня друг есть Алексей Трофимов, он начал строить козью ферму. Мы ездим по всей России, собираем коз, не обколотых, без генов человека (слава богу, еще есть такие).
Стерлигов:
- Без генов человека – это вы имеете в виду экспериментальную программу, которую затеяли в Белоруссии, и которая сейчас в России, где вкалывают ген человека козам?
Савицкий:
- Да.
Стерлигов:
- Это страшное дело. Уже почти не осталось скотины, сейчас еще коз нам затравят, не дай бог. Давайте вместе тогда как крестьяне, он имени российского крестьянского собрания… Я сегодня разговаривал с предводителем крестьянского собрания Сергием, сыном моим. Он говорит: вы обратитесь к федеральным властям, чтобы оградили крестьян от ветеринаров, от этого беспредела, от вымогательства, от отравления скотины, от обкалывания всякой заразой. Потому что пока нет рядом ветеринара, вся скотина здоровая. Как появляется ветеринар – всё, все больные. Мы обращаемся к властям России. Обратите внимание на то, что ветеринар – это не хорошо, ветеринар – это плохо. Ветеринар – это всегда плохо в современных условиях.
Савицкий:
- После них все и болеют. Они заражают и уходят. Они все время колют чем-то. И потом скотина болеет, не дает молока. Молоко после них пить нельзя – ни детям давать, никому.
Стерлигов:
- Да, пожалуй, сейчас у крестьян это самая большая проблема – ветеринары. А полиция как? Нет полицейского беспредела в Ростовской области?
Савицкий:
- Слава богу, нет. У нас с этим все нормально.
Стерлигов:
- Это очень хорошо. Кстати, у нас тоже нет никаких проблем с вымогательством со стороны полиции ни в Москве, ни в Московской области. Насколько я знаю, по Москве вообще никаких. И это очень радует. Это изменилось за последние годы очень сильно. В лучшую сторону, безусловно. Нам бы с ветеринарами как-нибудь справиться, чтобы нам дали спокойно жить и трудиться, и горя бы крестьяне не знали в России. Это сейчас реально самая большая проблема.
Скажите, когда вы вкладываете деньги в крестьянское хозяйство… Вы начали свое дело в Ростовской области, обосновались, купили себе домик. Какие вложения, какая степень отдачи, на какой год становится окупаемым хозяйство, когда уже можно жить? Многие люди сейчас, которые живут в городах, мечтают о переезде на волю – создать свои хозяйства, есть натуральную пищу, дышать свежим воздухом, не губить детей. Сколько у вас занимает это времени – дойти до окупаемости?
Савицкий:
- Почти сразу окупается. Ты же начинаешь это есть, готовить. Сыр, масло начинаешь готовить, скотину ты ешь.
Стерлигов:
- А детям комфортно на крестьянском хозяйстве?
Савицкий:
- Дети вообще балдеют от этого. Они только там и находятся.
Стерлигов:
- Я обращаю внимание российских властей на то, чтобы остановить распоясавшуюся банду ветеринаров, которые колют, обкалывают нашу скотину, которые ее портят, которые превращают товары во всех магазинах в отраву. Власти, вы ведь тоже едите то, что обкалывают ветеринары. Они травят потом вас этим молоком, этим мясом. Я обращаюсь к вам, джентльмены, остановите ветеринаров. Сейчас это самые опасные люди после врачей.
Владимир, что у вас с водой – с уровнем рек, с уровнем озер? Есть ли нехватка воды, чувствуется ли она, как изменилась ситуация за последние годы?
Савицкий:
- В этом году с водой нормально. Я приехал туда жить, а вместо речки только устье речки было. Взяли лопаты (я, дети соседские, мои дети) и пошли посмотреть, где вода не идет. Нашли место, где дамба. Пошли к главе, задали вопрос (Бодрякова Людмила Ивановна). Хорошо, она вменяемый человек, нас поняла. Она говорит: а что вы лопаты-то взяли, вот вам трактор. Взяла нам всё раскопала и пустила воду. То есть где незаконно было закопано. Допустим, фермерам надо гнать технику на ту сторону речки. Зачем делать мост? Взяли и закопали, ездят спокойно. Внизу воды уже нет. Кинули трубу. Идет через эту трубу вода, не идет – все равно. Где мой дом, там воды вообще не было. Слава богу, в этом году у нас с водой все урегулировалось.
Стерлигов:
- Поздравляю вас, это очень хорошо. А как с уровнем Дона?
Савицкий:
- Мелеет.
Стерлигов:
- Это общемировая проблема. Пресные воды уходят на место вырытых подземных ископаемых, в те огромные ямы, дыры подземные, которые выкачиваются и вырываются. Сколько мы вырываем из земли, столько это заполняется пресной водой. Это и угольные шахты, и руды, и нефть.
Савицкий:
- Где у нас шахты, уголь добывают, там все родники уже ушли в дырки.
Стерлигов:
- По всей территории Евразии и других континентов выравнивается уровень воды. На это иногда уходят годы, но все равно вода уходит постепенно. Добывается в Ираке, а уходит в Сене. Добывается где-нибудь в Якутии, а уходит под Москвой. Поэтому это большая опасность. И здесь единственное, что можно сделать, это прекратить вырывать эти ямы, чтобы туда не уходила вода. Потому что, сколько бы мы ни стенали по поводу того, что вода уходит, ее все меньше, - прекратите ямы вырывать. Конечно, это вызовет какой-то дискомфорт, будет меньше денег, меньше нефти, меньше руд, меньше машин, но мы будем живы, у нас будет вода. А если так дело дальше пойдет, мы без воды останемся и передохнем все. Городские жители, может быть, и не заметят этого сразу, потому что они получают воду из глубинных скважин, но эту воду пить нельзя, по большому счету. Люди почему болеют? Когда из глубинных скважин добывается вода, это дистиллированная вода…
У нас есть звонок. Вера, слушаем вас.
- Здравствуйте. Я звоню из Калининградской области, г. Балтийска. Как нам поступать? Сейчас начинается школьная пора. Мы ребенка отдавать в школу, естественно, не собираемся. Промежуточные аттестации мы не хотим проходить. В общем, не знаем, как поступить. Они говорят: идите к директору, заполняйте заявление. Как нам поступать, чтобы вообще с ними не связываться? И возможно ли это?
Стерлигов:
- Мы живем в свободной стране, пожалуй, самой свободной стране мира. Нам сейчас стали ограничивать эту свободу и дискредитировали сильно Россию принятием «закона о шлепках», когда можно детей забирать, если родители наказывают своего ребенка. До этого вообще проблемы никакой не было. Сейчас первые такие ласточки, что-то непонятное происходит. Насколько я знаю, эти законы принимаются, но даже самое высшее руководство из тех людей, которых я знаю, они возмущены этими законами. Я не видел ни одного сторонника этих законов. Видимо, я со всякими извращенцами от власти (там тоже есть такие) не общаюсь просто, а нормальные люди все возмущены. Этот закон пока не работает, слава богу. Я надеюсь, что он и не заработает. Потому что родители должны защищать своих детей, если у них их отбирают. Защищать до последней капли крови. На это и нужны отец и мать – для защиты своих детишек.
Что касается школы. Какой же нормальный родитель отдаст свое чадо на растление в современную школу? Этого по-любому нельзя делать. Владимир, как вы решаете этот вопрос? Насколько я знаю, ваши дети тоже не посещают так называемую среднюю школу.
Савицкий:
- Не посещают. Я нанимаю учителей. У меня 5 лет ребенку, он читает, считает. Ни в какую школу он не ходит, а фору даст всем остальным. Никаких проблем пока нет у меня.
Стерлигов:
- И у меня тоже были эти разговоры, когда дети еще были прикреплены к школе. Меня запугивали всячески. На самом деле это всё пустая пугающая терминология. Потому что только родители имеют право на своих детей, полное право, по крайней мере, в России. Мы не в Америке живем и не в Европе, где родители уже никто и звать никак, там дети уже полностью социализированы, то есть отобраны государством у родителей.
Савицкий:
- Ну да, пока у нас можно это…
Стерлигов:
- Мы пока живем в России, пока у нас все нормально.
Савицкий:
- Вам просто надо ребенка забрать оттуда и не давать в школу на растление. И все сразу станет нормально.
Стерлигов:
- Здесь, мне кажется, ключевой момент. Главное, не вступать в дебаты со школой, с сотрудниками РОНО и т.д. То есть исключить дебатирование этого вопроса. Это сложнее сделать в городе и легче сделать на селе, в своем крестьянском хозяйстве. Тут более вольные люди как бы, на крестьянских хозяйствах. Там собака бегает внутри двора, кто из РОНО придет, им скажут: хозяев нет, извините, до свидания, приходите завтра. И много ли наездишься по лесам да весям. В крестьянских хозяйствах проще. В городах люди как бы заложники этих каменных коробок, никуда не спрячешься. Это тяжело. Но надо свести до минимума общение с РОНО и со школой, для того чтобы меньше было провокаций, для того чтобы меньше они могли подтянуть за язык, за неправильную формулировку, еще за что-то. И не пускать их домой. Кто они такие, чтобы в дом заходить, какое они отношение имеют к нашим детям? Они их рожали, воспитывали, кормили, поили? Это обычно бездетные или безмужние тетки, которые ненавидят нормальные семьи. Поэтому от них надо держаться подальше, как от бешеных собак.
У нас еще звонок. Алексей, слушаем вас.
- Здравствуйте. Я не согласен с вашим мнением. Вот вы говорите, что вы крестьянин. И ваш визави крестьянин. Он получает военную пенсию. То есть он может вести свое хозяйство с нулевой рентабельностью, потому что может жить на пенсию.
Савицкий:
- Знаете, сколько пенсия? 2 тысячи рублей. Поживи-ка на пенсию.
Алексей:
- 2 тысячи рублей у военного? Вы что-то выдумываете.
Савицкий:
- Я не выдумываю. Просто у меня боевая пенсия 2 тысячи рублей и всё.
Алексей:
- Вы не выслужили?
Савицкий:
- Да, я не выслужил.
Алексей:
- 2 тысячи хотя бы за электроэнергию заплатите.
Стерлигов:
- Вы извинитесь перед человеком. Вы только что говорили, что он живет на пенсию. Он сказал, что ему платит государство 2 тысячи рублей.
Алексей:
- Да, я извиняюсь, я не знал, что у вас пенсия только боевая, я думал, вы вышли на пенсию по выслуге лет.
Стерлигов:
- Это молодые люди, слава богу. И хорошо, что молодые люди заводят крестьянское хозяйство, потому что старикам уже поздно - надо рожать детей.
Алексей:
- Я в данный момент копаю картошку с огорода. То есть можно тоже назвать крестьянином.
Стерлигов:
- Нельзя.
Алексей:
- В советское время я доил коров…
Стерлигов:
- Вы дачник.
Алексей:
- Я не дачник, я огородник, и у меня проблема – сохранить урожай.
Стерлигов:
- Простите, что я назвал вас дачником, а вы огородник.
Алексей:
- Да, это большая разница. У меня нет своего строения, у меня только три сотки земли. И живу я в городе.
Стерлигов:
- Ну какой же вы крестьянин тогда? Вас можно назвать огородником.
Алексей:
- Согласен. О ветеринарах. При царе всегда были коновалы, всегда были ветеринары. А вы полностью отвергаете любую ветеринарную службу.
Стерлигов:
- Я вам как председатель общества любителей древней письменности сообщаю, никаких ветеринаров не было, пока Русь жила нормальной православной христианской жизнью. Как и другие страны, кстати говоря, не только христианские. Пока не сошли с ума с научно-техническим прогрессом, о ветеринарах никто не слыхал. Скотину нельзя лечить. Скотину надо зарезать, если она заболела. Потому что иначе следующее поколение будет больное, если скотину лечить. Это знают даже дети крестьянские. А ветеринары что делают? Они лечат больную скотину, травят ее всякой заразой, и каждое следующее поколение становится все более слабым. У нас сейчас не найдешь ни здоровых коров, ни здоровых овец, ни здоровых коз. По всей стране ребята коз ищут, чтобы не обколотые были. И это всё делают ветеринары. Я вам скажу, что это важнейшее понимание. Ветеринар, хороший он или плохой, он всегда вредитель. Не может быть хорошего ветеринара, как не может быть хорошего киллера. Потому что если скотина приболела, ее надо зарезать, отдать собакам. А здоровая скотина принесет здоровое потомство. И тогда никаких эпидемий, ничего не будет. Это будет раз в 500 лет, как это отметила история. Огромные эпидемии какие-то были раз в 500 лет, как наказание божье за какие-то гадости, которые делали люди.
Савицкий:
- Пользуясь случаем, хотел бы еще попросить фермеров не травить зерно. Чем богаче фермер, тем больше травят зерно. Они называют это подкармливанием. Сыплют столько разной хрени, что это не зерно уже, а сплошная химия.
Стерлигов:
- Фермеры – это как миниагрохолдинг. Тут надо договориться о терминах. Фермер это не крестьянин, фермер – это отравитель, как правило, к сожалению. Нам надо перестраиваться. Очень подло рассуждать вот так: если мне выгодно, я буду отраву сыпать, а если невыгодно, если химия дороже, чем не сыпать, то не буду отраву сыпать. То есть у человека в голове становится зависимость от выгодности – быть подонком и отравителем или нет. И этому кто научил фермеров? Ученые. Ученые же всё это разработали и подсунули. Это вот эти колдуны проклятые, они и подсунули нам всю отраву. И мы ее сыпем, друг друга травим, колем. И ужасаемся тому, что все больные. Вся страна и весь мир больной сейчас. И психически больной, и физически больной. Всё это сделали ученые. Надо понимать, кто нас травит реально. Это все эти профессора, доценты, академики, самые уважаемые люди, они разработали все эти технологии, которые убили полностью натуральное сельское хозяйство. И сейчас, как маленькие островки, производство натуральной пищи в разных областях, такие, как Савицкий. На них держатся остатки натурального сельского хозяйства, остатки семян натуральных. Мы сеем одни и те же семена, не берем эту отравленную продукцию, семенной фонд так называемый.
Савицкий:
- Вы хлеб печете? Печку доделали?
Стерлигов:
- Да. Мы не то что печку доделали, завтра у нас открытие пекарни. Большая пекарня завтра в слободе открывается. Кстати, приглашаю всех в слободу на открытие пекарни. У нас теперь хлеба будет очень много, уже будут работать три печи и четвертая печь как довесок. Это очень большое событие для нас. Мы вышли на новый уровень выпечки хлеба. Я даже допускаю, что, может быть, мы снизим цену на хлеб. Потому что сейчас будут меньше затраты труда. Потому что с 4-мя печами на одну буханку меньше затрат труда получается значительно. И будем у вас, Владимир, закупать зерно. Так что вам надо расширять посевы. Потому что одно дело, мы закупали у вас 60 тонн зерна в год, а теперь мы будем закупать, я думаю, не менее 200.
Савицкий:
- С поклоном пойду к главе Бодряковой, может, выделит еще кусочек земли.
Стерлигов:
- Я думаю, что с радостью выделит вам земли. Давайте примем еще звонок. Александр, слушаем вас.
- Герман Львович, извините за банальный вопрос, а главное, не злитесь. Скажите, вы имели когда-то отношение к «Русскому дому Селенга»?
Стерлигов:
- Никогда и никакого. Я вообще должен сказать, что та клевета, что я имел хоть к какой-то пирамиде отношение, это наглая клевета. У меня была биржа «Алиса». Это была никакая не пирамида, а биржевой дом. Это была торговля другими словами, крупнооптовыми разными металлами и т.д. Никакие пирамиды. Мы никогда ни с кого не собирали вообще никаких денег, ни с каких стариков и старушек – то, что делали МММ, «Селенга» и прочие. Я всегда с презрением относился ко всем, кто кидает миллионы людей грубо.
Валентина, слушаем вас.
- Здравствуйте. Мне бы хотелось попросить Владимира Савицкого подсказать, как с ним связаться. Я не за себя, а за своих друзей. Они открыли свое дело, организовали молочную ферму. Но у них произошел крах, они банкроты, заложили дом, они окажутся на улице. У них не идет дело.
Стерлигов:
- Валентина, я вам скажу, почему у них не идет дело.
Валентина:
- Палки в колеса страшные. Они бьются…
Стерлигов:
- Нет, там другая причина. Я услышал ключевое слово у вас – заложили. То есть они работают с банками. Если крестьянин работает с банком, он уже разорен. Вопрос только времени – через сколько он превратится в банкрота и нищего. К банку можно подходить только с целью вооруженного ограбления. Вообще к банку подходить крестьянину нельзя. Крестьянин и банк должны жить на разных планетах. Потому что банк вкладывает деньги для того, чтобы получить барахло потом, которое заложено. Рано или поздно у крестьянина будут проблемы – или неурожай, или засуха, или скотина падет. И в этот момент всё получает банк. Вот что-то не пошло у ребят, которые взяли кредит в банке, и банк их разорил. Я правильно говорю, слово «заложил» - это из банковской сферы? Я уверен, что об этом речь. Я призываю вас как товарищ предводителя Российского крестьянского собрания ни в коем случае не брать кредиты в банках ни под какие проценты, ни на каких условиях, никогда и ни за что. И вы будете в полной безопасности.
А теперь передаю слово Владимиру, чтобы он объяснил, как с ним связаться как с председателем Российского крестьянского собрания Ростовской области, чтобы вы объединялись в Ростовской области, решали вместе ваши крестьянские проблемы, помогали друг другу, плечом к плечу становились и подъезжали, когда какая-то тревога, друг к другу, чтобы помогать, если нападают или на скотину, или на детей ваших.
Савицкий:
- Позвоните по телефону 8-928-752-04-10.
Стерлигов:
- Вообще крестьянам надо помогать друг другу. Потому что мы объективно не можем существовать раздельно друг от друга. Нам надо меняться козлами, к примеру, или быками, или жеребцами, чтобы не было смешения крови. У нас масса поводов для постоянного общения. Мы можем создавать маленькие школы семейные, для того чтобы экономить на преподавателях. И не только экономить, а чтобы один хороший преподаватель сразу нескольких детей мог обучать под надзором родителем. Не отдавать его куда-то в другие программы, в другие ценности, а под надзором родителей. Вопросы безопасности – это очень важные вопросы для крестьян. Поэтому надо взаимодействовать, надо знать друг друга. Надо ездить друг к другу в гости, общаться, приглашать друг друга на праздники. Из этого вытекут последствия, очень полезные и нужные для всех нас. Вот у нас есть такая возможность, слава богу, в слободе принимать большое количество людей по субботам. Я еще раз, пользуясь случаем, приглашаю вас – каждую субботу тематический день в слободе у нас в Истринском районе Московской области то по хлебу, то по молоку, то по лошадям. Приезжайте без стеснения, без предварительных звонков к полудню в любую субботу. Мы всех вас ждем. Всем будет чем заняться – и мужикам, и бабам, и детям, и девчонкам, и мальчишкам. Много интересных всяких занятий, тем. Самое главное, приезжают интереснейшие люди, которые уже имеют тот опыт, которого порой нет у нас, и мы обмениваемся этим опытом. И это здорово, экономит потом большие силы, деньги и время.
Ирина, слушаем вас.
- Здравствуйте. У меня не вопрос, а пожелание. Во-первых, спасибо за такую интересную передачу. Спасибо, что вы вещи называете своими именами. Честно говоря, слушаю и переживаю, чтобы вас не закрыли. Так что держитесь, желаю вам успехов во всем.
Стерлигов:
- Спасибо на добром слове. Это очень хорошо, что мы слышим друг друга. Слава богу, что все больше и больше людей понимают очевиднейшие вещи – что такое медицина, что такое школа, что такое ветеринария, что такое детский сад, что такое трансплантология, что такое расчленение на органы. Все больше людей понимают и называют эти вещи своими именами. Но этого мало понимать, надо ограждать своих родных и близких от этих страшных возможных опасностей, прежде всего, ограждать детей. Детей на вытянутую руку отпускать нельзя сейчас, особенно когда разрешили законодательно трансплантологию, донорство органов, что можно расчленить любого человека. Врачи могут расчленить сейчас на органы, и им ничего за это не будет. А самые дорогие органы – детские. Поэтому нужно сейчас мобилизоваться и понять, что мы сейчас два месяца уже живем в другом мире. В мире, где можно расчленять друг друга на органы и эти органы продавать за бешеные деньги. Сейчас, конечно, будет активизация этого дела, потому что это бешеные миллиарды. Круче нефти будет расчленение на органы в части населения нашей страны. И это лоббирует то, что называют модно пятой колонной. То есть те, кто нас ненавидит. Нас уже определили в качестве бюджетного дохода, в качестве наших печени, почек, легких и т.д. И прежде всего наших детей. Один ребенок в опте миллион долларов стоит. Цены, которые не конечные. Которые конечные цены, еще выше. Вы представляете, вот идет ваш ребенок по улице без вашего присмотра, а у него на лбу нарисован миллион долларов. А мимо едет машина «скорой помощи». Да за его жизнь понюх табака уже нельзя давать. Это вопрос только везения – расчленят его или нет. То есть как лотерея.
В школе сейчас карты заводят - медицинские и т.д., чтобы знать, чем они болели, чем родители болели, какие проблемы, какие органы. Для чего это делается? По поводу заботы о ваших детях, что ли? Я думаю, что вы этого даже не допускаете. Это для того, чтобы иметь базу данных, кого и когда расчленять на органы и куда их продавать, в зависимости от запросов на эти органы.
Савицкий:
- Просят детей писать на родителей, что в холодильнике у него, что он делает, ругают или не ругают родители, до школы довозят или не довозят. Собирают компромат, чтобы потом, возможно, забрать ребенка.
Стерлигов:
- И расчленить его или продать в какую-нибудь семью поганую. Потому что это всё деньги. Когда речь идет о детях, это не повод писать в газеты, жаловаться, когда у тебя отобрали ребенка на органы, в детдом или еще куда-то. Детей надо защищать, как положено защищать мужчинам и матерям своих детей, до последней капли крови, физически. Поэтому других вариантов нет. Кто не защищает своих детей, тот не заслуживает высокого звания отца и высокого звания матери. Если он отдал своего ребенка в чужие руки, а потом идет жаловаться в полицию, в газету или еще куда-то, это чмо, а не отец, и ребенку просто не повезло.
У нас есть звонок. Дарья, слушаем вас.
- Здравствуйте. Герман Львович, мы были у вас в гостях в 2012 году. Большое спасибо вам за то, что вы делаете, за то, что просвещаете. У меня вопрос. У мужа часто возникает желание уехать из России куда-нибудь в теплые страны, но я этого не хочу, я боюсь этого. Мне кажется, я приеду туда, а там отравленная еда, там могут отнять детей, как в Норвегии бывает. Как убедить, как найти слова?
Стерлигов:
- Я могу сказать только за себя. Кто я такой, чтобы указывать другим семьям, как поступать женщинам при живом муже? Я никуда уезжать не буду. У меня была ситуация, я уехал в Нагорный Карабах, когда мне рисовали здесь большой срок провокаторы Фейгин и Полозов, такие адвокаты есть либеральные, и они провоцировали СКР на заведение на меня уголовного дела, насколько я знаю. Мы с семьей уехали, чтобы не быть в ненужном месте в ненужное время. Но когда я уезжал, я написал у себя ВКонтакте, что рано радуетесь, я вернусь. Прошло 3 месяца и милостью божьей все тучи рассеялись, СКР не поддался на провокации, и мы вернулись всей семьей и счастливы, что живем опять в России.
И то, что принимаются страшные законы по поводу детей (кто медикам не отдает, то надо отбирать детей, кто наказывает, надо отбирать детей), нам надо противостоять этим законам. Нам надо показать, что у нас в этом вопросе будет то же самое, что в Чечне. Вот у чеченца идите, заберите ребенка в каком-нибудь ауле. Перестреляют, как куропаток. И правильно сделают. Там никто не пойдет забирать. И нам надо вести себя так же достойно, как положено мужчинам. Пусть приходят к нам, забирают детей. Мы будем защищаться с оружием в руках. И дети мои будут защищаться. Они даже, по-моему, ждут, когда их придут забирать, им интересно, как это будет происходить.
У нас есть звонок. Антон, слушаем вас.
- Здравствуйте. Я врач. Со многим согласен, что вы говорите, но что касается того, что «скорая помощь» будет расчленять детей на органы…
Стерлигов:
- Я не говорю, что она будет расчленять детей на органы. Я говорю, что она расчленяет детей на органы. То есть куча «скорых помощей», которые на это заточены, и не только в Донбассе или в Албании, но и в Москве. Я из семьи медиков, у меня папа профессор медицины. И такие вещи, как «подожди, дорогой, сейчас сезон начнется, мотоциклисты поедут, я тебе почку подберу», - это не анекдоты, это реалии. Поэтому говорить, что они будут расчленять на органы, это обман. Расчленяют на органы. И ограничивается количество этих доноров, то есть тех, кто попал под расчленение заживо (потому что расчленяют вживую, чтобы не портить органы анестезией)… Так вот, количество этих людей увеличивается по мере увеличения профильных клиник, которые занимаются трансплантологией. То есть сдерживает только это. А сейчас нам обещали, что профильных клиник будет в несколько раз больше в ближайшие годы. Таким образом, вероятность быть расчлененными на органы, учитывая, что всё больше машин «скорой помощи» (тоже, кстати, не случайно) сейчас закупается, после того как приняли эти законы, я думаю, шансы увеличиваются у любого молодого человека. Вот таким старикам, как я, почти нет риска. А вот Володя Савицкий напротив меня сидит, здоровый мужик, молодой, вот его органы пойдут на продажу нормально.
Надо реально относиться к этим вещам, это реалии. Это не будущее фантастическое, это реалии сегодняшнего дня. Не отпускайте от себя детей никуда – ни в лагеря, ни в школы, ни в детские сады, никуда. Сейчас пока невелик процент тех, кого расчленяют на органы, но этот процент будет увеличиваться, потому что это огромные деньги. К нам относится весь мир, как к скотине, которую можно расчленять и продавать, как мясо.
Галина Федоровна, слушаем вас.
- Очень хорошая передача, большое спасибо, хорошо, что вы есть у нас. Я городской житель, мне 80 лет. Когда я смотрю программу по телевизору, как закапывают 2 тысячи свиней, под нож идут тысячи голов коров… Наши ветеринары действительно с кем-то связаны. Уничтожают наше, чтобы привезти из-за границы дрянь всякую нам. Я желаю вам доброго здоровья. Дай бог, чтобы вы были целы, и храни вас Господь. Я боюсь за ваши выступления, потому что вы говорите всю правду, а у нас это не любят. Дай бог вам здоровья, пусть вы будете живы, здоровы, почаще с нами разговаривайте.
Я очень встревожена этими врачами. У меня подруга живет в деревне и говорит: 6 коров, из них 4 велели уничтожить. Почему? Нашли какое-то заболевание, укололи, корове стало плохо.
Стерлигов:
- Что касается опасности, то вообще жизнь исполнена опасностей. Но волоса не упадет с головы христианина без воли божьей. Я хоть и самый грешный, но христианин. Поэтому говорить правду христианину легко и приятно. Говорить правду – это как исповедание веры.
Что касается свиней. Я бы на вашем месте не переживал так по поводу свиней. Пользуясь случаем, призываю всех крестьян России, кто называет себя хотя бы православными, прекращать есть свинину и разводить козочек, овечек, коров, бычков, курочек и т.д. Есть много скотины чистой, как это называется. Библия запрещает есть свинину. Вас обманывают, что это благословенная пища. Свинья – не чистое животное. И здесь переживание по поводу свиней излишнее. Конечно, это делают не из каких-то духовных соображений, уничтожают свиней на территории страны у крестьян. Это делают из жадности агрохолдинги, чтобы не было альтернативного рынка никакого свиного. Они строят громадные фермы, там производят эту отраву и скармливают ее городскому населению. А городскому населению деваться некуда, это самые обездоленные и бесправные люди. Они как на зоне живут, им что дадут пожрать, то они и жрут. Для того чтобы вырваться на эту волю, нужно преодолеть кучу препятствий, порвать кучу цепочек, ниточек всяких и т.д., которые привязывают человека к городу – от детского сада до кредита в банке. И вырваться на свободу. Я желаю вам от всего сердца, людям, которые сейчас мучаются в городах, которые хотят жить вольной жизнью, как можно быстрее вырываться и создавать свои крестьянские хозяйства. На радость не только себе, своим детям и женам, но и на радость тем, кто остается в городах. Потому что чем больше будет крестьянских семей и крестьянских хозяйств в стране, тем больше натуральных продуктов будет на столах тех, кто остался в городе. Поэтому самые заинтересованные люди в расселении мегаполисов это те, кому по долгу службы придется остаться в городе. Они уже будут есть не отраву из «Ашанов» или «Седьмых континентов», а будут есть натуральную пищу. Потому что только маленькие крестьянские хозяйства могут производить натуральную пищу. Агрохолдинги или фермеры не могут и не будут, им это не надо. Это вообще маньяки-отравители. Я знаю многих крупных фермеров, ребят, которые держат агрохолдинги. С ними бесполезно разговаривать, у них стеклянные глаза каких-то умалишенных людей, им всё по барабану, им только деньги нужны.
Александр, слушаем вас.
- Здравствуйте. Я звоню из Белоруссии. Хочу поблагодарить руководство «Комсомольской правды», что они наконец-то допустили вас, Герман, дали вам эфир.
Стерлигов:
- Присоединяюсь к благодарностям.
Александр:
- Герман, мы лично не знакомы, никогда не виделись, просто ваша хлесткая правда, вся эта искренность… Это сразу видно, и надо быть глупцом, дурачком, чтобы не понять это, и это пробивает сквозь телевизор, сквозь интернет. Если человек настоящий патриот, ему не надо много говорить.
Герман, хотел спросить у вас, как действовать, когда ты понимаешь, что правильно поступаешь, как себя мотивировать в трудных ситуациях? Сколько нужно уделять времени, например, какому-то своему пути, своему делу, бизнесу, который ты выбрал?
Стерлигов:
- Это, наверное, самый главный вопрос на самом деле – правильно или неправильно ты действуешь. Вот я считаю, что только одна есть система координат – это Священное Писание, Библия. Если ты действуешь в соответствии с волей Божьей, ты действуешь правильно. Если ты действуешь против воли Божьей, ты действуешь неправильно. Для того чтобы это понимать, мужчина должен изучить Священное Писание. И прошу вас, не изучайте эти современные переводы протестантские, это бредни, что Ветхий Завет, что Новый. Изучайте на древнеславянском языке. Это наш родной русский язык, и для Белоруссии, и для Украины, и для России это один язык, мы одна нация, один народ. И мы рано или поздно воссоединимся, и воссоединимся через возврат к нашей общей письменности, к нашему общему языку, на котором и написано правильное Священное Писание. А там есть всё, как правильно поступать.
Слава Иисусу Христу. До свидания.