Тайны и находки Курильских островов
Страницы из дневника фотокора
Экспедиция Русского географического общества отправилась на необитаемые острова Курильской гряды
В августе 2021 года экспедиция «Восточный бастион — Курильская гряда» Русского географического общества и Экспедиционного центра Министерства обороны отправилась на необитаемые острова Курильской гряды — Уруп и Черные братья. В числе участников путешествия был и фотокор «Комсомольской правды» Владимир Веленгурин. Предлагаем вам серию уникальных кадров нетронутой природы, мест, где почти никогда не бывает людей, а также его впечатления от уникальной экспедиции.
Курильские острова
- Цепь островов около 1200 км, общая площадь 10,5 тысячи км², 56 островов.
- После второй мировой войны Курильские острова входят в Сахалинскую область. Южные острова Итуруп, Шикотан и группа Хабомаи оспариваются Японией.
- Курильские острова расположены в тихоокеанском вулканическом огненном кольце в зоне высокой сейсмической активности. Из 68 вулканов 36 является действующими. Имеются горячие минеральные источники. На островах разведаны промышленные запасы руд цветных металлов, ртути, природного газа, нефти.
- Моря, омывающие берега Курил, являются одними из наиболее продуктивных районов Мирового океана. Большое промысловое значение имеет рыба, крабы, моллюски, кальмары, морские ежи.
- На островах обитают бурые медведи, лисы, коланы, нерпы, буревестники, альбатросы, совы, соколообразные.
- Население островов составляет 21,5 тысячи человек.
- Протяженность асфальтированных дорог на островах 13 км.
На Курилах спустя 30 лет
Впервые я оказался на Курилах в 1990 году. Впечатления от той поездки почти нулевые. Полистал старые фотографии… Прилетел я тогда в бархатный сезон и попал на следующий день в сплошной дождь да туман: ничего не было видно. Правда, в первый же день сказочно повезло: оказался на Шикотане на закате и увидел мыс Край Света с его знаменитым маяком, причудливыми скалами, вырывающимися из воды, и типичными курильскими пейзажами.
В бухте стояло много сейнеров, а в стороне — кладбище разваливающихся японских браконьерских деревянных шхун. Их конфисковывали за незаконный промысел в наших территориальных водах.
Еще помню однотипные деревянные бараки и аэродром, забитый советскими дембелями, ожидающими вылета, и продовольственный склад, доверху набитый коровьими тушами.
Несколько дней я проплавал на огромной плавбазе — делал фоторепортаж о работе рыбного цеха. Особенно запомнился тогда тазик для стирки белья: он был доверху заполнен только что посоленной красной икрой. Бригадир предложила попробовать продукцию и деликатно оставила меня с тазиком наедине, вручив большую столовую ложку. Вот она, мечта детства — объесться красной икрой! Но после трех ложек я понял, что без хлеба и масла съесть ее много невозможно.
Десант ученых на Курилах
И вот, 31 год спустя, я снова на Курилах. Вместе с пресс-туром Русского географического общества и Экспедиционным центром Министерства обороны освещаю работу экспедиции «Восточный бастион — Курильская гряда» на необитаемых островах Уруп и Черные братья.
Это уже вторая экспедиция РГО, первая состоялась в 2019 году на острове Итуруп. Современное, комплексное исследование Курил не проводилось на островах со времен советской власти. В августе 2021 года около 30 ученых из ведущих институтов страны высадились на островах — археологи, вулканологи, гидрографы, зоологи, ботаники, орнитологи, почвоведы и биологи, которым помогали и обеспечивали безопасность поисковые отряды и военные.
Попасть на необитаемый Уруп не так-то просто: регулярных перелетов и морских переходов сюда нет. Поэтому сначала мы прилетели военным самолетом на остров Итуруп, а потом несколько дней ждали подходящей погоды для вертолетного путешествия. В бархатный сезон немногочисленные гостиницы Итурупа забиты отдыхающими, поэтому пришлось жить в казармах воинской части.
Чтобы окончательно почувствовать себя на Курилах, я сразу окунулся в местные горячие источники – это главная достопримечательность островов. Туристам удовольствие обходится в тысячу рублей, местным — в два раза дешевле. Купели под крышей рассчитаны на несколько человек. Так приятно нежиться в горячей воде, бьющей из недр земли!
Есть и природные ванны под открытым небом, для больших компаний. Рядом — источник с ледяной водой. Есть и индивидуальные одноместные купели, но их надо резервировать заранее. Метрах в 200 – грязи, по пути к ним встречаешь фонтан, который раз в 10 секунд выплевывает горячую воду из земных недр. Посетители мажутся грязью, зайдя в водоем, а я попытался опустить ноги поглубже. Буквально через 20-30 сантиметров теплая грязь стала обжигающей.
Через несколько дней мы отправились к бесплатному «народному бювету». Предстояло пройти несколько километров вверх. По дороге сквозь высокую траву и цветы, курильские березы, сосны, кусты шиповника открывались прекрасные виды на горы. Смущало только одно: все тропинки были утоптаны свежими медвежьими следами. Численность медведей на Итурупе — несколько сотен особей, живущих своей дикой жизнью. Наш военный сопровождающий с винтовкой на плече просил по этой причине не растягиваться.
«Народный бювет» представлял из себя пластиковую круглую емкость диаметром примерно полтора и глубиной два метра. В нее из гибкой пластиковой трубы лилась теплая минеральная вода под большим напором. Среди громадных лопухов выглядело это очень экзотично. Рядом находился и питьевой источник в виде вкопанной вертикальной металлической трубы. Из нее можно было набирать для питья булькающую горячую минеральную воду.
В течение нескольких часов я выпил литра три. Можно и больше, но она горячая. В жару много ее организм не принимает.
Фото сделаны. Вода выпита. Но, оказывается, здесь есть еще один источник с ваннами! Такое фотокорреспонденту пропускать нельзя. Вновь в путь по руслу реки. Временами пришлось карабкаться по обрывистому высокому берегу, заросшему почти непроходимым густым бамбуком. Испытание то еще. Зато в конце похода зрелище просто фантастическое: две обычные старые чугунные ванны. Время установки — явно при советской власти. По всей видимости, их забросили на высокий берег горной реки вертолетом, больше они сюда попасть никак не могли.
Ванны заглублены в скалу. К ним по вырубленным в камне желобам течет горячая минеральная вода. Мы бросаемся в эти ванны — надо же прийти в себя после похода. Начинаю делать снимки. То, что происходит, кажется нереальным. На фоне уникальной природы и горной реки в старых чугунных ваннах отдыхают туристы и военные «с ружьями в руках».
Госпиталь, вырубленный в скале и лагерь РГО на необитаемом острове
Другая наша поездка — на берег океана, недалеко от военного аэродрома. Несколько дней назад сюда выбросило мертвого кита. Волны приносят и следы человеческой цивилизации — пластик, сети, канаты, детские игрушки. Большинство из них — явно японского происхождения.
На обратном пути увидел стеллу с японскими иероглифами. Она стояла криво, и мы решили поправить. Оказалась что сооружение легкое, из пластика. По пути встретили двух коров в поле. Пищи для них здесь столько, что можно содержать огромные стада животных.
Но в этих краях выгоднее заниматься рыбой, чем тратить время на коров. По пути попадается много людей с удочкой. Для местных это и хобби, и отдых, и возможность сэкономить на еде. Ловят рыбу и тут же готовят уху, солят икру.
Заехали в заброшенную японскую тюрьму. Поразило множество камер огромных размеров. Площади – хоть в футбол играй! Вмещали такие камеры десятки и сотни пленных. Несколько японских сооружений в округе хорошо сохранились и используются сейчас как склады.
Добрались до японского госпиталя времен Второй мировой. Он вырублен в пещере на берегу моря. Чтобы в него попасть, в скале было проделано несколько проходов. Местами, чтобы пролезть, приходилось становиться на четвереньки. В пещере сверху сочится и падает вниз вода. Красивый получился натюрморт на фотографии. Еще один — остатки японских боеприпасов для крупнокалиберного пулемета. Со временем гильзы перемешались с известняком и стали однородной массой необычного фиолетового цвета.
«Курилы — исконная русская земля!» Об этом напоминают плакаты во многих местах. По дороге иногда встречаются ДОТы и старая советская военная бронетехника. Где-то в качестве мемориала, а где-то и для обороны береговой линии. Вдоль берега стоят ржавые огромные емкости для топлива.
В городе уже нет деревянных бараков тридцатилетней давности, которые мне запомнились во время первой поездки. Может, их принарядили сайдингом, но удручающей картины запустения нет, чего не скажешь о военных городках. В связи с сокращением численности частей некоторые дома пустуют и заброшены.
Наконец-то погода улыбнулась нам — летим вертолетом на Уруп. Сверху не такой уж он и необитаемый. Виден маяк, контуры брошенного аэродрома, деревянные развалины домов, тропинки. И, представьте, легковой автомобиль. Где тут ездить если нет дорог? По какой-то технической причине нас высадили не на берегу, а на бамбуковой поляне. Пару километров пришлось выбираться к катерам, чтобы попасть на суда, где предстояло жить.
Лагерь РГО разбит напротив живописных скал в море: несколько крупных палаток, кухня-костер для готовки пищи, флаги участников. Каждый день — рабочий, без выходных, времени в обрез. Ученым надо успеть провести необходимую работу в хорошую погоду. Они здесь уже месяц, но и этого им кажется мало. В таких уникальных условиях время летит быстро, а сделать хочется все больше.
Курилы — настоящая научная лаборатория
Доцент кафедры Тверского госуниверситета, орнитолог Андрей Виноградов, рассказал о своей работе на островах. Островная фауна не такая богатая, как на материке — не каждая птица способна долететь сюда. Один из жителей Урупа – урагук, длиннохвостый снегирь. Самцы — яркого красно-голубоватого цвета. Птиц ученые ловят специальными сетями-путанками трехметровой высоты. Заманивают их же голосом, записанным на магнитофон. Пойманных птиц окольцовывают для подробного изучения орнитофауны. Окольцевали в этот раз 30 птиц. На острове обитают и краснокнижные виды – сокол-сапсан и кулики. А этого охотского сверчка, что на фотографии, орнитологи поймали у себя в каюте на корабле, когда возвращались во Владивосток. Случайно залетел в иллюминатор.
Старший научный сотрудник Ботанического института им. В.Л. Комарова, кандидат биологических наук Елена Глазкова второй раз участвует в экспедиции. В прошлый раз на Курильских островах впервые был обнаружен редчайший на Дальнем Востоке вид — уруть уссурийская. Это сосудистое растение – первая находка в Сахалинской области. Нынешняя экспедиция оказалась не менее плодотворной. В этом году удалось поработать в разных местах на островах Уруп и Чирпой и обнаружить новые местонахождения для 14 видов сосудистых растений, занесённых в Красные книги РФ и Сахалинской области. В ходе экспедиции было собрано около 700 гербарных образцов растений. Образцы растений Елена сушит между газетных страниц в специальной гербарной сетке. В дальнейшем эти образцы пополнят гербарные фонды Ботанического института (БИН РАН), насчитывающие на данный момент свыше 5 миллионов образцов сосудистых растений.
Фотограф-оператор экспедиции Данила Годлевский уже второй раз участвует в экспедиции. За 30 дней он снял более 1 ТРБ материала. Перед экспедицией за год Данила накупил самого лучшего снаряжения и был готов к полностью автономной работе. Сбылась его мечта. На острове Чирпой он побывал на действующем вулкане. На полуострове Вандерлин оборонялся от лис. Они съели его запасы продовольствия, настолько обнаглели, что гуляли в полутора метрах от человека. Утащили казан с едой, ухватив его за ручку. Пришлось отгонять их лопатой.
Эколог, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского госуниверситета Игорь Попов описывал животных, занесенных в Красную книгу – каланов, сивучей, островных тюленей. Основное внимание уделялось каланам. В прошлой экспедиции их насчитали около 300, в этой – более 500. В 2019 году здесь находили убитых каланов без шкуры. Браконьеры добираются и сюда: мех этих животных – один из самых дорогих в мире. Из-за него, по сути, и началось когда-то освоение Курил. В Китае каланы используются в народной медицине, так что спрос на этих животных, к сожалению, у браконьеров будет всегда.
Александр Мартынов и Татьяна Коршунова – морские биологи, в экспедиции они исследовали биологическое разнообразие океана. В приоритете – моллюски, иглокожие и другие беспозвоночные. Уруп — наименее изученный остров в этом направлении. Задача ученых – найти новых представителей вида морских беспозвоночных. Материал для них собирали водолазы. Ежедневно по два погружения в день по 40 минут. Образцы собирались в специальные герметично закупоренные капсулы и пробирки. Пока рано делать выводы, но ученые уверены, что новые виды найдены. Теперь это должно подтвердить дальнейшее изучение собранного материала.
Археолог Санкт-Петербургского музея антропологии и этнографии Оксана Яншина проводила раскопки в бухте Новокурильская. Культурный слой здесь начинается с груды различного металла – рельсов, инструментов и бутылок прошлого века, оставшихся от японских военных, а потом и наших пограничников. Но первые следы людей здесь появились примерно 2,5 тысячи лет. В числе находок много керамических остатков посуды, орудий труда, стрел, ножей, скребков. Это культура эпидземон, которая дала продолжение культуре айнов на острове Хоккайдо.
1800-800 лет назад на Курилы пришла Охотская культура. Потом айны, которых японцы вытеснили из острова Хоккайдо. Полноценных археологических работ на Курилах практически не проводили. Сейчас их тоже не было. В этом сезоне были проведены только предварительные работы для начала полномасштабных раскопок.
«Эхо войны», лаборатории на корабле и праздник Нептуна
Идет обратный отсчет времени – и взрыв. Сверху летит земля, как будто на меня бросили лопату грунта. Хотя, расстояние приличное — метров 100 — и взрывали в ущелье, а мы были наверху за скалой, с группой подрывников. Остров Уруп хранит много реликвий Второй мировой. Вот это «эхо войны» — стокилограммовую японскую авиабомбу — нашли в ручье. Уничтожить ее взялись саперы морской пехоты из Владивостока — участники экспедиции. Бомбу по всем правилам обложили тротилловыми шашками, вставили детонаторы, провели провод, заняли безопасную позицию и — бабах! Опасная находка уничтожена. И таких на островах немало.
По пути к бомбе мы прошли мимо японского легкого танка. Похоже, что его боекомплект взорвался изнутри. Сантиметровая броня башни вся в паутине трещин. Я попробовал отломить кусочек брони в свой домашний музей. Получилось! Танк в таком состоянии, что скоро развалится на части.
На мысе Кастрикум — остатки военного аэродрома. Взлетная полоса длиной около километра была деревянной. Вокруг развалившиеся дома, диспетчерские комнаты с разбросанным оборудованием, остатки локаторов. Этот советский аэродром был создан на месте японского. Сейчас все в руинах. В голову приходят мысли о том, какие огромные затраты на это ушли, и каким нечеловеческим трудом все создавалось, чтобы превратиться потом в руины. Тишину нарушает стук лопаты. Член поисковой команды Александр Жарков копает неподалеку от полуразвалившегося дома. Металлоискатель в этом месте дал сигнал. Оказалось — какой-то предмет, похожий на бочку. Нет смысла продолжать копать: бочек здесь целые горы.
Поисковая группа, в которой работал Александр Жарков, на острове Чирпой обнаружила остатки японского истребителя Zero. Сохранился винт самолета, крыло, часть корпуса, пулемет почти весь сгнил и потерял вид. Хорошо сохранились колесо заднего шасси.
Поисковая работа ведется не только на суше. Водолазы-десантники Рязанского училища ВДВ обследуют подводную часть берегов в поисках артефактов Второй мировой войны. Улов небольшой. Но главное — они совершенствуют свое мастерство. Нашли небольшой череп кита, различные металлические предметы, которые надо еще классифицировать. Помогают водолазам курсанты Санкт-Петербургского Военно-морского института. С помощью гидролокатора бокового обзора они видят объекты поиска под водой и направляют водолазов в нужное место. Работа в такой связке очень эффективна.
Обеспечивали работу экспедиции несколько судов Министерства Обороны и гражданского флота. Основное судно, флагман Тихоокеанского спасательного флота «Алагез», был базой ученых, где они трудились в своих импровизированных лабораториях. Большинство же работало в нескольких полевых лагерях на островах. Для удобства перемещений было задействовано несколько катеров.
Ученым провели экскурсию по «Алагезу», показали возможности этого спасательного судна. Оно принимало участие в крупнейших поисково-спасательных глубоководных работах и чрезвычайных ситуациях в Тихоокеанском регионе. Судно предназначено для поиска и обследования затонувших объектов, поддержания жизнедеятельности и спасения личного состава аварийных кораблей и подводных лодок. Водолазные работы с корабля могут проводится на глубинах до 200 метров. Автономное глубоководное оборудование позволяет вести поиск на глубине ста метров.
Кульминацией работы экспедиции стал вывоз черепа кашалота. Череп нашли еще в 2019 году, но технических возможностей для его вывоза тогда не было. Находка уникальна из-за своих размеров — четыре метра в длину, вес — полторы тонны. Его собираются доставить в Зоологический музей МГУ. Сначала череп с помощью вертолета был опущен в воду. К нему прикрепили мягкий понтон в виде воздушного баллона. Затем на катере доставили к спасательному кораблю «Алагез» и подняли на борт краном.
За месяц совместная работа так сблизила ученых, военных и моряков, что расставаться не хотелось. Решили в последний день, на подходе к Владивостоку, отметить Праздник Нептуна. Команды участников бегали в ластах наперегонки, одевали на скорость водолазные костюмы, пели песни, читали стихи… И самый главный ритуал — посвящение в моряки. Желающие ими стать выпивали пол-литра океанской воды. Это таинство называется «оморячивание». Оно сразу подтверждалось дипломом.
Итогами экспедиции поделился ее руководитель Анатолий Калемберг. Ученые остались довольны результатами, провели большую научно-исследовательскую работу. Они считают, что надо продолжать ее и не останавливаться на достигнутом. Полученные результаты помогут в дальнейшем освоении островов.
Фото, видео: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
Текст: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
Верстка: Наталья ХЛАПОВА
«Комсомольская правда», 2021 г.