Николас Кейдж: Я стал похож на лысого пуделя!

В картине «Адаптация» Николасу Кейджу пришлось раздвоиться.

Моя беседа с Кейджем состоялась до того момента, когда жюри под председательством знаменитого канадского режиссера Атома Эгояна огласило свой вердикт и фильм «Адаптация», в котором он уморительно сыграл сразу двух полоумных братьев-сценаристов, удостоился второй по значению награды - Гран-при жюри.

Распределение остальных призов было почти предсказуемо. «Серебряный медведь» за художественный вклад ушел к создателям китайской ленты «Слепая шахта» - захватывающей истории о шахтерах-убийцах; награду за лучшую мужскую роль получил Сэм Рокуэлл; за женскую - трио актрис из фильма «Часы» Мэрил Стрип, Николь Кидман, Джулианн Мур. «Серебряного медведя» за режиссуру справедливо удостоился француз Патрис Шеро (леденящий душу фильм «Его брат»), который в позапрошлом году уже увез из Берлина «золото» за «Интим».

А «Золотого медведя» в этом году получил англичанин Майкл Уинтерботтом, показавший в конкурсе документальную драму «В этом мире» об одиссее афганского паренька-беженца.

...Николас же Кейдж оказался порядочным букой. Перед интервью актер понуро стоял в коридоре, прислонившись к стене. Вокруг него резвились дети, которые решительно не узнавали в нем героя «Скалы» и других приключенческих фильмов.

- В «Адаптации» вы играете братьев с не похожими друг на друга характерами. Как вам удалось раздвоиться в кадре?

- Это чисто технический трюк. Только однажды нам удалось затащить на площадку моего настоящего, биологического брата Марка, и он подыграл мне. В остальном же приходилось довольствоваться собственным воображением: на съемках я общался преимущественно с теннисным мячом, который позже компьютером заменяли на меня в роли другого брата. Главное было - не забыть, кто есть кто, и не свихнуться, потому что за день мне раз шесть приходилось переключаться с одного на другого.

- Говорят, что вы большой поклонник системы Станиславского?

- Станиславский обложил нашу профессию большим количеством установок и правил. Думаю, часть из них давно уже надо сломать. Сейчас я вообще предпочитаю как можно меньше думать о роли, а просто быть собой.

- Вы племянник знаменитого Фрэнсиса Форда Копполы, но когда начинали актерскую карьеру специально сменили фамилию...

- Мне очень долго не везло, я ходил с прослушивания на прослушивание, а меня все никуда не брали. И однажды я решил: если не утвердят и в этот раз, брошу все к чертовой матери и пойду в моряки. Буду ходить на корабле в море и, возможно, совершу путешествие вокруг света. Романтично, не правда ли?

- Где-то я прочитал, что в школе вы отличались застенчивостью в отношениях с девочками. Сейчас, когда вас обожают женщины во всем мире, застенчивость, надо полагать, как рукой сняло?

- Да нет, знакомство с женщиной - до сих пор для меня проблема. В «Адаптации» есть прекрасная реплика: «Важно любить самому, не важно, любят ли тебя в ответ». Я не только сам придерживаюсь подобной позиции, но и рекомендую ее своим поклонницам. Любить можно ведь и издалека, совсем необязательно надоедать своей любовью ее объекту.

- В «Адаптации» вы сам не свой. Вы похожи в фильме...

- ...На лысого пуделя! Я обожаю эту прическу. Всегда бы так ходил!

Пять лучших фильмов Николаса Кейджа

«Дикий сердцем» «Воздушная тюрьма»«Скала»«Без лица»«Покидая Лас-Вегас»

Русские на Берлинале: «Дальние огни» и «Мелкие порезы»

Несмотря на то, что в официальной программе Берлинале совсем не было российских фильмов, в нескольких конкурсных картинах наши соотечественники играли весьма ответственную роль.

В другой немецкой картине с симптоматичным названием «Гуд бай, Ленин!» (приз «Голубой ангел» за лучший европейский фильм) снялась Чулпан Хаматова. Правда, роль у нее здесь скорее служебная - медсестра, девушка главного героя по имени Алекс.

Русские просочились даже на такую заповедную территорию, как кино Спайка Ли, ранее снимавшего фильмы исключительно об афроамериканцах. В фильме «25-й час» действует большое количество русских мафиози, заправляющих всем наркобизнесом Нью-Йорка, в компании которых солирует Леван Учанейшвили («Олигарх»), значащийся в титрах просто как Левани.