Против бандитов и тротила нужна не только сила

После августовско-сентябрьских терактов в Москве и Беслане россиянам объявили, что против них началась террористическая война. Словно до этого не было сотни взрывов домов и поездов, вокзалов и кафе, захватов самолетов, сбитых вертолетов, а также вылазок чечено-арабских банд в Кизляр, Первомайск, Буденновск, Назрань и даже в златоглавую. И только сейчас почему-то власти взялись сочинять очередную доктрину безопасности, создавать федеральные и межведомственные антитеррористические комиссии, координационные комитеты и новые штабы. Руководителям силовых структур приказано перестроить свою работу и представить в Кремль и Совбез новые планы борьбы с террором. Генералы ФСБ, МВД и Минобороны подготовили новые пуды директив и приказов, разработали планы новых учений. Однако у простого человека один интерес ко всем этим реформам - он хочет жить без страха перед тем, что его завтра взорвут в кровати, в автобусе или самолете. Ему хочется понять, как гигантскую силовую машину, работу которой он оплачивает из своего кармана, заставить или научить противостоять бандам вооруженных нелюдей или одинокой «шахидке». Попытаемся разобраться в этом и мы.

Как «Пятерка» скатилась на «кол»

Из всех наших спецслужб самый богатый опыт борьбы с терроризмом имеет ФСБ. Еще в ту советскую пору, когда она именовалась КГБ, ей пришлось всерьез столкнуться с этой проблемой. В 1977 году в Москве самодельная бомба рванула в вагоне поезда, не доехавшего до станции «Первомайская». Несмотря на то, что у тогдашнего КГБ еще не было своего института криминалистики и спецов по антитеррору, контрразведчики раскрыли преступление быстро. Организаторы и исполнители теракта были арестованы, осуждены и расстреляны. Еще два взрыва, которые на Никольской улице и в магазине около Лубянки готовила та же армянская националистическая группировка, удалось предотвратить. Борьбой с терроризмом было приказано заниматься одному из отделов знаменитой и нелюбимой в антипартийном народе «Пятерки» - идеологическому управлению КГБ, противостоящему инакомыслию (тогда, видимо, оно приравнивалось к террору). Еще одна группа специалистов внешней разведки КГБ работала за границей. Ее задачей было не допускать диссидентов и террористов в СССР. За десяток лет чекисты фактически с нуля сумели создать эффективную антитеррористическую систему: «тротиловых диверсантов» или охотников за заложниками часто брали еще в тот момент, когда они только замышляли свое черное дело. Но в 1991-м Союз рухнул, а с ним - и система противодействия террору.

О том, как старательно разваливали КГБ некоторые российские политики ельцинской поры, уже написаны книги. Новая власть вплоть до конца 90-х рьяно реформировала (а точнее, изничтожала) структуру безопасности, которая есть в любом цивилизованном государстве. От «Пятерки» осталось лишь малочисленное Управление по борьбе с терроризмом (УБТ) - сотня человек на всю Россию. После захвата бандой Басаева заложников в Буденновске (июнь 1995 года) началась лихорадочная череда новых реформаций. Создаются Антитеррористический центр (АТЦ), затем Департамент по борьбе с терроризмом и Управление конституционной безопасности (политический экстремизм). В 1999 году, после дагестанских событий, департамент и управление объединились. Указом Президента РФ был образован один из самых мощных департаментов в ФСБ - по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом (ДЗКСБТ). Но многие спецы после многочисленных и бестолковых реформ ушли на гражданку. А структура, которая бы денно и нощно занималась только антитеррором, так и не появилась («Альфа» и «Вымпел» не в счет - они что-то вроде антитеррористической «скорой помощи» - вступают в дело, когда совершается теракт).

После воздушной атаки на Нью-Йорк 11 сентября 2001 года было создано управление по борьбе с международным терроризмом (УБМТ). Звучит, конечно, громко, но «бойцы» новой структуры в основном ездили по международным конференциям. Не обошлось без казуса - сотрудники УБМТ, приехавшие в Саудовскую Аравию на конференцию по борьбе с терроризмом, громко заявили о необходимости бескомпромиссной борьбы с ваххабизмом. И все бы хорошо, если бы ваххабизм не являлся официальной религией королевства. Говорят, на изумленных хозяевах просто лица не было. Смех смехом, но речи для высоких трибун писались и заверялись в Москве. О каком уровне подготовки кадров тогда можно говорить в главной спецслужбе страны?

Кто прикрывает Чечню плащом и кинжалом?

По сути, единственное подразделение, которое сегодня напрямую занимается в ФСБ антитеррором, - оперативно-розыскное управление. Но это - всего полтора десятка оперов-фанатов (опять-таки - на всю Россию!). Большинство из них без квартир (из-за этого и мизерной зарплаты почти у половины поломана личная жизнь). В послужных списках - ордена за успешные операции во время командировки на Северный Кавказ. Но и эти офицеры немного могут без своей агентуры. И это - самое слабое место в работе ФСБ. Агентуры в Чечне почти нет. Очень многих чеченцев, лояльных к «постдудаевским» властям и сотрудничавших с контрразведчиками, бандиты вырезали вместе с семьями. По той же причине в последние годы убиты свыше 100 мулл и представителей местных властей. С заявлениями о месте нахождения Масхадова и Басаева никто не спешит обращаться к спецслужбам даже за $10 млн. Управление ФСБ по Чечне только-только становится на ноги. Есть большая опасность предательства (постоянно фиксируются утечки информации). Столичные контрразведчики вынуждены главную ставку делать на Службу безопасности Чечни, возглавляемую по совместительству первым вице-премьером республики Рамзаном Кадыровым, да на братьев Ямадаевых - они возглавляют отряды спецназа и сумели создать свои агентурные сети (но преимущественно лишь по тейповому признаку). Но всего этого очень мало на территорию Чечни, которая буквально кишит диверсионно-террористическими отрядами и многочисленными разведчиками боевиков. Челночная тактика сводных специальных групп (ССГ) в Чечне (кроме оперативников ФСБ, в них входят спецназовцы Внутренних войск МВД) тоже малоэффективна. После нескольких случаев серьезной утечки замыслов антитеррористических операций «соседи» все реже делятся друг с другом информацией. А реальная совместная работа все чаще проводится лишь на бумаге.

Кому мешает «чучело тоталитаризма»?

Во времена СССР достаточно было с Лубянки позвонить в Грозный, чтобы в тот же день узнать, в каком горном селе куплено новое охотничье ружье. Если в Чечне пропадали милицейский пистолет или тротиловая шашка, их находили через сутки. Сегодня в селе может переночевать банда, но об этом в грозненском управлении ФСБ узнают лишь через неделю. Бандиты купили в армейской части десяток противопехотных мин, но об этом офицеры ФСБ узнали лишь через полгода. В ельцинскую пору политактивисты любили поорать на площадях о некоем «монстре» - КГБ, - который опутал всю страну сетями осведомителей. Теперь, учуяв запах гексогена под своими окнами, кричат на всех углах о «слабости» ФСБ, штаты которой за последние 13 лет «кастрировали» 8 раз! Едва ФСБ попыталась возродить старую практику «осведомителей», подключая к ней и консьержек в подъездах, некоторые борцы за права человека опять завопили о возрождении «чучела тоталитаризма». Но при тоталитаризме Лубянка видела страну почти насквозь - ей помогали более 2 миллионов «добровольцев». Благодаря им чекистам удалось на корню пресечь покушения на некоторых партийных и советских руководителей, выловить сотни «оборотней» в структурах власти, предотвратить разбойные бандитские нападения на промышленные объекты и банки, не допустить много техногенных катастроф. Убийства людей и захваты заложников были редчайшим явлением. Сегодня же, боясь яростного публичного крика некоторых политических популистов, ФСБ фактически свернула «институт» информаторов и помощников (несмотря даже на то, что закон разрешает и регулирует такую практику). И даже если их набирается от силы полсотни человек на всю страну, они не могут такими силами «пеленговать» телодвижения террористического подполья и вовремя подавать сигналы опасности чекистам. Мы уже не говорим о том, что наши законы запрещают вербовку агентов из преступной среды.

После нескольких лет террористической войны стало очевидно: от новых взрывов нас не уберегут ни кучи законов, ни разнокалиберные антитеррористические комиссии, ни бесконечные чиновничьи заседания с громкими повестками дня, ни самые бравые «Альфы» и «Вымпелы». Глубоко и тихо «копающей» спецслужбы в России не может заменить никто. Для этого ей хотя бы нужно перестать мешать бесконечными реорганизациями и реформами. Воссоздать систему подготовки классных оперативников. А еще им нужно платить - достойно и регулярно.

Вспомним: после событий на Дубровке первыми из силовиков продемонстрировали готовность к тотальному антитеррору милицейские чины (именно милицию люди прежде всего обвиняли в случившемся - недосмотрели, недопроверили). Тогдашний замминистра внутренних дел Владимир Васильев после штурма ДК принародно пообещал: «Сейчас вычистим не только Москву, но и Россию от этой скверны!» А когда стали разбираться, каким образом террористы проникли в театральный зал «Норд-Оста», у милицейских начальников глаза на лоб полезли: оказалось, что более 100 стражей порядка от Чечни до Москвы фактически закрывали глаза на передвижения бандюков у них под носом. Такая «потеря бдительности» иногда была не бесплатной: некоторые милиционеры, уже собиравшиеся проверять сумки боевиков с оружием и тротилом, получали на вокзалах и блокпостах взятку и пропускали подозрительных. Ротозейство с поборами увенчало предательство: одного из милиционеров, старшего офицера ГУВД Москвы, чекисты взяли сразу после теракта. Он передавал боевикам Мовсара Бараева сведения о разработке операции по освобождению заложников, перемещениях спецназовцев. Мздоимство и предательство в милицейских рядах следователи прокуратур обнаруживают повсеместно - будь то Чечня, Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия или Москва. Самое большое количество изменников в милицейских погонах выявлено в Чечне. По этому поводу покойный президент республики Ахмат Кадыров однажды сказал: «Мне все труднее отличать наших милиционеров от замаскированных вредителей». По версии следствия, он и погиб от рук предателей. Самое страшное, что все это творится в республике, ставшей эпицентром российского террора. Конечно, можно понять объективные трудности чеченских властей, оказавшихся в ситуации, когда невозможно зачастую разорвать прочные родственные (тейповые) связи между стражами порядка и теми, с которыми они борются. Наш отечественный опыт решения этой сложнейшей проблемы говорит о том, что для этого необходимо десятилетие.

После нападения бандитов на Ингушетию Генпрокуратура России предъявила обвинение в пособничестве террористам двум ингушским милиционерам. Один из них, Магомед Лолхоев, лично помогал самому Шамилю Басаеву разъезжать на машине по республике для разведки.

Как заявил руководитель следствия Михаил Лапотников, «всего по данному уголовному делу объявлены в розыск 22 человека, в отношении более 60 проводится проверка. В суд направлены дела на 18 человек». То есть на службе у террористов могла находиться сотня кадровых ментов? Уже открылось и другое: на территории Ингушетии террористы сумели подготовить целый десяток своих баз, причем в их закладке участвовали местные милиционеры.

Нашли виноватых и в Северной Осетии - опять же после, а не до теракта. Генпрокуратура возбудила уголовные дела по статье «халатность, повлекшая тяжкие последствия» в отношении начальника РОВД Правобережного района Мирослава Айдарова, заместителя начальника по общественной безопасности Таймураза Муртазова и начальника штаба РОВД Гурама Дряева.

Десятки других «предательских» уголовных дел явно говорят о том, что резиденты Масхадова и Басаева и там проводят эффективную вербовочную работу в органах МВД. Без основательной чистки и тут не обойтись. Такова неотвратимость ситуации: наши «южные» милицейские органы нуждаются в надежных структурах собственной безопасности. Без этого нам вряд ли удастся предотвратить вольное или невольное срастание преступников в погонах с террористами. Все острее эта проблеме и в Центре. Вот недавно выяснилось, что не без ведома милиции в Подмосковье окопалась полуторамиллионная армия гастарбайтеров с Кавказа. Почти половину их необходимо уже сейчас вернуть к местам постоянного проживания - люди не в ладах с законом, к ним у правоохранительных органов есть серьезные претензии. Но спрашивается: а куда же раньше смотрели сотрудники МВД? Вот тут и зарыта собака: одни милиционеры гоняются за террористами, а другие за мзду прикрывают их. А теперь мы удивляемся тому, что под боком у Москвы каждый день обнаруживаются схроны с оружием и тротилом.

СТАТИСТИКА ТЕРАКТОВ В РОССИИ (1994 - 2004 гг.)

(Окончание в следующем номере «КП».)