Милицейские зачистки: Битие определяет сознание?

И не хочешь думать о штурме, но посмотришь, как красиво выстроились эти парни, - и поневоле задумаешься о нехорошем...

...В микроавтобус садимся в напряженном молчании: правозащитники Лев Пономарев и Марат Хайруллин, глава национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов плюс несколько журналистов. Миссия предстоит не из легких: удостовериться, что милицейский произвол в России стал нормой жизни. Опомниться еще не успели после того, как ОМОН 4 дня подряд «воспитывал» башкирский Благовещенск, и вот новое имя на карте избитых российских городов - тверской Бежецк. Лев Пономарев, исполнительный директор общественного движения «За права», доктор физико-математических наук, в прошлом доверенное лицо Андрея Сахарова - фигура в правозащитном мире известная. Он говорит: по всей стране идет тотальное «оборзение» милиции, истоки которого следует искать в политике. Угрозы со стороны силовиков типа «Мы вам еще покажем, кто есть власть!» начались аккурат перед вторым президентским сроком Путина. Сначала пошли массовые избиения в колониях, а теперь люди в погонах переключились на мирные города, потому что чувствуют: пришло их время. Остановить этот ментовской беспредел могут только правозащитники и пресса. - Когда-нибудь напишут: был в России переходный период перед репрессиями, - грустно констатирует Пономарев. Мы мрачно записываем эту фразу в блокноты. - Смотрите, - вдруг поворачивается к нам журналист-правозащитник Марат Хайруллин, - за нами «хвост»! А у здания ТАСС, где мы садились в автобус, стояла машина с прослушкой. Это Кирилл Кабанов заметил, он, как бывший фээсбэшник, такие вещи сечет... Никакого «хвоста» мы, честно говоря, не наблюдаем. Но это, наверное, по неопытности. Тень КГБ - вечного спутника всех правозащитных движений - добивает всех окончательно. Мы готовы обреченно бороться за правду и верить всему, что нам скажут. А город подумал: зачистки идут В Бежецке нас ждали, это видно. Глава администрации Михаил Шибанов по такому случаю срочно уехал из города, начальник местного наркоконтроля Эдуард Арсеньев велел никого к себе не пущать, прокурор межрайонной прокуратуры Василий Волков протянул отпечатанную справку: виновные в превышении должностных полномочий со стороны правоохранительных органов установлены, уголовные дела возбуждены. Зато офис городского рынка набит пострадавшими от двух милицейских зачисток. Одна прошла 24 ноября 2004 года, вторая - 3 марта 2005-го. В первом случае в Бежецке орудовал Тверской СОБР, во втором - спецназ областного Госнаркоконтроля. Фирмы вроде бы разные, но «урожай» одинаковый: выбитые зубы, сломанные ребра, одно разорванное легкое, масса синяков и попранное человеческое достоинство, отчего у «зачищенных» до сих пор дрожат губы. Что мы слышим? Работали люди контролерами на рынке, порядок старались соблюдать, от кавказцев оборонялись. А тут: приезжает какой-то «черный» (а именно оперативник РУБОПа с выразительным кавказским носом. - Авт.), нагло выгружает мебель прямо на снег и пытается изображать восточный базар. «Здесь мебелью торговать нельзя, у нас уже есть один мебельный магазин», - вежливо объясняют ему. Тот трясет пачкой бумаг: в законах такого нет. Тогда ему начинают объяснять невежливо: дескать, кислотой сейчас обольем твою мебель. И тут из стоящей рядом машины вываливается целый отряд спецназовцев и всех подряд валит. Итог: уголовное дело о воспрепятствовании торговли на рынке, трое задержанных и девять побитых. Другая история: приехали простые бежецкие парни в кафе подстраховать товарища, у которого там была назначена встреча, сидят себе в машине, никого не трогают, как вдруг выскакивают какие-то люди в масках с криком: «Где храните наркотики?! Кому сбываете?!» Раздевают их догола и начинают молотить почем зря. Итог: один на всех стакан марихуаны, найденный во время обысков, ордер на арест трех человек, еще пятеро лечат гематомы. Что мы чувствуем? Стыд и мерзость. Первое - когда слышим рассказы об украденных спецназовцами мобильных телефонах, кошельках, водке, зимней резине и исчезнувших из гаражей удочках. Второе - когда представляем их методы: поднять человека с пола за челюсть («У вас же нет волос, так что будем грузить своим способом!» - весело объясняли они. - Авт.), подвесить на брусьях, пнуть сапогом в пах, заставлять ползти из коридора в кабинет на корточках и унижать всеми доступными способами. - Следователь мне так прямо и сказал: «Как ты с таким лицом дожил до 36 лет? Тебе любой судья только за одно лицо 15 лет даст!» - пожаловался нам пострадавший Александр Казак. - А я боксом занимался: я что, виноват, что мне в детстве нос ломали? Что мы видим реально? Сериал «Бригада» без грима... Не надо быть Ломброзо, чтобы заметить: все потерпевшие характерно бритоголовы и одеты в одинаковые кожаные куртки. Можно предположить, конечно, что таким образом проявляет себя провинциальная мода - ну, может, расстояние в 300 километров, что отделяет Бежецк от Москвы, равняется 10 годам жизни и здесь до сих пор живут по канонам девяностых. Но нет же, нет: вот один вполне волосатый человек по улице прошел, вон еще один... Впрочем, сути дела это не меняет: по закону бить нельзя никого - ни стриженых, ни заросших. Даже тех, кто бьет сам. Нокаут для правозащиты Нам вообще-то сказали, что нас везут в кафе на чашку кофе. Не помешало бы: из Москвы выехали рано утром, в желудках ни крошки. Дело сделано, все интервью взяты, жертвы ментовского произвола растроганы - их, похоже, никто никогда не жалел и не выслушивал. На деле же «кофе» оказывается роскошным банкетом с цветомузыкой и предполагаемыми танцами, который оплатила пострадавшая от милиции сторона. Чем хороши такие банкеты, так это тем, что, приняв на грудь рюмку-другую, люди расслабляются и выдают перлы, способные украсить любой журналистский блокнот. Ну, например: «Мы, контролеры рынка, все - члены «Единой России»!» - слышим мы радостный клич с другого конца стола. При наложении на этот текст чисто конкретной иллюстрации картина получается презабавная... Или еще. Поднимаем тост за главу национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова: если бы не он, мир так и не узнал бы, что в Бежецке нарушаются права человека. Это именно ему, частенько приезжающему сюда на рыбалку и охоту, позвонил руководитель бежецкой федерации бокса Александр Казак, а Кабанов, подключив правозащитников и прессу, превратил это в ЧП всероссийского масштаба. - А давайте, - вдохновенно обращается Александр Казак к правозащитнику Льву Пономареву, - на базе нашего боксерского клуба откроем правозащитный центр! - Давайте! - горячо поддерживает его Пономарев. Либо он - святой в розовых очках, либо ему все равно, что и с кем открывать. Многое видала история правозащитного движения, но слияния с крепкими парнями со стрижеными затылками - еще никогда... Обсудить бы этот вопрос с представителями власти. Но где их взять? Телефоны бежецкой администрации глухо молчат. - А глава только что нам сюда, в ресторан, звонил! Он вернется в Бежецк завтра вечером, когда вы уедете, - простодушно докладывает старший контролер городского рынка Вячеслав Терентьев. И мы уезжаем, догадываясь, что вряд ли стоит оставаться на ночлег в городе, в котором глава администрации запросто названивает контролерам рынка. Всю обратную дорогу молчим. «Вариант сложен для правозащиты», - деликатно комментирует ситуацию Лев Пономарев. Права и возможности С точки зрения пиара поездка была неудачной: большинство журналистов предпочли отмолчаться, чем делать Бежецк вторым Благовещенском. Профессионально отработала только телегруппа Ren TV, выпустив репортаж: жители Бежецка-де бегут из города от милицейского беспредела. Долго веселились жители Бежецка, увидев на телеэкране в качестве главных обиженных знакомые всем до ужаса лица... Игра была рассчитана именно на журналистский десант: пришел - увидел - написал. Так оно и было бы, если бы не один вопрос, который всем не давал покоя: а почему, собственно, на бежецком вещевом рынке нельзя торговать мебелью? Потому что (по оперативной информации тверского РУБОПа. - Авт.) мебельный магазин «Нептун», находящийся на территории рынка, будто бы принадлежит Елене Шибановой, жене главы бежецкой администрации, а раньше принадлежал самому главе Михаилу Шибанову, и теперь супруга арендует помещение у администрации (практически - у мужа. - Авт.) и сдает его в субаренду. Это все «цветочки». А ради «ягодки» нам даже и нагибаться не пришлось. Спроси в Бежецке у первого встречного: как называют ребят, которые «держат» город? Все ответят: «казаковские» - по имени лидера Александра Казака (того самого, чье лицо так не понравилось следователю. - Авт.), судимого в свое время за побои и угрозу убийством. И как прикажете понимать ситуацию теперь? То ли крутые ребята защищают семейный бизнес главы бежецкой администрации, выгоняя конкурентов, то ли глава администрации покровительствует им? Потому-то - намекают в областном УВД - и понадобилась эта сложная комбинация: не кур же с клубникой привез продавать в Бежецк сотрудник РУБОПа, а провокационные диваны с креслами... То есть ситуация с ноябрьским избиением мирных граждан Бежецка продолжает пахнуть мерзко (потому что любое насилие отвратительно), но уже не воняет, как казалось вначале, а напоминает вполне законную операцию, проведенную к тому же ПОСЛЕ открытия прокуратурой уголовного дела о принуждении к совершению сделки или отказа от ее совершения под угрозой применения насилия. То же самое и с действиями Госнаркоконтроля: семь (!) контрольных закупок было сделано оперативниками, прежде чем 3 марта было решено потревожить группу бывших «чеченцев»-контрактников, которые регулярно тренируются в оборудованном спортзале - явно не по причине отсутствия в Бежецке спортивных кружков. Но самое потрясающее открытие ждало нас в местных газетах: оказывается, настоящий милицейский беспредел в Тверской области произошел вовсе не в Бежецке, куда нас организованно привезли в микроавтобусе, а совсем даже в селе Рождествено 5 февраля 2005 года, когда ОМОН с криком «Лежать, суки!» изметелил посетителей местной дискотеки, логично переместившихся туда после празднования 130-летнего юбилея сельской школы. Как надо изметелил: и женщин головой об батареи швырял, и подростков на пол укладывал, и намеренно прыгал по ногам человека, недавно перенесшего операцию и молившего: «Только ноги не трогайте!» Тверской ОМОН на пару с участковым в профилактических целях вызвал глава сельской районной администрации Николай Зотов. Зато теперь на дискотеку, радовался он в одном интервью, любо-дорого посмотреть: тихо - молодежь разве что крестиком под Верку Сердючку не вышивает... Но об этом факте московские правозащитники узнали вместе с нами, потому что у побитых в Рождествено не было ни денег, ни связей, дабы вызвать к себе московскую прессу. Выходит, наши права защищают прямо пропорционально возможностям? Остановим реформу ЖКХ путем борьбы с милицией! Поэтому на следующий день вместе с Львом Пономаревым и Маратом Хайруллиным я лечу в мятежную Уфу, чтобы посмотреть, как милицейские зачистки повлияли на башкирскую жизнь. По словам правозащитников, связь между событиями очевидна: в декабре ОМОН избил город Благовещенск, народное возмущение перевалило через край, и теперь всю республику вздыбило митингами. Но... в митингующем Благовещенске толпу возглавляет бабушка с плакатом «Защитим наши льготы!». При чем тут льготы? Вы же вроде бы на антимилицейский митинг вышли! На митинге в Уфе становится ясно при чем, потому что на центральную площадь выходят уже тысячи пенсионеров с плакатами «Остановим реформу ЖКХ!». Призывов «Муртаза, уходи!» и «Нет семейному клану Рахимовых!» там тоже хватает, устали, похоже, в Башкирии как от своего президента Муртазы Рахимова, так и от его сына-бизнесмена. Но по сути это тот же самый митинг против монетизации льгот, которые идут по всей стране, только с иной идеологической окраской. «Нам бы денежек чуть-чуть, и мы все выдержим, - плачет в диктофон бабушка Ляля. - Пожалуйста, - умоляет она, - не забудьте про Лялю!» О конфликте с милицией здесь не говорится вообще! Да вот она и сама, милиция, у президентского дворца - плотными серыми рядами до горизонта. И не хочешь вроде думать о штурме, но посмотришь, как красиво эти сержанты и прапорщики выстроились в плотную цепь, прикрывая собой двери, и поневоле задумаешься о нехорошем... В конце митинга из динамиков и вовсе льется телевизионная песенка про питерских оперов, и наступает полная идиллия: милиционеры расслабленно улыбаются, а пенсионерки приплясывают вокруг них, размахивая вениками. Какова революция - такие и символы... Логично предположить следующее: если бы всех этих людей привело на площадь возмущение из-за благовещенского побоища, песни были бы совсем другими. Второе открытие оказывается еще сенсационнее первого - татары и русские митингуют в Башкирии еще с прошлого лета! Ситуация крайне напряженная, но взорвали ее вовсе не декабрьские зачистки в Благовещенске, что подтвердил в своем интервью и лидер башкирской оппозиции предприниматель Рамиль Бигнов. Скорее наоборот: оппозиция и правозащитники использовали факт конкретного милицейского беспредела в своих целях - как очередной кирпичик в возводимой ими стене. Но и только! (Окончание в номере за 13 мая 2005 г.)