Дима Медков, невинно осужденный за убийство сестры: Мне сказали, что, если не возьму все на себя, меня убьют

Мама и сын в первые минуты после освобождения.

- Я бесконечно вам благодарен, - сказал Дима, как только вышел за ворота Ставропольской спецбольницы для душевнобольных преступников, где провел почти четыре года.

Диме сейчас двадцать. Арестовали его в 17 лет, прямо на уроке химии в колледже. За убийство 14-летней сестры Татьяны, которая пропала восемь месяцев назад. Но, как мы уже писали (см. «КП» от 28 декабря 2006 г. и 10 января с. г.), через три года Татьяна нашлась живая. И вот тогда-то открылась страшная правда - дело против Димы было полностью сфабриковано! От первой и последней буквы обвинительного заключения.

Очень похоже, что это первый случай в мировой юридической практике, когда вина осужденного человека рассыпается в одночасье.

Диму освободили буквально через две недели после нашей первой заметки. Двадцать минут потребовалось суду, чтобы объявить - Медков не убивал сестру!

...Накануне освобождения мы приехали к Дмитрию в его специализированное отделение:

- Дима, завтра будет суд, который рассмотрит протест прокурора края. Каким будет решение - не знаем. Надеемся, что в твою пользу.

- Я готов ко всему, - спокойно ответил Дмитрий. Но руки у него чуть дрожали.

11 января, сразу после суда, оправдавшего Диму, мы вместе с его мамой приехали в больницу.

Зарешеченная дверь открылась. На пороге появился Дима. Почему-то с коробкой из-под телевизора. Оказалось, он на радостях купил его для всех 16 человек своей бывшей палаты.

Сзади шла мама, поддерживая сына.

- Спасибо «Комсомолке», - были его первые после освобождения слова. И, помолчав, он добавил: - Я хочу с вашей помощью по закону наказать тех, кто сфабриковал мое дело. Чтобы они больше не ломали жизнь людям.

- Ты верил, что тебя когда-нибудь освободят, или надежды не было совсем?

- Почему, была. Я-то знал, что Танька жива и когда-нибудь появится дома.

- А почему сознался в убийстве?

- Знаете, я сломался психологически на допросах. Мне сказали, что если я не признаюсь в убийстве сестры, то начальство дает добро, чтобы убить меня. Мне было всего 17...

Владимир КОЛЕСНИКОВ («КП» - Ставрополь»)

СВИДЕТЕЛЬ

Как «шили дело» на Диму

Об этом нам рассказал его друг, который выступал свидетелем на суде

Нам придется еще не раз вернуться к истории Димы Медкова. Слишком много осталось вопросов. И главный - как было «состряпано» ложное обвинение?

Мы встретились с близким другом Дмитрия, Алексеем Хиленко, который три года назад дал свидетельские показания и рассказал суду, как именно Дима убивал Татьяну.

Его показания и стали «гвоздем» судебного определения. Цитируем:

«Из показаний свидетеля Хиленко А. Н. следует, что 12.04.2003 г. примерно в 15 часов он находился в гостях у Медкова Д. ... Между Медковым Д. и Медковой Т. произошла ссора, переросшая в драку...»

И дальше Хиленко детально описывает убийство, расчленение и сжигание тела Татьяны. И не просто описывает, а с выездом на место, под фото- и кинокамеру с малейшими подробностями рассказывает что, как и где убивалось, расчленялось и сжигалось.

Как же появились на свет эти показания, когда мы сегодня абсолютно точно знаем, что Татьяна жива?

...Алексей живет на краю Новоселицкого района Ставрополья, в покосившейся и вросшей в землю хатенке. Он самый близкий друг Димы.

- Нас с Димой взяли прямо с урока и допросили в Александровске, где мы учились, - рассказал Алексей. - Потом привезли в Новоселицкое. Меня снова стали допрашивать, я сказал, что мы никого не убивали. Потом в другой комнате допросили Димку. Вернулись ко мне и сказали, что Дмитрий признался в убийстве сестры. И если я не буду говорить правду, я буду типа его прикрывать. Так все и пошло, и поехало.

- И ты просто расписался в протоколе?

Он кивнул.

- А откуда взялись эти подробности, что брат не просто убил, а топором расчленил труп, сжег его в бане?

- Мне сказали, что Димка вот так рассказал.

- А кто тебе это говорил?

- Их двое было, следователей в милиции. Одного я не знаю, второй - Михнев.

- Леша, скажи, тебя били?

Алексей замолчал. Потом еле слышно выдавил: «Нет».

- А почему ты так быстро сломался? Ты испугался?

- Да боялся, что посадят. Кстати, тогда нас проверяли на детекторе лжи.

Я опешил.

- Ты ничего не путаешь?

- Меня подключали к датчикам.

- И какие вопросы задавали?

- Ну я говорил, что мы никого не убивали, Татьяна сама ушла. А мне сказали, что детектор показал, что я брешу. Никто нам не верил тогда. - Леша тяжело, по-стариковски вздохнул.

Уже сейчас, когда мы стали раскручивать это дело, мне рассказали, что на роль главного свидетеля Леша был выбран по принципу «слабого звена». В окружении того, на кого хотят «повесить» дело, ищется самый слабохарактерный и беззащитный человек. «Слабое звено» после соответствующей обработки «сознается».

- Подожди, подожди. Детектор лжи точно был или ты все это сейчас придумал?

- Точно. Там девушка еще была в белом халате. На пальцы подключали датчики, на голову. Про Димку я не знаю, а меня подключали.

Я пролистал письма Димы Медкова своему другу Хиленко из спецбольницы:

«Здравствуй, Леха. Я жив и здоров, чего и тебе желаю. Да, как много времени прошло с того дня, как нас с тобой повязали и решили ломать, вешая на меня статью. Леша, ты представляешь, что будет с Будюком (кличка следователя. - В. К.), когда Танька появится? Но об этом хватит...»

«Знаешь, я не злюсь на тебя за то, что ты сказал, что я убил Таню, ведь тебя, наверное, били «мусора». Но мы с тобой знаем, что я никого не убивал. Я так хочу, чтобы она вернулась. Ведь если она вернется, то меня освободят...»

Так и вышло.

Но точку ставить рано.

Мы продолжаем расследование.