"Ликвидация". Ша, босота, поговорим за Одессу...

Понимаю, это очень соблазнительно. Перенестись в послевоенную Одессу да еще и заговорить смачным, легендарным, заковыристым «одесским языком». Смотрел первые две серии «Ликвидации» и радовался за московскую и питерскую актерскую братию, с явным удовольствием перекатывающую на языке круглое «ГЭ», копирующую интонации Жванецкого и с деланным серьезом произносящую: «Та шо вы мне мОзги полощете?»

Или:

- Так дел по самые гланды!

Не буду спорить со знатоками, говорила ли Одесса в 1946-м именно так. Жить в ту эпоху не удостоился. Но хорошо помню соседа по дворику на Пушкинской дядю Ваню, который вместо приветствия нам, пацанятам, бросал:

- Ну так ви вже решили, что раньше било - курица или яйцо?

Но одно дело - жизнь, другое - кино. По-моему, концентрированные, как избалованный желе мармелад, «одесские» диалоги в «Ликвидации» превращают фильм в сильно затянутый еврейский анекдот.

Есть у Романа Карцева рассказ об одесской филармонии и ее уборщице, которая, посмотрев выступление молодого артиста, вынесла приговор:

- Товарищ Карцев, почему вы так пересаливаете лицом?

Думаю, съемочная группа попала под обаяние Одессы, где они снимали и учились языку. Добродушные и добросовестные горожане с таким рвением взялись переиначивать диалоги, что киношникам просто отказало чувство меры. В результате к концу первой серии стало интересно: «А до простого нечерноморского народа доходит смысл сказанного?»

И еще чего я не понял: почему это в «Ликвидации» маршал Победы - степенный и жесткий Георгий Константинович Жуков только и делает, что носится по кадру как заполошный и истерит? Ему шо, повылазило?

А вот небольшой словарик одесского языка.