Актриса Кира ГОЛОВКО: «Я нянчила маленького Федю Бондарчука»

Вдова легендарного флотоводца и сегодня на сцене.

В портретном фойе Московского художественного театра им. А.П.Чехова прошел званый обед в честь 90-летия народной артистки России Киры Головко. Ее судьба тесно связана с Калининградом. Она приехала к нам в 50-х, когда ее мужа назначили командовать Балтийским флотом. Почти сразу адмирал Головко распорядился реконструировать фасад Калининградского драмтеатра: благодаря своему высокопоставленному покровителю, театр приобрел массивные колонны и широкую лестницу.

Кира Головко приехала в наш город уже легендарной и знаменитой (к началу 50-х ее много снимали в кино), и уехала, когда ее мужа-адмирала отправили на Север.

Она сыграла десятки ролей в театре и кино. Самая звездная - графиня Ростова в «Войне и мире» Сергея Бондарчука. Кира Головко и сегодня на сцене. Причем у одного из самых модных режиссеров - Кирилла Серебренникова…

Народная артистка приняла поздравления с юбилеем от «Комсомолки» и с радостью ответила на вопросы нашей газеты.

Адмирала задержали на границе

- Кира Николаевна, ваш муж, адмирал Арсений Головко, был инициатором реконструкции драмтеатра. Как это было?

- Арсений дружил с секретарем местного обкома Василием Чернышевым, и они беседовали на эту тему. После одного из таких разговоров и началась масштабная перестройка фасада театра… Но гораздо важнее то, что на вашей земле меня окружали чудные люди, да и сам край прекрасен. Может быть, если бы мы остались в Калининграде, Арсений прожил бы гораздо дольше.

- Что вы имеете в виду?

- Если бы Никита Хрущев не направил его на Север, не пришлось бы участвовать в этих испытаниях сверхмощной водородной бомбы на Новой Земле. А ведь муж хотел все проконтролировать лично и был там, в зоне взрыва. Потом «Кремлевская» больница, но от лучевой болезни не спасает ничто…

- Каким вам запомнился Калининград?

- Город и тогда, когда мы приехали - спустя семь лет после войны - был страшно разрушен. И муж любил вспоминать, каким он видел его в 1936-м, когда летел через Пруссию на войну, в Испанию… Когда мы уезжали из Калининграда, город возрождался.

- Какие у вас с Арсением Григорьевичем были любимые места для прогулок?

- Мы обожали гулять по берегу моря - в Балтийске, где жили. Когда Арсения переводили на другое место службы, с собой из Калининградской области мы увозили целый мешок янтаря! Семья частенько переправлялась на Балтийскую косу. Один раз чуть советско-польскую границу не перешли. Нас задержали автоматчики. Арсений Григорьевич снял свою накидку, а под ней - мундир адмирала Балтийского флота. Тогда первый раз в жизни я услышала, как мой муж ругался. На солдатах не было лица. Один от шока выронил оружие. Он выглядел так, как будто от ужаса его вот-вот стошнит. Бедный паренек! Слава богу, скандал прошел для пограничного наряда без последствий. Еще я отлично помню, какие чудные морские прогулки мы устраивали для моих друзей-актеров драмтеатра на катере. Некоторых из них сильно укачивало. А я держалась, жена адмирала все-таки.

«Готова хоть полы мыть»

- В Москве вы работали со многими популярными режиссерами. Кто из них лучше?

- Пожалуй, Олег Ефремов и Олег Табаков. Первого я когда-то обидела: не согласилась идти к нему в «Современник». Боялась, что за это меня выгонят из МХАТа. И это вполне могло произойти, такое было время… Табаков уже в другое время принял меня, дав очень хороший оклад. И Табакову, и Ефремову я обязана бесконечно. Это отличные режиссеры.

- А с кем из актеров интереснее всего работалось в кино?

- После съемок фильма «Председатель» (в 1964 году) мы очень подружились с Михаилом Ульяновым. А «Война и мир» и «Борис Годунов» Сергея Бондарчука… Сколько там было прекрасных и близких людей! В «Годунове» я была няней царских детей, одного из которых играл сын режиссера, тогда совсем еще кроха, Федя Бондарчук. Меня отводили в сторонку и говорили: «Ай да Кирка! Ну и роль оторвала!» Я отвечала, что у такого мастера, как Бондарчук, готова хоть полы мыть. Он умел работать с актерами. Знаете, там, на съемочной площадке, порой возмущались тому, что на две важные роли, Наташи Ростовой и Сони, он взял балерин Люду Савельеву и Иру Губанову. Мол, что могут сделать выпускницы хореографического училища в таком драматическом действе. Но он перед каждым кадром уходил с Людой в сторонку и объяснял нюансы эпизода. И знаете, в итоге она все сделала очень даже неплохо. А после премьеры стоило мне сказать об этом в центральной прессе, на меня повалился гнев искушенных критиков: «Кого вы хвалите?»…

- А как вам голливудская версия «Войны и мира»?

- Она ловко сделана, но за душу не берет. А у Бондарчука - настоящее эпическое полотно.

- Как вы считаете, между успешными людьми бывает настоящая дружба?

- Да, конечно. Я сейчас вспоминаю известного филолога Владимира Яковлевича Лапшина. Я первый год работала во МХАТе, это был 1938-й. Мы пошли на демонстрацию и после этого подружились с его мамой, она работала в нашем театре певицей. А потом подрос ее сын, Володя. И он называл меня на «ты». Это было совершенно нормально. Но жизнь Вовы Лапшина закончилась даже раньше, чем жизнь его мамы… Кроме этой семьи, за исключением моих родных, ближе у меня людей не было.

Чулпан даст фору красавицам

- Какую свою роль в кино вы считаете самой яркой?

- Первую! Я там говорила четыре слова: «Вы забыли заплатить, сэр!»

- Кто из молодых популярных киноактеров вам нравится?

- Чулпан Хаматова хороша, причем во всем, даже в том, как катается на коньках. А ведь про нее нельзя сказать: «Ах, красавица-девочка». Нет, у нее неверные черты лица. Но за ее обаяние я бы отдала любую писаную красавицу… Очень сильное впечатление производит работа Жени Миронова в «Апостоле». Есть в России талантливая молодежь. Жаль, что режиссеры их на одном и том же затаскивают.

- Многие известные актеры, приезжающие в Калининград (Сергей Маковецкий и Михаил Козаков), рассказывают о молодом режиссере Кирилле Серебренникове…

- Я поначалу очень боялась участия в его спектакле, ведь у Островского мой герой - мужчина, а по Серебренникову, его должна играть женщина. Фабула в том, что два друга приезжают навестить богатую помещицу Гурмыжскую. Кирилл этих друзей «трактовал» как подруг. Он, кстати, тоже поначалу боялся меня. Считается, что я - самая старая мхатовка…Ничего, оказалось, мне нужно было текст говорить да палочкой покручивать, играть эдакую вертлявую дамочку.

Отец офицер, внук - моряк

- Кира Николаевна, вы во МХАТе с 1938-го. Не боялись, что вас могут репрессировать?

- От меня скрывали, что мой папа в прошлом - царский офицер. Но все, кто знал, постоянно думали об этом и ждали ареста. А Николай Иванов (отец актрисы. - Ред.) после революции неплохо вписался в новую жизнь, став хорошим педагогом физики и математики. Меня, кстати, по этим предметам гонял как сидорову козу! А после того, как в 1940-м умерла мама, жить без нее папа не захотел. В самом начале Великой Отечественной войны попросился в ополчение и пропал без вести в «котле» под Вязьмой. Когда мы вернулись в Москву из эвакуации, у меня была мысль поехать туда и поискать его могилу. Но мне объяснили, что ничего я не найду. Отец погиб в гуще жутких боев, где большая часть солдат так и остались неизвестными.

- Ваш внук, Арсений, ходит в море на торговом судне. Почему он не стал актером?

- Арсений из Санкт-Петербурга уходит в море на четыре-пять месяцев и на заработанные деньги хорошо содержит семью… От выбора этой профессии я пыталась отговорить еще его отца, моего сына Мишу. Говорила: «Папа ушел из жизни слишком рано, может, выберешь другую профессию?» А он отвечал басом: «Ну не в актеры же мне идти!» Может быть, он по-своему прав. Но я и своей жизнью, и профессией осталась довольна.

Вдаваясь в воспоминания, Кира Николаевна пару раз безо всякого кокетства говорила о своем возрасте, словно удивляясь ему. Сказала: ее мужа нет рядом более сорока лет.

В конце интервью актриса немного растерянно отметила: «Многих, кто был со мной в молодости, уже давно нет. Время идет, а я, видите, задержалась».