Петру Теодорович швырял в Филиппа Киркорова бутылками

Путь наверх Киркоров начал с Вулканешт

- С 1987 по 1992 годы я был директором коллектива Петру Теодоровича «Екоу». Мы поехали в Москву на «Песню года» с Анастасией Лазарюк. Там и познакомились с Филиппом, - вспоминает Александр Федорович. - Он тогда только начинал, не в фаворе еще был. Очень был похож прической на известного певца Сергея Захарова, который потом срок получил. А Филипп таким неприкаянным был, скромным... А «Екоу» работал от Молодежного центра имени Гагарина, нам помогал ЦК ЛКСМ. Мы записывали в то время пластинку и включили туда две песни Киркорова «Если буду на коне» и «Луна-парк».

- Наверное, первая запись Киркорова?

- Да. А весной 88-го я организовал в Москве десять творческих вечеров Петру Теодоровича. В Кишиневе такие вечера не проводились, а в столице — пожалуйста! Суручану выступал, Лазарюк, Волонтир. И Киркоров тоже оказался с нами. Уже тогда было видно, что он мгновенно хватает публику за горло! Эпатировать любил. Шил оригинальные костюмы, необычно одевался.

Он вообще такой умненький был мальчик, пронырливый. Знал, что без подарков нельзя. Всем, кому надо, духи дарил. А на конкурсе молодых исполнителей в Ялте Филипп без проблем прошел во второй тур, но простыл, охрип. Стал, конечно, дипломантом... Его Пугачева заметила, забрала в свой «Театр песни». Потом нас оформили в этот «Театр». Алла разрешила Киркорову делать сольную программу. Тут Филипп и предложил мне: «Давай гастроли организуем?» Я согласился. Решили по югу Молдавии гастролировать: Комрат, Твардица, Вулканешты и дальше — Рени, Измаил, Одесса.

В Вулканештах с водоснабжением были проблемы: артистам после концертов воду включали всего на час. Весело было. Из-за плотного графика иногда концерты начинались в два часа ночи, но зрители никогда не расходились!

- И как принимала будущую звезду публика?

- Замечательно! В Москве мы выступали в Центральном доме Советской Армии, нас направили на гастроли в Монголию. В письме, подписанном руководством советской армии, так и было написано: «С ансамблем «Теодор» (уже поменяли название, я, кстати, предложил новое) едет слабый, начинающий певец Филлип Киркоров». Сначала выступали по каким-то «дырам», захолустьям, но, как только организаторы просекли, что народ валит именно на Киркорова, сразу увезли в Улан-Батор. И мы выступали только там. Затем Эдуард Смольный организовал нам гастроли по Пермской области. Уж на что он зубр был, и то ему Киркоров не понравился. А он с таким успехом выступал. Он брал болгарские песни, которые имели успех, вставлял русские тексты и пел их. Я ж говорю, умненький мальчик был. В день по четыре концерта было! Билеты мгновенно «уходили».

А перед «Рождественскими встречами» он поссорился с Пугачевой. Алла хотела, чтобы он исполнил песню, Филипп хотел спеть две, совершенно другие. Разругались, и она его из своего театра выгнала. Тогда мы и стали все время вместе ездить на гастроли. Когда Филипп увидел, как его принимают, стал играть в звезду: гостиничный номер — только лучший, машину, лучше всего «Чайку» - к трапу самолета. Может, это и правильно.

Выступали в каком-то городе, всех посадили в старенький автобус «ЛАЗ», где обогрев не работал, везли 140 кэмэ. После этого Киркоров ворвался в кабинет директора филармонии, кричал: «Вы что, ох...? Я - звезда! Но умные администраторы понимали, что на нем можно заработать, поэтому все его капризы всегда выполняли.

В Ялте Киркорова за мат и оскорбления «забрали» в милицию

- Не догадывались, что перед вами будущая эстрадная звезда?

- Как-то летели на самолете, Филипп немного выпил. Он, правда, редко пил. Кто-то его снимает на видеокамеру, Филипп достает собственную фотографию, говорит в камеру: «Я — звезда советской эстрады! Но не супер...» И рвет фото на мелкие кусочки. В 1989-1990 годах мы объездили Союз, выступали в Германии, Йемене, Марокко. Я вам скажу, что на Киркорова всегда обращали внимание.

Поклонниц у него всегда много было. Но он держался с ними на расстоянии. Мог, конечно, переспать с кем-то из них. Мы несколько раз подставляли ему поклонниц, буквально вталкивали к нему в номер. Помню, Филипп начал выпускать открытки со своим изображением. Я сказал ему: «Надо бы расписываться на них, тогда они лучше «уходить» будут». Киркоров начал расписываться, но ему это быстро наскучило. Тогда он мне и говорит: «Давай лучше ты вместо меня расписывайся!» А подпись у него нетрудная была — буква «Ф» как скрипичный ключ и фамилия. Я быстро технику освоил и расписывался вместо него.

- Если он не пил, не гулял, чем на гастролях в свободное время занимался?

- Игры азартные любил, в карты иногда в «дурака» играл. Больше какие-то детские игры ему нравились. В нем взрослости не было, не чувствовалось. Розыгрыши любил. Помню, в Омске поселили нас в новую гостиницу. Выдали ключи с тяжеленными набалдашниками, на которых был написан номер комнаты. Предупредили, что за потерю ключа штраф 50 долларов. В те времена — огромные деньги.

Вечером отмечали чей-то день рождения. В третьем часу ночи стали расходиться. Один не может открыть дверь своим ключом, другой, третий... Лишь Филипп смог открыть дверь своего номера. Оказалось, что он незаметно поменял у всех набалдашники к ключам. Еще Киркоров любил совершать «ночные обходы»: кто с кем спит. Смеялся: «Общественность не дремлет!».

А однажды в Ялте Филиппа в милицию забрали! На фестивале, где Киркоров стал дипломантом, вышел конфуз, о котором мало кто знает. Во время репетиции мимо Филиппа, задравшего ноги на спинки впереди стоящих кресел нового Летнего театра, проходил старичок - «божий одуванчик». На его замечание «сесть культурнее», Филипп лениво, по-ковбойски, процедил что-то нецензурное. Его тут же увезли на «воронке» в отделение милиции. Пришлось мне, Петру Теодоровичу и народному артисту Украины Николаю Мозговому идти и выручать новоявленную звезду из милицейского «плена».

- Много зарабатывали?

- Уже кооперативное движение началось. И у нас был кооператив «Музыкальный центр Петру Теодоровича». За концерт Киркоров получал 40-50 рублей. А в день, как я говорил, до четырех концертов было. Филипп мог по двести рублей в день заработать. Столько в то время холодильник стоил. Деньги он тратил на бытовую технику. Телевизоры покупал, «видики», золото, ювелирные украшения. Подарки любил дарить, маму баловал, очень ее любил. Так трепетно, нежно... Не жалел денег на одежду, импозантно выглядел. С одной стороны, был щедрым, с другой — скрягой.

Часто ссорился с Петру Теодоровичем из-за денег, считал, что должен больше получать. Петру его как сына любил, но так распалялся, что порой кидал в него бутылки. Пустые, естественно... Зато когда Петру заболел, Киркоров тут же выслал ему 5 тысяч долларов, хотя уже несколько лет с ним не работал.

А к 1994-му наше сотрудничество постепенно прекратилось. Филипп — в Москве, я — в Кишиневе. У него другой директор появился. Я же стал бизнесом заниматься, сейчас — творчеством. Занимаюсь шансоном, пишу стихи, музыку, сам исполняю, диски со своими песнями выпускаю, на радио они звучат. Выступал вместе с Ириной Круг на вечере памяти Михаила Круга. Недавно ездил в Верх- Обинское, на родину покойного Михаила Евдокимова. Выступал вместе с Александром Панкратовым-Черным, Александром Михайловым, Александром Маршалом. Часто созваниваюсь с Филиппом, встречаемся, когда удается. Я ему привожу молдавские конфеты, шампанское, вино. Вспоминаем то время. Киркоров приезжал на могилу Петру Теодоровича, поплакал над ней. Но так, незаметно, пряча слезы... leonidas@kp.md

Фото из архива Александра Раю