Реквием

Вечером 4 апреля, в праздник Воскресения Христова, в Таллине внезапно скончалась молодая женщина – певчая собора Александра Невского. Ее бывший супруг ранее был лишен прав отцовства. Пятеро детей в возрасте от 7 до 18 лет остались сиротами...

Отпевание прошло в храме св. Николая в Копли, прихожанкой которого была покойная. Процессия на кладбище началась с небольшого инцидента. «Я прошу уйти отсюда тех, кто способствовал смерти Татьяны», - сказал настоятель коплиского храма отец Игорь Прекуп. «Батюшка, простите, мы с миром пришли», - ответил один из присутствующих, кому были адресованы слова священника. «Вон!» - повторил отец Игорь. Мужчина и женщина покинули кладбище.

Спокойный, деликатный...

Незадолго до кончины Татьяна рассказывала мне о своей жизни. В ней нашлось место радостям. Главная из них – ее пятеро детей. Много выпало на ее долю и горестей. Слишком много для одного человека...

Родом Татьяна из Челябинска. Окончив там музыкальное училище, волей случая попала в хор местного православного собора.

Однажды Татьяна заметила, что за ней пристально наблюдает диакон собора Димитрий. Он стал оказывать симпатичной певчей знаки внимания.

Дело кончилось бракосочетанием.

Димитрий был из Эстонии. Отбыв под Пермью срок за кражу, он остался в этих краях. Был рукоположен во диакона – вероятно, под влиянием того, что происходил из уважаемой церковной семьи. Позже Димитрий был рукоположен в священника, проводил службы в разных городах и весях, по которым скитались супруги с маленькой дочкой, которая у них родилась. Скитались, потому что отовсюду гнали батюшку-пьяницу – пил много Димитрий. От этого и умер.

На похоронах Татьяна познакомилась с его младшим братом Валерием. Он ей приглянулся: спокойный, деликатный, помогал во всем. В конце концов, предложил Татьяне создать семью, и та согласилась.

Некоторое время они жили в Челябинске, потом по предложению Валерия переехали в Таллин. Здесь Татьяна родила вторую дочь, зачатую от Димитрия, затем еще троих детей, отцом которых является Валерий.

Жили они всемером в двухкомнатной квартире, владелицей которой числилась ныне покойная тетка Валерия. Отношения супругов не ладились. Впрочем, весь накопившийся между ними негатив меркнет по сравнению с тем, что однажды открылось Татьяне.

Как-то вечером она случайно увидела, как муж, поправляя одеяло старшей, тогда 11-летней, дочери Татьяны (своей падчерице), как-то странно поглаживал ноги девочки. «Что это значит?» - оторопело спросила Татьяна. «Вечно ты со своими глупостями», - отмахнулся муж.

Но это были не глупости. Даже спустя несколько лет, во время нашей с ней встречи, Татьяна не могла сдержать себя, вспоминая жуткие и отвратительные подробности того, что вытворял муж-извращенец с падчерицей в отсутствие жены или ночью. Он сам ей поведал их некоторое время спустя после того, что открылось Татьяне в тот вечер. Все началось двумя годами раньше. Муж объяснял это тем, что, мол, лучше он расскажет ребенку «про это» и наглядно покажет, чем кто-то чужой на улице. По словам Татьяны, нездоровый сексуальный интерес Валерий начал проявлять и к одному из младших сыновей, уже собственному, родному.

Певчая с навыками регента

Педофилия – беда, где не надо далеко ходить за примером. Одна из прихожанок того же храма св. Николая в Копли рассказала, что ее дочь тоже стала жертвой педофила. Дочке было 11 лет, когда тот улегся с ней в постель. И не какой-то чужой проходимец – хорошо знакомый ей мужчина. Кто бы мог такое о нем подумать... С тех пор женщина со страхом приглядывается к дочери – не отразилось ли случившееся на девочке пагубным образом?

Внутрисемейная же педофилия еще более коварна и опасна. А то, что произошло в семье Татьяны, представляется особенно невероятным. Ведь оказавшийся педофилом бывший ее муж – внук одного из самых светлых и почитаемых священников в истории Эстонской православной церкви.

Это обстоятельство тоже все осложнило. Почему девочка долго ничего не рассказывала матери о сексуальных домогательствах отчима? Потому что тот просил ее не делать этого, напоминая о Божьей заповеди почитать родителей своих...

Случившееся оказалось для Татьяны тяжелым ударом и предательством со стороны мужа. Ведь она приехала в чужую и незнакомую страну, где, кроме ее детей, Валерий был единственным близким человеком, на которого она положилась. Да он и обещал беречь ее, еще когда брал благословение на брак у родителей...

К счастью, в трудный для Татьяны период рядом с ней оказался другой человек, которому она всецело доверилась, и который так много для нее сделал - священник Игорь Прекуп. Узнав, что в городе появилась способная певчая с навыками регента, он и позвонил первый раз Татьяне, поскольку его храм нуждался в таковой. Действительно, уверяет отец Игорь, Татьяна была невероятно талантлива. Однако отношения их становились все более глубокими. Отец Игорь стал для Татьяны духовным наставником. Как и для ее детей.

Как поступить, если муж оказался педофилом? Заявлять на собственного мужа в полицию? Решиться на это не так просто. Татьяна поступала, прислушиваясь к советам отца Игоря. Предпринимались попытки выстроить отношения супругов, что называется, с чистого листа: были надежды, что все образуется...

Приговор извращенцу

Но нет, дело дошло до прокуратуры, полиции, а затем и суда. Как разъяснила Татьяне инспектор полиции, следует иметь в виду, что жертвой ее супруга-педофила может оказаться не только его падчерица, но и другие девочки или мальчики...

Защищать в суде извращенца взялся весьма известный адвокат. Видимо, не надеясь на оправдательный приговор, он предложил провести договорный процесс: подсудимый признает свою вину, получает минимальное наказание – и дело с концом. Татьяна согласилась. Отчасти потому, что у нее и не было целью посадить мужа в тюрьму – достаточно оградить от него детей. А также из-за страха за дочь. Хотя на таких процессах потерпевшие находятся в отдельном помещении, все равно это испытание было бы тяжелым для девочки. Если даже во время разговора с вполне доброжелательным прокурором ее всю трясло... Тем более, что тот адвокат, как рассказали Татьяне, не щадит потерпевших, и все ради того, чтобы добиться приемлемого для своего клиента приговора...

Валерию дали 3 года, 7 месяцев и 10 дней. Из них 3 года – условно. Остальное он отсидел в заключении в период следствия и в ожидании суда. Кроме того, ему запрещено приближаться к своей жертве. Во время пребывания за решеткой Валерия подвергли психиатрической экспертизе, которая подтвердила – да, склонен к педофилии.

Через несколько месяцев состоялся и бракоразводный процесс. Согласно решению суда, Валерий лишен прав отцовства по отношению ко всем пятерым детям.

Легче Татьяне после этого не стало. «Я с самого начала чувствовала себя чужой в семейном клане, в который попала, а после этих судов – особенно», - призналась Татьяна. Она опасалась, что родня выселит ее из квартиры, где она живет с детьми. Одна из родственниц, по словам Татьяны, так и сказала ей: «Об этой квартире для тебя теперь не может быть и речи». Кроме того, по словам Татьяны, родня обвиняла ее в том, что она оклеветала мужа, сломала ему жизнь, а тот факт, что после суда его выпустили на свободу, якобы доказывает его невиновность.

Уехать отсюда? Некуда. В России у нее никого нет.

Только отчим, чужой ей человек.

Буквально за руку водила

Татьяна обратила внимание на то, что среди исконно русских своих родственников в Эстонии чувствовала себя чужой, а помогали ей, кроме отца Игоря, больше всего эстонцы. Особенно она благодарна Марью Кирт из государственной службы Оhvriabi («Помощь жертвам»). «Она меня буквально за руку водила по кабинетам чиновников», - вспоминала Татьяна. Как раз когда ее супруг находился за решеткой, у Татьяны подходил к концу срок вида на жительство. Чиновники отдела гражданства и миграции дважды отвечали отказом на ходатайства Татьяны. Они требовали подписи Валерия, а тот ее не давал. Так вот, Марью Кирт добилась того, чтобы вид на жительство Татьяне продлили.

«Мы просто составили грамотное письмо, в котором указали на правовые нормы, согласно которым вид на жительство Татьяне следует предоставить», - пояснила Марью Кирт. Она рассказала, что служба Ohvriabi многим жертвам физического, морального и сексуального насилия оказала реальную помощь, причем бесплатную.

А 4 апреля Татьяна в возрасте 40 лет внезапно умерла. Конечно, тому была медицинская причина (кстати, у нее была инвалидность по астме), но отец Игорь считает, что и родня Татьяны сыграла тут свою роль. Он уверен, что эти люди по-прежнему имеют виды на квартиру. Даже на кладбище тогда не сдержался...

Я говорил с Николаем, младшим братом Валерия (это он был изгнан с кладбища). Николай корректно ответил на все вопросы, высказал свое мнение. О Татьяне и ее детях. О брате-педофиле и суде над ним. Об обвинениях в адрес его семьи. О перспективах опекунства над детьми Татьяны... Но в конце беседы попросил не предавать огласке его слова.

И все же основное из сказанного Николаем, наверное, стоит отметить: никакой угрозы детям от их семьи не исходит. Никто выселять из квартиры их не собирается. Более того – они готовы улучшить жилищные условия детей.

Марью Кирт, со своей стороны, сказала, что дети на улице точно не окажутся. «Даже если кто-то попытается их выселить, государство поможет, служба защиты детей сейчас работает хорошо», - сказала она.

В ближайшее время должен быть решен вопрос опекунства. Государство в лице компетентных лиц решит, под чьей опекой им будет лучше.

Конечно, дети и сейчас не брошены. Женщины из прихода коплиского православного храма заботятся о них по мере своих возможностей. Другое дело, что возможности эти ограничены, и детям нужна более широкая поддержка...

ДРУГОЙ ВЗГЛЯД

Митрополит Таллинский и всея Эстонии Корнилий:

«Я знаю эту историю в подробностях, которых касаться не хочу. Отмечу одно: священник Игорь Прекуп чересчур вмешался в дела семьи Татьяны, чем принес немало вреда, на что я ему не раз указывал. Но он, будучи очень самоуверенным человеком, мои предупреждения игнорирует. Называя себя духовником Татьяны, о. Игорь допускает произвол: на то должна быть воля архиерея, а таковой не было.

Да, случилась беда – пятеро детей из православной семьи остались сиротами. Наша Церковь не может официально оказать им поддержку – нет юридических оснований. Помочь я могу только лично».