Екатерина Фурцева: «Что бы про меня ни говорили, я умру министром»

24 октября 1974 года, не дожив месяц до шестидесяти четырех лет, министр культуры СССР Екатерина Фурцева внезапно ушла из жизни, и версии относительно ее смерти высказывались самые разные. Это была единственная женщина, занимавшая высшие посты в советском государстве: секретарь ЦК КПСС, член Президиума ЦК, первый секретарь Московского горкома партии и почти четырнадцать лет - министр культуры СССР. Так что же вознесло на вершину власти ткачиху из Вышнего Волочка, почему она однажды (а по некоторым версиям даже два раза) пыталась покончить с собой, и что за печальная тайна делала Екатерину Фурцеву несчастной? В новом документальном фильме Леонида Млечина - драматическая судьба этой жизнерадостной, мажорной женщины с ярким темпераментом и сильным характером, которая не могла перенести только одного - ее нельзя было отвергать, будь то в жизни личной или политической. Отец Фурцевой, рабочий-металлист погиб в самом начале Первой мировой войны, и с тех пор она боялась быть брошенной, сильно зависела от родных, друзей и любимых мужчин. Мать больше так и не вышла замуж, растила детей в одиночку, и хотя была неграмотной, в родном Вышнем Волочке пользовалась большим авторитетом. Но в характере дочери, унаследовавшей ее боевой характер, тщательно скрываемое чувство беспомощности так и осталось навсегда.

В двадцать лет фабричная девчонка стала членом КПСС, и вскоре последовало первое партийное задание: ехать в Курскую область поднимать сельское хозяйство. Местные краеведы уверяют, что раскрыли самую большую тайну личной жизни будущего министра культуры: Кореневский сельсовет зарегистрировал трехмесячный брак Фурцевой с местным плотником. Но первая большая любовь пришла к молодой женщине в Саратове, куда ее не слишком удачно распределили после окончания летных курсов. Мужем Екатерины Алексеевны стал бравый летчик Петр Битков. Начало Великой Отечественной для Фурцевой оказалось трагичным вдвойне. Битков, в первые же дни войны оказавшийся на фронте, ушел из семьи, хотя после одиннадцати лет брака наконец-то должен был появиться ребенок. Как вспоминала Светлана Петровна Фурцева, мама не сразу решилась рожать. Но бабушка ей написала: «Столько лет ждали!», и навсегда приехала в Москву из Вышнего Волочка. Сорок второй год стал для Екатерины Алексеевны памятным во всех отношениях. Сначала родилась дочь Светлана, а потом ее утвердили секретарем Фрунзенского райкома партии по кадрам. Фурцева быстро усвоила основные правила работы в партийном аппарате и вскоре выдвинулась на главные роли. «Я должна первая рапортовать товарищу Сталину о наших победах», - не уставала повторять секретарь райкома, требуя от институтов, расположенных в ее районе, выполнения социалистических обязательств к определенным датам: уже к 1 мая следовало изобрести вакцину и полностью ликвидировать рак. Впрочем, в партийном руководстве тех лет так работали все. Продвижению Фурцевой по карьерной лестнице помогли крупные перемены в московском руководстве: Сталин вернул Хрущева в Москву и поставил его во главе столицы. А Никите Сергеевичу среди секретарей горкома была нужна женщина. Что бы тогда ни говорили, в отношении Хрущева к Фурцевой не было ничего личного. Постель в те годы редко играла решающую роль в карьерном росте женщины. Служебную удачу дополнило наконец-то найденное личное счастье. Будучи еще секретарем Московского горкома партии, Екатерина Алексеевна познакомилась с профессиональным дипломатом Николаем Фирюбиным. На вершине власти Екатерина Фурцева пребывала всего три года. В мае 1960-го Никита Сергеевич неожиданно распорядился освободить от должности секретарей ЦК сразу несколько человек, и в их число попала Екатерина Алексеевна. Фурцеву назначили министром культуры, но еще год с лишним она оставалась членом президиума ЦК. А вот ХХII съезд не подтвердил прежнего назначения, и удар был столь страшен, что Екатерина Алексеевна попыталась уйти из жизни. Как министр культуры, Фурцева хотела, чтобы советский зритель видел лучшие образцы мирового искусства, а весь мир восхищался достижениями отечественных мастеров. Ирина Антонова, директор Музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, вспоминает: «У нее была страсть к масштабным проектам. Вывезла шедевры Эрмитажа, Третьяковки, Русского и Пушкинского музеев в Японию без страховки под личную ответственность - она умела рисковать». Фурцева и в Москву привезла «Джоконду» и французских импрессионистов, благодаря ей в Советский Союз приехали итальянский театр Ла Скала и дирижер Герберт фон Кароян, а Большой театр отправился в Милан. Помимо партийных установок, министр культуры часто руководствовалась личными симпатиями. Главный режиссер театра Современник Олег Ефремов к пятидесятилетию Октябрьской революции поставил пьесу Михаила Шатрова «Большевики», цензура ее запретила, но спектакль (невиданное дело!) все равно шел целых полгода. Фурцева не отступила, пожаловавшись, в свою очередь, на цензуру в ЦК. Но что же все-таки случилось, и почему пошли разговоры о том, что Екатерину Фурцеву снимают с поста министра? Последние годы, как вспоминала Светлана Фурцева, были сложными еще и потому, что Фирюбин очень тяжело старился. В отличие от мамы, он остро чувствовал свои годы, и часто неделикатно повторял: «Плохо быть дедушкой, но еще хуже быть мужем бабушки». Фурцева занялась строительством собственной дачи и, нарушив партийную этику, приобрела строительные материалы по льготным ценам в Большом театре. Признав грубую ошибку, она сдала дачу государству, но это не помогло, и Фурцеву решили отправить на пенсию. Тогда Екатерина Алексеевна сказала подруге: «Что бы там ни было, что бы про меня ни говорили, я умру министром». Теперь уже не узнать, что именно произошло тем поздним октябрьским вечером. Говорят, что именно тогда Фурцевой стало известно непоправимое: ее ждет пенсия, а Николай Павлович готов уйти к Клеопатре Гоголевой, которая была значительно моложе ее. Страх быть брошенной всегда лишал Екатерину Алексеевну Фурцеву возможности трезво смотреть на происходящее.

«Екатерина Фурцева. Женщина в мужской игре», 7 декабря, 23.00, «ТВ Центр».