Губернатор Камчатского края Владимир Илюхин: «Мы медленно, но уверенно спускаемся с горы»

Губернатор Камчатского края Владимир Илюхин.

ТЭЦ — МИНИ, А ПРОБЛЕМА БОЛЬШАЯ

- Владимир Иванович, вы губернатором уже 2,5 года. И никаких жалоб на замерзания, веерных отключений и тому подобных бед. А ведь до этого Камчатка «прославилась» тем, что ее периодически сотрясали энергетические кризисы...

- Давайте все же определим временные промежутки. В самой Камчатской области энергетический кризис – это 1997-1998 год, когда мы жили «от парохода до парохода». Знали по именам, когда какое судно должно прийти, с каким объемом топлива. Веерные отключения, газовые баллоны в домах и прочее. А вторая ситуация, связанная с подобного рода кризисом, случилась в 2005 году в Корякии. Топливо возили вертолетами. Именно тогда возникло первый раз такое словосочетание - «мини-ТЭЦ», а немного позднее началась активная фаза реализации этого проекта. Были размещены заказы на проектирование пяти мини-ТЭЦ. Что это могло дать? Мини-ТЭЦ вырабатывала не только электроэнергию, но и тепло, воду. Мы фактически решали проблему с поставкой всех коммунальных услуг в районных центрах. Мини-ТЭЦ должны были работать на местном топливе, то есть в каждом районе должна была пройти разведка и добыча угля.

Идея тогда нашла поддержку и в федеральном центре. Но в 2009 году уже после объединения Камчатской области и Корякского автономного округа рабочая группа правительства Российской Федерации приняла решение о закрытии этой программы как нецелесообразной. Наверное, это было правильно, потому что изначально, когда проектировались объекты, в них были заложены параметры, которые не нужны были в таком объеме. В итоге мини-ТЭЦ могла отопить мини-город, но не те села, где строилась. С точки зрения энергоэффективности результаты получались совсем никакие. Уже став губернатором, я занимался тем, чтобы почистить эти проекты. Порядка 800 млн. рублей еще висело в воздухе. Они не были использованы.

Меня до сих пор волнует вопрос: как применить то, что уже было построено? Например, в Палане провернули турбину и потом ее остановили. Сейчас все это приведено в нерабочее состояние. Восстановить практически невозможно. В большой степени готовности была мини-ТЭЦ в Тигиле, почти так же - в Манилах, выведены корпуса в Тиличиках. Мы сейчас ведем переговоры с Минэнерго, чтобы те деньги, которые не были использованы, направить на их перепрофилирование. То есть в эти здания перевести действующие дизельные электростанции или котельные.

И ГЭС, И ВЕТРЯКИ

- А на юге полуострова, на островах? У вас ведь многопрофильная энергетика...

- Энергетика непростая. «Солянка», как я ее называю. В прошлом году еще обсуждался вопрос о том, что к нам должна была прийти плавучая атомная станция для нужд города моряков-подводников Вилючинска. Станция «Михайло Ломоносов» строилась по заказу Министерства обороны специально для Камчатки. Я считал этот проект прорывным.

- Но, говорят, ПАЭС теперь планируют перебросить на Чукотку для энергоснабжения Певека?

- Да. Но Чукотка отказывается, потому что такие большие мощности плавучей станции там не нужны. У нас же в 2011-2012 годах ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2 перевели на газ, при том, что есть политическое решение установить цену за газ в пределах 4,5 тысячи рублей за тысячу кубов. Это нас в принципе устраивает. В сравнении с той головой болью, которая была с доставкой и ценой мазута, мы сейчас от этих проблем освободились.

По программе газификации, которую выполняем совместно с «Газпромом» и РАО «ЕЭС Востока», 11 котельных в следующем году должны перевести на газ в Елизово. Еще по договоренности с Министерством обороны - в Вилючинске. У нас запасы газа не настолько велики: при том объеме, что сейчас используется, хватит лет на 15-18. Поэтому ведем речь о переводе на газ только коммунальной энергетики. И вместе с тем понимаем, что цены на углеводороды будут расти и рано или поздно ценовая политика поменяется и для нас ситуация только ухудшится.

Владимир Илюхин с 7-миллиардным жителем Земли. Саша Богданов появился на свет в роддоме № 1 Петропавловска-Камчатского в ночь на 31 октября 2011 года в 0.19 по местному времени.

Отсюда - поиск альтернативных источников энергетики. Мы вернулись к проектам еще 80-х годов. Тогда проработки строительства гидроэлектростанций на Камчатке велись институтом «Ленгидропроект». У нас большие возможности по гидроресурсам. Это доказывает каскад Толмачевских ГЭС. Они были построены в 90-е и нулевые годы. В основном на средства рыбаков. Именно они вложили деньги в строительство этих трех станций. Потом каким-то образом каскад оказался в собственности «Русгидро». Теперь акционеры, участвовавшие в строительстве, задают резонный вопрос: как так? Эти деньги в свое время «занимала» администрация Камчатской области у них. Давайте вернем или собственность, или деньги тем, кто вложился в строительство станций.

Сегодня у нас есть запас в развитии энергетики на 10 лет. В течение этого времени мы должны правильно распорядиться ситуацией, чтобы приступить к строительству Жупановской ГЭС мощностью примерно 280 мегаватт. Ее стоимость около 49 млрд. рублей. Сроки строительства – от 5 лет. Сейчас занимаемся поиском средств для проектирования.

- А разве этим не «Русгидро» занимается?

- Они пока наблюдают со стороны. Хотя мы им сделали предложение и напрямую, и через Минэнерго. «Русгидро», кроме Толмачевского каскада ГЭС, является владельцем ТЭЦ-1, ТЭЦ-2. Плюс на условиях концессии мы с ними запустили первую в России газовую котельную. Плюс Мутновская геотермальная станция и Верхне-Мутновская. А еще Паужетская геотермальная станция. Это все владения «Русгидро». Они у нас монополисты в этой части. Месяц назад на острове Беринга запустили два ветряка. В семи населенных пунктах по побережью тоже будем ставить такие ветряки с их помощью.

Но это все вспомогательное направление. Мы же сегодня настаиваем на продолжении работ по строительству Жупановской ГЭС. В каскаде должно быть три таких станции. Первая для нас очень важна, потому что этой мощности хватит, чтобы решить все наши проблемы в центральном энергоузле. Тогда мы можем говорить о том, что мы выводим газовую генерацию из работы и сможем переходить в Петропавловске, Елизово, Вилючинске на электроотопление. А углеводороды использовать в других целях. Например, трубу направить в Корякию, чтобы там уйти от дизельного топлива.

Оленеводство - традиционная отрасль Корякии. Возродить ее - такую цель ставят перед собой власти края.

− И что же мешает?

− Есть один нюанс. Когда строилась Мутновская геотермальная станция, она стоила порядка 100 млн. долларов. Необходимые средства были взяты РАО «ЕЭС России» в ЕБРР под гарантию Российской Федерации. Станция построена. В 2000 году должны были произойти взаиморасчеты. Но сложилась интересная ситуация. В 2005-2006 годах при губернаторе Машковцеве на уровне законодательного собрания Камчатской области вдруг принимается решение о том, что гарантия Российской Федерации переписывается на гарантию Камчатской области.

− Парадокс?

− Еще какой! Субъект не может нести обязательства по внешним долгам страны. Сегодня долг составляет порядка 140 млн. долларов. Расписан до 2036 года. Камчатский край выступает транзитером, платит ежегодно 100 млн. рублей РАО «ЕЭС» в счет уплаты этого долга. Что от этого получает край? Даже в 2036 году мы эту станцию в собственность не получим. Тогда за что мы платим? На крае висит долг в 3,6 млрд. рублей, который мы не создавали. Предлагаю методом зачета направить эти деньги на проектирование Жупановской станции.

ЗОЛОТО МАНИТ НАС

- Ваши соседи в Сахалинской области, как и Камчатский край, – рыбодобывающий регион. Занимаются биоресурсами и соседи в Магаданской области. Однако и там, и там в структуре экономики очень значительное место занимает добыча полезных ископаемых. На Сахалине это газ и нефть на шельфе, к этому вскоре присоединятся и колымчане — вдобавок к традиционной горнорудной промышленности. А как же вы?

− Я с белой завистью отношусь к нашим соседям. Им повезло больше. Камчатка сегодня — это моноэкономика, завязанная на добыче и переработке биоресурсов. Наша доля - почти четверть от общей добычи в России. Уйти от этого нам очень сложно. Примерно 60 % экономики края крутится вокруг рыбного бизнеса. Хотя поступления в бюджет от рыбного комплекса не очень велики. Порядка 3 млрд. рублей, даже не 10 % краевого бюджета. Мы понимаем, что в будущем такое положение может обернуться для нас большой бедой. Восстановление биоресурсов требует затрат. Это федеральный ресурс, делать это может только федеральное агентство, полномочия субъектов в таком процессе не очень велики.

− Но есть же золоторудные месторождения на севере Камчатки...

− В начале 90-х было выдано очень много лицензий на добычу и разработку золоторудных месторождений. У нас балансовый запас порядка тысячи тонн рудного золота. Но в основном месторождения находятся в труднодоступных местах, себестоимость добычи и пееработки велика. Инвесторы неохотно в эту сферу идут. По сравнению с Магаданом у нас удорожание на 2,4, такой коэффициент выработали геологи. В то же время за последнее время удалось открыть три новых рудника. Асачинский рудник уже запущен в 2011-м, «Аметистовое» - на выданье, там в следующем году завершается строительство фабрики. Плюс отработка рудной зоны № 1 месторождения «Золотого». Они используют Агинский ГОК для работы.

24 января 2013 года: теплоход доставил в Петропавловск вторую морскую самоходную баржу типа «Сосновка» - это построенные в Кировской области специально для Камчатки суда для снабжения восточного и западного побережья полуострова и Командорских островов, о

Наша задача – создать инфраструктуру. Дороги, электроэнергия... Мы должны содействовать приходу бизнеса сюда, ведь говорим о создании новой отрасли на Камчатке. В ближайшие лет десять нужно сделать серьезный рывок в добыче и переработке металла – золота в первую очередь. Если выйдем на 10-12 тонн в год, это будет хорошим результатом.

- Магаданцы говорят о сотнях тонн...

− Пусть говорят. Мы медленно, но уверенно спускаемся с горы. На Камчатке сегодня нет колоссальных производств, как на Колыме или на Чукотке. Но наши запасы металла, содержание очень хорошее, дают нам уверенность, что мы сможем эту отрасль развить.

НА ВОДЕ, НА ЗЕМЛЕ И В ВОЗДУХЕ

− Строчки из песни «только самолетом можно долететь» - это про Камчатку. Но как было долететь хотя бы до Петропавловска из глубинки, если цены на билеты неподъемные?

− Так было. Но мы сделали многое, чтобы эту ситуацию изменить. Стали дотировать авиаперевозки. В итоге летать сегодня люди стали много.

- Средства для дотации перевозок выделяются из бюджета края?

- Конечно. У нас порядка 500 млн. рублей ежегодно тратится на эти цели для жителей края. Был период, когда такая льгота была только для жителей Корякии. Я уравнял всех.

- Сколько стоит жителю Паланы долететь до краевого центра?

- Средне, при себестоимости полета в пределах 40 тысяч рублей, люди платят порядка 10-12 тысяч.

- То есть четверть стоимости?

- Даже меньше. Остальное возмещаем из бюджета. Идет реконструкция аэропорта «Елизово», вместе с новой полосой в 2015 году сдадим аэропортовый комплекс. Ведутся работы по строительству новой полосы в Палане, чтобы туда могли летать самолеты Ан-26, Як-40. В планах строительство здания аэропорта и полосы с твердым покрытием на острове Беринга, решение проблемы с обустройством аэропорта в поселке Тиличики, восстановление регулярного авиасообщения с Пенжинским районом. Сегодня туда загрузка только вертолетами. Это дорого и неудобно. Надеюсь, к 2016 году ситуация с этим на Камчатке в корне поменяется.

- А если не авиация?

- В ноябре должны получить грузопассажирский пароход. Чтобы наладить морское сообщение по побережью. И тоже будем субсидировать перевозку, чтобы люди могли иметь альтернативу авиации.

Благодаря активной работе с Минтрансом Российской Федерации и с Росавтодором, нас удалось построить мост через реку Камчатка. На пятилетие края в прошлом году мы этот мост запустили. Сейчас ведутся активные работы по строительству трех мостовых переходов в районе Ключей, закончим в следующем году. Будет круглогодичный доступ в Усть-Камчатск. В следующем году завершаем работы по строительству автозимника Анавгай – Палана. Автомобильный транспорт потихоньку приживается на Камчатке. Все больше уходит в глубинку. Может, еще при нашей жизни мы из Паланы на юг сможем дорогу проложить. И тогда останутся только Олюторский и Пенжинский районы, куда не будет автомобильного транспорта. Мы сегодня пятые в стране по количеству зарегистрированного автотранспорта на душу населения. Автомобилизация пришла, надо максимально использовать эти возможности.

Толмачевская ГЭС — первая в каскаде из трех станций в Усть-Большерецком районе.

АДМИНИСТРАТИВНЫЙ ВОПРОС

Был округ, стал край — наступил ли рай?

- Вы долгое время были федеральным инспектором по Корякскому автономному округу. Камчатка оказалась одним из первых субъектов федерации, где произошло укрупнение. Что это дало? Это было правильное решение?

- В 2007 году на референдуме по объединению Камчатской области и Корякского автономного округа население этой территории сказало однозначно: да, краю быть. Просто восстановили историческую справедливость. Корякский округ всегда был в составе Камчатской области, и полуостров развивался как единая территория. Все мощности строились с учетом Корякии. Но когда в 90-е годы наступил парад суверенитетов, Корякия попыталась жить сама, не имея для этого необходимого набора инструментов. В результате упадок и здесь, и там. Кризисы, которые прошли в Корякии – топливный и когда было землетрясение в 2006 году, - позволили привлечь большие деньги из федерального бюджета, которые помогли территории как-то существовать и даже выглядеть неплохо. В части бюджетной обеспеченности Корякия занимала тогда шестое место в России. А Камчатская область была где-то очень далеко. В Корякии до сих пор вспоминают, что они были бедные, но свободные. Сегодня ситуация там только ухудшилась, как многие считают. Даже в советские времена, когда там была автономия, она предполагала некие органы управления, свой бюджет, преференции. Районы были национальные и округ. Сейчас этих преференций у них нет. Это рядовые муниципальные образования.

- Четыре района на равных правах входят в состав края.

- Конечно. Мы создали там администрацию Корякского округа в Палане. Потому что все органы власти оттуда вымыты. Сегодня по Корякии около 19 тысяч жителей. И при этом площадь 300 тысяч кв. км. Полное отсутствие дорог, только морское или авиасообщение. Это накладывает отпечаток на условия жизни людей там.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Владимир Иванович Илюхин родился 25 июня 1961 года в селе Новониколаевка Хакасской АО. Окончил Хабаровский институт народного хозяйства и Дальневосточную академию государственной службы. С 1983 года работал в Петропавловск-Камчатском горкоме ВЛКСМ - инструктором, начальником штаба комсомольской стройки, был заведующим отделом Камчатского обкома ВЛКСМ.

В начале 1990-х годов занялся коммерческой деятельностью. Возглавлял АО «Мечта», был исполнительным директором Камчатского союза предпринимателей, директором государственного унитарного предприятия «Камчатский выставочный центр».

В 2000 - 2002 годах руководил управлением в администрации Камчатской области. В 2002 - 2011 годах работал в аппарате полпреда Президента РФ в Дальневосточной федеральном округе: главный федеральный инспектор по Корякскому автономному округу, главный федеральный инспектор в Республике Саха (Якутия), главный федеральный инспектор по Камчатскому краю.

25 февраля 2011 года назначен временно исполняющим обязанности губернатора Камчатского края, 3 марта того же года наделен полномочиями губернатора.

Женат, есть сын.