Посольские дары, "Лицом к деревне", реабилитация Байдена, роковая тайна Трампа, "Красиво плывут в полосатых купальниках", Собакевич и Шендерович

Теперь В. В. Путин относится к державному брату с самым участливым вниманием

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Свидание двух президентов в Женеве включало в себя обмен ценными подарками. Обычай давний и почтенный: до сей поры в Оружейной палате хранится трон, подаренный Борису Годунову персидским шахом Аббасом. Изделие облицовано золотыми пластинками с тиснеными узорами, а также украшен турмалинами и бирюзой.

Следуя традиции, В. В. Путин подарил Д. Байдену письменный набор, изготовленный в жанре хохломы, а тот преподнес в ответ хрустальную статую бизона и очки-консервы.

Наш протокольный отдел, вероятно, вдохновлялся чернильным набором "Лицом к деревне" в виде нескольких избушек для разного цвета чернил, а ихний решил порадовать В. В. Путина на случай, если он опять решит полетать со стерхами – авиационные очки-консервы тут будут в самый раз. Бизон же просто подвернулся под руку. До роскоши персидских шахов, конечно, далеко, но в щедрости соревновались тиранические правители прошлого, а для современной демократии характерна ленинская простота.

К тому же дорог не подарок, дорого внимание. А теперь В. В. Путин относится к державному брату с самым участливым вниманием. Выступая перед выпускниками программы развития кадрового резерва РАНХиГС, он отметил: "Тот образ президента Байдена, который рисует и наша, и даже американская пресса, ничего общего не имеет с действительностью". В действительности это не комический старик Панталоне, но ум острый и проницательный.

После реабилитации Байдена – действительно, сколько уже можно изощряться в "сосиськи сраны" – пора подумать и о реабилитации несправедливо оболганного Л. И. Брежнева. Количество анекдотов про его мнимый маразм превосходило всякое вероятие, но пример Байдена показывает, что рано или поздно правда восторжествует.

Правда, в некоторых случаях задумки Байдена являются столь изощренными, что не всякий их поймет.

Еще один ум острый и проницательный, бывший проректор ВШЭ (а там непроницательных не держали), а теперь профессор Чикагского университета К. И. Сонин ввел читателей в лабораторию своей мысли: "Я догадался, зачем была нужна встреча президенту США. А то в этом была некоторая загадка. Никто не знает, что Трамп пообещал Путину при встрече один на один. Как известно, Трамп забрал рабочие записи переводчицы и уже три года все гадают-расследуют, что же там было. Тем, которые мог затронуть Трамп, много — вот Байдену и понадобилась встреча".

Положим, три года назад в Хельсинки Трамп говорил Путину нечто важное, теперь скрывает, что именно, а Байдену это очень интересно. Такое случается. Но почему В. В. Путин должен был открыть ему содержание своих конфиденциальных бесед с Трампом? Президента России в чем только не обвиняли, но неумение держать язык за зубами за ним уверенно предположил только проф. Сонин. Если уж нынешней американской администрации до зарезу надо знать, о чем говорили три года назад Трамп и Путин, ей нужно найти причастного к разговору с американской стороны и подвергнуть его кроткому, но в то же время убедительному увещеванию. Но, вероятно, профессор предполагает, что это не наши методы и В. В. Путин должен сам рассказать.

Не менее таинственной является история с главой крымской администрации С. В. Аксеновым и пловцами, следовавшими за его катером. Приехав в Керчь, подвергшуюся буйству потопа, Аксенов поступил, как в "Медном всаднике" – сев на катер, "Его пустились генералы спасать и страхом обуялый, и дома гибнущий народ". Что крайне похвально, но кем были пловцы и что они делали в бурном потоке, так и осталось неясным.

Не менее таинственной является история с главой крымской администрации С. В. Аксеновым и пловцами, следовавшими за его катером

Сам Аксенов пловцами остался доволен: "Молодцы МЧС, двигались уверенно, кроль был хороший" – и призвал их отметить государственными наградами. Впрочем, в МЧС уточнили, что в заплыве по затопленной Керчи участвовали гражданские лица, "которые приняли для себя в этой критической ситуации такое не совсем понятное решение".

С пловцами так часто бывает. Десять лет назад, встретившись на чужбине со старым товарищем, мы направились с ним на берег Сены в окрестностях острова Сите, достали бутылку и стали вспоминать былое. Известный жанр "Русские в Париже". Идиллия была прервана появлением лодки с ажанами, впереди которой двигались, причем тоже кролем, полицейские пловцы. Товарищ мой убоялся, что сейчас нас задержат за распитие спиртных напитков, и стал судорожно прятать бутылку. Ажаны, однако, не обратили на нас внимания и продолжали плыть вниз по течению. Возможно, их также по итогам заплыва наградили орденом Почетного легиона.

Течение же пандемии снова сделалось совсем печальным. Про уханьский вирус все забыли, теперь говорят про индийский, еще более опасный. Снова явились карантины и санитарные устрожения. На XX съезде "Единой России" все, за исключением В. В. Путина, а также С. К. Шойгу, были, как один, в медицинских масках. Иные же съезды и прочие культмассовые мероприятия отменили вовсе.

Задним числом стало ясно, что XXIV Петербургский экономический форум чудом проскочил в на мгновение приоткрывшийся зазор между карантинами. Затяни созыв форума на две недели, и получилось бы "Где стол был яств, там гроб стоит", а тик-токер Даня Милохин не порадовал бы своей грацией и пластикой мэтров экономической науки.

Новая индийская напасть актуализировала необходимость широчайшего прививания – и борьбу с безответственным ковид-диссидентством. Твердая позиция "Я ковида не боюсь, ни за что не уколюсь" стала обходиться слишком дорого. К убеждению ковид-диссидентов подключился и сатирикер В. А. Шендерович. Дело вроде бы самое нужное – зараза не разбирает, каких ты там убеждений, -- но задорный нрав сатирикера быстро увел его от санитарно-гигиенических рассуждений к рассуждениям о "неполноценности невежественной, темной части населения России по сравнению с просвещенной частью страны".

Это как с речью антисемита. Он может начать с совершенно здравых суждений о сенокосе, о вине, о псарне etc., но неумолимый рок побуждает его закончить речь неизменным: "Все невзгоды, вся беда от коварного <сиониста>". С неприятием России и русских получается аналогично.

Как отмечал помещик М. С. Собакевич (тоже в некотором роде сатирикер): "Уж нрав такой собачий: не могу не доставить удовольствия ближнему".