Как Пелагее поется в проекте "Две звезды"?

Пелагея ответила на вопросы читателей 25 марта.

Стенограмма онлайн конференции и фрагменты трансляции

- Здравствуйте, дорогие зрители и читатели «Комсомольской правды». Сегодня у нас в гостях девушка не только которая обладает фантастическими внешними данными, но и еще и совершенно шикарным голосом. Я думаю, что вы все должны ее узнать. Это Пелагея. Пелагея у нас скоро дает большой интересный сольный концерт, по-моему, 25 апреля, посвященный выходу ее нового альбома под названием «Тропы». И мы не смогли не пригласить Пелагею к нам в студию для того, чтобы она поведала нам о своих новостях, рассказала нам о своем альбоме и каких-то там своих личных интересных моментах, которыми она хочет с нами поделиться.

- А я не смогла не прийти.

- Мы очень ей благодарны.

- Сегодня, если я не ошибаюсь, чуть ли не первый раз, когда название альбома мы озвучиваем, потому что до этого у нас были различные разные рабочие названия и варианты. Я думаю, что вряд ли кто слышал, что альбом будет называться именно так, даже из наших уважаемых поклонников, которые до всего докапываются.

- А какие еще были варианты?

- Были варианты «Мамкины песни», потому что, собственно, девушкины песни, которые склоняли как дедушкины песни, как только вообще ни склоняли. Вот мы были в каком-то городе, не помню, нам принесли пиратскую версию альбома, на котором было написано все как на лицензионном варианте, но написано «Девушкины пестни». Я специально его даже сфотографировала на телефон, потому что ну так, дорогие товарищи пираты, ну хотя бы выучите что ли алфавит или это какие-то гастры у нас вырабатывают это теперь… А теперь «Тропы» - там, мне кажется, ошибку никто не сможет сделать. Я названием очень довольна.

- А как оно получилось?

- Оно получилось, честно скажу, не у меня, не я генератор этой прекрасной идеи, она пришла в голову, как это у нас повелось и как это обычно бывает, - моей маме. И вообще, я считаю, что она, во-первых, очень четко характеризует общее настроение альбома. Потому что альбом будет чем схож, допустим, с «Девушкиными песнями», там тоже будет очень много лирики, наших сантиментов. Потому что я человек сентиментальный до невозможности и нет во мне никакого брутала на самом деле. Поэтому какой-то там рок-героиней когда меня называют, я немножко так стесняюсь и пытаюсь от этого как-то не то что отнекеваться, но оговаривать какие-то моменты, потому что во мне нет протеста ярко выраженного. Я, наоборот, абсолютно девочка, девочка. И Павел Сергеевич Дешура, который пишет у нас музыку и в авторских песнях, и полностью занимается аранжировками, он тоже очень сентиментальный молодой человек у нас, он тоже может прослезиться. При том, что он настоящий мужчина, по всем там качественным и каким-то правильным жизненным позициям, приоритетам. Но что касается музыки, у него такая душа, прямо вот, ну я вот за это его очень люблю. Он очень добрый человек, очень чувствительный и очень сентиментальный.

- Он даже и в кино часто плачет?

- Ну, не замечала за ним, что он плачет в кино, но, мне кажется, что это как бы не есть плохо. Он не стесняется своих эмоций, как большинство неумных мужчин. А так как он умный мужчина, он так вот их сублимирует в музыку и у него это прекрасно получается. И самое интересное что есть в этом альбоме, чем он будет коренным образом отличаться от всего нашего предыдущего творчества, - тем, что на 50% альбом будет состоять из нашего авторского материала, который писался и писался давно. И так получилось, что наряду с аутентичными песнями и песнями популярными в наших, естественно, обработках, не совсем обычных и так далее, какие-то наши авторские песни стали соприкасаться и мотивационно, и эмоциональными какими-то импульсами. И мы поняли, что это все может существовать вместе, хотя наверняка, как и с прошлыми альбомами, мы ждем там обвинений, либо комплементов в сторону его разноплановости. И это ни в коем случае не то, что мы не можем определиться, в каком нам жанре работать, нет, мы все понимаем. Просто нам нравится все и нам нравится пробовать себя в совершенно разных жанрах, разных стилях и т.д. Чем и будет доказательством следующий альбом «Тропы». А насчет названия, ну, у нас у каждого в жизни есть тропа и мы все куда-то движемся, мы все куда-то стремимся. Кто-то бездумно бежит, не останавливаясь нигде и не обращает внимания на какие-то важнейшие вещи, на важнейшие приоритеты в жизни. Кто-то, наоборот, останавливается у каждого угла, ларька и теряет вектор свой. У кого-то удается обращать внимание на то, насколько прекрасен мир, насколько прекрасна сама эта наша тропа, что рядом с нами есть наши близкие, что они живы-здоровы и т.д. И очень классно, когда по этой тропе можно идти не одному, а с твоими близкими людьми. Вот, допустим, как у меня получается, с нашей прекрасной группой «Пелагея» и с моими прекрасными и любимыми людьми, друзьями.

- Вот так Пелагия буквально за пять минут ответила на все ваши вопросы, которые вы прислали.

- Нет, я могу перефразировать теперь то, что я сказала. Ну, простите мне мой монолог, потому что накипело же. Я говорю, я первый раз сегодня пришла говорить об альбоме уже как бы с материалом за плечами. То есть, вот действительно сегодня такая премьера, поэтому я говорю много и вы меня затыкайте.

- НУ что вы, вы так говорите интересно, хорошо. И вообще, название альбома замечательное, альбом, я уверена, тоже будет замечательным.

- Хорошее, да, название? Вот очень долго мы не могли найти. Вообще на самом деле вот придумывать название песни, либо альбом, либо новой концертной программы – это сложнейшая история. Можно, конечно, не париться и называть по первой строчке песни, но это… Я помню, моя любимейшая и великая певица и женщина, Земфира, говорила о том, что когда она придумывала название вот для альбома «Вендетта», она говорила, что сломала себе голову вообще…

- Вот Реми спрашивает. Великолепный голос, шикарные песни. Настоящая российская певица, достойна представлять свою родину на конкурсах, почему до сих пор не пробовались на Евровидение?

- Евровидение – тема вообще такая для меня непростая. У меня, конечно, очень сложное отношение к этому конкурсу и вообще к конкурсам как к таковым. Потому что не то что я не хочу, чтобы меня оценивали. С одной стороны, конечно, я считаю, что как человек творческий делает, значит, он единственный человек, который знает, как это должно выглядеть. И мнение зрителей, оно очень важно, конечно. Но оглядываться на него совершенно бездумно тоже нельзя. Потому что мы не полтинники, чтобы нравиться всем. Если кому-то нравится одного, то не нравится другое и т.д. И, скажем, компетентность жюри определяется тоже самыми разными критериями. Что касается конкурса Евровидение, то это конкурс, конечно, во многом политический. И как бы участвовать в плане какого-то, грубо говоря, мяса, когда как бы там на другой арене на самом деле происходит своя игра и расстановка сил и так далее. В общем, не очень как бы видится в этом смысл. С другой стороны, конечно, представить свою страну на мировом уровне, тем более, нам в общем не впервой и мы знаем, как это делать, и в принципе, можем, наверное. Не потому, что мы такие классные, а потому что у нас есть опыт за плечами. Грубо говоря, меня, конечно, поражает просто в последнее время, особенно в этом году, меня поражает уровень артистов, которые предлагаются. Вот Валерия, из тех 16 артистов, которые были предложены на то, чтобы представлять нашу страну в нашей же стране в этом году, я думаю, что Валерия была наиболее, конечно, достойным кандидатом. Это женщина, которая долго и много лет поет живьем и делает это хорошо, надо сказать. У нее отличная вокальная школа, у нее очень хороший диапазон. Мы думали в этом году, нас зовут уже много лет на этот конкурс, нам звонят и зовут, и в этом году мы думали, ну, может быть, попробуем. Но я все равно была, если честно, немного против. У меня очень было много внутренних вопросов. В том числе, конечно, и из-за того, что уровень нижайший. Но, с другой стороны, чтобы его как-то там поднять, может быть, и стоит. Нормальные люди не соглашаются участвовать в конкуре Евровидения. Вот та же Земфира. НЕ соглашается. И в принципе, наверное, тоже в этом есть ошибка. Потому что, соответственно, соглашается кто? Люди, которые не умеют и не должны на самом деле это делать. И, к сожалению, в этом году, каким бы я патриотом ни была своей страны, как бы я ни любила и как бы я ни болела, у меня вряд ли получится болеть за свою страну. Потому что как профессиональный человек, у меня физическая песня на вот эту песню, которая будет. Даже не на песню, а на то, как это исполняется, на качество исполнения. Я не могу.

- Я ходила несколько лет и, пардон, «воняла» в кулуарах, я говорила – вот Евровидение, вот та-та-та, давайте пошлем туда Пелагею. И вот я представляю, вот, например, приходит Пелагея, поет, а потом как бы получается так, что она не побеждает. Хотя, по идее, ну, у нас в стране очень мало людей, у которых действительно хороший вокал, у которых интересные какие-то композиции. Ну кого я знаю? Ну та же самая Земфира, Пелагея, Григорий Лепс, очень его люблю. Очень многие говорят за Сергея Пенкина. К сожалению, я не настолько знакома. Ну все говорят, например, мне вот даже Шевчук сказал – вот мне нравится Пенкин, потому что у него офигенный диапазон.

- Да, он круто поет. Ну просто как опять же сказала Валерия, я недавно читала ее интервью, в котором она сказала, что я поняла, когда участвовала в этом отборочном конкурсе, я поняла, что я просто сижу в бальном платье в каком-то там, грубо говоря, хлеву. Я абсолютно четко поняла, о чем она говорит. Я ни в коем случае не говорю, что это ужасные артисты и т.д. Но просто я считаю, что эти артисты, которые не все из них совсем готовы представлять страну на международном уровне. Хотя в принципе к этому конкурсу можно по-разному относиться. Кто-то относится к нему как к конкурсу для домохозяек. Кто-то, наоборот, говорит, что это огромные рейтинги, это выход на зарубежное пространство и т.д. Я на самом деле до сих пор не определилась, как я к нему отношусь, но я хочу сказать, что я в прошлом году сидела в жюри этого конкурса от нашей страны. Там было 10 экспертов, среди которых я была, мы голосовали за других участников полуфиналов, за свою страну мы, естественно, не могли голосовать. А потом уже голосовали зрители.

- А за кого вы голосовали?

- Я голосовала за израильского мальчика. Я так расстроилась, что он такое низкое место занял, там шестое какое-то. Я была уверена, что он займет одно из первых позиций. Он шикарно пел, у него была очень интересная песня, это все было так хорошо.

- Он такой страшненький.

- А мне как раз такие нравятся. И я в первый раз тогда, мне пришлось посмотреть его от начала до конца, потому что до этого я не выдерживала. И это, конечно, испытание на прочность.

- Мне кажется, что там, может быть, смысл в том, что там есть некий определенный формат и там не нужны такие вот голоса. Мне кажется, что, может, дело в этом?

- Это конкурс, во-первых, песни, в первую очередь. Это все равно позиционируется как конкурс песни, это не конкурс вокальных исполнителей. Но, безусловно, какая бы прекрасная песня ни была, что происходит сейчас песней, которая поедет от нашей страны – ну, там песня песни. Но личность, которая исполняет ее, ее харизма, посыл энергетический, который посылается в зал, положительный он или отрицательный, вокальные возможности и т.д. Это все в результате играет огромную роль, немаловажную. Несмотря на то, что да, конкурс песни. Ну, посмотрим.

- А кого бы вы послали из нашей страны на Евровидение?

- Я думаю, что, ну, если говорить о мечтах, то…

- Конечно, Земфиру.

- Я бы ее везде посылала. Я вот считаю, что она должна петь везде, каждое утро, у всех. Начинать нужно с ней вообще жизнь. Чтобы она была не фоном, ни в коем случае, а сопровождением музыкальным, грубо говоря. Но, с другой стороны, я не знаю, как бы это выглядело все на фоне остальных участников. Потому что я думаю, что в Англии есть тоже лучшие певцы гораздо, чем ездят на этот конкурс. Не только в нашей стране с этим какая-то проблема. Поэтому мне очень сложно сказать. В том-то и дело, что, к сожалению, не обо всех музыкальных исполнителях я могу с уверенностью сказать, что они будут хорошо вживую петь, потому что у меня нет возможности их всех послушать вживую. Это только единицы, из тех, которых я слышала вот на каких-то совместных концертах, Валерия всегда поет живьем. Если есть там какие-то технические возможности. И она это делает хорошо, это действительно так. Можно там любить или не любить репертуар ее, но тем не менее. Я думаю, что в этом году она была бы достойна. Не то что она бы была достойна, она бы достойно себя показала и народ бы посмотрела.

- Да, да, наша страна, я думаю, только бы выиграла.

- Да.

- Спрашивает нас Меломания. Появился ли у вас преподаватель по вокалу? Используете ли вы дыхательную гимнастику или другие способы развития голоса?

- Дыхательную гимнастику я использовала в первые несколько первые лет обучения в ГИТИСе. Мы проходили это по сценической речи. Для голоса я ее не использую, потому что, если честно, не обнаружила какого-то мегапрогресса для себя.

- Что это такое, просветите меня.

- Это соединение дыхания правильного и различных физических упражнений. Приседать, насосик там, ручки туда, сюда, повороты и т.д. Все это таким образом, чтобы вот этот столб дыхательный, да, он правильно функционирует. И, по идее, правильно начинают функционировать там органы твои внутренние и так далее. Такая ну как елка, по полезности, скажем так. Насчет педагога по вокалу – нет, не появился, к сожалению. Но я наблюдаю некие процессы, которые со мной происходят. Причем, мама моя их наблюдает и указывает мне на них, что вот, смотри, у тебя появляются какие-то там новые нотки в тембре, голос спускается или какие-то ноты, наоборот, расширяются и т.д. Я не то что стою совсем на месте и не развиваюсь как вокалист. Я стараюсь развивать слух, я стараюсь заниматься, искать какие-то новые техники в мелизмах и т.д. То есть, какие-то новые фишки я ищу, я так и продолжаю заниматься самообразованием. Конечно, это было бы более эффективно, если бы у меня был наставник, гуру. Но у меня есть такой наставник в лице моей мамы, которая достаточно много мне дает. Я не могу сказать, что мне этого совсем хватает, но пока тема и попытки, которые уже имели место быть с различными педагогами, они не стоят пока того.

- Сложно найти?

- Очень сложно. Потому что представители народной школы, с которыми я сталкивалась, они мне совершенно не близки ни по своей позиции насчет дальнейшего существования народной песни как таковой, ни по своей позиции насчет звукоизвлечения. Мне неинтересно петь вот так, как будто меня держат за что-то. Вот это мне как-то не близко.

- Бабушки так поют.

- Нет, бабушки круто поют. В том-то и дело, что, если послушать бабушку, есть любимая совершенно исполнительница, Ольга Сергеевна, псковская бабушка, которая, к сожалению, уже умерла, но она была собирательница фольклора и оставила огромное наследие, огромное количество песен различных. Она так круто поет, никто ни в какой Гнесинке так не поет. Так не учат петь, как она это делает. Есть совершенно шикарная женщина, слава богу, живая, в Украине, Нина Матвиенко. Она просто удивительная певица, у нее такие тончайшие… К сожалению, когда ты слушаешь народных исполнителей, зачастую, они вот как пошли сначала, так и давай. И они так абсолютно с таким пустым лицом… Они не двигаются вместе с прогрессом, нет, они вот как-то так остались. И они считают, что они блюдут традиции. На самом деле, они какие-то другие традиции соблюдают. Потому что на самом деле это традиции псевдонародной песни, которая была навязана опять же там с помощью политических механизмов, да, в советском режиме. Когда уничтожался настоящий фольклор и навязывался новый, идеологический, с определенными текстами. Это все оттуда. И зачем это сейчас развивать и хранить как зеницу ока? И не дай бог, чтобы молодая девушка эту песню пыталась сделать актуальной с сегодняшним днем. И так это сложно, потому что мы не живем в поле и мы не так чувствуем единение с природой, которое необходимо для исполнения этих песен и т.д. Мы итак затянуты в очень узкие урбанистические вот эти рамки…

- А как вам удалось найти где-то хорошую, интересную народную песню, если вот, насколько я знаю, это действительно вот это все…

- Нет, это то, что у нас в широком потреблении, скажем так. Но у нас есть огромное количество, они же писались несколько веков. Есть песни с 14 века…

- Как вы к этому пришли?

- Есть огромное количество записей, есть прекрасные люди, которые ездили и ездят в экспедиции фольклорные, записывают у бабушек, не тронутых школой академического народного пения, которые их помнят, которые их доносят. Вот они записывают. Это все можно слушать. Есть хорошие коллективы, не зависящие опять же от школ. Есть великолепный абсолютно, например, наши друзья, читинцы, коллектив «Забайкалье», с которым мы делали в прошлом году совместную программу «Сибирский драйв». Мы съездили с ней по России, покатались, и в Москве, и в Питере представили ее. И вот они поют так, как, мне кажется, и должно быть. То есть, они свободны, когда они поют. У меня вот как физическая реакция на Анастасию Приходько, вот у меня такая же на них, только в позитиве. Потому что ты смотришь на человека, он так поет, как будто у него там серебряный шарик катается по связкам. Это вот из глубины идет. Это вот настоящее, это не придуманное, не наносное, это человеческое. Вот это ценно.

- Ну вот, слава богу, что у нас Пелагея есть, которая эту традицию поддерживает. По крайней мере, мы можем слушать, не могу сказать, что вот прямо народную музыку, а усовершенствованную, может быть, народную музыку? Как вы сами себя оцениваете в плане как музыкант. Вот кто вы? Пелагея – это певица, которая поет…

- Да мне неинтересно это оценивать совершенно. Я об этом не задумываюсь. Мне не нужно название жанра. Ну что оно мне даст? Вот если я себе придумаю, как называется все-таки жанр, в котором я пою, что это мне даст?

- А если я, например, вас захочу найти в Интернете. К примеру, там же есть поп, рок, фолк, шансон…

- Ну, ближе все равно к фолку, потому что это все равно основная составляющая фолковая. И даже вот я возвращаюсь к нашим авторским песням в новом альбоме – это не псевдонародные песни, потому что мы как раз очень много лет говорили о том, что нет, нет, травушка-муравушка, нельзя, нельзя делать вид, что это народная песня якобы. А вот ну какие-то эмоциональные посылы, в текстах отсылы к славянской мифологии, к деревенским песням. То есть, это такие ароматы фолклора. То есть, песни людей, которые когда-то познакомились с русской народной культурой – скажем так. Нас, конечно, очень долго журналисты спрашивают – назовите свой жанр. Действительно, большинство таких вопросов от журналистов. Поэтому мы придумали, что пусть это называется арт-фолк. Достаточно такое всеобъемлющее понятие.

- А есть такой жанр – волд-мюзик.

- Есть волд-мюзик, но, скажем так, он у нас в стране непонятен немножко народу. Что такое волд-мюзик? Музыка народов мира. А так, как мы все-таки стараемся возобновить вот это национальное чувство, в том числе, и в наших сверстниках, и в людях, которые по каким-то причинам либо забыли, либо стесняются его, мы, конечно же, используем инструменты современные. Я имею в виду и музыкальные инструменты, и инструменты влияния на массы тоже. Естественно, мы какие-то вещи упрощаем, но какие-то вещи мы оставляем практически не тронутыми. Опять же, в новом альбоме будет 50% авторского материала, но 50% будут и аутотичные песни, и песни народные, но уже в нашей обработке. И вот этот наш уже сложившийся за несколько лет саунд группы «Пелагея», он и есть вот этот наш жанр. Вот надо в нем искать, копаться. А как его назвать, это очень сложно, это еще сложнее, чем альбом назвать. Это риторический такой вопрос.

- Ну да, если альбом хотя бы нужно называть как-то, то тут совершенно необязательно давать определение.

- Необязательно. Потому что там слишком много всяких подпунктов. Потому что и романсы там и так далее и так далее.

- Вот вопрос – планирует ли группа «Пелагея» выступить в Москве на большой площадке типа Лужников или Олимпийского? Ребята, вы уже доросли до этого. Так когда?

- Дело в том, что в прошлом году у нас был первый опыт стадионного большого концерта. Это было в Питере, в Ледовом дворце. Было очень страшно, потому что такое скопление на сольном концерте – это, конечно… И три часа мы не уходили со сцены, как раз вот с читинцами. Это такое было, ну для меня это такая была проверка вообще на прочность. А ну-ка, девушки, называется. Сможем ли мы вообще, потянем ли мы и так далее. Но в принципе, я считаю, что мы, ну, наверное, на какой-то процент, не критический, скажем так, справились с задачей с этой. Записали это все, сняли концерт на видео и даже выпустили уже сингл дивидишный и сейчас довыпустим уже полностью весь ДВД как раз этого Ледового дворца. Это программа «Сибирский драйв», очень интересная, потому они сделали очень хороший свет, был неплохой звук. Мы все там свели. Сделали вроде все хорошо. Мы поняли, что, наверное, нам удобнее работать в сидячих залах, потому что мы не совсем развлекательная команда. У нас есть очень много композиций и вещей, которые достаточно сложны для восприятия, особенно в сольном концерте. Когда мы можем показать все свои истории, задумки, наши мысли мировоззренческие какие-то и т.д. Делать сидячие концерты на стадионе – странная история. Поэтому у нас там были мысли по поводу Кремлевского дворца съездов.

- Кстати, да.

- Я думаю, что когда-нибудь это все получится. Мы думаем об этом, предложения есть по этому поводу. Но пока площадка Б-1, если не ошибаюсь, это один из больших клубов в Европе…

- Да, да.

- Дело в том, что звук в клубе это такая тоже скользкая тема. По конструкции помещения, по тому, из чего сделана облицовка стен и т.д. В общем, не всегда можно сделать хороший звук. Но сейчас, когда к нам все больше приезжают заезжие звезды, мне кажется, что, может быть, народ посмотрит, что мир-то уже в другом режиме живет. Вот когда мы ездим в другие страны, разница есть. Хотя у них тоже столько лажи вообще…

- Следующий вопрос про него. Жизненный путь, создание группы. Хотелось бы узнать побольше и про Дешуру. Как он стал гитаристом, где занимался, где играл до Пелагеи?

- До «Пелагеи» он играл хиты «Агаты Кристи». Я с ним познакомилась в Суздале, когда мне было 10, то есть, 13 лет назад. Полжизни я его знаю. А ему было 11. Это был такой лагерь летний для одаренных детей. И Паша был маленьким музыкально одаренным гитаристиком из города Сургута. Это была программа «Новые имена планеты» для музыкальных деток. Вся задача лагеря была в том, что днем были мастер-классы с мощнейшими педагогами со всей страны. А вечером все тусовались, жили на берегу речки в Суздале, все это очень красиво, дискотеки… И Павел Сергеевич у нас был гроза всех. У него были такие уши, он был лысенький, очень маленький, очень худенький, вот с такими ушами… Тогда не было никаких даже мыслей по поводу создания группы, еще чего-то. Мы ездили туда два года вместе, потом я перестала туда ездить. Группа создалась в начале 2000-х, нам предложили концерт в ЦДХ или в ЦДРИ и мы поняли, что не с минусом же там позориться, надо собирать живой состав. И позвали баяниста Саню Долгих, который тоже вместе с нами ездил в Суздаль, он постарше чуть был. А он пришел на репетицию с Пашей. А у нас уже был гитарист, у нас еще не было никакого электричества, у нас была гитара акустическая, у нас даже не было перкуссии, ни баса, ни перкуссии, ничего. Потом появилась перкуссия потихоньку. У нас были эксперименты вечно с дудками с какими-то, у нас даже человек на пиле играл. А потом потихонечку Паша как-то вытеснил нашего первого гитариста, как-то так мягенько, сентиментальненько. И начал развиваться просто стремительнейшими темпами. И за несколько лет превратился из крутого, скажем так, просто классического музыканта, ну, не просто, ни в коем случае – подающего надежды молодого гитариста, но играющего на классической гитаре. Помимо этого, я считаю, он один из лучших гитаристов, играющих на электрогитаре у нас в стране, я действительно так считаю.

- Я бы сейчас вам посоветовала так его не рекламировать.

- Почему?

- Потому что посмотрят и подумают лишнего

- Мы же любим друг друга с Пашей много лет, мы с ним очень хорошо друг друга понимаем. И если ему перестанет интересно заниматься творчеством в группе «Пелагея», никто его держать не будет. Это же не продюсерская история, где мы завязаны на контрактах, ни в коем случае. Теперь он начал писать песни, он пишет шикарнейшие аранжировки, очень интересные. Он пишет в совершенно разных стилях, жанрах. Он дошел до того, что он корректирует сам же свое же творчество. Он золото.

- Вам очень повезло с ним.

- Конечно, так все сложилось. И есть еще мама, которая является неизменным звеном во всей этой нашей истории. В общем, я абсолютно счастливый человек. Потому что самое главное для творческого человека, особенно такого амебного плана, как я, чтобы вокруг него были правильные люди, которые будут его любить. Которые будут помогать ему. И то, насколько я нахожусь в тепличных условиях, да, в группе «Пелагея», это просто такого не бывает вообще на самом деле… Ну, это ж круто. Даже если все это пропадет в какой-то момент, но это уже было – и это уже хорошо.

- Главное – наслаждаться моментом.

- Конечно. Наоборот, нужно понимать, насколько тебе повезло, нужно обязательно говорить за это спасибо.

- У меня к вам неожиданный вопрос. Есть ли у вас огород и выращиваете ли вы на нем какие-нибудь овощи? Насколько вы сельскохозяйственный человек?

- Я вообще не сельскохозяйственный человек, но у меня есть мама, которая несколько последних лет, особенно с приобретениями неких участков земельных просто в этом растворяется. Я вот жду с нетерпением летнего периода, когда мама будет – я не могу разговаривать, у меня там дендрарий… начинает сыпать непонятными терминами… вот я посадила там какие-то трам-пам-пам, они так классно сочетаются с трум-пум-пум…. Господи, и вот это полчаса. Я ничего не понимаю вообще в этом… Я понимаю, что копаться в земле, выращивать там чего-то – это приходит с возрастом. Потому что я очень хорошо помню свою маму, когда мои бабушка с дедушкой, проживая еще в Новосибирске, они всегда, у нас были образцовые огороды, всегда были невероятные цветы, все очень аккуратно. Бабушка каждый раз – боже, у меня не будет никаких огурцов и помидоров, у всех будет, у меня ничего не будет. Потом ведрами это все носилось… Я помню, открываешь вот так диван на даче, а там все в помидорах – они там дозревали, их некуда было девать. Вот так. И мама всегда говорила – как можно? Она приезжала на дачу, садилась в гамак и читала книжку. Очень красиво все было. И она говорила – как вы можете копаться в земле? Прошло несколько лет и мама теперь… Клумбы в виде глаза у нас на даче. Вообще там такой дизайн. Причем, у нее очень круто получается, конечно, очень красиво это все. Просто я сейчас на них смотрю, мне их жалко, потому что они действительно урабатываются, с сорванными спинами и так далее…

- Ну, им нравится. Может, и нам понравится?

- Мне кажется, что да, что я к этому приду. Потому что в этом тоже, наверное, есть какие-то психологические истории.

- Это, во-первых, успокаивает.

- Да. Вот я, допустим, убираюсь у себя в квартире, когда мне нужно успокоиться. Вот мама моя не находит в этом какой-то терапевтический эффект. А я реально нахожу. Это, наверное, связано с тем, что у меня вот в голове это как-то все сразу на места становится. Я вот могу среди ночи встать и начать убираться.

- Другие же люди вышивают…

- Мне это неинтересно совсем, я не могу. Вот мама моя там бисером вышивает. Она вообще круто шьет. Все костюмы, допустим, наши – это мама шьет. А я даже пуговицу не могу пришить. У меня не оттуда люди растут.

- Это вот ваши костюмы все прекрасные?

- Да, это все мама. Все костюмы, в которых ходят все участники группы «Пелагея». Молодые люди тоже.

- А мама не хочет на этом деле зарабатывать?

- Мы как раз зарабатывали уже на этом деле деньги, когда не на что было кушать. Мы жили в Новосибирске, жили вдвоем. А я уже тогда пела. И чтобы как-то оплачивать билеты в Москву, она шила костюмы для различных народных коллективов Новосибирска и не только. Даже тем же читинцам нашим славным, прекрасным. А сейчас есть возможность как раз это делать для души. А у нас, слава богу, есть такой мегаэсклюзив бесплатно.

- Круто! Вот пишет вам Персона. Пелагеюшка, а слабо спеть прямо сейчас куплетик?

- Приходите 25-го, я вам спою. Вот если бы к вам пришла балерина – вы бы сказали – ну-ка покрути-ка тут нам фуэте! Не обижайтесь, но я сегодня буду разговаривать.

- Спрашивает Воеведь. Два вопроса. Первый – когда выйдет новый альбом?

- Как только, так сразу. Он в процессе.

- Он уже практически готов?

- Ну, не сказала бы я. То есть, 25-го числа будет полностью представлена программа, которая будет представлена в этом альбоме. Ну, альбом же не только от нас зависит. Это еще процесс печати, фотографии и т.д.

- Обложечку нарисовали уже?

- Пока нет.

- А есть какие-то уже планы?

- Есть, да. Но тут дело в том, что опять же с альбомом «Девушкины песни» тоже такая история. Там обложка была прямо даже номинирована, самая крутая обложка. Она действительно прикольная, с такими бантиками. И фотография, все говорят такая классная фотография, а она случайная – это фотограф пробовал просто свет. Надо как-то что-то другое же теперь. А с другой стороны, ну, рисовать что-то не хочется. Лубочную историю тоже нельзя делать. Поэтому это такая же история, как с названием альбома.

- Второй вопрос. Пелагея, а можно узнать, какой ты веры? Сейчас вот куча разных всяких истинных славянских вер. Родноверие, иглиизм, православие и др.

- Я вообще не очень люблю разговаривать на эту тему, потому что, мне кажется, что это самое личное, что может быть. Потому что я стараюсь как бы не выносить это совсем прямо. Ну, я могу сказать, что я православный человек и в какие-то языческие истории я не…

- Алевтина спрашивает, почему в вашей группе не стало видно Артура Серовского?

- Потому что у нас же живой организм, люди приходят, люди уходят, у всех свои причины.

- Влюбляются, женятся?

- Ну да, они не сошлись в некоторых моментах. Не то что у нас текучка, а все должно быть только по своему желанию.

- Спрашивает Дорогой друг. Вы вообще девушка с юмором, разыгрывала ли ты как-нибудь 1 апреля друзей? Или вдруг вас кто-то разыграл? Какой розыгрыш запомнился?

- В прошлом году меня шикарно разыграли. Я на самом деле не умею никого разыгрывать, потому что я не умею врать. По мне сразу видно. Я сама понимаю, что у меня не выходит это и от этого мне еще более стыдно становится, поэтому я стараюсь это по минимуму делать. Поэтому я только там в совсем раннем детстве говорила мальчикам – мальчики, вас там медсестра зовет укол сделать, манту. Они шли всем классом, а их, естественно, никто не звал. Это единственный удачный розыгрыш со мной случился. А в прошлом году меня разыграло юмористическое радио. Я же не знало, что это оно. Мне звонит человек и начинает говорить о том, что я такой-то и такой-то композитор, вот я написал песню и начинает мне зачитывать совершенно безумнейшие оды, поэмы, совершенно глупейшие, ужаснейшие. Причем, это все происходило на протяжении минут 30, наверное. Я пыталась сказать – понимаете, я к сожалению, не пою чужих авторских песен. А он – нет, я написал еще вот это. И потом он мне начинает рассказывать, что я же старый больной человек, вы моя последняя надежда, мне стало его жутко жалко и т.д. Причем, знаете, когда я уже сама готова была заплакать, мне сказали, что все слава богу, это розыгрыш. Со стороны это было очень смешно, конечно. Потому что то, что он нес, это просто несусветная история.

- Так, спрашивает нас Наташа. И правда, как вам поется про эти «Две звезды». Это новый для вас опыт, такое столкновение с шоу-бизнесом, от которого вы всегда стояли особняком. Какие пары вам больше всего понравились? За кого болеете? Почему вы согласились принять участие?

- Почему бы и нет. Это не травмоопасно, на коньках не надо кататься, ничего себе разбивать не надо. В цирке опять же лазить не нужно. И так далее. Из таких проектов, которые, действительно, у нас достаточно своеобразное отношение с телевидением. И в общем, использовать эфирное мнение на главном канале нашей великой необъятной страны, чтобы опять же показать свою позицию музыкальную в чем-то, показать не то что свои возможности, не нужно никому там что-то доказывать, что я могу, что я умею и т.д. Просто себя попробовать в неожиданных каких-то моментах, в неожиданных образах. Я никогда не выходила на сцену вместе с группой «Пелагея» ни в короткой юбке, ни там песни никогда не пела такие. И вряд ли когда-то буду это делать. Я считаю, что это совершенно не стыдная история и достаточно интересный у нас дуэт с Дашей Мороз. Никакого столкновения с шоу-бизнесом я на себе не ощущаю. Во-первых, в этом году очень интересный состав участников, я считаю. Очень интересные, во-первых, актеры. Потом, из певцов там есть тоже сильнейшие люди. Ну опять же наш прекрасный Григорий Лепс.

- Удивительно. Как вообще вы, Лепс попал туда. Ну действительно, большой комплимент, мне кажется, для канала, то, что приходят такие люди, как вы. Которые действительно зарабатывают себе на жизнь не пиаром, а исключительно тем, что они хорошо поют.

- Ну, пусть этих людей больше показывают по телевизору, чем остальных, правильно? Там вот этого налета какого-то шоу-бизнеса особо и не чувствуется. Ну, самый яркий там представитель шоу-бизнеса – это Малахов, который сидит в жюри. Ну, ставит он там восьмерки, ну пусть шестерки ставит. Что мне его оценки? И вообще оценки – это не главное, я не отношусь к этому как к конкурсу. То есть, это просто смотреть интересно, потому что это на конкурсной основе все происходит, да. Это все в любой момент может закончиться, так как это конкурсная история, но, в общем, дальше будут еще более неожиданные какие-то образы, истории и так далее. Мне это интересно. Я, собственно, никогда так дуэтом-то не пела глобально, для меня тоже это непросто. Я все время строю второй голос, мы запариваемся, практически единственные из всех участников, действительно, все каждый раз раскладываем. Мы пара, которая полностью исполняет правила проекта. Потому что у нас действительно одна звезда поющая, другая звезда не поющая. И не поющая звезда в этом проекте сделала огромный рывок для себя. У нее очень сильный такой вектор личностный, она действительно очень сильно выросла, действительно, запела, у нее появился тембр. Это сложнейшая действительно история – человеку тем более не поющему чисто петь на два голоса. То есть, тебе нужно собственный слух внутренний настолько развивать, чтобы гнуть все время, чистенько петь. Это очень сложно. И мы не боимся вот этой задачи. В этом наше такое принципиальное отличие. Не в инсценировках, скажем, так песен, да. Хотя в этом тоже есть свои прелести. У некоторых участников это отлично получается. Мне очень нравится пара Наташа Подольская с Андреем Чернышовым. Во-первых, они шикарно вместе смотрятся, я считаю, это очень красиво. И она очень неплохая певица. А он очень трогательный. Он такой огромный человек и такой хороший, очень милый. В общем, они делают интересные песни, как мне кажется. Конечно же, очень сильны Зара с Димой Певцовым. Нонна Гришаева с Марком Тишманом. Но там немножко другая история. Потому что Нонна Гришаева поет уже много лет в мюзиклах основные роли и т.д. Так же, как и Дима Певцов. Они поющие актеры. И Харатьян поющий актер. И Алика Смехова. Вот Таир Мамедов, Вадик Галыгин, Дашка Мороз – они не поющие и для них это… То есть, это совсем разные весовые категории, да. Ну, соревноваться нет смысла, нужно гнуть свою линию, показывать свои какие-то там позиции, свои взгляды.

- А вы Дашу, может, как-то там успокаиваете в какие-то моменты или утешаете? Или, например, ругаетесь с ней из-за того, что что-то не получается.

- Ну, мы два живых человека и мы существуем в разных, грубо говоря, интересах, в разных плоскостях профессиональной деятельности и так далее. Но при этом в жизненных каких-то приоритетах мы сходимся. Ну, есть какие-то трудные моменты, есть какие-то позитивные моменты. Я вообще считаю, что сцена – это увеличительное стекло, поэтому я стараюсь как-то, когда выходишь на сцену, ты должен действительно чувствовать очень хорошо человека и очень хорошо к нему относиться. Потому что очень тяжело…

- С неприятным человеком работать, конечно.

- Да, к которому у тебя там есть какие-то вопросы не решенные. Поэтому, конечно, я стараюсь любить человека, который находится рядом со мной. И стараюсь настроить его тоже на позитив по отношению ко мне. У нас пока вроде это получается, слава богу. И мы много для этого делаем. Мы стараемся, мы узнаем друг друга. Мы друг в друга окунулись очень с ней. Я читаю в Интернете что происходит, на сайте «Двух звезд» и так далее. И вот это та энергетика, которую мы транслируем со сцены, конечно, она очень многое решает в нашем дуэте. И, конечно, я, как человек, который много лет уже на сцене именно вот через песню транслирую энергетику, я ей помогаю в этом. Потому что, естественно, она не уверена в себе, это для нее совершенно новая испостась, сложнейшая и т.д. И ей нужно решать очень много задач. И актерские, и певческие. Это сложно. И песни мы берем не самые простые. Если берем простые, то потому, что Дашке нужно тоже еще немножко отдыхать и разгружать мозг, иначе очень сложно. Конечно, я могу гораздо сложнее репертуар петь, но это же дуэт.

- У вас все прекрасно получается, на самом деле. А как вы думаете, будете ли вы с кем-нибудь после этого шоу дружить? После того, как оно закончится?

- Я до этого очень дружила с Сашей Олешко. Там на самом деле такое ощущение, что ты в пионерском лагере, все друг друга очень поддерживают. Вплоть до того, что Нонна Гришаева плакала, когда нам низкую оценку поставили. Вот так вот. Все действительно очень друг за друга, там нет никакой конкуренции. Дима Харатьян правильно сказал – мне давно никто не ставил оценок, я к этому не привык. То есть, там артисты другого уровня, они всего этого выше, и нужно просто получить от всего этого кайф. Вот и все, вот так к этому нужно относиться. И зрителю тоже нужно к этому относиться так, как вот их любимые либо нелюбимые персонажи валяют дурака. Переодеваются в странные костюмы, придумывают себе номера, носятся там и так далее. Они все замечательные и дай бог, чтобы мы потом, может быть, мы в караоке будем вместе ходить – я вчера об этом подумала, это же круто было бы.

- Ну да… А как наш любимый Лепс там себя чувствует?

- Лепс плохо себя чувствует, потому что у него проблемы, к сожалению, со здоровьем. Он тоже, конечно, вообще монстр, потому что то, что он все равно работает, там тяжелые условия съемок и так далее. И то, что он это выдерживает – ну, он прям, что ж, он Лепс. У нас Лепс один на всю страну. Надо его беречь. Поэтому будем беречь!

- Ага, Тина – последний вопрос. Мне показали табличку «5 минут». Вы уж простите, вы столько прислали вопросов, я ничего не могу поделать.

- Она не затыкаема называется, да? Простите меня!

- Я считаю, что это прекрасно.

- Может, ну я в процессе отвечала на вопросы, которые люди задавали. Может, они уже находили ответы.

- Мы очень надеемся, что вы нашли в том, что рассказывала сегодня Пелагея, ответы практически на все свои вопросы. Тина спрашивает – Пелагея, скажите, будете ли вы еще сотрудничать с Эмиром Кустурицей и другими западными звездами?

- Я с Кустурицей, к сожалению, еще ни разу не сотрудничала, я только с ним познакомилась. Но надо же рассматривать предложения по мере их поступления. Поэтому, если Эмир Кустурица предложит нам еще раз что-то, к сожалению, у нас это не получилось в прошлый раз написать музыку к фильму к его, из-за разности языков и т.д. Все это потерялось, не договорилось и так далее. Конечно, с великими людьми нельзя отказываться работать, правильно. Поэтому, естественно, как только, так сразу. А вы узнаете об этом первыми, конечно же.

- Интересующийся. Пелагея, у вас суперская кошка, как насчет других животных?

- У меня и суперская собака, породы хаски, с голубыми глазами. Красотка невероятная. У нас так получилось, что только тетки в семье, у нас зовут ее Степанида, ни больше, ни меньше.

- Сокращенно как?

- Стеша. И Стеша совершенно безумная. У нас не может быть нормальной собаки. Она абсолютно странная, очень странное животное. Они, к сожалению, совершенно не дружат с Люсей, с кошкой. Поэтому они у нас в доме, Люся сидит на втором этаже, за дверью, смотрит на Стешу, Стеша превращается в статую, просто сфинкса, и смотрит снизу на нее. Мне кажется, что Стеша думает, что это одна из ее мягких игрушек… А Люся не понимает, что за женщина еще одна на ее территории. Ну, может быть, они все-таки как-то друг с другом сконектятся через время.

- Последний вопрос. Как вам удается держать себя в такой прекрасной форме? Я присоединяюсь к этому вопросу.

- Я очень мало ем.

- Вообще?

- Да. Просто я действительно очень склонна к полноте и поэтому я держу себя в таких… Я так как человек достаточно ленивый, бывают периоды, когда я не могу и жру картошку. Но стараюсь себя в эти периоды сокращать до минимума. Я занимаюсь в спортзале, я не ем вечером, я не ем совсем жирные продукты, не ем жареное, не ем свинину, не ем картошку, не ем сладкое, не ем хлеб, не ем макароны. То есть, я ем овощи и рыбу там всякую, курицу. И стараюсь, если в каком-то ресторане, то заказывать одно блюдо. После концертов я никогда не ужинаю. Ладно, завтракать, а вот ужинать – не надо.

- Спасибо большое. Мы практически ответили на все ваши вопросы. У нас была замечательная девушка Пелагея, очень красивая, очень приятно было с ней общаться, спасибо вам за ваши вопросы. А теперь я затыкаюсь и прощается с вами Пелагея.

- Дорогие мои друзья, я хочу принести свои извинения за то, что мы действительно не смогли озвучить все вопросы, потому что, наверное, их было гораздо больше. Но как-то я всегда много говорю. Если вы меня до этого видели, то понимаете, что это не потому, что я сегодня не хотела с вами пообщаться. Я надеюсь, что все-таки на некоторые я ответила и до новых встреч в эфирах и на страницах печатных прекрасных изданий. Я вас очень люблю, приходите к нам на концерты, мы вас всегда будем ждать. Главное, не переживайте – мы прорвемся!

- Спасибо.