Опять черный август?

Как это было

1 августа

18.58. Взорвался начиненный взрывчаткой «КамАЗ», протаранивший ворота военного госпиталя в/ч 1458. В кабине машины сидели два террориста-смертника.

19.30. Вместо госпиталя - руины, на месте взрыва - воронка. Генпрокуратура возбуждает уголовное дело по факту взрыва. Президент России выразил соболезнования родственникам погибших.

21.00. Из аэропорта «Домодедово» вылетает самолет со спасателями МЧС. На борту 76 спасателей.

21.15. Из-под завалов извлечены тела двух погибших. 33 человека из числа найденных доставлены в больницы, еще четверо скончались по дороге в машинах «Скорой». Буквально через час сообщается уже о 21 погибшем под завалами.

2 августа

5.30. Число жертв достигает 33 человек. Еще 59 человек получают помощь в больницах.

10.00. В Моздоке начинает работу «горячая линия», по которой люди могут узнать о судьбе родных, находившихся в госпитале во время взрыва.

10.41. Заместитель Генпрокурора Сергей Фридинский заявил о том, что правоохранительным органам было известно о готовящемся теракте. «Налицо упущения в охране и обороне объекта», - отметил он. По словам Фридинского, было заранее известно не только число членов преступной группы, но и их фамилии, а также место, где готовится взрыв.

3 августа

10.35. Завершены поисково-спасательные работы.

«Вы Сереженьку не видели?!»

Матери до последнего верили в чудо после страшного теракта в Моздоке

Бетонный забор с неактуальной уже надписью «Стой! Стреляю!». За забором на деревьях висят клочья ваты - все, что осталось от матрацев. И от четырехэтажного госпиталя Моздокского гарнизона. На месте здания - крошево высотой в 6 метров. Виден бледный кафель в операционной, уцелевшая рентгеновская установка...

Пыли после взрыва до сих пор столько, что она заползает в нос и забивает горло.

- Маска! Каска! Лопата! Пошли! - Через десять минут после приезда на место спасатели МЧС отряда «Центроспас» вышли на развалины.

Этажи госпиталя упали один на другой, сложились «бутербродом» бетонные плиты.

- В пустотах, если не завалило кирпичом, могут быть живые, - говорили спасатели.

О том, что живых может не быть, заговорили не сразу...

В шесть часов вечера у госпиталя заканчивается рабочий день. В инфекционном корпусе, скворечнике из пластика на отшибе от основного здания, жизнь течет своим чередом. Народу здесь обычно немного, врачи и медсестры знают всех больных по имени-отчеству.

- Ну что, пошли перекусим?! - Питерские врачи из Военной медицинской академии приехали в Моздок помочь коллегам.

- Я схожу на перевязку и сразу к вам. - Майор медицинской службы Василий Васильевич Назарчук, которого все здесь называли Вась-Вась, широко улыбнулся. Моздокских врачей он знал не первый год, прошел обе чеченские войны.

У Василия Васильевича в основном корпусе был послеоперационный больной. Но чудеса случаются. Когда этот номер подписывался к печати, мы узнали: Назарчук жив!

- Я мыла пол, - говорит Татьяна Адилова, - вдруг услышала рев машины, загремели ворота, и тут все грохнуло. Вместо неба - желтовато-оранжевое облако.

Террорист на «КамАЗе» протаранил основной корпус. В кузове тонна взрывчатки. Это был ад.

Медсестру Куликову Ольгу оглушило: рядом взорвался кислородный баллон.

- Что случилось?! - кричала она, не слыша своего голоса.

Из палат, где были больные, не доносилось ни звука.

- Ветрянка! Ветрянка! Где ты?! - Куликова Оля, светлоглазая девчонка, вбежала в палату, где были «тяжелые».

Ветрянка - так звали больного Салабонова, солдата-срочника, заболевшего детской несерьезной болезнью, ветряной оспой. За два часа до взрыва его только-только обработали зеленкой.

- Ветрянка, ты жив! Пойдем!

Потом девчонки-санитарки побежали искать Валентину Соломину, у нее была ампутирована ступня. Соломина лежала, придавленная куском пластиковой стены. Татьяна с Ольгой вдвоем умудрились поднять его и вытащить Валентину Григорьевну. Потом стали искать Любовь Луценко, у которой были прооперированы глаза. Потом тяжелораненых солдат Бармотина, Иванова, Бумзакова, Картунова...

Из тринадцати больных девчонки спасли десятерых.

- Вы Сережу, моего Сереженьку, не видели? - плачет женщина. Солдатская мама.

Сергей Шаталов, служивший срочную в мотострелковых войсках, за минуту до взрыва тоже находился в инфекционном корпусе. И мог бы уцелеть. Но за несколько секунд до теракта вышел на улицу. То ли покурить, то ли просто подышать свежим воздухом. Шансов выжить у него не было.

Каждые 15 минут на завал спасатели пускают собак. Лабрадоры бегают по цементной крошке. Спасатели расстроенно смотрят вслед. Собаки кинологической службы «Центроспаса» нашли сотни людей, но на этом завале живых нет. И от этого спасателям муторно: хуже нет, чем мчаться на операцию, а потом видеть свое бессилие.

И все-таки они продолжают искать под палящим солнцем.

Над руинами разносится слух: едет министр обороны Сергей Иванов. Солдат из оцепления немедленно вооружают вениками и заставляют мести территорию. Полковники и генералы причесываются, обсуждая, что доложить министру. Но договориться ни о чем не успевают. Министр зол и краток. Быстро проходит по завалу, кивая в ответ на невразумительные пояснения. Автоматчики отгоняют журналистов. И, увлекшись, долгое время не подпускают к Иванову даже зама Генерального прокурора Сергея Фридинского.

- Что тут можно было сделать?! - оправдывается перед журналистами помощник командующего 58-й армией по связям со СМИ подполковник Александр Коваль. - На такой скорости мчится «КамАЗ». Сметает ворота. Что тут сделать?

...В стороне стоит группа врачей бывшего госпиталя. Они говорят, что теракт против беспомощных больных - все равно что удар в спину. После этого рассуждать уже не о чем. Бешеных собак испокон века отстреливали.

Вдоль завала ходит мама Сергея Шаталова. Она не зовет сына, а словно высматривает в завале. И бросается к каждому телу, которое выносят спасатели. Те отводят глаза. Военные продолжают оправдываться.

Автор благодарит пресс-службу МЧС за возможность работы в зоне ЧС и помощь.

ПЕРВЫЕ ОТКЛИКИ

Следующий взрыв будет на аэродроме!

Жители Моздока убеждены в этом

Теракт в госпитале - второй в Моздоке за лето. Город в панике - террористам не составило труда взорвать военный объект. А в начале июня, напомним, шахидка взорвала автобус с летчиками. И выводы, похоже, не были сделаны...

- Следующая цель террористов - военный аэродром, - в один голос твердят жители Моздока. - Он им покоя не дает!

Взрыв был такой силы, что его слышали в центре города. Даже в домах, которые находятся на расстоянии километра от госпиталя, ударной волной выбило стекла.

- Я всю ночь заснуть не могла. Жутко было, - говорит женщина по имени Лариса. - А дети через каждые полчаса просыпались и плакали. Им снились кошмары.

О врачах здесь говорят с потрясающей теплотой. И они достойны высоких слов. По поводу разгильдяйства «силовиков» люди находят другие слова...

Всю субботу возле разрушенного госпиталя толпились люди: кто-то искал родственников, кто-то хотел узнать судьбу коллег, кто-то просто оставлял возле оцепления цветы. Правда, когда на место трагедии приехало высокое начальство, людей разогнали. В целях безопасности.

- Нас бы так охраняли, - кивал народ в сторону машины полпреда президента Виктора Казанцева.

А В ЭТО ВРЕМЯ

Минута молчания в Парке Горького

Свидетелями этого стали наши корреспонденты во время празднования Дня ВДВ

Из года в год отчеты об этом празднике пестрят сообщениями об инцидентах. Драки, штурмы фонтанов и столичных рынков. Не стала исключением и минувшая суббота. Как ни пыталась московская милиция оградить фонтаны в Парке Горького от крылатой пехоты, блокада была прорвана. Как ни уговаривало высокое десантное начальство воздержаться от «необдуманных действий», 40 «голубых беретов» пытались захватить Даниловский рынок. Положение спасли непривычно терпеливые в этот день правоохранительные органы. Однако и им не удалось предотвратить групповой прыжок с Крымского моста, когда около десятка десантников с криками «Готов? Пошел!» уходили с парапета в мутные воды Москвы-реки. Там их вылавливали катера спасателей и милиции.

Но были и другие встречи и разговоры в этот день. И немало.

- Про Моздок-то слышали? - подходим к одной из компаний в Парке Горького.

Улыбки и бравада тут же исчезают.

- Слышали, мля, а как вы думаете! - отвечает старшина запаса Сергей Федоров. После второй чеченской кампании у него на левой руке не хватает трех пальцев. - Сам в этом госпитале перед отправкой в Ростов четыре дня лежал. Как они туда на «КамАЗе» смогли прорваться? Ко мне мать в палату только на третий день смогла попасть...

- Да давить их надо! - сжимает челюсти до скрипа другой десантник. - Всех до одного.

- Не кипешись, пацан, - обрывает его мужик постарше. Как выяснилось, «афганец». - Это тоже не выход, и мы с тобой уже ничего не сделаем, не в наших силах что-то исправить. Давай лучше за пацанов, которые там погибли, не чокаясь, третий.

P. S.

По последним данным, в результате теракта погибли 50 человек, 82 ранены.