Армен Джигарханян: «Шекспир мог бы написать «Гамлета-2». Но не стал»

Армен Борисович для человека в возрасте, облеченного регалиями, титулами и всенародным обожанием, совершенно не умеет вести себя с незнакомыми людьми. Даже обидно, честное слово. Ну какая ты звезда, если совершенно незнакомого журналиста называешь «Мой мальчик» и готов разговаривать в любое время? А как же «позвоните моему агенту», «у меня совершенно нет времени» и «перезвоните через недельку»? Куда там! «Да, мой мальчик, приезжай, конечно! Жду, мой золотой». Еду, мчусь. И почему-то все рождающиеся в голове вопросы кажутся глупыми. И немного стыдно «грузить» мэтра, который совсем недавно выдал массу юбилейных интервью. Но есть повод. В проекте «Русский Голливуд» он снова сыграл Горбатого из банды «Черная кошка»... - Армен Борисович, удалось отойти от юбилейных торжеств? - Нормально. Лечение не должно быть мучительнее болезни. Это очень важно. Запомни, кстати, на будущее... Все, что делается чересчур, - это плохо. - Удивительно, что вы согласились поучаствовать в «Место встречи... 30 лет спустя»... - Так я недавно узнал, что это было продолжение... Когда снимался, даже не придал этому значения. Мне не говорили, что это будет продолжение фильма. - Ну это и не фильм - это проект с кусочками реконструкции... - Не знаю... Увидим... - Но вашу-то роль там вы представляете? - Кино - это очень сложное искусство. Я до сих пор не все в нем понимаю, хотя уже много лет живу с кинематографом. Вот в театре я все почти знаю. Тут я вижу себя со стороны. А в кино ничего не знаешь. Как тебя смонтируют, как тебя снимут. Не знаю. Поэтому побаиваюсь. - Еще раньше вы согласились участвовать в другом рискованном проекте - «Самый лучший фильм». Для многих это был шок. Вы склонны к авантюрам? - Это не авантюры. Это моя работа. Если я что-то знаю заранее - я несчастный человек. Но я ничего не знаю ни в любви, ни в дружбе... Я просто иду на эту сложную встречу с человеком, с партнером, с кинематографом, со сценарием... Кто-то из умных людей сказал: слово «да» можно написать только одним способом - «д» и «а». А произнести можно с миллионом интонаций. И никто не знает, во что это выльется. Тем более в кинематографе. Бывало снимаюсь, играю, плачу, рыдаю... А посмотришь, что показывают, меня вообще не видно. Вон он я - где-то далеко! - Не боялись, что скажут, мол, Джигарханян согласился участвовать там или там из-за денег? - Я изначально знаю, что жизнь опасна. Никто не знает - упадет на голову кирпич или нет. Всегда хорошо обо всем подумать заранее, но в основе все равно то, чего мы хотим. И есть то, что мы умеем и знаем. Я ни перед кем не оправдываюсь. Я говорю как человек, который снялся в трехстах картинах. У меня бывали случаи, когда я был почти уверен, что это провал. А потом вдруг что-то получалось. - Например? - Не хочу говорить. В этой профессии намерения всегда благородные. Ни один из нас не скажет же: «Ребята! Мы собираемся провалить этот спектакль». А что получится, никто не знает. И не только в искусстве. И врачи ошибаются, и все... - То есть надо рисковать? - Надо делать. Если ты убежден, что должен это рассказать, ты должен рассказать. А любой наш поступок - это риск. - Переговоры с актерами в советское время и сейчас сильно отличаются. - По-моему, нет. Идет торг, не базарный, но все же. Обо всем - начиная от роли - здесь бороду сделаем или усы снимем. И кончая - сколько это стоит, кто партнеры, кто оператор, звукооператор... - Вы привередливый актер? - Я такой, какой есть. Просто если я что-то знаю - я это знаю. Я говорю - давайте поменяем эти брюки, потому что вижу себя со стороны. И любой умный режиссер всегда к этому прислушивается. Я себя знаю уже 75 лет! Я уже проходил этот путь. Когда работаю с молодыми актерами и что-то им предлагаю, то всегда говорю: «Ребята, я это сыграл уже, я знаю, это хорошо, попробуйте». - Финансовый вопрос никогда не стоял в советское время? - Таких разговоров даже быть не могло. Была ставка, и ее все знали. И знали количество съемочных дней. Я уже утром знал, сколько вечером заработаю. - То есть за небольшую в сущности роль в «Место встречи изменить нельзя» вы не так много и получили? - Конечно. Но это не важно. Хотя нет, важно. Я не ханжа. И вознаграждение должно быть. Обязательно. Это имеет какой-то смысл. Хотя у меня в жизни были ситуации, когда я соглашался сниматься бесплатно. Не спрашивай где. Просто видел - ситуация такая. Говорил: если потом вам пришлют деньги в бочках - пришлите и мне немного...

...Армен Борисович согласился снова перевоплотиться в Горбатого.

- Ваш герой Горбатый имел реального прототипа или вы его придумали? - Придумал. Как говорится, «над вымыслом слезами обольюсь». Все приходят со своими загрузками. Потом что-то придумывается. Всегда ли попадаем в точку? Не знаю. Это кто-то из умных людей сказал: «Творчество страшнее, чем любовь». И как организм приспосабливается к болезни, так и актер приспосабливается к роли, к партнеру. - Вы думали когда-нибудь о том, кем бы мог стать Горбатый в наши дни? - Знаешь... Я не очень люблю эти истории - что-то там два, три, четыре. Нет, не люблю. Мог же Шекспир придумать «Гамлета-2»? Но не придумал. Есть такая теория возвращения. Что было бы, если бы Христос вернулся? Может, теперь мы не ошибемся и не убьем его? Неправда, это все ерунда. Все будет так же... Да, я снимался в продолжении «Неуловимых», но до сих пор уверен, что все эти продолжения просто не нужны... - Сейчас модно ругать современное ТВ, Comedy Club, «Дом-2»... Или вы не знаете про «Дом-2»? - Знаю, смотрю. Но у меня есть право выбора. Каждый, кто зарабатывает деньги, зарабатывает их трудно. Просто это не мое, я не из этой команды. Мой учитель говорил: хорошо то искусство, куда ты хочешь пойти. «Дом-2» - это нормальные люди, которые что-то делают, но я туда не хочу. Если будут собирать подписи, чтобы их уничтожить, я буду первым, кто станет им помогать. Опять о Ницше. Он сказал: искусство нужно, чтоб не умереть от истины. Страшноватая мысль... - Сейчас много сериалов про преступников. И все бандиты в них одинаковые какие-то... А ваш Горбатый и другие... - Хорошие, да? Никто не знает почему. Непонятно, почему мы любим отрицательных персонажей. Наверно, потому, что в каждом из нас есть сомнения. Поэтому все очень любят Яго. Он талантливый человек. - А вам многочисленные сериалы «про ментов» нравятся? - Я их мало смотрел. Но знаешь... Это неталантливо сделано. Там искусство не очень высокое. В каждой теме важна убедительность. Антон Павлович говорил, что самое трудное в драматургии, когда обе стороны правы. Вот тогда мы с тобой мучаемся. А в этих фильмах я вижу такую вот кондовость - «Ах, какой он плохой!» - А что на ТВ сейчас нравится? «Прожекторперисхилтон» вы смотрели? - А что это? - Это импровизационный проект, когда четверо шутят, обсуждают новости. - Нет, не видел. Не знаю... Многие программы не хочется смотреть, потому что чувствуется - там меня немного за дурака считают. Я иногда думаю, что они меня не очень любят. Не уважают... Интересно, как у Чехова, когда правы и те, и эти... «Место встречи... 30 лет спустя», 26 ноября/20.50, HTB