Луна, луна... Менты, менты...

Если вы пару раз сталкивались с произведениями, где кто-то оказывается в прошлом разной степени «прошлости», то вы знаете основные правила.

Бабочек не давить.

Со своей будущей мамой не целоваться.

Прадедушку не убивать.

Помнить, когда произошло солнечное затмение, чтобы запугать с эшафота недружелюбных туземцев. Не в средневековой обстановке можно работать с номерами выигрышных лотерейных билетов.

Далее мнения фантастов - а всплеск литературного интереса к теме пришелся на 60-е годы прошлого века - расходятся. То ли персонаж должен изменять мир во имя лучшего будущего (и плевать на всяких там бабочек от Брэдбери), то ли стараться сохранить статус-кво. Но начинается все одинаково.

- Какой сейчас год? - стонет страдалец, потом он не верит никому, затем находит все новые и новые подтверждения ужасной правде, а после сомневается в собственной разумности. Герой Деревянко (Михаил) проходит все эти стадии, хотя делает это довольно медленно. У него есть оправдание: он полицейский, он книжек мог и не читать. И у него нет оправдания: «Назад в будущее» смотрели все подростки в тот период, когда персонаж был подростком. Так что сколько бы ты, мужчина, ни вращал глазами перед вращающейся вокруг тебя камерой, врубаться надо быстрее. Или какой ты, извини, оперативник и охотник за маньяками? Где твоя реакция, чувак? На английском говорить выучился, а тут мозг отказал? Неужели тебе не хватило пары автоматов с газировкой за копейку и бурлящих вод бассейна «Москва» вместо храма Христа Спасителя?..

Но, как ни странно, за этого Мишу-дурачка болеешь. (Особенно когда забываешь Ржевского в исполнении того же Деревянко.) Вот подходит к нему мама, которая думает, что она жена. Целоваться лезет. Миша отпрыгивает. Вот ребенок сидит за столом - Миша-дурачок в детстве. И пришелец учит свое детское «я» в 1998 году поменять деньги на доллары. Все, как положено в фильмах про путешествие в прошлое, но есть важный бонус. Время. 1979 год. Мелочи, заставляющие ностальгировать. Та же газировка. Березовый сок в кафетерии за 7 копеек. Дисковые телефоны, которые никому и в голову не придет поместить в карман. И Брежнев, вещающий по трем каналам (в моем городе было два). Все это сделано создателями так аккуратно и с такой любовью - не к Брежневу, к прошлому, - что главная претензия, которую хотелось бы предъявить Первому каналу, звучит по-детски. Почто так поздно-то показываете?

Мой семилетний отпрыск смотрел не отрываясь. Те глупости, которые иногда рассказывала ему я (про отсутствие мобильников, например), вдруг стали для него чем-то осязаемым. Он увидел мир моего детства, мир с деревянными подоконниками. Он отправился в прошлое. И не для того, чтобы давить бабочек.