Из дневника волонтера: «Пусть моя беременная дочь замерзает на вокзале – домой не пущу!»

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Зимой моя сумка тяжелее на полкило - в ней «прописывается» термос с горячим бульоном для замерзающих, которых встречу по дороге. Раз в неделю мы с дочкой варим суп и идем кормить бомжей к метро или на вокзал. А еще мой телефон полон номерами соцслужб, которые обязаны спасти замерзающего. Зачем? Я спокойнее сплю, когда знаю: все зависящее от меня, чтобы никто не умер, я сделала. И еще лично знаю людей, которые выкарабкались из уличной клоаки только благодаря вовремя протянутой руке помощи. Шанс вернуться к нормальной жизни есть у каждого опустившегося.

И хотя удается это единицам, «тот, кто спас одну жизнь, спас целый мир».

«Ты не бомж? Значит, предатель!»

Не все бездомные «сами виноваты»! На улице может оказаться невинный человек. И важно не упустить этап, на котором его еще можно спасти - вовремя оказаться рядом. Александр из Вологодской области к моменту нашей встречи был бездомным только месяц. Он приехал в команде строителей.

Напоролся на проволоку, получил заражение крови. В больнице ампутировали пальцы. Хозяин «испарился» с документами, поменяв телефон.

После операции Саша оказался на улице без денег и паспорта, с медицинской справкой. Милиция отмахнулась, посоветовав «писать заявление там, где потерял». Слава богу, парень не успел запить, опуститься и стать частью вокзального пейзажа. Мы отправили его домой на междугороднем автобусе, где документы для покупки не требуются.

Другая история, увы, более распространенная. Виктор из Беларуси - добрый, неглупый парень чуть не плакал: «Хочу домой, а денег нет!».

Денег не дала, но договорилась с водителем автобуса прихватить его.

И тут выяснилось, что домой он возвращаться не хочет, потому что должен местным кредиторам большие деньги. Надеялся заработать в Москве, но оказался на улице. Признался: «Лучше умру здесь, чем там сяду в тюрьму. Вот если заработаю, тогда вернусь». Чем тут поможешь, кроме горячей каши?

Виктор много раз пытался выкарабкаться. Как-то даже попросил таблетки от запоя, - охранники в метро обещали работу, если бросит пить. Неделю он честно пытался справиться, приходил на кормления трезвый. Но сдался: «Если я не буду с ними пить, выгонят из компании. А в одиночку я погибну».

Пробовала отправить его в ночлежку. Но когда приехал соцпатруль, Витя отказался ехать. «Свои» назвали отъезд «предательством» и предупредили: «уедешь - не возвращайся». «А куда я пойду, когда они меня из ночлежки выпрут?» - оправдывался парень.

Сам виноват? Безусловно. Но уличные неписаные законы жестоки. Чтобы начать нормальную жизнь, бомжу нужно отказаться их соблюдать, то есть перестать быть «своим», стать чужаком. Решиться на такое дано единицам. Витя слишком слаб, чтобы противостоять. Чтобы вырваться, нужно стать сильным, а чтобы стать сильным, нужно вырваться. Замкнутый круг, в котором завязают люди. Большинство, увы, навсегда.

Им больно и стыдно, даже если окружающие не замечают этого. Самая распространенная фраза, которую они говорят после «спасибо» за еду – «простите нас!» Это искренне, хотя ничего не меняет.

Им больно и стыдно, даже если окружающие не замечают этого

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

У многих сохранилось даже понятие «принцип»… «Вы от какой организации?» – пытает меня женщина с Киевского вокзала. В ответ: «ни от какой» - не верит. И, несмотря на то, что голодная, не берет еду! Мол, «у сектантов я не ем, а раз вы не от православной общины, значит что-то не чисто».

Есть место даже благородству! Первые порции, не сговариваясь, передают женщинам, даже если есть шанс самим остаться без еды. Сколько раз я слышала: «Погодите раздавать! Там женщина больная и ребенок... Давайте, сначала - к ним? Им нужнее». Не раз бывало, что кто-то наиболее наглый пытался фамильярничать со мной. И неизменно получал отпор от своих же: «не смей!» Бывало и такое, что, поев, кто-то швырял пустую тарелку на землю. Но когда я, еле сдерживая слезы, шла поднимать, наперерез кидались другие бездомные: «Не волнуйтесь! Мы уберем! Простите его. Пьет, дурак, мозги уже отказывают…»

Многие сохранили человеческое лицо. Не стоит ставить крест на всех разом! Лучше «зря» поддержать сотню обреченных погибнуть, чем упустить хотя бы одного, который благодаря этому выкарабкается! Уже три года швеей в ателье работает Гуля из деревни под Астраханью, чуть было не сгинувшая в столичных трущобах. Дома работы не было, приехала на заработки. Что-то не сложилось, оказалась на улице. Хозяева отобрали в счет долга паспорт и запугали.

Дома мама-инвалид и дочь-подросток. От безнадеги Гуля запила. Когда мы познакомились, взяла себя в руки, решила восстановить документы, ради этого долгое время не притрагивалась к бутылке. И тут подвернулась возможность устроиться в это ателье. Так, с новым паспортом у Гули началась новая жизнь. Я не знаю, насколько ее хватит. Но уже три года бывшая «леди-бомж» тянет свою маленькую, семью, отсылая им деньги. Последний раз, когда мы виделись, она сказала: «Я даже не за себя благодарна… За дочь, которая не пошла на панель, как многие девочки в селе, а учится в школе».

Судьба заложников

Особенно больно отступать, хотя тебя просят о помощи. Потому что просящий – «заложник» более сильного, но по какой-то причине не заинтересованного в помощи.

На Киевском вокзале с мамой и 20-летним братом живет 18-летняя Настя. После смерти отца, тетя отсудила у них 3-комнатную на Щелковской. Как – непонятно. Девочка не знает, а мать отказывается объяснять. «Моя мама – медик! – гордо говорит Настя. – А дед работал в уголовном розыске! У меня паранормальные способности - пятно на плече, которое чувствует опасность!».

Настя не то, чтобы сумасшедшая, но болезненно, по уши в фантастике. Скучает по книгам – дома много читала. Теперь зачитывает до дыр брошенные газеты. Говорит: «Как не верить в мистику? Мама сказала, что в 12 году мир должен рухнуть. И он рухнул - нас выгнали из дома. Без суда! Пришли приставы и выставили вон. Помогите!».

Но на предложение помощи мать отвечает уклончиво: «Не надо пока… Может, власти еще комнату в общежитии дадут. Вроде, обещали…» Видимо, не все так просто в этой истории. Может, в долги влезла, и деньги посеяла, может, еще что-то.

Но расплачиваются за все дети. Слишком маленькие, чтобы справиться с таким ударом судьбы, но слишком большие, чтобы иметь право на помощь государства. Сын зарабатывает, распространяя листовки. Настя потихоньку сходит с ума. Дай бог, чтобы слова матери о комнате не были бы просто словами. Если же нет, рано или поздно ребята превратятся в настоящих бомжей и погибнут.

Просящий – «заложник» более сильного

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

А еще там же, на последнем издыхании бродит 23-летняя беременная Наташа. Лицо отекшее, значит, осталось недолго… Кроме нежелательной беременности у нее ВИЧ и еще отказывает печень. Последний раз я видела ее в мороз в кроссовках на босу ногу. С собой вещей не было, только еда. Сняла носки и отдала ей.

- Помогите, я умираю... – плакала девушка. - Ребенок давит на печень, и я кричу от боли. Умоляю, вызовите «Скорую»!

Но не успела я набирать номер, здоровый мужик в наколках поволок девчонку прочь: «Никаких «Скорых»! Я пыталась отбить, но получила здоровенной ручищей в грудь: «Я с женой сам разберусь!» Пыталась дернуться повторно, но путь преградили другие бездомные:

- Не спорьте с ним! Он зэк! Опасно!

- Но она умирает…

- Она с ним спит.

- Она просила «Скорую»!

- Он все равно ее не отпустит, а вам достанется.

Подбегаю к милиционеру. После вопросов-отговорок сержант вздыхает: «Она первая же кинется защищать его, если мы попробуем силой ее отобрать, потому что тупая баба! Уже было такое. Это ее судьба. Не суйтесь, ради бога!» Звоню матери Наташи - она дала телефон, хотя предупредила, что бесполезно: «Мама не пустит меня домой». Я не верила. Но женский голос в трубке был стальным:

- Меня это все не интересует. Домой я ее не пущу. Она спидоносная! Пьет! Воровка - телефон у меня украла! Ее мужик звонит мне и заявляет, что я ему деньги какие-то должна. Ребенок – его, вот пусть он и заботится. И вообще, я в больнице лежу. Вот хватит инсульт... Так что не звоните мне больше!

А еще на Киевском вокзале живет Марина из Осетии. Явно больная. Ни с кем не общается. Даже будучи голодной, не подходит к общей толпе. Прижимает к груди пакет с единственной кофтой. Молчит. Боится всех. Стоит поодаль, сверкая голодными глазами. Но как только кто-то из бездомных делает к ней шаг, затравленно бежит прочь. Мне удалось поговорить с ней. После долгих уговоров - поела. На предложение помощи вскинулась:

- В Осетию меня увезли насильно еще маленькой. Я хочу домой - в Бухарест, но денег нет на билет. Поможете?

- У вас там дом?

- Нет. У меня там ничего нет, но там мои сородичи…

- Родственники? Друзья? Знакомые?

- Нет. Никого знакомых нет. Но там моя родина, моя кровь…

Понятно, что девушка не в себе. Но доктора единогласны: «Она ни на кого не кидается? Совершеннолетняя? Значит, это ее выбор. Бродяжничество законом не запрещено. Не лезьте!»

http://kp.ru/f/12/image/79/82/4648279.jpg

Приговоренные к смерти

Ежегодно в марте, в храмах проходят службы «за упокой» погибших от холода бездомных. Их сотни! Нынешние морозы уже собрали первый «урожай»,

Многие даже добрые люди равнодушно проходят мимо замерзающих бродяг потому что: «Пить надо меньше», «Работать надо», «Сами виноваты». Все так. Но, казалось бы, справедливо презирая опустившегося человека, мы приговариваем его к смертной казни. Неужели это адекватное наказание за «тунеядство»? Справедливость жестока. Жизнь – любая – бесценна. Мудрость - в «не суди» и «не зарекайся». Попробуйте услышать сердце, которое выше справедливости, потому что оно человечно.

КАК ПОМОЧЬ:

В Москве десятки «ночлежек» и социальных служб. Но деградирующий асоциальный человек не воспользуется ими без помощи. Он не знает как и куда обращаться, боится, что не примут...

Страх обоснован. Многие, даже работающие в социальной сфере, не считают бомжей за людей, и не станут возиться с бесправным, если будет повод отмахнуться. От волонтера, у которого и права и документы в порядке, отмахнуться сложнее. Отстаивая права слабого, будьте настойчивы и система «прогнется». Проверено!

1. Чтобы спасти замерзающего, вызывайте круглосуточный соцпатруль: 8 (903) 720 15 08. Так же с 20:00 до 06:00 утра по Москве курсирует автобус «Милосердие»: 8 (495) 76-44-911..

2. Если человек совсем плох, сильно пьян (а такое случается не только с бомжами), лучше вызвать «Скорую». С мобильного «03» не работает. МТС и Мегафон - 030, Билайн – 003, Скай-Линк – 903. Звонки бесплатные. Врачи обязаны забрать замерзающего. Если отказываются, звоните на «горячую линию» Минздрава: +7-499-578-02-97, +7-926-938-24-47.

3. Когда кормлю, часто слышу: «Сядут на шею! Нужно давать не рыбу, а удочку!» Но единственная «удочка» для бездомного – еда! Это шанс выжить, скопить силы на то, чтобы однажды «вынырнуть».

Еще говорят: «Они «милостыню» на водку тратят, а вы им «закусь» даете». Свои копейки бездомный и правда скорее потратит на выпивку, а не на еду. Но не потому, что сыт, а потому, что холод и сознание своей отверженности – невыносимы. Водка спасает сразу от всех бед, затуманивая разум и притупляя чувствительность. А еда – только от голода. Выбор очевиден, хотя ведет к истощению и смерти. Бездомные редко живут более трех лет. Стакан горячего бульона дает организму силы сопротивляться холоду несколько часов. Таким образом, маленький термос и пачка одноразовых стаканов за 12 рублей превращают вас в волшебника, дарящего шанс выжить.

А деньги давать нельзя! «Милостыня» бомжу – не доброе дело, а попытка откупиться от совести. Помощь должна быть натуральная: вещи, продукты, лекарства. Если вы можете помочь только мелочью, лучше складывайте ее в копилку, а потом передайте волонтерам!

5. Если вы не готовы напрямую общаться с бездомными, можете помочь фондам, которые кормят их ежедневно всю зиму. Сообщество «Друзья на улице»: (499) 502-10-27, Православная служба «Милосердие»: 8(499) – 237 – 34- 27, «Справедливая помощь»: 8-964-626-36-38, 953-94-86. Помочь можно не только деньгами, но и продуктами, лекарствами, одноразовой посудой, старой теплой одеждой, обувью, пенополиуритановыми ковриками, одеялами. На сайте КП вы можете распечатать список бесплатных столовых, и подсказать бездомному, где его готовы накормить.

4. Как правило, утерянный паспорт – лишь отговорка. Попытка опустившегося человека объяснить людям (и самому себе), почему он не идет работать. Предложите бездомному сходить с вами в милицию, чтобы восстановить документы. Чаще - откажутся, потому что уже деградировали, и смирились со скорой гибелью. Но если кто-то пойдет – помогите ему! Потому что готовность человека получить паспорт означает его готовность работать. Это и есть шанс! В любом отделении милиции обязаны принять заявление об утере паспорта и помочь восстановить его. Так же может помочь «Комитет за гражданские права»: (499) 478-95-15 (с 10 до 13), Мосгорсправка: 692-49-31.

ПАМЯТКА "Центры социальной, медицинской помощи и бесплатного питания для бездомных", которую можно распечатать и отдать какому-то нуждающемуся