Сергей Мочальников, замглавы Минэнерго: «Нам и миллиард тонн угля по плечу»

Заместитель министра энергетики Российской Федерации Сергей Мочальников.

Россия – один из главных производителей и экспортеров угля в мире. Запасы гигантские, есть огромный спрос. Но многое упирается в логистику. Как угольная сфера перестроилась из-за санкций и эмбарго? Есть ли потенциал для увеличения добычи? И как доставить уголь до потребителей в нынешних условиях? Об этом и не только в студии «Комсомольской правды» на Петербургском международном экономическом форуме рассказал Сергей Мочальников, заместитель министра энергетики Российской Федерации.

- Какая сейчас ситуация в угольной отрасли? Сколько мы добываем, сколько отправляем на экспорт?

- Всего угледобывающих мощностей у нас больше, чем на 500 млн тонн в год. По прошлому году мы добыли чуть больше 440 млн тонн, как и в 2021-м. Это мы считаем хорошими показателями. Экспорт – 50% от этого объема, чуть больше 220 млн тонн. Именно экспорт является драйвером развития уже много лет. Угольные компании всегда видели основной свой рынок в Азиатско-Тихоокеанском регионе. С 2012 года при непосредственном участии Минтранса, при поддержке РЖД происходит развитие Восточного полигона. Тогда одним из драйверов была угольная промышленность, когда говорили, что будущее на Востоке, на глобальном Юге. Потому что уголь – относительно дешевый ресурс, он доступный. И при этом его можно найти, купить. Российская Федерация готова представить его согласно качеству – по лучшей цене.

- То есть, по сути, угольщики не перестраивались на восточного потребителя в последний год, как это пришлось сделать многим другим отраслям?

- До 2022 года у нас соотношение Восток – Запад тоже было 50 на 50. Но с августа прошлого года, после введения эмбарго, со всех западных рынков наша продукция ушла. Основным ее потребителем теперь полноценно становится АТР и глобальный Юг. В Атлантике остаются наши исконные потребители – страны Африки, Ближнего Востока, Турция укрепляет свою позицию потребителя российского угля. Но теперь фокус окончательно смещен в сторону АТР и Юго-Восточной Азии.

- В Минвостокразвития говорили, что добыть мы можем много, а вот с вывозом на Восток проблемы. Не дает «узкое» горлышко на железной дороге. В какую сумму можете оценить объемы недовывоза добытого угля?

- Давайте не будем считать упущенную прибыль. Потому что ее можно считать по-разному. Корректнее будет по физическим объемам. Только у наших крупных компаний было гарантированных контрактов, которые были бы сто процентов оплачены, на дополнительные 80 млн тонн. Это было по 2022 году. Подавляющее большинство из этих объемов - это рынок АТР.

- Что говорят коллеги из Минтранса и РЖД? Справедливо говоря, железная дорога постепенно увеличивает объемы, оптимизирует имеющуюся транспортную сеть. Но есть ли там потенциал для более активного роста провозимых объемов?

- Там не просто потенциал. Там поручение президента и постановление правительства. Сейчас планируется закончить первый этап расширения БАМа. В декабре 2024 года запланировано завершение второго этапа расширения Восточного полигона. Минтранс и РЖД стараются набрать максимальные темпы по его расширению. Так, провозная способность будет существенно повышена – со 158 млн тонн в 2023 году до 180 млн тонн. Однако, это 20 млн тонн для всех грузов, а потребность только у угля порядка дополнительных 100 млн тонн, и эти 100 млн тонн закроют профицит портовых мощностей на Дальнем Востоке

- Есть ли у нас другие пути?

- Пути есть всегда. Вопрос их стоимости. Ты либо выигрываешь в стоимости, проигрываешь в скорости, либо выигрываешь в скорости, проигрываешь в стоимости. Но иногда бывает, что нет ни того, ни другого. Угольные компании достаточно активно используют порты Юга и Северо-Запада для поставок в страны АТР. Когда экономика позволяет, они этим маршрутом пользуются активно. Но здесь важны все составляющие, которые оказывают влияние на конечную стоимость и на рентабельность продаж.

- Северный морской путь, о котором много говорили на этом форуме, может здесь помочь?

- Может. Мы видим, что ледяной покров в летний период полностью очищается. Там возможна проводка без ледокольного сопровождения. Точно нужно это использовать. Но для этого нужно стимулировать экономику всех участников процесса, чтобы уголь массово пошел, в том числе, и на СМП.

-С какими проблемами угольные компании столкнулись из-за санкций? И как смогли их решить?

- Все отрасли промышленного характера столкнулись с проблемами. Угольная промышленность не исключение. И преодолевают их все приблизительно одинаково. Что-то стараются выпускать максимально больше у себя. Запасные части, расходные материалы. Что-то ищут, покупают на замену – запасные части и агрегаты – в дружественных странах. Ищут замену целиком оборудования как на внутреннем рынке, что у нас производится, так и на внешнем контуре, то, что производится в странах, с которыми у нас хорошие, добрососедские отношения.

- Какой максимум по добыче можно ожидать в 2030 году, если разошьют узкие места?

- Думаю, если смотреть в 2030 - 2035 годы, то это в районе 300 млн тонн экспорта на Восток. Общая добыча - в районе 550 - 600 млн. Но здесь вопрос в большей степени не в нас. Вопрос в доставке. Потенциал для добычи – нам и миллиард по плечу. У нас есть новые месторождения в Дальневосточном федеральном округе, которые можно хорошо раскачивать, у них короткое плечо. Здесь вопрос исключительно в логистике, в транспорте. Спрос у нас есть. Российский уголь обладает хорошими качественными характеристиками. У нас есть настолько широкая палитра, что мы можем предоставлять уголь для любого необходимого производства. Для энергетики, для металлургии, для литейной промышленности, для строительной отрасли, для углехимии, для химической промышленности.

- Часто говорят, что уголь – это энергия прошлого века. Не получится ли так, что спрос на него в мире упадет?

- Все зависит от горизонта. К 2100 году у нас точно появятся новые технологии. Появится возможность получения дешевой электроэнергии массово. Не знаю, из чего. Из того, что изобретут холодный синтез, малые модульные реакторы, научатся удерживать водород, станут высокоэффективными солнечные панели или еще что-то. Но точно это будет. В части получения энергетики после 2050 года у нас будет переход, у нас должна случиться очередная промышленная революция, мы будем получать дешевую и экологичную энергию. При этом металлургия, литейная промышленность намного более консервативные, они существуют уже не одно столетие, и технологии там совершенствуются гораздо медленнее. Так что спрос на наш уголь точно будет.

СПРАВКА «КП»

ПМЭФ-2023 проходит с 14 по 17 июня в Санкт-Петербурге. По данным фонда «Росконгресс», участие в нем принимают более 17 тысяч человек из 130 стран и территорий. Главная тема форума «Суверенное развитие - основа справедливого мира. Объединим усилия во имя будущих поколений». «Комсомольская правда» является официальным информационным партнером мероприятия.