Поль Сезанн: как покорить Париж яблоками, а эмира – игрой в карты

185 лет назад родился великий художник

Фото: EAST NEWS

Человек, которого потом назвали «отцом современной живописи», родился в Экс-ан-Провансе, на юге Франции. Городок этот расположен недалеко от Марселя, но не на море, в низине западнее горы Сент-Виктуар. Здесь скапливается теплый (летом – обжигающий) воздух, а в виноградниках зреет мускат.

Поль родился вне брака: отец, владелец шляпной мастерской, соблазнил дочь своей управляющей, юную Анну Обер. Поженились они лишь через пять лет, в 1844 году. Постепенно для Луи-Огюста шляпы отошли на второй план: он занялся ростовщичеством. Сперва просто понемножку ссужал деньги под небольшие проценты, а потом вошел в вкус, приобретя состояние и ненависть жителей Экс-ан-Прованса.

Семья боялась Луи-Огюста, не был исключением и Поль. Он не отстаивал свои интересы, не заявлял о своих желаниях и целях. Он подчинялся. Ребенком получил очень приличное образование, потом поступил на юридический факультет: папа готовил сыну судьбу банкира, а творчество считал ерундой. Два года Поль честно изучал законы. Но все-таки сорвался: рисовать ему нравилось гораздо больше, и еще очень хотелось уехать в Париж.

Отец негодовал. В то время, когда его состояние достигло такого уровня, что он смог купить поместье лично у губернатора Прованса, старший сын почему-то предпочитал нечто ненадежное, эфемерное, без гарантии финансового успеха. В конце концов, Поль стал невыносим - и получил-таки разрешение поехать в Париж, плюс что-то вроде отцовской стипендии.

Мой друг Эмиль Золя

Наверное, тут сказывалось влияние будущего писателя Эмиля Золя. Поль и Эмиль вместе учились в колледже Бурбон и дружили. Эмиль шепелявил, что не прибавляет детям популярности в учебных заведениях, и как-то Поль заступился за Эмиля, которого одноклассники собирались поколотить. В благодарность Золя принес Сезанну целую корзину яблок, а эмоциональный Поль пообещал яблоками покорить Париж.

Вместе они читали, сочиняли, мечтали. Но потом Золя уехал во французскую столицу, а Сезанн остался в Эксе изучать право. Как только ему удалось вырваться, друзья встретились в Париже, и Золя стал проводником для друга, познакомил его со многими импрессионистами. Правда, художник не понравился ни публике, ни собратьям: он был закомплексован, не чувствовал себя своим в кругу коллег. Только Камиль Писсарро принял его творчество с восторгом, для остальных Сезанн почти до конца жизни оставался чужаком.

Он даже сдался в какой-то момент, и вернулся в Прованс, и работал в банке у отца. Но хватило его ненадолго. Снова Париж, - и снова разочарования. Никакой веры в себя, каждое участие в выставках - провал. И так - двадцать лет подряд…

Ортанс Фике

Фото: wikimedia.org

Между тем, неистовый страх, испытываемый перед отцом, никуда не девался. Тем более, что сбывались все отцовские мрачные прогнозы: никаких видимых успехов в живописи. Может, поэтому, из-за слабой уверенности в себе, Сезанн так берег свой запасной аэродром: в случае совсем уж возмутительного неповиновения отец обещал лишить его наследства, а это были 400 тысяч франков, внушительный капитал. В ситуации, когда в газетах могли написать про полотно Сезанна, что автор, «должно быть, находился в состоянии белой горячки», художник очень сомневался, что сможет обеспечить себя сам.

Страхи усиливались еще и потому, что он встретил женщину – натурщицу Ортанс Фике. Она была моложе его на одиннадцать лет, не потрясала воображение красотой, но Сезанн запечатлел ее на 25 (!) портретах. Она родила ему сына, тоже Поля, которого Сезанн называл «своей жемчужиной». Но все друзья художника обзывали ее то стервой, то (в лучшем случае) расчетливой провинциалкой.

Что думал сам Сезанн, неизвестно. В письмах он над своей мадам часто подшучивал, периодически сбегал от нее в Экс, где обустроил мастерскую. Держал отношения в секрете от отца. А когда тайна раскрылась, как ребенок, отрицал очевидное. Отец бушевал, призывая к разрыву с девицей. Никогда не выражал желания увидеть внука и еще больше урезал содержание сына…

Сезанн женился на Ортанс лишь спустя 17 лет после встречи, уже после смерти папы-банкира, все-таки не лишившего его наследства. Бракосочетание стало простой формальностью: только маленький (хотя уже не такой и маленький) Поль был причиной запоздалой свадьбы. О любви и раньше почти не говорилось, а теперь важным было исключительно будущее сына.

Конец прекрасной дружбы и последняя гроза

С Золя Сезанн рассорился в 1886 году. Эмиль потом написал роман «Творчество», герой которого – непонятый художник, неудачник с комплексами. Основная часть образа «пришла» от Эдуарда Мане, с которым Золя тоже дружил, но писатель вставил знаковую, очень личную фразу. Выглядела она злой пародией на детское обещание Сезанна. «Одна-единственная свежо написанная морковь произведет переворот в живописи», - говорит персонаж. И это после той корзины яблок…

Яблоками, кстати, художник был увлечен всегда. Он работал подолгу, и иногда про него говорили, что фрукты успевают сгнить, пока Сезанн заканчивает натюрморт. На своих моделей-людей Сезанн часто ругался (они смели шевелиться, пока он их писал) и ставил им в пример именно яблоки. И зрел сам, как художник, по их подобию – долго-долго, находя баланс между формами природными и геометрическими, между светом, цветом и линией. Он искал суть пейзажа, и в конце концов обессмертил гору Сент-Виктуар, которую теперь знают во всем мире – как Руанский собор благодаря Клоду Моне.

Известность пришла к Сезанну в 1904 году, когда в Париже прошла его персональная выставка. Это был триумф. Но художник был уже немолод, и наслаждаться популярностью, пришедшей с таким запозданием, оставалось недолго.

В 67 лет он попал под грозу, когда писал в поле этюды. Он не нашел в себе сил отложить кисть, продолжал работать до последнего. Когда все-таки собрался возвращаться домой, потерял сознание. Его подобрал кучер и привез в дом, вызвали врача…

На следующий день Сезанн встал с постели и пошел дописывать портрет своего садовника под лимонными деревьями. Это была его последняя работа. У него началась пневмония, которая наложилась на запущенный диабет и убила художника. Скончался он 22 октября 1906 года, у его постели сидели сестры. Похоронили Сезанна на кладбище Сен-Поль в Экс-ан-Провансе. Поль-младший с матерью приехали на похороны, хотя семья, как всегда, была против появления Ортанс.

Автопортрет

Фото: wikimedia.org

КСТАТИ

Партия в карты на 250 миллионов

В последние годы Сезанну не приходилось особенно переживать из-за финансовых вопросов, он стал «дорогим» художником. Но еще в 1920-е годы не самый богатый американский журналист Эрнест Хемингуэй хотя бы теоретически мог обсуждать с Гертрудой Стайн возможность покупки полотна Сезанна для своей коллекции. Через несколько десятилетий такие разговоры могли вести только миллионеры: цена на Сезанна стала зашкаливать. А в 2011 году картина «Игроки в карты» была продана частным коллекционером за сенсационную сумму в 250 миллионов долларов. Покупателем стал эмир Катара.

Позировали для того полотна двое рабочих из поместья Сезанна. Один из них курил трубку (тоже любимая художником деталь). На столе, на заднем плане – початая бутылка вина. Денег на столе нет.

Всего в серии «Игроки в карты» было пять картин, одну из них 10 лет назад привозили «погостить» из Лондона в Эрмитаж. А в 1961 году из парижского Музея Д’Орсэ украли «их» вариант «Игроков» вместе с несколькими другими картинами. Потом то ли правительство заплатило выкуп, то ли полиция близ Марселя нашла брошенный автомобиль, где в багажнике лежали сокровища. Это лишь добавило популярности Сезанну, который после смерти стал одним из знаменитых живописцев всех времен…