Ангелы прифронтового госпиталя: как хрупкие девушки с железной волей спасают раненых бойцов в зоне спецоперации

Ординатор госпитального взвода лейтенант «Ромашка»

Фото: Александр КОЦ

РЕШИТЕЛЬНАЯ «АМАЗОНКА»

- Потерпи, котик, потерпи, родной, - нежно поднимает истерзанную руку бойца главная медсестра 15 отдельного медбата «Амазонка».

Бородатый штурмовик виновато постанывает - шутка ли, три прекрасные феи вокруг, еще какой-то человек с камерой. Еще час назад он был в горячке боя где-то под Курдюмовкой - пыль, грязь, налипшая на ботинки, противный свист пролетающих рядом пуль, рвущие землю разрывы... И тут на тебе — светлоголубые халаты и медицинские маски, за которыми угадываются теплые и красивые женские глаза. Словно в параллельной вселенной очнулся. Где нет шныряющей по окопам смерти, а над головой - добрые ангелы.

- Пальчики сожми, котик, - нежно воркует «Амазонка».

- Не сжимаются, - еле ворочает слипшимися губами боец.

Осколок угодил подмышку, там - словно намешано бурого пластилина. Страшное месиво. Но девчонки спокойно делают свое дело.

- Не сжимаются пальчики, - повторяет «Амазонка». - Задет нерв 100 процентов, поэтому пальчики не работают, сразу можно определить. То есть здесь нужна будет в дальнейшем высокотехнологичная операция. Если вовремя доставлен в специальное отделение, допустим, нейрохирургия, травматология, зачастую все восстанавливается, но на это требуется время. Реабилитация всегда длительная…

Пациенту под сдавленный мужской гордостью стон аккуратно накладывают шину и передают врачам «скорой помощи»

Фото: Александр КОЦ

Пациенту под сдавленный мужской гордостью стон аккуратно накладывают шину и передают врачам «скорой помощи». Те уже повезут раненого в донецкий госпиталь. А здесь, недалеко от линии боевого соприкосновения, оказывают всю необходимую помощь, чтобы стабилизировать бойца и передать дальше. В этот госпиталь «трехсотые» попадают непосредственно с поля боя, где им была оказана первая медицинская помощь. Стабилизация тут, к слову, может включать в себя и самые сложные операции.

Ангелы прифронтового госпиталя

Фото: Александр КОЦ

- Допустим, отрыв нижней конечности, - поясняет, освободившись, «Амазонка». - У нас есть доктор - бог в сосудистой хирургии. Благодаря ему спасено много ног. Многочасовые операции проводят, работают сразу сосудистый хирург и два травматолога. Они собирают ногу, после этого идет стабилизация пациента, он приходит в сознание, проверяем параметры, восстанавливает кровопотерю, высчитываем время и отправляем уже на эвакуацию.

- Вы ломаете стереотипы, что военно-полевая хирургия – это отрезать и забыть?

- Если полный отрыв конечности произошел на позиции, тут без вариантов. А когда доктора спасают конечность… это на самом деле у нас происходит ежедневно. И ребята потом остаются физически полноценными. При этом есть большая разница между гражданской медициной и военной: здесь нужно делать все быстро, нет времени на раскачивание, потому что кто-то следующий уже ждет операции. Вообще, конечно, после СВО много нового в гражданскую медицину привнесет именно военно-полевая.

«Амазонка» гордится тем, что в прошлом служила санинструктором в спецназе внутренних войск

Фото: Александр КОЦ

ХРУПКАЯ «РОМАШКА»

«Амазонка» гордится тем, что в прошлом служила санинструктором в спецназе внутренних войск. Опыт богатый, поэтому и не смогла усидеть дома. Собрала вещи, поставила дочь перед фактом. Волевая, решительная, полностью оправдывающая свой позывной. Как и ее коллега - «Ромашка». Тоже доброволец.

- Вы только меня долго вопросами не мучайте, а то я боюсь, - буквально дрожит, словно цветочек в поле, хрупкая девушка с красивыми большими глазами.

- Вы только что руку разодранную бинтовали и боитесь маленького микрофона, - успокаиваю ординатора госпитального взвода лейтенанта «Ромашку». - Вы мне, как старому знакомому, просто расскажите, зачем вам это все?

- Я очень эмпатичный человек, я с теплотой, добротой и большой любовью отношусь к людям, - даже пациенты притихли, вслушиваясь в голос-колокольчик. - И я не могла остаться в стороне. На гражданке работала психиатром-наркологом, бывали и пациенты - участники боевых действий. Поняла, что хочу ехать туда, где можно применить свои навыки. По специальности тут у меня, слава Богу, пациентов нет, так что работаю медсестрой. Поначалу было страшно от прилетов, от взрывов. Но ничего, со временем привыкла. Потом стала привыкать к раненым. Благо, у меня хорошие помощники, наставники, меня всему научили, подсказали. Это как бы испытание себя на прочность, смогу ли я не только оказать помощь в тяжелой ситуации, но и морально все это вынести. Прошло уже шесть месяцев, я не сдаюсь.

- Что тяжелее - работать наркологом или медсестрой?

- Медсестрой, конечно. Эмоционально очень сложно, ребята все разные, ранения у всех разные, а нам нужно держаться, улыбаться, подбадривать. Все они молодцы, железная воля, стальной характер. Горжусь ими.

МАТЕРИНСКОЕ ЧУВСТВО «ГУЛИ»

«Гуля», в отличие от «Ромашки», раньше имела дело не только с душевными травмами - работала фельдшером скорой помощи. А затем - начальником юридического отдела медицинского учреждения (второе образование позволяло). На СВО пыталась попасть с самого начала, но женщин брали неохотно, поэтому пришлось проявить настойчивость. Говорит, что в стремлении попасть в зону боевых действий «виновато» родительское воспитание и привитая любовь к Родине. И четкое осознание, чем она может помочь. Хотя поначалу, конечно, было непросто.

- Здесь пациентов больше, чем на гражданке, они гораздо тяжелее, с различными травмами и психологическим состоянием. Да, бывает, наворачиваются слезы, но приходится держаться, потому что мы должны даже своим психологическим настроем внушать нашим раненым ребятам твердость и уверенность в том, что у них все будет хорошо.

«Гуля» раньше имела дело не только с душевными травмами

Фото: Александр КОЦ

- Вы их запоминаете?

- Каждый случай, конечно, запоминается. У меня есть дочка. И недавно поступил молодой человек, наш военнослужащий с ранением. И он того же года, того же возраста, как моя дочка. И вот если обычно к раненым более профессиональное отношение: понимание, сочувствие, эмпатия… То в этом случае были и материнские чувства. Я искренне восхищаюсь их мужеством и героизмом. У них тяжелейшие травмы, но при этом они не сдаются, готовы идти вперед, возвращаться в строй. Даже с ампутациями спрашивают, когда они смогут освоить протез, который позволит им вернуться на передовую. До мурашек просто.

Фото: Александр КОЦ

К зданию госпиталя подъехала очередная помятая «Линза» - главное средство эвакуации с поля боя. Раненого вынесли на брезентовых носилках, пропитанных багровым и переложили на каталку. Ее быстро провезли через фойе, заставленное инвалидными креслами и такими же пятнистыми носилками. «Гуля» и «Амазонка», вооружившись ножницами, принялись срезать одежду с пациента.

Я заметил, как «Ромашка» на секунду с силой сжала свои маленькие кулачки и тут же разжала, растопырив на мгновение пальцы. Она решительно двинулась к капельнице, и под внешней хрупкостью девушки-психолога я увидел стальной стержень фронтовой медсестры, который и не дает согнуться «на ветру».

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ

Мать восьмерых детей воспитала сына-героя: послушайте невероятную историю.