Зрителям не нужна пропаганда в кино: Егор Кончаловский раскрыл причины успешного роста отечественных фильмов
Егор Кончаловский
Фото: Иван МАКЕЕВ
Зрителю сегодня не нужны пропагандистские фильмы. О современных худсоветах, запрете актеров и влиянии интернета на молодежь и общество в эфире Радио «Комсомольская правда» рассказал режиссер Егор Кончаловский.
РУССКОЕ КИНО В РАЗЫ ЛУЧШЕ ЕВРОПЕЙСКОГО
- В одном из ваших интервью, Егор, зацепила фраза: «У нас киноиндустрия в разы лучше, чем во Франции, Германии, Италии». Неужели наш кинематограф так хорош?
- Вы исходите из постулата, что наше плохое кино вдруг стало хорошим? А я считаю, что советское кино было великим. И с 2000-х годов наш кинематограф растет. Вы посмотрите, что с артистами творится. Нужно вырезать гланды через одно место, чтобы составить календарно-постановочный план! Надо выпиливать лобзиком даты артистов, потому что все они очень востребованы. Можно спорить о качестве фильмов, но наша индустрия сильнее, чем европейская.
- Как это не спорить о качестве фильмов?!
- Я не о качестве технического исполнения, а, скорее, о жанрах. Представьте реку советского кинематографа, а рядом - мощный ручей «кино не для всех». Сейчас этот ручеек тоньше, потому что большинство продюсеров делают ставку на массовый коммерческий продукт: «Бременские музыканты», «Чебурашка». И качество этой индустрии у нас высокое.
- Но не вторично ли все это? Переснятые фильмы, сказки, которые – мы просто забираем из прошлого…
- Безусловно, вы правы. Но, заметьте, я, в отличие от вас, смотрю с позитивной стороны... У нас появилось пространство, которое раньше было занято блокбастерами Голливуда, а теперь импортозамещение. Уровень отечественного кино растет вместе с самосознанием общества, которое с удивительной скоростью здоровеет после тяжелых 90-х …
- Есть популярный способ сделать кино качественным и духовным. Цензура. Многие уверены – именно она сделала советское кино великим.
- Достижения советского кинематографа, наоборот, были отчасти связаны с тем, чтобы эту цензуру обойти. Красиво, эзоповым языком… Хотя, действительно, квалификация членов художественных советов была высокой...
- Может возродить худсоветы?
- В какой-то степени, они существуют. Проводятся совещания в Институте развития интернета, Фонде кино, Министерстве культуры, где ты защищаешь свой проект. Говоришь: он имеет социальную значимость, уже есть финансы, играют такие-то артисты… В «президиуме» сидят уважаемые люди: Володя Хотиненко, Леонид Верещагин. И от их мнения зависит - даст ли фонд деньги. Чем не худсовет?
ВОЗМОЖНОСТЬ ПРОВАЛА – ПРЕЛЕСТЬ ПРОФЕССИИ
- Попытки российского кино как-то осмыслить украинские события – пока неудачны. Фильм «Свидетель», на который возлагалось столько надежд, провалился в прокате. Это говорит о качестве кино или о зрителе?
- Последствия того, что происходит на Украине, мы будем ощущать многие десятилетия. Рано делать выводы, расставляя точки над «i». Большое увидится издалека… Но кино о буднях СВО, без выводов, философии, морализаторства, — это очень интересно. Я три раза ездил на Донбасс и, собрал огромный материал для хорошего фильма.
- Во время Великой Отечественной снимали фильмы со всеми точками над «и», и ощущение правды было сильным и совершенно безоговорочным.
- К счастью, наша страна стоит не на исключительно военных рельсах. Люди продолжают жить нормальной жизнью – рестораны работают, кино, кафе, капучино на овсяном молоке, самокаты, убранства новогодние в Москве, в Петербурге. А при Сталине всего пять режиссеров снимали, и Иосиф Виссарионович лично был редактором. И картины были пропагандой. Гениальной, но пропагандой. Мне кажется, что сейчас такое кино потеряло свой смысл. Есть военкоры, работающие в онлайн, телевизор, интернет… Потом «Балладу о солдате» снимал Чухрай, а он фронтовик, десантник прыгал над Германией…
- Современный зритель не хочет пропаганды?
- Это вопрос, требующий маркетинговых исследований, фокус-групп...
- Но в Голливуде именно через фокус-группы и делают кино.
- Да. Но качество Голливуда за 15 лет упало. Когда ты пытаешься из всего сделать блокбастер, такой маркетинг душу из фильма вынимает. На мой взгляд, и слава богу, что у нас другой подход. Я этому очень рад.
- Вы сейчас работаете над фильмом «Авиатор». Не боитесь провала?
- Боюсь! И в этом прелесть профессии. Не успеваешь закостенеть в своих победах или поражениях. Ты можешь выпустить очень успешный фильм, а следующий - будет провальным. Когда ругают мой фильм, то ругают меня. Ведь кино – мое продолжение. Поэтому стал легче относиться к критике - понял, что расстраиваюсь всего лишь из-за того, что я такой, какой есть.
Егор Кончаловский
Фото: Иван МАКЕЕВ
ДОКОЛЕ МЫ ДОЛЖНЫ СМОТРЕТЬ СНИЗУ ВВЕРХ, РЕБЯТА?!
- Но сейчас опасны не критики, а жалобщики, доносчики. Могут потребовать снять фильм с проката, как это было с «Мастером и Маргаритой».
- Как правило, это в результате помогает фильму. Может быть, увидев какой-то фильм, я бы сам сказал: «Боже мой, сатанизм! Запретить!» Но всё это пугает чрезмерностью. Как мы ведем военные действия, без остервенелости, так же, мы должны и в жизни относиться и друг к другу.
- Егор Андреевич, чисто гипотетически, не хотите поучаствовать в переговорной группе в разговоре с Киевом? Что бы вы предложили?
- Для меня очень важно, чтобы мы сели за стол переговоров с пониманием - они должны вестись по факту нашей победы, а не с целью какой-то торговли или поиска компромиссов. Мы не должны просто отложить очередной виток конфликта на какое-то время. Согласен - это называется капитуляцией.
- А я подумал, что вы будете отвечать с позиции…
- Гуманитария? Мы очень долго пытались так разговаривать. К сожалению, скатывание Запада к русофобии я наблюдал очень долго. Из вполне либерально настроенного выпускника Кембриджского университета я для них постепенно превращался в колорадо-ватника. Пренебрежение, невнимание, неуважение, которое я чувствовал, даже работая с экспатами в рекламных агентствах, очень раздражало. И в нашем обществе родился вопрос: «Доколе мы должны смотреть на вас снизу вверх, ребята? Может настать тот момент, когда вы будете смотреть на нас снизу вверх».
- Вы не хотите нас любить - тогда будете бояться?
- Мы не хотим бояться приближения враждебных сил.
КТО Я – ТЫ УЗНАТЬ НЕ СМОЖЕШЬ
- А после мирных переговоров сосуществовать с украинцами будет возможно?
- Это будет нелегко - погибли много людей с обеих сторон. Помножьте их на всех их родных и близких. Это займет длительное время, но я искренне на это надеюсь.
- А примириться с теми, кто уехал?
- Мы декларируем, что Россия - свободная страна. Если кто-то боится, что его в армию заберут - это одно. Если кто-то оскорбляет страну, для меня это неприятно, неприемлемо и горько. Но у меня есть один приятель, когда я у него спросил «ты чего уезжаешь?», он сказал: «Ну, меня ж убьют…» Это было так искренне, что и возразить-то было нечего.
- Лев Николаевич Толстой имел проблемы с российской церковью. Вы можете представить, чтобы изымали «Войну и мир» из библиотек? Или Шаляпин уехал от советской власти в Швецию. Разве власти изымали пластинки из магазинов?
- А если эмигрант начнет финансировать твоего врага или идеологически его поддерживать? Англосаксонский принцип «моя страна всегда права» - мне кажется сегодня очень правильным отношением.
- Может, тогда, просто взять и отключить интернет?
- Как к инструменту, я к нему хорошо отношусь… Но в моей юности отношения между мужчиной и женщиной были поразительно таинственны, и наш мир подростков был гораздо более фантазийным, жарким. И это было круто. Сегодня же никакой тайны нет. Две кнопки - и ты на верном пути - выбирай эротические каналы.
- Может, мы повторяем вечную ошибку старшего поколения и не понимаем молодых?
- Безусловно. Но как-то я был на молодежном форуме в Тавриде, и там по техническим причинам выключился интернет. Первый день эти тинейджер ходили, будто их с иглы сняли. Второй - они как-то стали общаться. Третий - они уже забыли гаджеты. И организаторы шепнули: «Мы быстро починили, но решили не включать, чтобы люди общались». Избитая истина, что у детей великих айтишников - Билла Гейтса, Цукерберга и т.д. - очень серьезные ограничения: 2 часа интернета в день. У меня есть теория, немножко кинематографическая, что люди раньше обладали телепатическими способностями, но читать чужие мысли было нехорошо, поэтому они стали эту способность подавлять, и придумали интернет, где ты можешь читать только те мысли, которые я позволяю. А какой я есть на самом деле, ты узнать не можешь.
СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ
Зачем вернули «Фабрику звезд» на ТНТ и Филиппа Киркорова в шоу «Маска» (подписывайтесь на наш подкаст)