Был белым воротничком в Париже, но уехал в русскую глушь, чтобы стать ремесленником: Европа оказалась ненастоящей

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Ситуация, конечно, забавная.

Мы сидим в традиционной русской избе. За круглым столом возле печки. Ведём вечные беседы о воспитании детей, о говяжьем жире, из которого хорошо варить мыло, о социальной трансформации человека. И пьём натуральное какао из эквадорских какао-бобов. Не сбитень. Не квас. Не медовуху. Не капустный сок. А какао. Его сладковатый волнующий аромат перетекает через открытую дверь в сени, а оттуда на улицу. Жители деревни Редькино Тверской области, наверное, глаза таращат от удивления.

- Да тут и дивиться особо некому, - говорит нам хозяин дома Станислав Крутов. - Жителей почти не осталось.

Горячий заморский напиток, конечно, хорош. Особенно здесь - недалеко от дремучего леса среди сугробов. Мне даже показалось, что я слышу колумбийские мотивы - что-то ритмическое в стиле пасильо.

Оказалось, ветер в трубе гуляет.

БЫЛО ВСЁ ДЛЯ КОМФОРТНОЙ ЖИЗНИ

Карьера Станислава развивалась как в сказке - то есть стремительно. Приехав в Москву из Ташкента, отучился на инженера-строителя. Устроился в крупную компанию по управлению коммерческой недвижимостью. Вырос до крутой должности с хорошим окладом. И вдруг получил предложение работать в той же сфере, но только во Франции. А это - зарплата в несколько раз больше. Это Париж. Квартира под 100 метров, за которую платит работодатель. Ну и, конечно, весь остальной стандартный набор - от Триумфальной арки с Лувром до знаменитых багетов с хрустящей корочкой. Сели с женой и дочкой в самолёт, через месяц получили контейнер с личными вещами - и стали полноценными жителями Западной Европы. По крайней мере, так казалось сначала.

- Хлеб, огурцы, капуста - всё своё, - сказал Станислав, шуруя столовым ножом во время обеда как Эдоардо Манджаротти рапирой (был такой фехтовальщик выдающийся).

Миша Фролов, фотокор «КП», обходился одной вилкой, а я так вообще хватал запечённый картофель руками, ликуя от удовольствия (я всегда ликую, когда вкусно).

- Однако постепенно наши впечатления стали меняться, - продолжает рассказывать Станислав. - Не только от Франции, но и от Европы в целом. За пять лет я исколесил её вдоль и поперёк. В России нам казалось, что это великая цивилизация, идеальный мир, вершина этого мира. А на самом деле, огромное количество мигрантов и русофобия. Особенно дискриминация стала заметна после присоединения Крыма. Жена часто вспоминает случай, как одна пожилая француженка, услышав русскую речь, стала убегать от неё сломя голову. Я уже не говорю о поляках, которые открыто матерят всё, что связано с Россией. Жить в таких условиях, не имея, по сути, никаких прав и свобод, очень тяжело. И поэтому мы вернулись обратно - нам такая Европа не нужна.

- Да, но не в Редькино же... В деревню с населением 12 человек...

- А хоть бы тут вообще никого не было, кроме нас, - Станислав Крутов убеждён, что любой многоэтажный дом для комфортной жизни не предназначен (работать в мегаполисе можно, но жить нужно всё-таки за городом). - Так спокойнее.

«Я - НЕ ФЕРМЕР, Я - РЕМЕСЛЕННИК»

И всё-таки давайте уточним. Ещё разочек.

Крутовы жили в Париже. В мировой столице моды. В городе света и любви. Ну где ещё люди становятся старше, но не взрослеют. Где у женщин меняется походка. Где даже мысли приправлены лёгкой ноткой поэзии. И переехали в деревню Редькино Оленинского района Тверской области. Так? В 300 км от Москвы. Ну там где воды нет. И газа тоже. А вместо Эйфелевой башни и собора Нотр-Дам колдобины и трёхметровый борщевик. Правильно?

- А ещё у меня здесь два дома, - улыбается Станислав. - 3,5 га земли, чистый воздух, простор, тишина и всё, что нужно для работы.

У Крутовых своя фамильная мануфактура. Они изготавливают какао, кофе и шоколад, а также варят олифу из льняного масла и мыло из древесной золы.

Кофейные-зёрна и какао-бобы.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Главное отличие от других производителей - полное отсутствие синтетики и ГМО. Тот кофе, который продаётся даже в самых дорогих мажорных кофейнях, фермер Крутов даже за продукт не считает. И вот почему.

Для того, чтобы кофейные зёрна приобрели свой неповторимый флёр, Станислав Крутов мешает их в банке с какао-бобами и два месяца не трогает.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

- Только я всё-таки не фермер, - поправляет меня Станислав. - Я ремесленник. У меня своё ручное производство. Мельницы, чтобы молоть муку. Меланжер, чтобы перетирать какао-бобы. Жаровни для обжарки зёрен. Ну и так далее. Фермер - в классическом смысле - всё-таки ассоциируется с землёй и скотоводством. Так вот. В чём проблема многих какао-бобов? Когда они выращиваются на промышленных плантациях, их пестицидят и удобряют. И они пропитаны химией. У нас же всё натуральное. Какао-бобы мы привозим из Эквадора, где они растут на плантации в естественных условиях. Как у нас Иван-чай в поле. Та же история с панелой (это выпаренный сок дикоросного тростника - очень сладкий, - Авт.). Этот тростник растёт в Венесуэле и тоже без химикатов. Панелу мы добавляем, когда делаем шоколад и какао. Вместо сахара и подсластителей. Попробуйте.

Дальше произошло чудо.

Я отломил две плитки редькинского шоколада (50% - какао-бобы, 50% - панела), откусил и поплыл. В Южную Америку. В мир грёз. Туда, где не умолкают птицы ни днём, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает тростник... Эта феерия вроде и сладкая, но при этом не приторная. Похожа на гематоген, но ещё больше на третью симфонию Скрябина (она же «Божественная поэма»).

Панела (сок дикоросного тростника).

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Какао подали с фермерским мёдом, добытым с лугового разнотравья. И это уже высшие сферы кулинарии - они описанию не поддаются. Вы же не можете передать то чувство, которое испытывает человек во время прыжка с парашютом. Ну высоко, согласен. Ну страшно. Ну очень страшно. Лёжа на диване, не понять. Тут пробовать надо.

Арина Крутова и её волшебный напиток.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

- Как в лучших домах Парижа, - говорю.

- Там, как и в наших кофейнях, тоже одна синтетика, - отвечает Станислав. - Им просто не выгодно заморачиваться и искать натуральный продукт. Промышленные плантации и дешевле, и доступней. К тому же клиенты приходят и пьют любое пойло. Ещё и платят за это.

Какао Станислав Крутов изготавливает из эквадорских какао-бобов.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

ПОСТРОИЛИ ЮРТУ, ЧТОБЫ БЫСТРЕЙ ПЕРЕЕХАТЬ

И всё же я не перестаю удивляться (никак не привыкну к этой мысли). Были Елисейские Поля, рубашки от «Луи Вюиттон» и рататуй. А теперь деревня Редькино, валенки и квашеная капуста.

- Супруге Анне тяжеловато дался переезд, - как будто прочитав мои мысли, говорит Станислав Крутов. - Всё-таки там мы жили в элитном районе - в пригороде Парижа. Ни в чём не нуждались. Но и остаться никак не могли.

- Почему?

- Да потому что у меня дочки (сейчас их уже четыре, - Авт.). И за кого они там выйдут замуж? Французы уже давно перестали быть мужиками. Идёт по улице нечто среднее. То ли в штанах, то ли в юбке. Короче, мы подумали и решили, что пришло время сматывать удочки.

Вся семья в сборе (слева направо) - Арина, Станислав Крутов (у него на руках Лада), Мирослава, Аврора и жена Анна.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

- Или ещё такой эпизод, - продолжает ремесленник. - Приехали мы в центр Парижа погулять всей семьёй. И на выходе станции метро «Трокадеро» видим женщину, которая только что укололась и сидит под кайфом прямо на тротуаре. Рядом шприц лежит. И она на нас смотрит, понимая, что мы шокированы. И говорит «excusez-moi», мол, простите. Остальным прохожим никакого дела до неё нет. Ну укололась. Ну лежит. Слава Богу, в Москве такую ситуацию трудно представить. А там это в порядке вещей.

- Ну а хорошее что-нибудь было? - спрашиваю я совершенно искренне (всё-таки это Париж - увидеть его и умереть).

- Да, конечно, было, - успокоил меня Станислав. - Где-то инфраструктура лучше, чем у нас. Дороги хорошие. Особенно мы любили дома на колёсах. Система кемпинга во Франции хорошо развита. И вот мы колесили из города в город всей семьёй. Вы поймите, приехать туда в качестве туриста - это одно. Полюбоваться историческим центром, вкусно поесть и так далее. А жить там постоянно - совершенно другое. Мы, например, не смогли.

Наевшись шоколада, выходим на улицу и шлёпаем по огороду как по Монмартру. И вдруг видим нечто высокое и круглое, похожее на цирковой шатёр. Оказалось, юрта. Настоящая. Общей площадью 90 кв. м (высота - 10 м). Сделана на заказ в Башкирии одним умельцем по имени Азамат. Внутри - дровишки и печь.

Жить в юрте не пришлось, зато теперь это и склад, и мастерская, и детский уголок.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

- Я её поставил, чтобы мы могли быстрей переехать и пережить зиму, - пояснил бывший парижанин. - Потому что первый дом, который мы купили, был в разбитом состоянии. Даже не было стёкол в некоторых окнах. Но зимовать в юрте всё-таки не пришлось. Успели - хотя бы чуть-чуть - отремонтировать дом. Мы его потом расширили и сделали пристройку.

Надо же, думаю. Юрта. Осталось только землянку вырыть и поставить вигвам. На всякий случай.

ПОДРОБНО

И ещё немного про артель 40-летнего Станислава Крутова.

Как делается кофе. В деревню Редькино доставляются отборные зёрна из Венесуэлы. Зелёные. Это недёшево, но впоследствии затраты окупаются (1 кг кофе стоит 3600 руб). Эти зёрна кладутся в банки вместе с какао-бобами (теми самыми, из Эквадора - это делается для того, чтобы кофе приобрёл свой неповторимый флёр). И через пару месяцев зёрна обжариваются на раскалённом диске (в среднем четыре часа). Всё. Покупай, измельчай и вари. Если вы живёте в Рязани, аромат будет, как минимум, до Мурома. А, может, и до Нижнего Новгорода.

Обжарка кофейных зёрен.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Как делается какао. Берутся какао-бобы, измельчаются до крупы и помещаются в меланжер (это мельница на каменных жерновах, которая в течение 72 часов перетирает эти бобы). Получается тягучая масса, которая отливается в любую форму (чаще всего, круглую) и застывает. Какао готово. Можно даже не превращать его в порошок, а отломить кусочек и кинуть в горячую воду (а ещё лучше в молоко). Ещё и мёду добавить. Калорий в таком напитке миллион. Но энергетическая ценность бешеная. И ещё витамины. И минеральные вещества. Цена - 2200 р/кг.

Вот такое какао получается из эквадорских какао-бобов.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Как делается шоколад. В готовое какао (а это уже и шоколад тоже - горький) добавляется панела (сладкий затвердевший сок венесуэльского тростника). Чем больше панелы, тем слаще шоколад. Никаких красящих веществ и химических добавок. Стоит такое удовольствие 2000 р/кг.

Со сбытом у Станислава проблем нет. Много постоянных клиентов, что называется, подсевших на натуральный редькинский продукт. Кроме этого, покупатели приходят через соцсети и официальный сайт артели.

ЧТО ТАКОЕ ТУБАН?

Как выяснилось, семейным бизнесом занимается не только Станислав, но и его дети. В прямом смысле. Сделала старшая дочь 1 кг какао, получила копеечку. И для дела польза, и для ребёнка мотивация.

- Мы недавно летали в Питер отдохнуть, так вот три дочки (четвёртая ещё маленькая) сами оплатили себе билеты, - рассказывает Станислав. - На таких условиях и летали. Я сказал, хотите в Питер, покупайте билеты. Все остальные расходы я взял на себя.

Обучение у девочек домашнее. По словам Крутова, оно сильно опережает школьное. Даже если судить по количеству прочитанных книг. Если школьнику летом нужно прочесть 20 произведений, то дочери Станислава прочитывают 40. Или даже больше.

Кличек у котов нет - их взяли в дом, чтобы мышей ловили.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Сидя за столом - за разговором - я поинтересовался у хозяина дома, как зовут его четырёх котов и собаку. Он мне ответил, что у котов кличек нет. Они на службе - ловят мышей. А вот пса зовут Тубан.

- А что такое Тубан?..

- Звезда такая есть. Аврора, подскажи, пожалуйста, в каком созвездии?

9-летняя девочка, разливавшая горячее какао по стаканчикам, задумалась. Но ненадолго. На полсекунды примерно. И с ходу ответила папе:

- В созвездии Дракона.

Это к вопросу об образовании.

Теперь мы с вами знаем, что такое Тубан. Спасибо Крутовым.