Шольц признал доходы от российских активов ничейными: канцлер Германии одной фразой поставил под угрозу капитализм

Шольц, получается, такой же Матроскин. Только, в отличие от кота, у Шольца Шарика в советниках нет

Фото: REUTERS

Федеральный канцлер Германии Олаф Шольц – это не только "обиженная ливерная колбаса", как его называл теперь уже бывший посол Украины в Берлине Андрей Мельник, но и та еще штучка. Глаза завидущие, руки загребущие. Философ века, который одной фразой поставил под угрозу всю нынешнюю экономическую модель капитализма.

- Речь идет о доходах, которые никому не принадлежат, а потому могут использоваться Европейским союзом. На мой взгляд, они в первую очередь должны использоваться для возможности приобретения оружия, боеприпасов, в которых Украина нуждается для своей обороны, - заявил Шольц, обосновывая, свою мысль, что доходы от замороженных в Европе российских активов никому не принадлежат, а поэтому их может взять, кто захочет. В данном случае, Евросоюз, чтобы на эти деньги купить для Украины оружие, которым потом с русскими же и можно бороться .

Ну, по рукам загребущим он уже за это получил от других членов ЕС. у которых мозгов оказалось побольше, но сейчас речь о другом. И даже не о том, что, следуя логике Шольца, доходы от размещения ценных бумаг любого государства, компании и даже просто человека можно объявить ничейными, что откроет широкую дорогу для "экспроприации" их теми, у кого дубинка больше. Поражает сам уровень интеллекта, если позволите, мышления руководителя одной из стран-лидеров Евросоюза. Потому что мыслит он, как оказалось, на уровне одного из героев одной из серий знаменитого мультфильма про Простоквашино.

Извините, я уж приведу отрывок целиком. Очень на нынешний Евросоюз похоже. И на некоторых персонажей из детской сказочной повести.

"И тут у них разговор интересный получился. Про то, чей телёнок. Ведь корову-то они напрокат взяли. Дядя Фёдор говорит:

— Корова государственная. Значит, и телёнок государственный.

А кот не согласен:

— Корова действительно государственная. Но всё, что она даёт — молоко там или телят, — это наше. Ты, дядя Фёдор, сам посуди. Вот если мы холодильник напрокат берём, он чей?

— Государственный.

— Правильно. А мороз, который он вырабатывает, чей?

— Мороз наш. Мы его для мороза и берём.

— Вот и здесь так же. Всё, что корова даёт, нам принадлежит. Для этого мы и брали её.

— Но брали-то мы одну корову. А теперь у нас две получилось! Раз корова не наша, значит, и телёнок не наш.

Матроскин рассердился даже:

— Брали. Но брали-то мы её по квитанции! — И квитанцию принёс: — Вот смотрите, что здесь написано: «Корова. Рыжая. Одна». Про телёнка ничего не написано. А раз мы корову взяли по квитанции, по квитанции и сдавать будем — одну.

И тут Шарик вмешался:

— Я не пойму, чего вы спорите. Ты же, Матроскин, собирался корову насовсем купить. Если она тебе понравится. Вот и покупай насовсем. И телёнок у нас останется".

Кот Матроскин – он ведь тот еще гусь, хозяйственный, прижимистый, не прочь и чужое стянуть, если есть такая возможность, и все пройдет безнаказанно. Но пик его интеллектуального могущества – это рецепт, как правильно есть бутерброд. В отличие от Шарика и дяди Федора. Но у Матроскина есть обаяние, и он сам по себе хозяйственный, а не как Шольц, который зарится на чужое. Да и какое обаяние может быть у ливерной колбасы, еще и обиженной.

И Шольц, получается, такой же Матроскин. Только, в отличие от кота, у Шольца Шарика в советниках нет. А потому он гораздо хуже Матроскина. И ни капли не умнее его.

Что на нем и отражается не в лучшую сторону.

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ

Француженка переехала в ДНР, чтобы рассказывать Западу правду о Донбассе: послушайте невероятную историю.